Выдыхая пар

Ночь прошла спокойно. Практически. С другой стороны стены, не смотря на шумоизоляцию, Арлекино слышала, как громко ругались в соседнем номере Навия и Клоринда. Причём, кричала в основном именно блондинка. Суть спора по доносящимся обрывкам фраз понять было проблематично, но всё же возможно. Да и сопоставив полученную информацию с событиями дня минувшего, Арлекино легко поняла — Клоринда получала за то, что проигнорировала "бабочку" от Навии, и отправила к ним только безоружную Арлекино. Ну а потом, конечно, Арлекино слышала, как они громко мирились. Впрочем, как только закончился скандал, и пошли брачные игры, Арлекино мгновенно уснула, за неимением интереса к происходящему за этой стеной. —Погоди, а мы сюда приехали на три полных дня? — спросила Фурина у Арлекино утром, пока они уплетали свой завтрак. —А разве не ты заботилась этим вопросом? — промелькнуло удивление на лице Арлекино. Однако, когда екс-оперативница увидела лёгкое смущение и неловкую улыбку Фурины, то тотчас поняла, что она как-то не задумывалась об этом, хотя этот момент точно оговаривался. Ну, как бы там не было, кто-то должен взять на себя ответственность за решение, оставаться им ещё на сутки, или уезжать. И, разумеется, этим человеком оказалась Арлекино. Как только она закончила с завтраком, то положила пустую тарелку на поднос, стоящий подле кровати Фурины, после чего покинула номер, и постучала в дверь комнаты Навии и Клоринды. Открыла ей именно блондинка, которая досихпор была одета в ночную пижаму, и в целом выглядела уставшей и невыспавшейся. Причину искать не приходилось, она была очевидна, и Арлекино буквально слышала её, оттого решила обойтись без комментариев, и перейти к делу. —Здраствуй. Ты не знаешь, сегодня будет что-то стоящее на параде? —Не-е-е... Там только какие-то... — смачный зевок, —какие-то публичные выступления Маршаллов... —Тогда мы с Фуриной возвращаемся. — сообщила Арлекино, и, дождавшись вялого кивка головой, тотчас увидела перед своим носом закрытую дверь. Навия наверняка даже не запомнит этот разговор, но, с другой стороны, Арлекино лишь узнала нужную информацию и сообщила об их отъезде. А вот запомнит ли Навия, что их с Фуриной тут нету — это уже не забота Арлекино.

***

Сборы прошли быстрее. В отличие от отъезда из дома, тут Фурине не было соблазна выбирать, что брать, а что оставить. Хотя сумки легче от этого не стали, ведь вчера она с Навией опустошали кошелёк Клоринды, что значительно увеличило вес груза. Один только набор инструментов чего стоит. В общем, загружена екс-оперативница была по самое не хочу — обе руки держали по две сумки разом, в подмышке находились по большому рулону синей, чертёжной бумаги. И, несмотря на её слепую уверенность в себе и своих силах, реальность положения довольно быстро опустила её на землю хорошим таким ударом по затылку. —А ты не хочешь случаем забрать эту бумагу? — спросила Арлекино на выдохе, едва подрагивающим голосом, когда они покинули номер, закрыв его на ключ. Закрывала, конечно, Фурина. —Не должно леди носить тяжести. — сказала она с гордым видом, уперев руки в боки. Арлекино оставалось лишь тяжело вздохнуть, и продолжить спуск по лестнице. —Только что-то я не припомню, чтобы ты заделалась в знатные особы. — пробурчала женщина, несколько возмущённая таким поведением своей спутницы. Эта бумага пусть и не лёгкая, но всё же и не такая тяжёлая, чтобы её было прямо таки невозможно нести Фурине. А вот освободить руки Арлекино, хоть чуть-чуть, всё таки могла бы. —Полно тебе. Ты же сама на это подписалась. — ответила Фурина, пренебрежительно махнув рукой. Ну, это было правдой. Арлекино действительно подписалась на это самостоятельно, вызвавшись, что будет нести все их вещи. Не рассчитала силы. Испанский стыд для оперативника такого уровня, как она. И что, спрашивается, собиралась доказать? А главное кому? Этаж ещё спал. По улицам проезжали лишь редкие, странные на вид, машины, похожие на первые автомобили восемнадцатого века, с торчащими медными трубами, которые извергали какое-то ну невероятное количество пара, пусть и безвредного, который тут же умудрялся развеиваться в воздухе. Хотя эко-защитники бы точно нашли, к чему прикопаться и тут. Не лишились улицы и двуногих — разодетые, важные и напыщенные прислужники или просто офисные клерки, от чего-то считали, что они самые важные на этом этаже до момента пробуждения своих господ. Парочка умников в очках, худые, как палки, и вовсе имели наглость бросить презрительные взгляды на Арлекино и Фурину. За что, закономерно, получали в свою сторону угрожающий взгляд от первой, и тут же старались сделать занятой вид, мол они и не смотрели на Арлекино. Так, случайно взгляд проскочил. Тупые ослы... На вокзале всё было практически так же, как и при приезде — стоял охранник, который тут же спросил приглашение, и добавил в этот раз ещё и требование документов. И пусть у Арлекино теперь было чем на это ответить (у неё ведь всё ещё было "членство" в детективном агентстве и соответствующее удостоверение), охранник, увидев количество груза на ней, решил облегчить себе и женщине задачу — спросил документы только у Фурины, после чего пропустил их на вокзал. Ну а там схема уже знакома — покупка билетов, ожидание поезда, выход на знакомом этаже и путь домой.

***

И всё по новой. Работа мастерской возобновилась, клиентов даже стало словно больше, и Арлекино начинала просиживать штаны не в гостинной, где теперь всё чаще Фурина принимала посетителей, а на кухне, просто уставившись в потолок и пытаясь придумать, чем себя занять. Разговоры их так же не были особенно содержательными — из-за частого погружения в себя и свои мысли, Арлекино подсознательно вспоминала старые привычки, когда была "Ангелом", и начинала отвечать коротко и лаконично. Фурина пыталась завести разговор в те редкие моменты, когда им удавалось пересечься на кухне или просто в доме, но Арлекино никогда не настаивала на продолжении диалога. Просто поддерживала уже существующую тему, а когда она заканчивалась — замолкала. Это несколько отдалило их друг от друга, и они стали, скорее, просто друзьями-сожителями. Нет, ну, Арлекино всё ещё испытывала какую-то привязанность к Фурине, но не знала, как проявить её. Та смесь из самоубийства девушки и десяти лет службы заставила Арлекино напрочь позабыть о том, что из себя представляют нормальные, хоть сколько-то здоровые отношения. Ангел, сидящий в ней, знал как убивать, и умел только это. Какую ценность из себя представляет Арлекино в отрыве от своей профессии, без винтовки в руках? Именно этот вопрос задавала себе женщина. В ней творилась настоящая война между Ангелом и Арлекино. И всё чаще Ангел, держа в руках удостоверение детектива, хотел отправиться туда и попроситься к ним. Ризли, очевидно, имеет на неё виды, и с радостью примет в ряды детективов. Ну а Арлекино, конечно, подумывала над тем, чтобы сконцентрировать свои усилия на Фурине. Привязанность — это всегда хорошо, но хотелось бы чего-то большего... Арлекино приложила руку к подбородку, задумчиво откидываясь на спинку стула и уставляясь алыми крестами в стол. На самом деле, если хорошенько подумать, она нынешняя слишком сильно контрастирует с собой прошлой. Да, раньше отмазки, дабы разум был спокоен, могли сработать. Например, то, что она не умела читать на местном языке. Но если возвращаться к этой теме, то она совсем потеряла хватку. Она всё ещё находится в чужеродной среде, зная об окружающем мире только то, что это высокая башня, что здесь есть отряд дезертиров и регулярная армия. Это буквально всё. Непростительно мало. Она настолько заигралась в домохозяйку и эти недо-отношения с Фуриной, что совсем забыла о том, что эти руки умеют держать оружие, и очень хорошо им пользуются. Да, конечно, быть может, что эти навыки ей никогда и не понадобятся уже, но, эй, ей же всё равно скучно. Так почему бы не совместить приятное с полезным? И занять себя, и изучить окружающий её мир. Арлекино помотала головой, отвечая на свои мысли. Кому она лжёт? "Занять себя"? "Совместить приятное с полезным"? Чушь. Дешёвая, и крайне глупая попытка убедить себя в том, что она может избавиться от прошлого и двигаться вперёд. Ну конечно, ага. После десяти лет войны в тени, после тысячи трупов за её спиной, она вот так вдруг, за месяц (или сколько там прошло?), станет добропорядочной женщиной, которая будет с улыбкой готовить и убираться в доме. Даже пистолет, который она досихпор носит в пальто, и держит для "самообороны", уже успел убить людей и в этом мире. Горько это признавать, но она всё ещё убийца. Останется ею навсегда. Выйдя из раздумий, и моргнув несколько раз, чтобы прийти в себя, Арлекино подвелась со стула и направилась к Фремине. Мальчик уже успел вернуться к работе в мастерской Фурины, и даже начал самостоятельно обслуживать клиентов, если просьбы их были мелкие. Не ясно, чем вызван такой интерес к простенькой мастерской девушки, но работы у неё достаточно. —А у вас тут есть библиотеки? — в лоб, немного склонившись над стойкой, спросила Арлекино у Фремине. Тот поднял на неё свой взгляд, и кивнул уже через секунду, когда мозг обработал вопрос. —Есть. А что? — склонил он голову на бок, его нежно-голубой глаз блеснул от интереса. Второй его глаз был закрыт длинной чёлкой, и, если не всматриваться, не увидишь его совсем. И только Арлекино собиралась ответить, как тут же услышала голос Фурины, которая спускалась со второго этажа : —Ты хочешь почитать? — спросила девушка спокойным голосом, и, бесцеремонно прерывая Арлекино, которая только открыла рот, продолжила : —Я могу дать тебе ещё книжек. Казалось, что в её голосе было нечто большее, чем просто желание избавить Арлекино от надобности идти в библиотеку. Женщина помотала головой, встречаясь взглядом с Фуриной. —Не нужно. Я хочу отправится в библиотеку, почитать книжки там. Возможно, именно там я смогу вернуть себе хотя бы какие-то воспоминания. — отвечала, так же совершенно спокойно, Арлекино. От зоркого глаза женщины не ускочило, как дёрнулся нерв на лице Фурины. Неужели её возмутило то, что Арлекино собирается уйти? —У меня тоже есть книжки не только о механике и паровых механизмах. — сказала Фурина, складывая руки на груди и, прищурившись, смотря в красные кресты глаз Арлекино. Серьёзно, что с этой девушкой не так? Обиделась, что-ли? —Сомневаюсь, что у тебя дома найдётся такой же солидный запас книг, как в библиотеке. — парировала екс-оперативница, ощущая, как медленно в ней нарастает чувство раздражения. Она уже твёрдо решила, что посетит библиотеку. Значит она это сделает. —Как насчёт сначала проверить, а потом уже говорить? — огрызнулась Фурина, её глаз дёрнулся от раздражения. «—А как насчёт не указывать мне?» хотела была бросить эту фразу Арлекино, однако, учитывая ранимую натуру Фурины (которая сейчас казалась не такой уж и ранимой) и нежелание портить отношения, решила мягко настоять на своём. —И всё же я посещу библиотеку. Возможно, я бывала там раньше, и па— —Делай что хочешь. — снова огрызнулась Фурина, прервав Арлекино на полуслове, теперь уже более злобно, после чего быстро затопала ногами наверх, по ступенькам. Арлекино молча смотрела ей в след, и, когда Фурина скрылась в своей мастерской, громко хлопнув дверью, посмотрела на Фремине с читаемым вопросом в глазах : «Что это было?» —Вероятно, у госпожи Фурины «эти дни». — полушёпотом ответил мальчик, и у Арлекино сложился пазл в голове. Судя по всему, они только начались, потому что в последние дни подобного поведения за ней замечено не было. Хотя учитывая скорость, с которой у неё меняется настроение, месячные делают из неё какую-то ходячую бомбу. И, может, стоило бы как-нибудь исправить эту ситуацию, но Арлекино предпочитает не приближаться к взрывоопасным предметам без должной защиты. Ну, а дабы не находится с этой опасной штучкой в одном доме, Арлекино лучше пойти всё таки наружу. —Так где, говоришь, находится эта ваша библиотека? *** Здание библиотеки было... большим. В одну только высоту оно могло сравнится с 5-ти этажной хрущёвкой. В ширину же Арлекино могла навскидку дать ему метров двадцать. И выглядело оно, на удивление, шикарно : широкие, резные мраморные колонны, поддерживающие козырёк над входом; коричневые, ближе к каштановому, стены; такая же, как и мраморные колонны, арка, стоящая в паре метров от входа, с вырезанным на ней, неизвестным для Арлекино, логотипом — закруглённый снизу и сверху свиток, над которым висит перо, капля с которого грозится упасть на бумагу. В общем, выглядит солидно. Настоящая обитель знаний. Пока Арлекино стояла на тротуаре, осматривая представшее её взору здание, мимо неё внутрь вошла группа молодых, весело болтающих, людей. И, судя по значкам с идентичными, как на арке, логотипами, и одинаковой одежде, которая представляла собой белую рубашку, синюю жилетку и чёрные обтягивающие штаны, они тесно связаны с библиотекой. Или с организацией, за чьи средства была построена эта библиотека. Как бы там ни было, стоять и взирать на это здание смысла не было, поэтому Арлекино зашагала по направлению ко входу в библиотеку. Внутри всё было, как Арлекино и думала, по-библиотекарски (если можно так выразиться). Библиотека была одним большим, длинным и широким помещением. Высокий потолок был покрашен белой краской, и вдоль него шли длинные лампы, сделанные по примерно той же схеме, что и вокзальные прожекторы. По-крайней мере, так они освещали. Арлекино не могла не задаться вопросом, откуда здесь электричество. Чтобы питать такие мощные лампы, нужно много электричества, но вот сама женщина не видела ни одного генератора. Прожектора, стоящие на вокзалах, так же наверняка потребляют кучу энергии. А этажей в башне куча. И на каждом по вокзалу. А ведь есть ещё фонари на улицах. И откуда на всё это чудо берётся энергия? Столько вопросов, и так мало ответов. Ну, собственно, ради ответов Арлекино сюда и пришла. Проходя по главной дорожке, если можно так выразиться, вдоль высоченных книжных полок, Арлекино не могла не отметить количество людей. Она насчитала как минимум семьдесят человек, не включая персонал, вроде нескольких вахтёров, которые сидят на входе, уборщиков, и ещё десятка людей, одетых, как те молодые люди, вошедшую в библиотеку. Только, в отличие от той группы, эти носили красные жилетки вместо синих. Были тут и места для чтения — широкие круглые столы, вокруг которых стояли диванчики, чтобы группа людей могла сесть и обсудить какую-то тему, и одиночные столики с креслами, где ты мог в одиночестве и тишине прочесть ту или иную литературу. Кстати, говоря о литературе, Арлекино действительно обнаружила посвящённый ей целый раздел в библиотеке. Стихи, повести, сказки... Всего этого добра здесь было валом, полки были забиты книгами доверху. Взяв одну из них, интереса ради, Арлекино тут же открыла случайную страницу, принимаясь читать. "Через пять минут дуэлянтов уже заштопали, и они стояли, сверля друг-друга взглядами, полными ненависти. —Ещё раз простите его, Слуга. — извинилась Нахида за действия Странника. —Пустяки. Главное, что все живы. Так значит, у вас здесь лагерь? — спросила женщина, смотря на пещеру. Девочка последовала её примеру, и так же посмотрела туда, кивнув. —Именно так. Все, кому удалось пережить случившееся в Сумеру. —Ясно. Можем мы пройти внутрь, дабы поговорить уже там? —Разумеется." Арлекино вздохнула, и, захлопнув книгу, убрала обратно на полку. Какая-то Нахида, какой-то Странник... Может, книга и интересная, но Арлекино здесь не чтобы изучать культурное наследие. Больше её интересуют книги по истории Башни. И именно за ними она и отправилась подальше от раздела литературы.

***

Работа не шла. Фурина сидела в своей мастерской, на столе лежали схемы, чертежи, рисунки — но практически все они были перечёркнуты, что было явным признаком того, что голова изобретательницы не работает совсем. Ну а причиной стала совокупность из стресса из-за наплыва клиентов в последние дни, и начавшихся «этих дней». Да ещё и на Арлекино сорвалась... —Надеюсь, она не обидится... — прошептала в воздух Фурина, прикусывая губу, чтобы хоть как-то выплеснуть стресс и обнулить мысли в голове. Нет, она работает слишком много. Нужно расслабиться. Собрав неудачные чертежи, Фурина скомкала их, и выбросила в мусорный контейнер, стоящий в углу мастерской. А как же ей расслабиться? Ну, есть способы избавиться от напряжения и дома, но, в связи с началом менструального цикла... Пытаться как-то провести время с Арлекино... Даже смысла пытаться нет. Вечно она погружена в свои мысли, всегда пытается быть отстранённой... Ну, значит, остался один вариант. Сначала Фурина зашла в ванную, и, причесавшись и приведя себя в порядок, немного посмотрела на себя в зеркало, убеждаясь в том, что выглядит она прилично. Сразу после, путь Фурины лежал на первый этаж, на кухню, если быть точным. Негоже идти в гости без гостинцев, правда? —А? Госпожа Фурина, вы куда-то собираетесь? — спросил Фремине удивлённо, едва завидев спустившуюся девушку. Она обернулась на него, и спокойно кивнула, дав ответ : —Верно. Зайду к Линетт на чай. Она ведь сегодня никуда не уходила? —Нет, не уходила. — мальчик вдруг стал обеспокоенным. Не удивительно, учитывая, свидетелем какой неприятной сцены между Арлекино и Фуриной он стал. Ну, Фурина не обязана перед ним оправдываться, так что просто направилась на кухню, и прихватила там коробку шоколадных маффинов, которую специально держала запакованной для следующего чаепития с Линетт. Собственно, уже через пять минут Фурина сидела в комнате Линетт, на столе стояла уже распакованная коробочка шоколадных маффинов, а сама блондинка уже вернулась с подносом, на котором стояли две чашечки ароматного травяного чая. Как только фарфоровый чайный сервиз оказался перед Фуриной, она обхватила пальцами ложечку, начиная помешивать сахар в светло-зеленой, прозрачной жидкости. Линетт сидела напротив, и повторяла за подругой, только чуть быстрее. Её лиловые глаза пристально следили за тем, что делает Фурина, и через пару секунд девушка всё же подала голос : —Как дела? — Линетт не отличалась многословностью, её голос был монотонный. Но это хоть что-то, чтобы разбавить возникшую между ними тишину. —Бывало и лучше, это точно. — слабо улыбнулась Фурина, и Линетт задумчиво кивнула, —А у тебя? —Всё хорошо. Дети не балуются, дела идут исправно. Только брат в последнее время стал всё чаще из дому пропадать. —Думаешь, он во что-то влип? — спросила Фурина, слегка забеспокоившись. Ведь Лини тоже её друг, пусть и не такой близкий, как для Линетт брат. —Вряд ли. Это же Лини. — покачала головой Линетт, взяв чашечку за ушко, и отпивая горячее содержимое. В целом, Лини и вправду вертливый, как змея. Для него выкрутиться из практически любой проблемы легче, чем отнять конфетку у младенца. Но и факт того, что он довольно тесно общается с представителями криминального мира, несколько напрягает Линетт. Да в целом много кто знает это, так что нечему удивляться... Слово за слово, и вот, прошло уже как полчаса. Неловкая обстановка разрядилась, сойдя на нет, и Линетт даже слегка улыбалась, когда Фурина рассказывала ей о весёлых ситуациях, произошедших на восьмидесятом этаже с Навией. Конечно, хватило там и плохих воспоминаний, но эти детали Фурина тактично опускала... Маффины уже закончились, чай так же подходил к концу, но расходится подруги не спешили. А к чему торопиться, собственно? Разговор только начал клеится. —Кстати. — вдруг заговорила Линетт, поднимая лиловые глаза на Фурину, и встречаясь с ней взглядом, —Как там твоя... Эта... — да, Линетт даже не старалась запомнить имя Арлекино. Хотя стоило бы. А теперь сидела, и не знала, каким словом описать женщину. Впрочем, это и не понадобилось. Фурина тут же догадалась : —Арлекино? —Да, точно. — кивнула Линетт, и была внутренне благодарна, что Фурина сама всё поняла. —Ах, да всё как обычно. — ответила девушка, закатив глаза и махнув рукой, —Всё так же никакого прогресса в её амнезии. Я даже начинаю задумываться, что у неё нет никакой амнезии толком. —Хм? — на эти слова Линетт напряглась, её глаза сузились. Ей было известно о том, что Арлекино продали, как рабыню с первого этажа. Если она правда лишь притворяется "потеряшкой", то работает на самом деле на разведку Ордена. А это уже серьёзное обвинение... —А, не обращай внимания. Я просто... — вздох, —не в духе сегодня. А что насчёт Арлекино... — Фурина отвела взгляд в сторону, её голос стал тише, —У неё просто характер такой. —Ты... Ты слышала что-нибудь о... Райдере? — спросила Линетт полушёпотом. Она казалась напряжённой. Фурина погрузилась на несколько секунд в раздумья, и неуверенно кивнула. —Да, я слышала это имя... Так ведь ещё пистолет назвали. Но я не знаю, кто это. —Он был вторым Маршалом прошлого поколения. — Линетт вытянулась вперёд, перейдя на шёпот, словно опасаясь, что их подслушают, —Брат говорил, что он связался с Орденом и перебил прошлое поколение своих товарищей. Всех, кроме Арикса. Не успел. Фурина была удивлена тому, что не знала об этом. Ну, хотя постойте — на самом деле это неудивительно. Такая информация вполне может навредить имиджу Маршаллов. Хотя в свете тогдашней полной замены их состава, и кардинальных изменений в армейской системе... Как бы там ни было, Фурина не могла вразумить одну вещь... —Так... А к чему ты это? Линетт замялась, но всё же, это подруга, человек свой... Вздохнув, она заговорила. Тихо, но не шёпотом : —Вот представь Арлекино, только если бы она была мужчиной... У Фурины сразу же сложился пазл в голове. Конечно, такое не забывается. Первый человек, слова которого она запомнила из детства. Тот, кто первым в её жизни отнёсся к ней с добротой... —Так значит... Это и был Райдер..? ...и этот человек оказался военным преступником. Хотя не сказать, что эта информация сильно шокировала Фурину. С тех самых пор, как она попала в лапы тех животных, которых считала родителями, ей не доводилось ни разу видеть Райдера. А его уже, что очевидно, нет среди живых. Но вот факт их схожести с Арлекино... Нет, это не может быть совпадением... Особенно учитывая кресты в глазах... Она обязана расспросить Арлекино об этом. И в этот раз Фурина не будет так снисходительна к её амнезии. Хотя нет, нет... Расспросы не помогут. Арлекино будет лгать, это точно, а у Фурины не будет возможности проверить правдивость её утверждений. Да и даже если бы она была разведчицей «Ордена» с первого этажа, то наверняка бы знала язык... А так выходит, что она потеряла несколько недель просто так. Совсем неэффективно для разведчика. Фурина прикусила нижнюю губу в раздумьях. Если не получается проверить, правда ли у Арлекино амнезия, то нужно наблюдать за ней. Что-то в ней точно выдаст обман... Или, наоборот, подтвердит её слова.

***

И всё же проведённое в библиотеке время не сказать что прошло даром. К примеру, для начала, Арлекино узнала о первобытной, если так можно выразиться, истории Башни. Да, именно. Башня не всегда была таким спокойным, свободным для перемещения, местом. Пусть тут и жили разумные (ну, мозг у них точно был) люди, которые пытались в примитивную торговлю и технологии, но они значительно уступали в силе различным культам, сектам и, в каком-то смысле, племенам. Агрессивные дикари начали вытеснять своих более культурных, мирных братьев на высокие этажи, из-за того что там холоднее, а сами остались там, где теплее. Впрочем, несмотря на то, что дикари и варвары вытеснили интеллигенцию за грань пятидесятого этажа, поделить полученное пространство безопасным образом они не смогли. Таким образом, как пишут учебники, и начались войны на тех этажах. Дикари сражались между собой из-за самых разных и глупых причин, что было свойственно для такого примитивного мышления. Так продолжалось... Очень долго. Сотни, если не под тысячу, лет. Однако всё то время, что хомо сапиенс с нижних этажей тратили на бессмысленные войны и братоубийства, люди на верхних этажах изучали и изобретали всё новые и новые технологии, и объединялись в одно целое. Таким образом был создан Совет, который на момент создания контролировал исключительно этажи с девяносто девятого по пятьдесят первый. По итогу, собрав все доступные силы и разработав более совершенное, чем у приматов, оружие, они направились на нижние этажи, подчинять себе непокорных варваров. Не смотря на пролитую кровь, армии Совета, которая сейчас носит название «Дезинфекторы», удалось победить, и захватить все этажи с пятидесятого по первый. Так и началось объединение Башни в одно целое. Арлекино закрыла книжку и убрала её в сторону, откидываясь на спинку стула. Занимательно. Но Арлекино не покидали вопросы. Например, как всё это происходило? В плане, этажи сами по себе достаточно высокие, примерно по тридцать метров. Ещё где-то тридцать метров идут плиты, разделяющие этажи друг от друга. Суммарно порядка шестидесяти метров расстояние между, условно, сороковым и тридцать девятым этажами. Судя по всему, поезда тогда не ходили, вокзалов не было. Тогда как же происходили войны дикарей и захват нижних этажей Советом? И ещё не менее важный вопрос — откуда они брали ресурсы и пищу? Нет, сейчас, понятное дело, под это выделены отдельные этажи, но как было раньше? Вряд ли у дикарей были фермы, чтобы прокормить себя. Как и у Совета, который находился на более холодных этажах. Там вообще нихрена не должно было расти. Пока Арлекино была погружена в свои мысли, к ней подошла молодая девушка, примерно того же роста, что и екс-оперативница, и обратилась к ней : —Прошу прощения. — сказала она тихо, но достаточно, чтобы Арлекино услышала. Женщина повернулась к ней, и тут же заприметила пышные рыжие волосы, которые сзади заплетались в высокий пышный пучок. И одета она была в ту же форму, что и утренняя толпа. —Да? Что такое? —Библиотека уже закрывается. Если вы хотите взять книги домой, то пройдите на выход и оформите там всё. — сказала девушка с доброжелательной улыбкой. Арлекино не собиралась брать какие-либо книги отсюда домой, и была уверена, что тут понадобится заполнение каких-то документов. А у неё, как мы помним, их нету... Не считая фальшивое удостоверение детектива. —Спасибо, но я воздержусь. — ответила Арлекино сдержанно, поднимаясь с кресла и ставя книгу обратно на полку. Тем более, что она уже закончила её читать. Но, что более удивительно, женщина даже не заметила, как пролетело время. Она уже и не помнит, когда чтение её так затягивало... Направляясь по улицам домой, Арлекино задумалась : чёрт возьми, а ведь она даже не обедала. Разумеется, натренированное сознание оперативницы всё ещё при ней, и она автоматически привыкает к игнорированию голода, пока он не становится слишком сильным, но вот что там насчёт Фурины? Последнее время именно Арлекино ей готовит, так что... Хотя нет. Фурина не маленькая девочка, а вполне себе взрослая девушка. А Арлекино нужно перестать думать о ней, как о не самостоятельной, хрупкой изобретательнице. В конце то концов, может же она поставить кастрюлю на плиту, и сварить себе макароны? Ну или в крайнем случае — лапшу быстрого приготовления заварить. Там вообще ума не надо — высыпал в тарелку, залил кипятком, подождал, и ешь на здоровье. Хотя полезного там мало, это точно. Когда Арлекино подошла к дому, то увидела, что оттуда как раз вышел Фремине. Она решила не тратить время, и тут же подошла к мальчику, по привычке не издавая никакого шума. —Фремине, как там Фурина? — неожиданно услышав голос женщины за своей спиной, он тут же подпрыгнул от страха, и обернулся на неё широко распахнутыми глазами. И, когда Арлекино уже собиралась извиняться, он выдохнул, держась за грудь в области сердца. —Ох, не пугайте так... — сказал он на выдохе, слегка дрожащим голосом, после чего поднял глаза на Арлекино, —Госпожа в порядке. Сейчас, наверное, в мастерской. —Поняла, спасибо. — кивком ответила ему екс-оперативница, проводив взглядом до... соседнего здания, ну да. Как бы там ни было, спрашивала она о состоянии Фурины не столько из-за беспокойства за неё, но за себя. Если раньше женщине мог помочь Фремине (хотя бы словами успокоить), то теперь они остаются в доме тет-а-тет. Звучит как приговор. Арлекино вздохнула, и нажала на ручку входной двери, проходя внутрь дома и закрывая её за собой. —Я вернулась. — объявила она громко, её слова отразились лёгким эхо от стен покрытого темнотой дома, единственным источником света в котором был тусклый свет фонаря из-за окна. Ну да, обычно тут всегда горел свет, когда Арлекино сидела в гостиной, но сегодня оказался день исключений. А может и не только сегодня. Через полминуты, когда женщина уже намеревалась направится на кухню по памяти, со второго этажа послышался голос Фурины : —С возвращением. Он звучал совершенно спокойно, но именно это и пугало Арлекино. Было бы гораздо проще, звучи она раздражённо или злобно. Стоит добавить сюда и тот факт, что Арлекино совершенно не видит Фурину. Кто знает — может, сейчас на голову женщины направлен ствол автомата? Ну или ладно, не автомат у неё в руках, а нож. Тоже вероятно. Ну, а чтобы избавить себя от необходимости бесполезно гадать, Арлекино просто нажала на кнопку включения настольной лампы, которая стояла на... столе. Фремине, да. Прихожая озарилась несильным, но всё же светом, которого хватило, чтобы увидеть, как спускается по ступенькам Фурина. Одетая в оверсайз футболку... и, видимо, в шортах. Под полями футболки не видно, но Арлекино сомневается, что Фурина стала бы ходить в трусах по дому. Но, что самое важное — у неё были пустые руки. Слава богу. —Ты же ела? — спросила женщина, начиная идти на кухню. Фурина двинулась за ней. —Да. Лапшу поела, не жалуюсь. — Фурина же шла, и внимательно смотрела в спину Арлекино. Как заставить её расколоться? Как вообще ведут себя люди с амнезией? Может, у них есть какие-то отличительные черты поведения? Чёрт возьми, Фурина должна была изучить эту болезнь, прежде чем начинать слежку за Арлекино! —Как я и думала. Ладно, тогда, может, будут какие-то пожелания касательно ужина? — снова спросила женщина, входя на кухню и включая свет. На кухне всё было спокойно, и женщина подошла к плите, снимая с крючка на стене фартук. —Ммм... — вот оно! Отличная возможность! Наверное... —А помнишь, ты готовила то мясо вкусное? Ну, с грибами, сыром там... —А, мясо... — ох, Арлекино чуть не сорвалась, и не сказала «по-французски». Ведь именно это и было его название. Фурина наверняка бы завалила её вопросами в духе "Что за французски?" и тому подобное, —Да мясо. Хорошо, сейчас. Достав все необходимые продукты, Арлекино приступила к их подготовке. Помыть и почистить картофель, нарезать помидоры и лук, отбить мясо... Рутинные, базовые действия, на которые способен любой человек, который провёл на кухне больше чем два часа. Фурина же пристально следила за каждым действием Арлекино. Сам факт того, что женщина так филигранно орудует на кухне, и наверняка знает, что делает, заставлял девушку подозревать её во лжи. Пару минут пристального наблюдения, впрочем, кроме подозрений не дали конкретных ответов. Было и без этого очевидно, что Фурине не добится их одним только наблюдением. Поэтому пошли вопросы : —Как там твоя амнезия поживает? — Фурина казалась непринуждённой, даже беззаботной. Что только сильнее выдавало её для Арлекино. "Неужели подозревает? Чёрт, где я ошиблась?" —А как она может поживать? Всё ещё не помню ничего. — парировала Арлекино, не отвлекаясь от готовки. Пусть внутри она и пыталась понять, где именно просчиталась, но была опытнее во лжи : её лицо было привычно каменным, голос не дрогнул, а то, что она при этом готовит и отвечает достаточно быстро, заставляет Фурину думать, что Арлекино не лжёт. Но девушка уже вцепилась в неё, и отпускать так просто не станет. —Да? Жаль. Но ты ходила в библиотеку. Вспомнила что-нибудь? — изначально проигрышный вопрос. И Фурина это понимала. Но он позволял ей подготовить почву для более серьёзной атаки. —Нет. Я читала книжки по истории, но сомневаюсь, что давняя история Башни смогла бы пробудить во мне воспоминания. — Арлекино оставалась в той же позиции, что и была. Здесь атаковала Фурина, женщине оставалось только защищаться. —А почему выбрала именно давнюю историю? — спросила Фурина с лёгкой улыбкой, её локти стояли на столе, и служили опорой для рук, которыми она подпирала голову ладонями, пока её разноцветные зрачки были устремлены на Арлекино. —Решила, что раз я училась в школе, то это сможет пробудить во мне какие-то воспоминания. — ответила Арлекино, не подозревая ни о чём. А вот Фурина поймала её на ошибке, и внутренне уже ликовала. —Да? Видимо, твои родители были богатыми людьми. — Арлекино на это вопросительно подняла бровь, обернувшись на Фурину, —Ну, знаешь. Школы это недешёвое удовольствие, и они находятся на третьем и четвёртом ярусах Башни. «Попалась!» прокричал голос в голове екс-оперативницы, и это слово эхом отдалось в черепной коробке. Откуда же она знала, что тут школы только приватные?! Хотя, учитывая что это Башня... Нет, всё равно это ни хрена не работало таким образом! Дерьмо! Мысли в голове Арлекино зашевелились с невероятной скоростью, словно рой насекомых, время вокруг словно замедлилось, а крест в левом глазу неожиданно начал ощущаться, словно настоящий. Она практически чувствовала, как он прилегает к глазному яблоку, и это было безумно дискомфортно. Так и хотелось схватиь его, и выбросить прочь. Но, как бы там ни было, это позволило Арлекино сообразить более-менее внятный ответ. И, пусть для неё, по ощущениям, прошло секунд десять, на самом деле и секунда не успела пробежать. —Хм, да? Я забыла об этом. Ну, наверное, родители мои действительно были богатыми. Впрочем, я совсем их не помню. Помню только, что училась в школе. — пожала женщина плечами, её лицо оставалось хладнокровным, голос — твёрдым. Выкрутилась? Очередная атака Фурины, которая была с виду идеальна, провалилась. Как узнать, солгала Арлекино, или нет? Она ответила достаточно быстро, её лицо не дрогнуло, как и голос. Она звучала слишком уверенно для человека, который лжёт! Ещё и продолжает точно, выверенными движениями, нарезать картофель! И, может, Фурине стоило бы прекратить эти параноидальные нападки, но схожесть Арлекино с Райдером не давала ей покоя от слова совсем. Теперь в раздумьях была Фурина. Пришлось даже полезать в воспоминания, принимаясь выискивать там образ Райдера. Молодой мужчина, практически как две капли воды с Арлекино... На вид ему примерно... Лет 25, да... По-крайней мере, таким запомнила его Фурина. Его казнь состоялась примерно через полтора-два года после их первой, и последней, встречи... Арлекино на вид лет 29... Если бы Райдер был жив, ему было бы где-то сорок два... Нет, получается, что для того, чтобы Арлекино была его дочерью, ему нужно было завести ребёнка... В 13? Нет, это даже звучит глупо. Сестра? Это уже звучит поинтереснее, и даже имеет право на жизнь. Да, Арлекино действительно могла бы стать его младшей сестрой, родится как раз, когда ему исполнилось тринадцать. Или около того. Фурина снова ликовала. Она нашла новый фланг атаки, и намеревалась его реализовывать. Но тут же оддёрнула себя, едва не сорвавшись на вопрос о брате. Ну, во-первых, это всё таки немного неприлично — так напрямую спрашивать о семье. Пусть она и подозревает Арлекино, пусть у неё и амнезия, но всё же личные границы пересекать не стоит. Ну а во-вторых, собственно, как она узнает, что Арлекино не лжёт? Нет, можно было бы выложить все карты на стол, пойти ва-банк, рассказать о Райдере, однако это так же раскроет все намерения и подозрения Фурины. А если у Арлекино действительно амнезия, то она не помнит Райдера, даже если они и родственники. Зато что Арлекино точно запомнит — так это поведение девушки. Это только испортит их отношения, и при этом Фурина ничего не узнает. Получится так, что она останется в статусе КВО, и при этом потеряет благосклонность женщины. Тупик. Арлекино же изредка бросала взгляды на Фурину через плечо. У неё на лице так и читалось, большими чёрными буквами — ПОРАЖЕНИЕ. Арлекино, впрочем, была не удивлена. И не из таких ситуаций выкручивалась. Тем более, что в данном случае её "противник" сам загнал себя в тупик. Однако её не покидала одна мысль... Каким же образом Фурина нашла брешь в её идеальной лжи? Где именно нить паутины, которую сплела женщина, порвалась? Но Арлекино решила не тревожить Фурину с этим вопросом. Если уж она сама себя же и уничтожила, то пускай так и остаётся. Женщине уж точно не нужно подогревать её новыми причинами для подозрений. Ужин по итогу прошёл в неловкой, даже напряжённой, тишине. Ни одна из секунду назад противоборствующих сторон не решалась пойти на хоть сколько-то адекватное разрешение конфликта. Фурина не могла заставить себя продолжить натиск, поскольку была полностью истощена и разбита собой же. Арлекино не желала подливать масла в до этого бушующий огонь, загнав Фурину в позицию, где любой её ход обернётся хуже для неё самой. Так они и ушли спать, пожелав друг другу лишь спокойной ночи.

***

Новый день, но никаких изменений. Не считая состояния Фурины. —Ты в порядке? — спросила Арлекино, заметив, как напряжено лицо Фурины, и как она иногда прикусывает губу, сидя на стуле за кухонным столом. —Н-не совсем... — в голосе девушки чувствовалось, что ей больно, и Арлекино попыталась понять, в чём же дело... И тут же поняла — ну конечно, ведь у Фурины месячные. Надо где-то записать, когда они начинаются. Предупреждён — значит вооружён. Но сейчас это не так важно. Важно то, что Фурина испытывает боль, а значит, её нужно каким-то образом заглушить. Только вот Арлекино не знала иных вариантов, кроме использования обезболивающих. Работодатели Ангела в её мире выдавали ей специальный препарат, который воздействовал на гормональную систему, и, конечно, никак не безопасным для здоровья способом, но всё же полностью заглушал месячные, чтобы они не мешали выполнению задач. Возможно, это и есть причина того, что Арлекино досихпор не испытывает подобных проблем, хоть и прошло достаточно времени. —У тебя ведь есть обезболивающие? — Арлекино выложила тосты на тарелку, и, поставив их перед Фуриной вместе с чашкой чая, направилась в ванную, доставая там из деревянного ящичка, который служил аптечкой, совсем небольшой пузырёк с белыми круглыми пилюлями, на котором висела белая бумажка — «Обезболивающее.» Скорее всего, его тут не отпускают без рецепта, или подобной истории, поэтому его у Фурины так мало. Наверное и получила она его не совсем легально. Хотя уж точно не убийце об этом говорить. Арлекино принесла таблетки Фурине, и, убедившись, что девушка будет в порядке, снова отправилась в библиотеку, ведь была намерена продолжить изучение истории этого места. Фурина же, подождав, пока подействует обезболивающее, отправилась работать с некоторым чувством пустоты в душе.

***

И снова Арлекино потерялась в книгах. Она лишь один раз сделала перерыв, вернувшись домой на обед (который сама же и приготовила), после чего вернулась в обитель знаний. Весьма занимательным оказался период истории, шедший сразу после установления полной власти Совета. По-началу, что очевидно, Совет испытывал серьёзные трудности с подчинением варваров. Привыкшие к диким обычаям и не знающие языка, они не могли вразумить, что им говорят их вчерашние враги. Пришлось выкручиваться. Пока Совет находился в раздумьях о том, как же воспитать из дикарей хоть сколько-то приличный люд, эти самые дикари не смогли откинуть свою натуру. Продолжились регулярные стычки, нападения друг на друга, но только теперь членами и жертвами этих событий стали ещё и наблюдатели с верхних этажей. Убийства, вооружённые нападения, изнасилования... Из-за этого Совет ввёл особое положение, отправив армию на нижние этажи, и началось воспитание методом кнута. Исключительно кнута. Имели место публичные казни, концентрационные лагеря, убийства за малое движение в сторону жителей с более высоких этажей. Это, что не удивительно, уменьшило количество людей, живущих там, но к удивлению Совета, заставило бывших лидеров культов и варваров пойти на контакт. Тогдашние правители Башни ожидали, что их придётся просто устранять, но, как оказалось, эти разумные люди не хотели смерти своих бывших подчинённых, которые всё ещё были готовы слепо их слушать. Именно это Совет и использовал. Разработав подходящие способы, они научили этих лидеров языку, и те начали выступать в роли переводчиков, донося то, что хочет Совет, до своих подданных. План сработал. После этих событий количество насилия и безумия на непокорных этажах значительно упало, и теперь ограничивалось лишь редкими инцидентами, которые носили не массовый характер. Именно тогда было создано общество «Свет Знаний» (Арлекино сидела прямо в их библиотеке), чьей целью стало, очевидно, обучение всех, кто того желал. Из интересного Арлекино так же выделила появление Осколков как валюты. Ранее в Башне очень ценились простые железные обломки, за которые ты мог выменять практически что угодно. Нет, конечно, имел место обмен вещей на еду, на рабов (хотя эта практика была исключительно у дикарей), но всё же железные обломки ценились больше. И это было не удивительно — железо то достать неоткуда. А вот оружие, патроны, броню да и хоть какие-то механизмы изготавливать было жизненно необходимо. Однако с приходом Совета, который был призван объединить Башню в одно государство, остро встал вопрос с валютой. Не могут же они вечно разбрасываться железными обломками? Так и появились Осколки — жёлтые бумажечки, ставшие валютой. Арлекино откинулась в кресле, задумичиво уставившись на лежащую книжку по истории. Валюта не может появится из ниоткуда. Чтобы она заслужила доверие у народа, ей необходимо быть закреплённой какой-то ценной вещью. В мире Арлекино это было золото. Конечно, были умники, которые умудрялись печатать деньги, не подкреплённые золотом, но их по головке за это не гладили. Но кто накажет Совет, высшую правительственную группировку? Разве что та Богиня. Арлекино могла лишь предположить — раньше, только появившись, Осколки действительно могли подкрепляться железными обломками, и быть вполне себе правильной валютой. Однако позже, когда доверие к Совету закрепилось, и никто уже даже не думал о том, что купюры в их кошельках это просто бумажки, конечно, Совет начал их печатать, не заботясь о реальной ценности купюр. Тотальный контроль над экономикой и людьми практически во всех областях их жизни... Неплохо. Кстати говоря о Богине, Арлекино что-то не видела тут ни церквей, ни хоть какого-то намёка на веру. Остатки прошлого, когда веру жестоко душили? Или есть иные причины? Возможно, ей удастся найти ответ в книгах. Но, видимо, уже завтра, потому что снова к ней подошла та рыженькая библиотекарша, и попросила уйти. Или не библиотекарша. Неважно. И стоило ей только выйти из библиотеки, как Арлекино, к своему удивлению, встретила на пути... Кэйю. Того самого парня, который работает в детективном агенстве вместе с Ризли, и вломился в мастерскую Фурины в день нападения. —Ого. Какая встреча. — сказал он с широкой улыбкой, глядя на Арлекино единственным целым, голубым глазом. Кажется, Арлекино могла разобрать в его взгляде что-то ещё, кроме простого интереса. —Да. Здравствуй. — кивнула женщина, и обернулась на библиотеку, после чего снова вернула взгляд к детективу, —Библиотека закрывается. Он лишь слегка рассмеялся, словно услышал забавную шутку. —У меня есть особое приглашение. — сказал он, достав из нагрудного кармана жилетки сложенную несколько раз бумажечку, и помахал ею, зажав меж пальцев. —Ясно. Тогда удачи. — кивнула Арлекино, не заинтересованная в дальнейшем разговоре, после чего спустилась по ступенькам и направилась домой. Ощущение его взгляда, который сверлил ей спину, немного напрягало Арлекино, но она проигнорировала его. На самом деле появление Кэйи в таком месте, именно на этом этаже, и именно в этой библиотеке настораживало. Неужели там что-то происходит? Иначе почему он вообще пришёл сюда? Если бы захотел почитать книги, то мог бы сделать это на любом другом этаже. Хотя, может, у него личные причины здесь? Любовница, к примеру? Ладно. Это всё равно не её дело.

***

Таким образом прошло ещё несколько дней. Арлекино просиживала их в библиотеке, изучая различные книги, а Фурина просто продолжала работать. И в одной такой книжке Арлекино таки удалось найти ответ на вопрос о религии. Как оказалось, религия запрещена не была. Верующие в своих божеств могли свободно выражать свои мысли и следовать своей вере, и проблемой это не было. До того самого момента, как пятьсот лет назад на первом этаже не появился безумец, который в книге прозван «Пророком». Он был безумным фанатиком, и начал проповедовать свою веру в какую-то богиню. Неизвестно, чем он завлекал людей, но, похоже, был этот Пророк великолепным оратором, потому что люди, мало по малу, начали присоединяться к его безумной вере. В книге написано, что вера эта была исключительно агрессивной, и была создана для дестабилизации состояния в Башне теми, кого не устраивала власть Совета. Речи Пророка стремительно затмили разум бедных людей первого этажа, которые начали следовать за ним, ослеплённые тем, что он говорил. Совет потребовал прекратить распространение агрессивной веры, на что Пророк ответил военным мятежём. Подняв на восстание последовавших за ним людей, они убили солдат, находившихся на первом этаже, разграбили оружейный склад, и отправились в широкомасштабное наступление. Благо доблестные солдаты вкупе с четырьмя Маршалами смогли придушить восставших сектантов, и оттеснить их. Однако, когда они попытались попасть на первый этаж, дабы уничтожить нечестивую веру, все жители этого этажа, обезумев от лжи, которую им вдолбил Пророк, подняли оружие, и выступили против армии. Из-за невозможности нормально проникнуть на многоярусный, самый большой из этажей Башни, им пришлось прекратить своё наступление. С тех самых пор любая вера на всех остальных этажах ассоциируется с сектантами, обезумевшими жителями первого этажа. Вот те на... Как интересно. Какой-то Пророк, который нёс, очевидно, веру в божество, с которым Арлекино уже знакома. Поведение Совета было ожидаемо — вера в божество, которую нёс Пророк, начала расползаться до опасных масштабов, став реальной угрозой для их власти. Арлекино даже имела сомнения насчёт того, что Пророк говорил опасные вещи. Провокационные? Вполне возможно. Но врятли он собирался развязывать войну. Хотя Арлекино вопрос веры и её последствий никак не интересует. О, и это, на самом деле, объясняет, почему за Арлекино была такая борьба на аукционе. Её ведь прозвали "рабыня с первого этажа". Редкий лот, прямо из рук сектантов, так ещё и попасть туда, очевидно, никак. Неплохой маркетинговый ход... —Прошу прощения, но... — вдруг услышала голос той рыженькой девушки Арлекино, оборачиваясь на неё. —Да, уже ухожу. Спасибо. — кивнула она, закрывая книгу и поднимаясь со своего места, чтобы убрать её на полку. Рыжая девушка же улыбнулась, и развернулась, направляясь прочь. Когда Арлекино посмотрела в сторону выхода из книжной секции, то увидела, как блестит на полу лежащий камушек. Она абсолютно точно могла сказать, что его тут только что не было. Выходит, обронила эта девушка. —Эй, постойте! Вы обронили. — крикнула Арлекино, подходя к камню и присаживаясь на корточки, чтобы поднять его. Она только протянула пальцы, чтобы взять этот небольшой обломок какого-то сверкающего бетона, как тут же ощутила странную энергию от него. Попытавшись инстинктивно оддёрнуть руку, она ощутила, как её крепко удержали на месте, и всё же заставили прикоснуться к камешку. Эффект был моментальным, подобно взрыву — сотни, тысячи картинок пронеслись в её сознании. Убийства, насилие, расчленённые трупы, крики, взрывы. Все эти картины Арлекино видела впервые, но они были ей знакомы. Отличались лишь обстоятельства и личности. Уже через мгновение её сознание словно скрутило в водяную воронку, как если быстро мешать воду в стакане. Только теперь образы были ей знакомы : прикованные руки к пыточному стулу, папка с выбитыми буквами; грязная камера, где она находилась перед аукционом; бьющаяся в припадке Фурина на улице восьмидесятого этажа... Вдруг круговорот остановился, и Арлекино обнаружила себя в знакомой обстановке. Тёмное свинцовое небо, вода... Да, это то место, где она оказалась после смерти. А подняв глаза, ей не составило труда обнаружить фигурку, метр шестьдесят, в чёрном балахоне с мешковатым капюшоном. Она стояла там же, где и в первую их встречу, вода всё так же оббегала её босы... Нет, стоп. Теперь у неё на ногах были ботиночки. Чёрные ботиночки. —Я что, снова умерла? — спросила Арлекино, поднимая взгляд обратно на божество, и тут же ощущая, как внутри всё застыло, словно все её внутренности вдруг превратились в кусок льда. Под тёмной пеленой капюшона не было видно лица, но зато отчётливо было видно два горящих, тёмно-красных креста, от которых шла лёгкая красная дымка. Так и не дождавшись ответа, Арлекино почувствовала, что её веки тяжелеют, а обстановка резко меняется. Теперь она лежала на полу библиотеки. Последним, что удалось увидеть женщине перед отключкой была та самая рыжая девушка, которая теперь выглядела совсем не дружелюбно... *** Фурина сидела на стуле, стуча пальцами по кухонному столу и прикусывая губу. Арлекино до сих пор не вернулась. Обычно она бы вернулась ещё полтора часа назад. Но её нету. Фурине было плевать на неприготовленный ужин. Она не могла думать о еде. Что, если вдруг Арлекино попала в беду? Хотя может статься и так, что она не в беде, что она наоборот не нуждается в Фурине... И не потому, что она в порядке, а потому что с кем-то ещё... Фурина зарычала, и, откинувшись на спинку стула, закрыла лицо руками. Дерьмо... Это всё наверняка потому что она тогда вспылила... Но разве всегда Арлекино была настолько обидчивой? Значит, и библиотеки никакой не было, да? Ну, с другой стороны, они ведь и вправду просто сожители... И друг другу не обязаны... Арлекино явно не тот человек, который станет испытывать чувство долга из-за такого... Тем более, что Фурина, так-то, практически ничего не сделала для неё. Ведь именно Ризли выкупил Арлекино на аукционе... Фурина заскулила от бессилия, тело обмякло, руки повисли, и она уставилась в потолок. Ну не могла она просто смириться! Даже если всё и так, как она себе надумала, то это не означает, что Арлекино может взять, и просто уйти к другой, ничего при этом Фурине не сказав! —Раз живёшь в моём доме, имей совесть отчитываться! — крикнула она в потолок, вскакивая со стула. Она была намерена найти Арлекино. Хотя бы дабы убедиться, что она жива. Быстро сменив шорты на штаны, и надев наспех рубашку, Фурина накинула курточку на плечи, и вышла из своего незапертого дома. Фремине тут уже не было. Пройдя буквально пару метров вправо, она оказалась перед «Домом Очага», и, не раздумывая, вошла внутрь. Он допоздна не закрывался, а потому зайти сюда мог любой желающий. Всё равно Лини допоздна не спит. А вот, собственно, и он — стоит, и о чём-то разговаривает с Юрием. Фурина решила не тянуть, и подошла к ним, тут же обращая на себя внимание двух мужчин. —Фурина, здравствуй! — начал он с широкой улыбкой, шепнув Юрию, что они закончат разговор завтра. Пожилой же кивнул, и, одарив Фурину улыбкой, ушёл, —Чем обязан в столь поздний час? Фремине что-то— —Арлекино пропала! — выпалила Фурина сгоряча, тут же закрывая рот рукой, слегка краснея. Лини поднял бровь, когда слова дошли до него, и сложил руки на груди. —Пропала? Где? —Она... Она ушла в библиотеку, и досихпор не вернулась... Уже как полтора часа... — голос Фурины стал тише, чтобы не будить тех малышей, которые уже видели десятый сон. —Библиотека закрывается ровно в девять, буквально час назад... От нас до центрального района максимум полчаса ходьбы... Да, это странно, определённо. — согласился Лини. Кажется, он был шокирован самим фактом, что Арлекино куда-то выходит, а не сидит целыми днями дома. И, только Фурина собиралась попросить у него помощи в поисках, как он вызвался сделать это сам : —Мы с Линетт пойдём её искать. А ты иди домой. Я буду отправлять тебе "бабочек", чтобы держать в курсе дела. — сказал он решительно, и Фурине ничего не осталось, кроме как кивнуть, соглашаясь на его условия. Честно говоря, плевать она хотела на то, как именно и в каких условиях найдут Арлекино. Главное чтобы живую. —Да... Спасибо. — кивнула Фурина, и покинув «Дом Очага», отправилась обратно домой. Как же ей реагировать, если вдруг Арлекино окажется с другой? Хотя, если догадки Фурины верны, то Лини и Линетт её сегодня не найдут...

***

—Эй, Арлекино. — услышала женщина девичий голос, и, подняв дрожащие веки, открыла сонные глаза. Она снова лежала в каком-то тёмном переулке, на каком-то мягком материале... Матрас, что-ли... —Кто здесь... Где я... — прокряхтела она, ощущая, как сильно болят глаза и голова. Словно её лупили по затылку железной кувалдой. Часа два. —Ты в переулке, неподалёку от библиотеки. Как ты тут оказалась? Что произошло? — теперь голос принадлежал не девушке, а парню, и над Арлекино появился второй силуэт. Лини по голосу она узнала, поскольку уже пришла в сознание. Худо-бедно, и всё же. —Я не знаю... — ответила женщина, садясь на матрасе и потирая переносицу. Она помнила, что прикоснулась к камню в библиотеке... А потом пошли множественные видения... А отключилась она, когда появилось божество... —Я была в библиотеке, уже пора было уходить... А потом я вдруг отрубилась, и вот... Лини и Линетт (Арлекино всё же смогла разобрать её голос) зашептались, и даже в неразборчивом шёпоте женщина смогла уловить недоверчивые нотки. Да, её история звучала не так убедительно, но, технически, так всё и было. Арлекино просто опустила детали своего рассказа. —Сама по себе отключилась? — уточнил Лини, на что Арлекино помотала головой, наконец вставая на ноги и отряхивая себя, окончательно придя в сознание. —Там была какая-то рыженькая девушка. Пышные рыжие волосы, заплетённые в высокий, пышный хвост. — говорила теперь екс-оперативница тоже довольно уверенно. Боль в голове и глазах не ушла, но теперь Арлекино перестала чувствовать себя овощем. —Хм? Что-то я не припоминаю такую работницу в библиотеке. — сказал Лини недоверчиво, складывая руки на груди. Впрочем, помощь (в которой Арлекино не то, чтобы нуждалась) пришла, откуда не ждали : —А я помню. — встала вдруг на защиту Арлекино (если это можно так назвать) Линетт, —Мне Юрий во время обеда пару дней назад рассказывал об этой девушке. Кажется, её зовут Мария, но она зовёт себя просто Мари. «—И в чём он меня подозревал, спрашивается?» спросила Арлекино сама себя, когда через пару десятков секунд они наконец направились домой. И вообще, почему у неё такое ощущение, что одежда на ней сидит не так плотно? Её что, раздевали, пока она была без сознания? Зачем, кто, и почему? Неужели Мария, отправив Арлекино в отключку посредством волшебного камешка, попыталась изнасиловать её? Одни вопросы, и никаких ответов. Пока троица продолжала путь домой, Арлекино, случайно запихнув руку в карман своего пальто, обнаружила там что-то больно похожее на бумажку. Поскольку Арлекино шла за спинами близнецов, ей удалось достать бумажку так, чтобы это не попало в их поле зрения, и быстро прочесть содержимое :

«Не пытайся искать меня снова, Ангел. Когда я тебе понадоблюсь, я сама тебя найду.»

«Мари.»

Арлекино на мгновение забыла, как дышать. Ангел? Откуда эта девка знает, как звали Арлекино в прошлом мире? Кто она, мать его, такая?! —Ээй. — махала рукой перед лицом женщины Линетт, пытаясь вывести ту из транса, пока кулак Арлекино крепко сжимал бумажечку, которая успела превратится в маленький шарик. —А? Да, простите, я задумалась. — ответила Арлекино, кивнув, после чего Лини кивком уже своей головы указал Арлекино на входную дверь дома Фурины, и она вошла внутрь вместе с близнецами. Реакция на открывшуюся дверь была моментальной — с кухни сначала выглянула, а потом выскочила Фурина, подбегая к этим трём, и глядя, в первую очередь, на Арлекино. Только потом она перевела взгляд на Лини, и тот рассказал взволнованной девушке всё так, как услышал и смог собрать в единый пазл : Мария, работница библиотеки, вырубила Арлекино, из-за чего та потеряла сознание, а потом бросила в переулке неподалёку от самой обители знаний. И, как предположил Лини, дело было провёрнуто ради ограбления. —Видимо, книжка была тяжёлая, раз смогла вырубить Арлекино. — слабо усмехнулась Линетт, складывая руки на груди. Все вокруг, не считая женщину, которая и стала причиной беспокойства для Фурины, слегка улыбнулись от шутки сестры «Отца», и Фурина, поблагодарив их за помощь и извинившись за беспокойство, осталась наедине с Арлекино, стоя в прихожей. Повисло неудобное молчание на пару секунд, но Арлекино поспешила его убрать : —Мне следовало... — начала женщина, но её тут же прервали. Любит же Фурина это дело... —Просто не ходи больше в ту библиотеку. Пожалуйста. — сказала Фурина, подойдя ближе к Арлекино и взяв её руку в свои ладони, слегка сжимая. В разноцветных глазах читалось неприкрытое беспокойство, и Арлекино решила, что просто обязана как-то разрядить обстановку. —Ну, если только не захочу получить ещё одну амнезию от тяжелого удара. — попыталась она пошутить, на что Фурина хихикнула, беззлобно вздыхая. —Ладно, вынуждена признать — это была не самая твоя плохая шутка. А теперь пошли, в качестве наказания за то, что заставила меня волноваться, приготовишь ужин. —Только не говори, что не ела ещё... — раздражённо вздохнула Арлекино, шагая прямо за Фуриной, которая всё ещё не отпускала её руки. —Я слишком волновалась! —Горе луковое...

***

Чёрные каблуки на высокой шпильке отбивали ритмичное цоконье по каменной кладке, которое выдавало в их хозяйке неторопливую особу, и отбивалось эхом от стен большого коридора, потолок которого держали высокие, каменные колонны. Атмосфера базы Маршалов была тёмной, загадочной. Единственными источниками света были белые прожекторы по левую сторону от коридора, которые Иль Дотторе, по своему желанию, установил за окнами, создавая иллюзию лунного света, что только придавало атмосферы загадочности и нагнетания. Хотя марширующая к залу для собраний, обворожительная Коломбина, уже давно привыкла к местной атмосфере, и не могла не отметить, как ей она нравится. Её, преимущественно чёрные волосы, с розовыми локонами, были красиво уложены, а её чёрное обтягивающее платье, плавно переходящее в штаны, нисколько не стесняло движений, что было, несомненно, эффективно. На плечах же у неё висела белая меховая шубка, примерно до конца спины — отличительная черта Маршалов. Да и просто согревающий элемент, ведь здесь, на девяностом этаже, было холодно. Войдя в роскошную залу для заседаний, в центре которой находился небольшой белый, круглый столик, с золотой меткой «Дезинфекторов» в самом центре. И практически все места вокруг него уже были заняты : В центре стола, по праву Кардинала, сидел гигантский Капитано. Буквально гигантский — он был огромным что в высоту, что в ширину, а его тело скрывала огромная чёрная накидка. Лицо же его было закрыто чёрной тонированной маской, которую было невозможно снять, не разобрав то, что находилось под накидкой. По правую руку от него, как второй Маршалл, расположился Иль Дотторе — с маской на лице, похожей чем-то на верхнюю часть маски чумного доктора, одетый в длинное белое пальто. И всё в нём, в целом, нормально, не считая одной маленькой детали — плотно прилегающему к спине металическому, исписанному серебряными узорами, ящику, который похож чем-то на рюкзак школьника. Место по левую руку от Капитано было пустым — третий Маршалл Арикс, по какой-то причине, не явился на собрание. Ну, а рядом с Дотторе сидел четвёртый из Маршаллов — Панталоне. Чёрные, как смола, волнистые волосы смотрелись не так аккуратно, но это, несомненно, только придавало ему шарма. На глазах же у него находились акуратненькие, элегантные очки, что вместе с одеждой подчёркивали его статус самого богатого из Маршалов. —Прошу прощения за опоздание~ — пропела Коломбина, подходя к круглому столу и присаживаясь рядом со стулом, где должен был сидеть Арикс. —Великолепно. Выходит, все в сборе. — сказал низким голосом Капитано, чем заставил певчую Коломбину удивится. Однако, никак комментировать то, что их третий товарищ не прибыл, она не стала, —Панталоне, прошу. —Благодарю. — улыбнулся он, доставая из своего небольшого чемоданчика бумаги, и раздавая их сидящим всем за столом, —Я созвал вас всех, мои дорогие товарищи, по той причине, что недавно ко мне обратился господин Нёвиллет — один из членов «Совета Пяти». Он попросил меня проследить и собрать информацию об одной особе, но она привлекла моё внимание не так сильно, как её... Сожительница. С этими словами он раздал фотографии всем, кто присутствовал за столом, и Коломбина взглянула : старшая женщина, пепельные волосы с чёрной прядью, чёрные зрачки... Ничего удивительного, хотя Коломбина не могла не отметить, что красотой её природа не обделила. А вот у Дотторе реакция была более интересная : он оскалил свои клыки, словно акульи зубы, и, не сдержавшись, крикнул : —Да это ж Райдер, сукин он сын! — сказал Дотторе, смотря на другие фотографии, и всё сильнее убеждаясь в чём-то. Хотя он был не зол, напротив — казался довольным, радостным. Всегда Дотторе был безумцем. —Именно из-за схожести этой... женщины с Райдером, я и созвал вас всех здесь. Я думаю, нашему благородному Кардиналу, несомненно, виднее, но мне кажется, что эта особа представляет прямую угрозу для безопасности Башни. История с маршаллом-отступником до сих пор свежа в нашей памяти. — закончил Панталоне, и теперь все трое Маршаллов смотрели на Капитано, ожидая, что же он скажет. Он тяжело вздохнул, и, отложив фотографии, произнёс : —Нам действительно необходимо изолировать эту особу в «Паноптикуме» до тех самых пор, пока мы не убедимся, что она более не представляет угрозы для безопасности наших граждан. — затем, его шея повернулась, и теперь глаза сквозь маску сверлили Коломбину, —И я даже знаю, кто займётся этим делом.