похищение юного сердца.

следующий саммит начался запредельно рано, Россия действительно чуть не опоздал на него из-за этого. у России с режимом сна реально полная задница, потому что он ложится поздно, а встаёт рано; но даже если он ложится рано, то всё равно не высыпается. да что уж здесь тянуть: он никогда не высыпается. он постоянно откладывает будильники, которые срабатывают через 5 минут после заданного времени, а потом жалеет, что не проснулся сразу же. и в этот важный день произошло то же самое. — СКОЛЬКО-СКОЛЬКО?! — с криком Россия подорвался с кровати и начал в спешке собираться. мысли вообще не могли собраться в кучу, и он не знал, за что схватиться первым: то ли за собирание необходимых документов, которые нужны ему для поднятия их на собрании, то ли за себя, за свой внешний облик, который сейчас выглядел крайне неаккуратно: растрёпанные волосы, торчащие во все стороны, «помятое» уставшее невыспавшееся лицо, синяки размером с планеты под глазами и просто обычная пижамка. обув тапочки, он быстро направился в ванную комнату и поспешно начал заниматься всей утренней рутиной: почистил зубы, умылся и привёл волосы в порядок, собрав высокий конский хвост. потом он пошёл на кухню и там уже поставил электрический чайник, нажав на кнопочку, а после быстро удалился оттуда и, придя в свой рабочий кабинет, начал быстро, но аккуратно складывать всю вчерашнюю выполненную работу в просторный тёмного цвета портфель. дальше, посмотрев на время и поняв, что у него ещё осталось примерно 5 минут, побежал в свою комнату и, открыв высокий шифоньер, взял первое, что попалось ему под руку. но эти вещи оказались хорошими и как раз кстати: чёрная водолазка и обычные джинсы. покрутившись перед зеркалом, он выдал вердикт: — всё вышло намного лучше, чем я предполагал. сойдёт! — после этих слов он вернулся на кухню и стремительно налил себе кофе 3 в 1. выпив полу-горячий взбадривающий напиток и поморщившись от этой температуры, он бегом помчался в свой кабинет и, забрав оттуда глянцевый портфель, направился в коридор и, накинув на себя своё излюбленное пальто, вылетел из квартиры. *** как и ожидалось, он опоздал. но опоздал ненадолго: всего лишь на пару минут. но, когда он вошёл, там уже сидели практически все. и его избранный тоже. пройдя вглубь, он устремился к месту рядом с Беларусью, который тот для него благополучно занял. — спасибо, братец, — присаживаясь, шёпотом произнёс белокурый и облокотил свой портфель о ножки стула. после длинных речей Штатов и монотонных согласий остальных стран наконец речь дошла до Китая. и одна составляющая его грамотных речей была: — о, и ты пришёл, Россия. (oh, and you came, Russia.) я-то думал, ты не соизволишь прийти, ведь думал, что тебя это далеко не колышет. (I thought you wouldn’t deign to come, because I thought it wouldn’t bother you at all.) и, если ты не знал, опаздывать — это неэтично, (and if you didn't know, being late is unethical,) — после парень закончил свои монологи и, сдержанно сев, принимая гордую позу, стал поочерёдно выслушивать других: их согласия, негодования, сомнения, претензии. «такой спектр эмоций на свои думки США, наверное, никогда и не встречал. (美國可能從未遇到過如此一系列的情緒回應其想法。) только разве что от отца. (也許只是來自我父親。)» — пронеслось в китайской голове, и он медленно перевёл свой хладнокровный взгляд на Россию. тот же сидел, как на иголках, и, хоть и остальные не видели его дискомфорта, Китай видел. всё-таки ему уже немало лет, и он видит эмоции, не то что людей, а стран насквозь. когда все всё по отношению к точке зрения КНР обсудили, пришло время России. тот не медля достал всю стопку своих документов и, положив их на стол, начал говорить. поначалу ему было страшно, неловко, хотелось передать это всё другому и быть просто наблюдателем, но Советы уже не на главном посте, и теперь ему нужно вывозить всё самому. после преодоления середины ему стало гордо за себя, ведь все те годы упорной советской подготовки не прошли даром. уже закончив, он, уже набравшись смелости, унаследованной от его храброго отца, решил напоследок сказать: — знаете, сиан шен Джон Гуо, меня это ещё как колышет, потому что я — новая сверхдержава, которая должна поддерживать порядок в мире, как вы и США (you know, xian sheng Zhong Guo, this still bothers me, because I am a new superpower that must maintain order in the world, like you and the United States). я понимаю, что опаздывать — несобранно, тем более в мой первый саммит, и я уже покарал себя за это, но посторонние упрёки мне, пожалуй, ни к чему (I understand that it’s rude to be late, especially on my first summit, and I’ve already punished myself for it, but I probably don’t need outside reproaches), — завершив, он тихонько сел обратно и, под гордый взгляд Беларуси, стал выслушивать мнения всех остальных. далее вели дела уже государства, чей статус был ниже сверхдержав, но они играют не малую роль в этом мире. например, члены G7, такие как Великобритания, Франция, Япония и три других. после окончания первого в жизни России собрания он, заранее собравшись, быстро подлетел к Китаю и предложил переговорить насчёт спорных территорий в месте вне работы, на что получил то, чего совсем не ожидал: — тоже на протяжении всей нашей встречи будешь говорить, что они твои, и что я должен уступить тебе их, как говорил твой отец? — скрестив руки за спиной, он направился к выходу, как Россия остановил его, беря за руку. — может, хватит со мной так общаться, сиан шен Джон Гуо? что я вам такого сделал, что вы уже с самого моего самостоятельного начала ведёте себя именно так, как поступаете? — рука юноши сжалась и не пускала старшего удалиться из этой просторной комнаты. «да потому, что я зол на Союза, и это единственный способ ему поднасрать», — пронеслось у него в голове, и он решил промолчать на выше-заданный ему вопрос. — понимаете, сиан шен Джон Гуо, я полностью отличаюсь от своего отца: устоями, думами, действиями. политическим строем в конце концов! и я не хочу навредить вам. не хочу как-либо упрекать, обвинять. я просто хочу поговорить с вами, хорошо? — низенький худенький паренёк всё это время смотрел в каштановые глаза высокого накачанного парня, и тот сдался его славянской красоте и прямолинейности, но виду не подал. — завтра к утру на моей территории, — холодно проговорил брюнет и продолжил. — адрес скину сегодня вечером, — он отцепился от цепкой хватки и в стремительном темпе удалился из комнаты, а после и из здания. «и что это только что было? почему я поддался этому настырному мальчишке?» — всё думал и думал Китай, когда направлялся к своей тёмно-красной тесле. — да-да-да, — Россия трепетно шептал себе это под нос и подпрыгивал на месте от его согласия, делая руками, согнутыми в локтях и с сжатыми кулаками, соответствующие движения.