Обещание

      Он аппарировал в Нью-Детройт, опираясь на воспоминания Френка, уложенные в памяти Драко для похожих случаев.       Место аппарации было не слишком удобным — центр города, рядом с отделением МАКУСА. Френк когда-то помогал им навести порядок. Теперь Гарри надеялся, что порядок успел рассосаться, иначе у него возникли бы новые проблемы.       «Вам нужна помощь, мой лорд?» — голос Френка был непривычно ясным в белой комнате. За время, пока Гарри сидел в лачуге без доступа к магии, Пожиратель явно подтянул навыки использования ментальных чар.       «Проведешь меня по адресу бродяжки?» — спросил Гарри.       «Без проблем», — ответил Пожиратель.       Пока Гарри аппарировал к ближайшей улице, опираясь на свежие воспоминания Френка, они успели обменяться парой фраз.       «Зашел проведать Малфоя?» — Гарри видел в свежей памяти Пожирателя поданный домовиками Драко коктейль со льдом и зонтиком (старая шутка Драко) и брошенную на спинку кресла куртку.       «Не мог упустить шанс, хотел увидеть его беспомощным своими глазами», — ответил Френк.       «Знаешь, в твоем последнем отряде было несколько не слишком благонадежных волшебников», — заметил Драко.       «Отвали, Принцесса, у нас важный разговор», — ответил Френк.       Они не стали объяснять, что важным разговор был до того, как Френк присоединился к нему.       Нью-Детройт был вылизан куда лучше большинства городов волшебников. Он вполне мог бы соперничать с Лондоном по чистоте улиц, вот только все здания нового Детройта были абсолютно новыми, и это делало его безликой копией. Заново отстроенные дома в уничтоженных магглами городах напоминали о войне куда лучше памятных табличек.       «Вы уверены, что вам не нужно подкрепление, мой лорд?» — спросил Френк, когда Гарри остановился напротив нужного дома. Два этажа. Внизу — вывеска кафе. Наверху — завешанные шторами окна. Фиделиус Сопротивление давно не использовало из-за слишком высокой… сменяемости участников.       «Котенок, дай им расслабиться», — присоединился к беседе господин директор.       «Парень даже не знает, что это за Сопротивление, какого черта там делает Дамблдор, как мы затащили их на прокля́тый остров!» — возмутился Френк.       Все, что он сказал, было чистой правдой. Гарри занимался внутренними расследованиями Нового Авалона последние годы, обращал мало внимания на внешнюю политику и бо́льшую часть времени пил у камина, препираясь с Кричером. Не то чтобы Гарри не мог заняться чем-то более полезным — скорее он знал, чувствовал, что что-то более полезное от него еще не требуется. Наоборот, безобидный Палач Темного Лорда хорошо действовал на прилежных сотрудников Министерства. Они шарахались от Чарли, дрожали от ужаса при виде Драко, но с Гарри могли запросто выпить в пабе и обсудить последние новости. Кое-кто, вроде Терри, даже жаловался на жизнь.       Поэтому Сопротивление прошло мимо него. Иногда с кем-то из сопротивленцев сталкивался Френки или его люди. Иногда Драко перекидывался шутками с кем-то из Пожирателей о том, сколько волшебников из Сопротивления нужно, чтобы создать Протего Максима над садовым гномиком. Иногда Чарли приносил Кричеру сверток и громко объявлял на весь дом на Гриммо: «На ужин Сопротивление!». Все это не касалось Гарри. Ему было плевать. Он знал, что в любой момент, в любую секунду сможет получить всю информацию, которая понадобится для рейда или отражения атаки. Нужно было только протянуть руку, ухватить чужие воспоминания и превратить в собственные. До тех пор его незнание было их общим преимуществом. Он действовал исходя из этого незнания, и это помогало им оценивать поступки таких, как он.       Порог дома защищали примитивные чары отпугивания, которые годились разве что для грызунов и магглов. Гарри проверил дверь, стены, потолок и заметил в недрах кладки заклинания куда интересней и мощней. Они выполняли сразу несколько функций. Во-первых, оповещали своего создателя о том, что кто-то пытается разобраться в их работе. Во-вторых, предупреждали, когда живое существо пересечет барьер, который они защищали. У этого барьера была природа Протего, и все же он был куда сильнее. Грубее в каком-то смысле.       Риддл вспомнил Аберфорта. Они встречались, но не были знакомы. Во время Битвы за Хогвартс Риддл мельком видел, на что способен старик, но тогда были вещи важнее. Про сбежавшего в Америку Аберфорта много писали газеты разных стран, когда Новый Авалон исчез с карт, стал недоступен для обнаружения примитивной магией. Пара журналистов даже утверждала, что брала интервью у старика, но Риддл прочел собранные Драко вырезки, и они показались неубедительными.       «Мы уничтожим зло, объединившись…»       Слишком громко для неприметного волшебника, который всю жизнь прожил в тени брата.       Сопротивление не то чтобы держалось на последнем Дамблдоре, скорее он был среди них самым известным до Первого Удара волшебником. Выжившим, разумеется. К погибшим газетчики тут же отнесли Грейнджер, Уизли и Мерлин знает кого еще. Всех, кто выступил против Темного Лорда, намеренно или случайно.       За последние годы в ряды Сопротивления вступило много молодых волшебников. Тех, кто оказался не у дел в своих странах, измотанных гражданскими войнами. Кого-то исключали из Школ, у кого-то Школы уничтожили, кто-то надеялся найти простую работу после войны, но война не заканчивалась, и в Сопротивлении дети хотели найти понятную цель. Сражаться с Темным Лордом, который захватил Новый Авалон, а не с магглами и политиками собственных стран.       Из-за неоднородного состава самые смелые журналисты проходились по Сопротивлению особенно едко: «старик и его детишки».       Действовали «детишки» безрассудно и глупо, как им и полагалось. Риддл считал, что бо́льшая часть вылазок и операций не согласовывалась с Аберфортом. Переживший три полноценных войны волшебник вряд ли всерьез мог разрабатывать настолько сырые и нелепые планы.       Чтобы поддерживать в хорошей форме Пожирателей, авроров, сотрудников Отдела Безопасности, иногда Риддл проводил собственные операции. Раз или два в год. Они захватывали пару «детишек» живыми, вытаскивали из них последние новости, корректировали планы на следующий год и задвигали папку Сопротивления в дальний ящик.       Убить Аберфорта можно было в любой момент, но его место неизбежно занял бы кто-то более талантливый или более безрассудный. Оба варианта не устраивали Риддла. Аберфорт был понятен, предсказуем, посредственен. В самый раз, чтобы держать под рукой на случай необходимости.       Все было под контролем ровно до той секунды, когда Риддл понял, что может потерять Флер. Схватить ее было непросто. Ее анимагическую форму знали двое: он сам и Драко. Форма была удобной — благодаря ей можно было без особого риска развернуть план с укрытием в Америке. Значит, кому-то хватило таланта и мозгов вычислить анимага в ледяной пустыне. За Флер явно следили, а выбрать подходящий момент, если похитители смогли узнать ее личность, было относительно легко. Как только часть Сопротивления отправилась сражаться с Пожирателями на остров маленькой Смерти, достаточно было подтянуть отряд к Флер и ждать, пока выйдут остальные.       До сих пор Флер не пыталась вызвать Гарри с помощью Метки. У этого могло быть два разумных объяснения. Первое — она боялась отвлечь от более важных дел. Второе — не хотела подвергать его опасности. Прошло уже достаточно времени, чтобы можно было считать первую версию ошибочной. За последние часы Флер уж точно решилась бы позвать на помощь.       Его вызывали по куда меньшим вопросам. Нечасто, но он знал, что все его Пожиратели готовы позвать на помощь, если под угрозой важная операция.       Гарри сделал первый шаг за порог дома. Ему предстояло подняться по лестнице, пройти по коридору и открыть дверь, за которой скрывалось не меньше восьми волшебников, судя по тем сведениям, которые он получил благодаря чарам обнаружения и проверки.       «Все же я бы рассказал кое-что про ребят», — сказал Френки.       С его точки зрения в мире прошло не больше секунды.       «Как ты отнесешься к тому, чтобы стать официальным представителем Нового Авалона в Конфедерации вместе с Марией Нотт?» — спросил Гарри, поднимаясь по ступенькам. Они попытались несколько раз убить его. За это он расколдовал их и сжег.       «Вы серьезно, мой лорд? Больше похоже на дело для моей жены», — ответил Френк.       Дверь, ведущая в коридор с лестничного пролета, оказалась запечатана. Гарри аккуратно открыл ее Бомбардой и расщепил обломки до состояния пыли, которую смешал с водой, дождался, пока капли осядут на пол, и испарил. Просто потому что ему показалось забавным уничтожить сложную защиту примитивными чарами.       «У твоей жены нет твоей репутации, Френк», — ответил Гарри.       Коридор напомнил Тому музей проклятий, который он однажды посещал на Континенте в юности. Собрать столько лишней мишуры в одном месте нужно было ухитриться. Ее можно было стереть парой обычных чар Отмены, но Гарри предложил решить кроссворд. Они потратили пару минут на поиски контрзаклинаний к каждому проклятью. Старинные чары разрушались одно за другим, оставляя напоследок смешные звуки, яркие вспышки и зловещее завывание.       «О какой репутации вы говорите, мой лорд?» — удивился Френк.       «Мистер Дерби, да перед вами даже подчиненные в штаны готовы наложить», — вмешался Чарли.       «Если очень надо, я согласен», — вздохнул Френк.       Объяснять ему, что им нужен постоянный доступ ко всем заседаниям Конфедерации, Чарли не стал. Его отвлекла боль в ноге Драко — последствия чар, которые накладывал Риддл.       «Уверен, вдвоем вы справитесь идеально», — ответил Гарри.       «Радость моя, скажи, что ты нарочно игнорируешь ловушку справа», — обманчиво-ласковым тоном вмешался господин директор.       Они не игнорировали ловушку справа — они собирались обезвредить ее с помощью ног.       «Если тебе так хотелось умереть неожиданным способом, я знаю как минимум восемь, которые ты еще не пробовал», — ответил Дрейк.       «Всего восемь?» — расстроился Гарри.       Ловушка сработала — тиски проклятья попытались вцепиться в правую ногу. Они схватили заклинание с помощью чар отмены и защиты в подходящей пропорции, убедили ловушку, что та должна хватать не ноги, а замки́, и отправили к последней двери. Замо́к разлетелся на кусочки. Волшебнику, который накладывал на него защиту, показалось хорошей идеей связать защиту со своими чарами. К несчастью, этому же волшебнику показалось хорошей идеей наколдовать в коридоре ловушки.       «Ты мог просто взорвать дверь», — Дрейк закрыл лицо ладонью — научился у Чарли.       «Я мог вовсе не тащиться сюда, не мешай», — ответил Гарри.       Когда они вошли в комнату — из окна кто-то выпрыгнул.       «Семь», — с тоской подумал Гарри.       Пришлось наскоро запечатать окно. Комната, как они и рассчитывали, была надежно защищена от аппарации.       — Тук-тук-тук, — сказал Гарри.       Шквалом заклинаний, которые в него отправили, можно было уничтожить маленькую армию, но среди проклятий не нашлось ни одного Непростительного. Либо на них у волшебников не хватало сил, либо собравшиеся в комнате хотели поговорить после дружеского обмена приветствиями.       — Стойте! — крикнул знакомый глубокий голос.       Аберфорт Дамблдор. Поедательница вшей действительно продала его за полупустую пачку сигарет. Гарри вполне ограничился бы кем-то попроще, но игнорировать такую удачу было бы неуважением к судьбе.       — Давно не виделись, мистер Дамблдор, — сказал Гарри.       Теперь, когда проклятья перестали мелькать со всех сторон, он мог осмотреться. В просторной по городским меркам комнате стояли потрепанные диваны и кресла. Горел камин — Гарри знал, что к Сети Летучего Пороха он не подключен. На стенах висели маггловские безжизненные картины. В центре стоял стол, на котором валялись тарелки с остатками еды, горы свитков и артефакты, с виду безобидные и слабые.       Семь волшебников распределились по комнате неравномерно. Один, седой, в нелепом голубом колпаке, собирался выпрыгнуть в окно напротив двери, но не успел, и теперь остался стоять там, прижимаясь спиной к стеклу. Двое, темнокожие парень и девушка одного возраста, с похожими чертами лица, успели выбежать навстречу Гарри. Их палочки все еще были направлены на него. Четверо оставшихся стояли по другую сторону стола. Трое молодых людей в неприметных серо-коричневых мантиях закрывали собой Аберфорта Дамблдора. Старик держал палочку наготове, но не воспользовался ей до сих пор. Ждал чего-то или решил заранее сдаться. Торговаться за жизни тех, кто его защищал.       — Поговорим? — предложил Аберфорт.       — Мне нужна Флер, — ответил Гарри. — Скажешь, где она, сразу — разрешу выбрать одного.       — Давай все же поговорим, мальчик, — повторил Аберфорт и указал палочкой на стол.       Гарри еще раз посмотрел на волшебников. Под его взглядом они начинали мелко дрожать. Среди них точно не было тех, кого стоило брать в расчет. Ушло бы несколько секунд на то, чтобы избавиться ото всех. Потом можно было залезть в голову Дамблдора.       «Поговорим», — ответил Риддл.       Мысли, которые он держал при себе, понравились Гарри, и тот сел за стол. Дамблдор занял место напротив.       — Ты хочешь спасти свою подопечную, — начал старик. — Непохоже на тебя.       — Она покорила мое сердце, — ответил Гарри.       — Зря стараешься, — сказал Дамблдор. — Я вижу, что тебе не все равно. Она нужна тебе живой. Целой. Мы поговорим, договоримся, а потом ты заберешь ее. Как тебе такой план?       — Ты хочешь убедить меня в том, что среди вас найдется кто-то, способный пытать «мою подопечную»? — усмехнулся Гарри.       — Прошло много лет, мальчик, — ответил Дамблдор. — Мир изменился, и нам пришлось меняться вместе с ним.       — С удовольствием познакомлюсь с твоими палачами, — ответил Гарри. — Профессиональный интерес.       Дамблдор проигнорировал его шутку.       — Сегодня вы убили много моих людей, — сказал он.       — Детей, — поправил Гарри.       — Да, я отношусь к ним как к своим детям, — согласился Дамблдор.       Его спокойствие раздражало.       «Мы ведь перейдем к части, где он пытается доползти до наших сапог?» — спросил Гарри.       «Обязательно, дорогой», — усмехнулся Риддл.       — Сегодня вы убили много моих людей, людей Сопротивления, — продолжил Дамблдор. — Они знали, на что идут. Они погибли не зря.       — О, я в этом сильно сомневаюсь, — ответил Гарри. — Хотя, если вы заботитесь о пополнении нашей армии инферналов, тогда все верно. Они послужат общему делу.       Один из волшебников возле Аберфорта вздрогнул.       — Раньше я сомневался, — сказал тот. — У меня было несколько идей. Но сегодня я узнал наверняка. Если хочешь, чтобы сказанное мной осталось секретом, — отпусти остальных.       — Ты ставишь мне условия? — обрадовался Гарри.       — Я знаю о твоих играх со Смертью, мальчик, — ответил Аберфорт.       Гарри прикрыл глаза. Им нужно было выбрать. Авада Кедавра была быстрей. Шесть трупов — шесть инферналов через несколько секунд. Но им не нужны были инферналы, не здесь. Как и быстрая смерть шестерых сопротивленцев. Они тащились на другой конец света не ради этого.       Первые два проклятья Подвластья были почти механическими — дети никогда не учились противостоять им. Третье наткнулось на подготовленный разум. Пришлось вложить чуть больше сил. Четвертое…       «Нужно было взять другую палочку, дорогой», — поморщился Риддл.       «Я справлюсь», — возразил Гарри.       «Справишься, конечно, но мне нужно, чтобы ты меньше внимания обращал на Империус, и больше — на беседу. Оставь троих, остальных убей», — ответил Риддл.       Три тела рухнули на старый паркет, укрытый мягким ковром. Гарри гордился способностью определять покрытие пола по звукам падающих трупов.       — Стой! — вскочив, закричал Дамблдор, направляя на Гарри палочку.       — В чем дело? — усмехнулся тот. — Заклинание ты знаешь. Вряд ли не хватит силенок. Неужели не хочешь моей смерти?       — Каждый день мечтаю, чтобы ты сдох во сне, — процедил сквозь зубы разом утративший спокойствие Аберфорт.       Волшебники под Империусом оттащили трупы к окну напротив двери и остались там.       — Сентиментально, — заметил Гарри. — А как же фантазии о моей мучительной гибели, которая восстановит… как там… справедливость? — он с трудом вспомнил слово.       — Зачем ты убил их? Ради извращенного удовольствия? — Аберфорт так и остался на ногах.       — Авада Кедавра ради удовольствия? — поморщился Гарри. — За кого ты меня принимаешь? Ради удовольствия я оставил жизнь трем твоим друзьям. Воспользуюсь, если переговоры мне не понравятся.       Аберфорт больше не пытался смотреть на него со смесью безразличия и превосходства. Теперь его трясло от злости.       — Неужели ты не видишь, во что превратился? — спросил он то ли в ярости, то ли в отчаянии.       — Длинные волосы мне не идут, я знаю, но времени на стрижку не было, — ответил Гарри.       — Если бы семнадцатилетний Гарри Поттер увидел тебя сейчас, он бы наложил на себя руки, чтобы не стать тем, чем ты стал, — процедил Аберфорт.       — Ого! — обрадовался Гарри. — Мне нравится твоя фантазия! У тебя все шансы сохранить если не три, то как минимум две жизни! Продолжай, пожалуйста, — он закинул ноги на стол. — Ты остановился на моменте, где я должен был наложить на себя руки в семнадцать лет. Погоди-погоди, — он потер лоб, — ведь в этом и заключался гениальный план твоего брата, который ты так не одобрял! Вот уж действительно, годы меняют людей.       — Все было бы куда проще, если бы мы договорились с лордом Волдемортом, — Дамблдор устало вздохнул и сел на место.       — Ты об этом хочешь поговорить? — спросил Гарри. — Об этом хочешь договориться?       — Ты знаешь, что нас много, — жестоко, почти зло ответил старик. — Знаешь, что станет еще больше. Каждая ваша… выходка, каждая смерть в застенках… каждая публичная казнь — это несколько талантливых волшебников и волшебниц, которые присоединяются ко мне.       — Смотря что ты понимаешь под словом «талант», — поморщился Гарри.       — С тысячами не справитесь даже вы, — огрызнулся Аберфорт.       — Благодарю за «даже», — ответил Гарри, направил палочку на одного из волшебников у окна и убил. — Придется сделать так тысячу раз, но я готов пойти на такие жертвы.       После смерти очередного союзника Аберфорт снова вскочил на ноги:       — Остановись! Хватит!       — Уже? — удивился Гарри. — Я думал, мы дойдем до конца. Или ты готов рассказать, где моя Флер?       — Твоя? — прошипел Дамблдор. — Твоя Флер? Твои ублюдки превратили ее мужа в домашнего зверька! Ты пытал ее, ты убедил ее сотрудничать, а теперь называешь… своей?!       — Никто ее не пытал, — отмахнулся Гарри. — Даже странно… она бы не возражала, — он облизал губы. — О, спасибо за идею!       Бледный, Дамблдор выпалил:       — Надеюсь, в посмертии ты встретишься со своими родителями. Жаль, я этого не увижу.       Гарри засмеялся:       — Ни капли не жалею, что притащился в такую даль. Твоей фантазии позавидовал бы даже Чарли, а он недавно убил маггла с помощью Ависа.       — Для вас это что, шутка? — огрызнулся Дамблдор. — Чужая жизнь — шутка?!       — Шутка? — задумался Гарри. — Нет, скорее игрушка. Иногда попадается сломанная, но я сегодня сорвал джек-пот. Так о чем ты хотел договориться, старик?       Дамблдор удивленно посмотрел на него, словно забыл, что собирался ставить какие-то условия, а потом его накрыла истерика. Он хохотал, пока не выступили слезы.       — Неужели дошла история про птичек в маггле? — спросил Гарри, когда старик успокоился.       — Все бесполезно, так ведь? — спросил Дамблдор.       Гарри заинтересованно посмотрел на него. Годы сделали его еще сильнее похожим на брата. Он носил куда менее впечатляющие мантии, вел куда более скромный образ жизни, но они все равно были похожи, и внутри, и снаружи. Такое смирение было подозрительно.       — Что бесполезно? — спросил Гарри. — Сопротивляться мне?       Дамблдор усмехнулся:       — Твоя Флер уже, скорее всего, мертва, — он произнес это без гордости, как случившийся печальный факт. — Я не имею к этому никакого отношения, но тебе ведь плевать, так?       — Рассказывай, что знаешь, — Гарри встал. Время для разговоров закончилось. Им нужно было вытащить правду и уходить. По тону им казалось, что старик не блефует.       — Ее схватил Нейт, вернее его ребята, — ответил Дамблдор. — Талантливый мальчик. Я отправил к ним Уильяма. Если он добежал вовремя — ее еще можно будет спасти.       — Твой Нейт настолько непроходимый болван, что решил казнить Пожирательницу Смерти? Правую руку Драко? — Гарри схватил сидящего старика за край мантии.       — О, они тебе понравятся, — засмеялся Дамблдор в его руках. — Вы с ними похожи.       — Сильно в этом сомневаюсь, — усмехнулся Гарри. — Адрес, старик. Назовешь — не буду тратить время на веселье. Умрете быстро.       — Она важна тебе, — прищурился Дамблдор. — Очень важна. Подумать только, что ты еще способен на такие чувства. Прибежал на другой континент. Сам, лично.       «Мне надоело говорить с ним, дорогой», — подумал Риддл.       Круциатус показался неожиданно легким и глубоким, но потом Гарри вспомнил, что они давно не колдовали вместе. Вдвоем. Магия прекрасно слушала и его одного, но когда они колдовали вместе — превращалась в послушного домового эльфа. Пыточное было почти ощутимым поводком — мягкой кожаной лентой под пальцами, давление которой легко было усилить или ослабить. Им достаточно было захотеть. Думать было необязательно.       Аберфорт повис на мантии в руке Гарри, потому что в первые же секунды выбил из-под себя стул. Они смотрели на утекающую из взгляда осмысленность, отрешенно думая о том, как поступят в случае, если Флер мертва. Получится ли вытащить ее без хоркрукса?       — Хватит… пожалуйста… хватит…       Девочка никогда не просила их ни о чем первой. Редкие награды, которые они сами предлагали выбрать, всегда были скромными: маленький дом на окраине Лондона, возможность навещать мужа в особняке Френка, Метка, должность главы Отдела Тайн. При ее власти она могла рассчитывать на куда большие привилегии, но не просила о них. В этом было что-то… особенное, из-за чего даже редкие промахи они прощали ей без наказания. Достаточно было посмотреть на согнутую в глубоком поклоне спину, чтобы злость отступила. Она, вне всяких сомнений, манипулировала ими, но делала это безупречно.       — Перестань… пожалуйста…       — Поговорим серьезно? — спросил Гарри, отпустил жертву и шагнул назад, чтобы лучше видеть заплаканное лицо.       — Тебе нужен Нью-Йорк, — выдавил Аберфорт между всхлипами. — Я продиктую адрес…       — Ложь, — ответил Гарри. Сквозь слезы старика он видел неумелую попытку спрятать правду.       Аберфорт поднял на него полный ненависти взгляд:       — Я сдохну, но не скажу тебе правду.       — В одном ты прав, — кивнул Гарри. — В другом ошибаешься, — он жестом подозвал к себе одного из оставшихся под Империо волшебников.       — Нет… — прошептал Аберфорт.       — Неужели ты действительно думаешь, что я остановлюсь после твоего: «Нет»? — усмехнулся Гарри. Волшебник… волшебница встала на колени рядом с Аберфортом.       — Тебе нужен я… — в глазах старика застыл ужас.       — Нравится? — спросил Гарри вслух.       «Я рассчитываю, что это аперитив, дорогой», — отозвался Риддл.       Дамблдор прищурился, заглядывая в глаза Гарри:       — С кем ты говоришь?       — С Ним, — улыбнулся Гарри.       — С ним? — переспросил Дамблдор, хмурясь.       — Нет же, я ведь сказал… С Ним, — Гарри облизал губы, предвкушая общее удовольствие.       — Ты говоришь о лорде Волдеморте? — шепотом спросил Дамблдор.       — Да, — кивнул Гарри, улыбаясь. Ему так редко удавалось поделиться этим с жертвами. Большинство бы просто не поняло.       — Он… в твоей голове? — спросил Дамблдор.       Гарри снова нетерпеливо облизал губы:       — Да.       — Альбус был прав, — Аберфорт опустил голову. — Снова, — добавил он после долгой паузы.       — Да-да, он был абсолютно прав, — согласился Гарри. — Меня стоило убить еще тогда, тридцать первого. Вы избежали бы кучи проблем. Давай перейдем к приятной части. Круцио.       Волшебница закричала так красиво, что ненадолго Гарри отвлекся от Аберфорта и его реакции. Запрокинув голову, девушка истошно вопила, пытаясь руками сорвать с груди мантию. Он сконцентрировал основную боль под диафрагмой — чтобы добиться эффекта сразу, но не задеть ненароком сердце. Обычно жертвы после Империуса несколько секунд приходили в себя, осознавали заново свое тело, но эта… Гарри улыбнулся шире.       — Если я выдам адрес теперь, — прошептал Аберфорт во время паузы, — ее страдания окажутся напрасными.       — У тебя остался последний нетронутый заложник, старик, — процедил Гарри. — Я сотру ему память и отпущу, если ты скажешь прямо сейчас.       — Ложь, — ответил Аберфорт, глядя в глаза Гарри. Взгляд напоминал взгляд другого старика над очками-половинками.       — Ты скажешь в любом случае, — сказал Гарри. — Я занимаюсь этим не первый год, можешь не сомневаться. Никто, даже те, кого годами тренировали сопротивляться пыткам, не смог выдержать больше часа.       — У тебя нет часа, — широко улыбнулся Аберфорт. — Она умрет раньше. Скорее всего, она уже мертва.       «Мой лорд, прошу, не нужно — это провокация…» — голос Драко заглушила окклюменция. Мальчик слишком переживал за них. Обычно эта почти трогательная забота не мешала им, но сейчас лучше было обойтись без нее.       Вдвоем они нырнули в чужую память — старик не сопротивлялся. Он пропустил их, и они оказались в колодце со множеством выходов. За одной из дверей была информация о том, где находится Флер.       — … с ума сошел?! Он — ребенок! — крик Аберфорта привлек их внимание. Они распахнули дверь.       — … приходится делать ужасные вещи, — почти молодой Альбус Дамблдор сидел за столом грязного паба. Напротив сидел чуть более молодой Аберфорт.       — Ты слышишь себя? Убить ребенка?! — голос Аберфорта гремел эхом еще долго, разговор продолжался.       — Ты не видел его, — покачал головой Альбус и устало провел рукой по лицу.       — Альбус, — Аберфорт схватил брата за воротник, перегнувшись через стол, — если ты сделаешь это — я сам, лично, дам показания Визенгамоту. Ты меня понял? Ничто… ничто не может оправдать убийство ребенка.       Гарри вышел из комнаты и закрыл дверь.       «Неужели ему хватило бы духа?» — спросил он у Риддла.       «Я никогда не сомневался, что он может использовать Смертельное», — ответил тот.       «Почему он не использовал?»       «Поговорим об этом после, дорогой», — предложил Риддл — мысли в его голове были неприятными. Приют, письмо из Хогвартса, горящий шкаф…       Кроме того им приходилось все время держать под контролем Драко, который не оставлял попыток пробить щит окклюменции.       — Показывай, куда они дели Флер, — Гарри обратился к маленькому мальчику возле очередной развилки. — Покажешь — не будет больно.       Мальчик вытер сопли под носом, громко шмыгнул и ответил:       — Обещаешь?       — Клянусь, — ответил Гарри. Время, когда ему было хоть сколько-нибудь тяжело лгать, давно прошло. Теперь он сам не знал, говорит ложь или правду — это зависело от другого волшебника.       Маленький Аберфорт отвел их к нужной двери и открыл ее. За дверью они увидели знакомую комнату, какой она была до того, как они прошли внутрь несколько минут назад. Пожилой Аберфорт и его «дети» сидели за столом. Старик рассказывал им, что произойдет.       — … предупредить их, что Гарри Поттер может объявиться с минуты на минуту!       Один из «детишек» кивнул, подошел к окну и выпрыгнул. Остальные заняли позиции, которые Гарри помнил по своему вторжению.       — Адрес, — сквозь зубы процедил Гарри.       Мальчик испуганно задрожал, воспоминание покрылось рябью, время потекло в обратном направлении. Аберфорт сидел за столом и диктовал на ухо мальчишке, который спустя минуту должен был выпрыгнуть из окна, адрес. Заброшенная промышленная зона в давно разрушенном никому не нужном городочке. В самый раз для захвата заложницы.       «Он не лжет», — уверенно сказал Риддл.       «Убить? Или есть время?‥» — Гарри хотелось, чтобы решение принял Риддл, — он чувствовал, как тяжело Темному Лорду сдерживаться. Аберфорт Дамблдор был очень… очень вкусным ужином. В самый раз, чтобы отметить превосходное завершение операции.       «Убей», — ответил Риддл, продолжая усиливать барьер окклюменции. Мальчик проявлял несвойственную ему настойчивость. Обычно достаточно было едва уловимо поморщиться, чтобы Драко понял намек, — другие даже не заметили бы движение мышц. Теперь Риддл жалел, что не остался в лондонском доме Малфоев. Было бы куда проще успокоить мальчика Круциатусом, чем пытаться отстраниться от него. Кольцо и осколок души внутри тела Риддла мешали спокойно работать, сопротивлялись окклюменции вместе с самим Драко.       «Вы уверены, мой лорд?» — спросил Гарри, оттягивая время.       Аберфорт дрожал в его руке.       — Пожалуйста, отпусти их, — шептал он в реальности.       В другом мире — в чужой голове — они видели, как дрожит испуганный маленький мальчик.       «Мерлин…» — вырвалась мысль у Гарри.       «Понимаю, дорогой, но девочка важна», — ответил Риддл.       «Настолько?» — поморщился Гарри.       Слезы Аберфорта на коже приятно жгли солью не залеченные раны после боя с маленькой Смертью.       «Настолько, дорогой, — отозвался Риддл. — Мы найдем замену».       «Замену Дамблдору?» — огрызнулся Гарри. Он хотел есть. Немедленно.       «Выполняй приказ», — тон Риддла перестал быть спокойным.       «Как вам будет угодно, мой лорд», — отозвался Гарри, отправляя три Смертельных одно за другим. Ему давно не было настолько неприятно убивать.       Так быстро.       Так легко…       Они могли столько получить…       Мерлин, они могли захлебнуться…       «Флер, дорогой», — напомнил Риддл.       «Я все сделаю, — отозвался Гарри. — Адрес — аппарация — забрать ее и увести в надежное место. Я не ошибусь. Меня беспокоит Драко».       «Ты просишь меня поговорить с ним?» — удивился Риддл.       «Он бы не стал лезть под руку просто так, мой лорд», — Гарри сдерживался из последних сил. Смотреть на мертвое тело Аберфорта было почти физически больно.       «Я сделаю как ты просишь, дорогой», — ответил Риддл.       Напоследок Гарри с силой пнул труп Дамблдора, выбил стекло из окна, выпрыгнул и аппарировал так близко к адресу, как мог по воспоминаниям Френка. Аппарировать дальше без конкретных указаний было опасно. Он осмотрелся — вокруг было пусто. Рассветные лучи освещали заброшенную стоянку и торговый центр магглов.       «Ты уверен, что оно того стоит?» — спросил Гарри вопреки тому, что они уже сделали. Вернуть из мертвых Дамблдора было невозможно. Даже Дрейк не был способен на такие чудеса. Аберфорта забрала другая Смерть.       Гарри представил, как старик в их руках будет умолять прекратить пытку, захлебываясь слезами и кровью. Как упадет на пол и попытается доползти до носка сапога, чтобы вцепиться и умолять громче. Как они вспомнят пару событий из прошлого — любых — и заставят его выворачиваться, придумывать извинения, лгать. Как доведут до состояния, когда он забудет, почему просил прекратить пытку девочки рядом. Как он будет умолять пытать ее. Как она умрет от его… его Смертельного проклятья…       Как он поймет, что сделал. Как страх в его глаза превратится в одержимость.       Один из самых приятных… самых важных моментов.       Как он начнет обвинять их совсем иначе, как попытается убить или… о, если повезет — пытать?       Было бы так приятно, если бы он сразу перешел к пыткам. Мерлин…       Слезы, мольбы, отчаяние. Аберфорт Дамблдор, последний из семьи. Настоящий подарок за пачку сигарет.       Мерлин… Гарри не сомневался, что теперь сможет сделать подобное, не слишком задумываясь о последовательности шагов. Он уже делал. Столько раз… он легко смог бы снова. Для Риддла… он сделал бы куда больше, куда сложнее.       «Дорогой, позже. Мне нужна Флер. Живой», — напомнил Темный Лорд.       «Вы поговорили с Драко?» — спросил Гарри.       «Я на пути в его дом, мы поговорим с глазу на глаз, не хочу, чтобы он помешал тебе», — ответил Риддл.       «Он не будет лезть под руку», — уверенно ответил Гарри.       «Несколько месяцев назад ты подозревал его в предательстве», — напомнил Риддл.       «Я сомневался», — ответил Гарри.       «Вот именно, дорогой, ты сомневался», — усмехнулся Риддл.       Гарри задумался, что может сделать для Драко в качестве извинения. Да, Флер подходила. Если спасти ее — Драко забудет о секундном сомнении.       «Забери ее в любом состоянии, мой хороший, я сделаю остальное», — добавил Риддл. Связь с ним стала глуше, слабее. Он переключился на другую реальность — на Лондон, на дом Малфоев или что-то еще.