Смерть не во снах

ㅤ— Время просыпаться, милый, я должен уйти. ㅤ— Что..? Просыпаться..? ㅤ— Не путай сны с реальностью, дорогой. ㅤ— Нет-нет-нет, пожалуйста. Позволь мне остаться с тобой. Или скажи мне, кто ты, я найду тебя! ㅤ— Кто я? А ты кто? ㅤ— Ой, я Хан Джисо... Что происходит? Нет, пожалуйста, постой! ㅤ— Прощай.

***

ㅤБелые стены, пронзительный запах, настолько въевшийся, что ты готов слышать что угодно, но только не запах больницы и препаратов. Кричащие дети, от которых лопались перепонки и очередные тяжёлые вздохи врачей, не предвещающие хороших новостей. Они лишь тёрли переносицу, пытаясь сформулировать предложение должным образом. Но в какой формулировке ему не преподнести — Джисон уже всё понял. Все эти вещи стали настолько привычным, что казалось бы, без этого жизнь была ещё скучней. Хотя скучной её не назовёшь, ведь одноклассники никогда не давали забыть о них. Ежедневные побои давали о себе знать, ибо всё тело болело, руки тряслись а на глазах наворачивались слёзы. Слёзы непонимания, отчаяния и ненависти. Он ненавидел людей, что делали это с ним. Его и так худощавое тело было слишком измотанным, болезнь не давала спокойной жить, а фраза 'школа — это второй дом' работала в обратную сторону. Если дом был бездной, состоящей из домашнего задания, музыки, одиночества и мучений, в которую Хан проваливался каждый раз по возвращении, то школа вытаскивала его, кидая измученное тело в яму синяков и пластырей. В яму ожогов и тусклого света раздевалки, в которой его оставляли лежать и захлёбываться слезами, перемешанными с кровью. Ощущения не из приятных, но он терпел и молчал. Сельская школа давала одноклассникам Джисона ещё больше свободы в плане травли и насилия. ㅤ— Хан Джисон, ваше физическое состояние... ужасное, — потирая переносицу, на которой остался след от очков, вздохнул доктор. — Болезнь ещё полностью не подтвердилась, однако ни одна не может вызвать синяков и ран. Что с вами? Над вами издеваются дома или одноклассники? ㅤ— Нет, всё хорошо, просто я..я.. — парень мысленно метался, в попытках придумать оправдание, — я лунатик, очень неуклюжий лунатик, вот и натыкаюсь на всё, вот.. — перебирая пальцы рук, дрожащим голосом ответил он. ㅤ— Это всё равно странно. Не хотите пройти провериться, или это всё же рукоприкладство? ㅤ— Нет-нет-нет, что вы, всё хорошо. Просто я что во сне, что в жизни, очень неуклюж, поэтому так выходит. ㅤ— Чтож, тогда мне ничего не остаётся, как отпусиить вас. В ближайшее время будут доступны результаты анализов и обследований, и тогда мы уже узнаем, верны ли наши предположения о вашей болезни. ㅤ— Хорошо, спасиьо вам огромное, досвидания! ㅤ— Всего доброго, Хан Джисон. ㅤ— «Может, стоило ему рассказать обо всём?» — подумал парень. — «Хотя нет, не стоит, потом ещё хуже будет». ㅤПокидая больницу, он направился в сторону магазина, чтобы купить новую упаковку влажных салфеток и жвачек. Первое — чтобы вытирать следы крови, второе — чтобы хоть как-то успокоиться, или, по крайней мере, сосредоточиться на чем-то одном, нежели метать взгляд из стороны в сторону, нервно перебирать пальцы или пытаться найти смысл своего существования. ㅤ— «Кем я был в прошлой жизни, разве я заслужил всё это? Почему, почему я? Почему именно я страдаю, пока другие живут обычной жизнью, наслаждаясь издёвками над такими слабаками, как я». — После этих мыслей парень взглянул на свежие порезы, что ему оставили его... а кто они? Одноклассники? Разве так поступают обычные ребята, что очуться в одном классе? Или может друзья? Хоть и у Джисона никогла не было настоящих друзей, или просто одного друга, которому он мог довериться или провести с ним время. ㅤНочь была единственным его успокоеним. Была коротким промежутком времени, когда он мог быть в безопасности и на время огородиться от всего мира. Так было раньше. Последние ночи он проводил лёжа в кабинетах, раздевалках, улице, а однажды его вообще чуть не утопили, оставив валяться у озера, что распологалось вдалеке от населённого пункта. ㅤВо время своего пребывания там, Джисон испытывал чувство дежавю. Будто всё это уже было, но только он не понимал, он ли это был? Разум был затуманен, внутри него сидел кто-то другой, говоря о том, что подобное уже случалось, но он забыл какую-то важную деталь. Хан быстро позабыл об этой ситуации, да и обо всём плохом в принципе. Ведь последнее время он словно витал в облаках, считал ворон, и как там это ещё называют. Вкратце — влюбился. ㅤНо в последнее время Хан каждое утро подпрыгивает с кровати, дрожа и хватаясь за голову. Его не отпускало ощущение того, что он что-то забыл. Что-то такое очень важное, из-за чего он так тревожился по утрам. ㅤДжисон снова просыпается в холодном поту. Его всего трясёт, а доступ к кислороду перекрыт, будто что-то душит его. Сердце колотиться с бешеной скоростью, каждая частичка тела ощущает его биение, а звук ударов настолько оглушительным, что даже криков детей и прочих громких звуков, доносящихся с улицы не было слышно. В голову словно ударила молния, глаза закатываются и парень снова грохается на кровать. ㅤИз возобновишегося сна его выводит телефон, из которого доносится музыка, оповещая о входящем вызове. На экране высвечивалось имя контакта «Мама», а в левом углу множественные иконки приложения для звонков, что могло означать только одно: мама уже неоднократно ему звонила. Проведя по зеленой кнопке вверх, Джисон преподносит телефон к уху, уже в предвкушении будущего разговора. ㅤ— Джисон, чёрт тебя побери, где тебя носит?! Почему ты не в школе?! — Женщина кричала в трубку, заставляя сына отодвинуть телефон от уха, дабы не оглохнуть. ㅤ— Прости, мам. Когда я проснулся, меня очень сильно трясло, кошмар приснился, а потом меня вырубило и я ничего не слышал. ㅤ— Господи, больной нашёлся. Быстро одевайся и иди в школу, иначе вечером от отца получишь. Хотя тебе этого уже не избежать. ㅤ— Понял. Пока, мам, люблю тебя. ㅤ— Мгм. ㅤОтложив телефон в сторону, учащийся поспешил собираться, однако новый телефонный звонок отвлёк его. ㅤ— Да что ей опять нужно? — Тяжело вздыхая, он взял в руки телефон, на котором, к удивлению, высвечивался неизвестный номер. — Чего? Кто это? Океей, возьму. — Джисон принял звонок, поднося телефон к уху, готовый услышать очередное рекламное предложение. — Здравствуйте, кто это? ㅤ— Ну Здравствуй, Хан Джисон. ㅤ— Кто вы? ㅤ— Ты уже задавал мне этот вопрос, разве не помнишь? ㅤ— Что за ересь вы несёте? ㅤ— Ничего, твоё желание скоро исполнится. ㅤ— Чего блять? ㅤ— «Окей, ладно, просто забью. Сумасшедших в мире не мало». — с такими мыслями парень продолжил собираться в школу. ㅤОчередной день в школе. Очередные синяки и раны. Очередной звонкий смех Сайри, от которого лопаются барабанные перепонки. Из-за сигарет, что они курили вместе со своей компанией, её голос был хриплым, ещё больше пронзая слух. ㅤДжисон ненавидел своих родителей за то, что им пришлось переехать в эту дыру, где полиция и власти буквально бездействуют. В родном городе было хорошо, у него там даже друзья были, а сейчас что? Одиночество, подозрения на рак, родители-банкроты и тело, на котором и живого места не осталось. Такого набора и врагу не пожелаешь. ㅤУченик всячески пытался заполнить пустоту внутри себя, однако с каждым разом она только расширялась, прожигая новые раны в сердце. Никакие знакомства и увлечения не могли помочь ему справиться с болью, что он испытывал всякий раз, когда... Нет, он чувствовал её постоянно. Ему было больно везде и всегда: на улице, когда он видел бездомных брошенных животных, которым не мог помочь, в школе, где одноклассники не давали ему спокойно учиться, дома, внутри которого всегда витает тревожность и напряжённость. Форма общения в семейном кругу напоминала квадрат, в котором тупик находился на каждом шагу. Куда ни ступи — заблудишься в молчании и страхе. Но Хан верил, что выход однажды найдётся, и его наконец увидят и услышат. ㅤРиск заболевания раком тревожил одного Джисона. Пребывая в постоянном страхе, он бегал по больницам, которых в их селе было не так уж и много. Несколько раз он ездил в другие города на обследования и сдачи анализов, пока родители отмахивались тем, что тот сам себе всё придумал, и просто так тратит деньги. ㅤ— Хан Джисон, два урока прошло, как это так вы решили прийти? — Съязвил учитель, стоило парню войти в кабинет. ㅤ— Простите, я очень плохо себя чувствовал и проспал. ㅤ— Ничего не знаю, после уроков будешь писать объяснительную, а сейчас садись за своё место. ㅤ— «Господи, мы будто в Сеуле и всем есть дело до того, что я опоздал», — подумал Джисон, усаживаясь за своё место и устремляя свой взгляд на вид за окном, отдавая своё предпочтение наблюдать за птицами, нежели слушать учителя. ㅤСпустя какое-то время в классе слышится тихий смех, а к нему на парту прилетает кусок бумаги, что был небрежно скомкан. Из-за этого парень слегка вздрагивает, резко поворачивая голову и глазами выискивая того, кто бы мог это сделать. Искать не пришлось — на лице Сайри уже красовалась довольная ухмылка, а её друзья, что сидели сзади, вовсю смеялись над Джисоном. От такого зрелища тошнило, но ученик ограничился одним незамысловатым выражением лица, после чего принялся разворачивать кусок бумаги. Полностью его развернув и разгладив, он принялся разбирать непонятный почерк одноклассницы. "Что, пытался сбежать от нас? Ха-ха, не получиться. Нескольких мы в могилу уже свели, ты — следующий) Если сегодня после уроков не явишься в спортивный зал, мы сами найдём тебя.

Твоя любимая

компания Сайри <3"

ㅤ— «Катитесь к чёрту, ебланы, я вас терпеть уже не могу», — тяжело вздыхая, парень слегка развернулся в сторону отправителей, делая слабый кивок — врал. После уроков он окажется у директора, строча вселенской важности объяснительную. ㅤУрок закончился и началась большая перемена. Все убежали обедать, оставляя Джисона в классе одного, что было опасно для него, ведь могли появиться его 'друзья', которые ещё хлеще раскрасили бы тело ученика ㅤНо если бы они и появились, то парню не было бы до них никого дела, ведь ему позвонил его лечащий врач. ㅤ— Хан Джисон, здравствуйте, вам сейчас удобно говорить? ㅤ— Здравствуйте, да, в чём дело? ㅤ— Дело в том, что ваша болезнь подтвердилась. Как сможете, приходите с родителями, вам надо будет лечь на некоторое время на лечение. ㅤ— П-подтвердилась? — руки дрожат, а голос будто ломается, ибо ком в горле постепенно перекрывает доступ к кислороду. — Х-хорошо, мы придём как можно скорее, досвидания... ㅤПарень падает со стула на пол, хватаясь за голову, готовый вырывать волосы. Как бы ни была ужасна его жизнь, он не хотел умирать, он хотел жить, но не ради себя, а ради того парня. Нет-нет, он его ещё не встретил, они должны увидеться, ибо тогда весь смысл его жизни исчезнет напрочь. Он не против уснуть на тысечелетия, ведь того он будет с ним. Но кто даст гарантию, что если он умрёт, то встретится с ним там, в загробном мире? Трясущимися руками, что уже стали настолько холодными, будто он целый час держал лёд, Джисон позвонил маме. Тело начало коченеть, однако телефон он был удержать ещё в силах, поэтому отчаянно ждал ответа мамы. ㅤНепрекращающиеся уже третью минуту гудки убивалю всю надежду, поэтому он засунул телефон в карман, направляясь к выходу из школы, заново набирая номер мамы. ㅤ— «Пожалуйста, возьми трубку, мама, ну же». ㅤ— Привет. Что случилось? ㅤ— Мам-мам-мам, нам срочно надо ехать в больницу. Мне только что позвонил врач и сказал, что рак подтвердился. ㅤ— Господи, я на работе, Джисон, я не могу приехать. ㅤ— Мам, ты серьезно? Я ведь умереть могу! — Крича в трубку, сказал он. ㅤ— А ты не будешь этому рад? ㅤ— Что...? ㅤ— Забудь. Ладно, сейчас приеду ㅤ— Всмысле «забудь»? Мам, что это значит?! ㅤКак же страшно. Но с этим страхом все проблемы приравниваются к пыли и отходят на второй план. Страх смерти оказался куда сильнее, чем казался, ведь до этого никаких подтверждений болезни не было. ㅤЖенщина подъехала к школе сына, не проронив ни слова. Так и не объяснив, что значит «А ты не будешь этому рад?», игнорируя попытки Джисона расспросить об этом. ㅤ— Мы приехали, выходи, — на лице матери не было видно ничего. Ни отчаяния, ни сожаления, ни грусти. Будто она была рада, что появилась возможность избавиться от сына. ㅤ— Нам направо, — ему приходилось указывать ей дорогу, ведь та была тут в первый раз. — Пришли, давай скорее, — сказал Джисон перед тем, как постучаться в кабинет. ㅤ— О, Хан Джисон, Миссис Хан, здравствуйте. Проходите. — Мужчина, видя встревоженное лицо Хана, натянул улыбку. — Дела плохи. У вашего сына рак лёгких 2 стадии, и совсем скоро опухоль начнёт распространяться в окружающие ткани. Это значит, что Джисона надо срочно госпитализировать и делать операцию, пока ещё есть время. ㅤ— И сколько это будет стоить? ㅤ— «На её лице не дрогнула ни одна мышца, неужели я совсем ничего не значу для неё, и ей важны лишь деньги?» — в голове парня крутилось много мыслей на этот счёт, ведь женщина выглядела абсолютно спокойной. ㅤ— Госпитализация бесплатная, а операция стоит 18 миллионов вон. ㅤ— 18 миллионов?! Какой ужас. Раз уж я должна заплатить такие денжища, то вы даёте гарантию, что он точно выздоровеет? ㅤ— Нет. После операции он обязан соблюдать все меры, предписанные врачами, а также проходить множество исследований для отслеживания состояния организма. Если всё это будет производиться профессиоланами, то скорее всего наступит стадия выздоровления. Однако об этом ещё рано говорить, ведь никаких прогнозов у нас нет. ㅤ— Ох, ладно, я скоро внесу все деньги. ㅤ— Если вы будете готовы, то уже сегодня Джисон сможет лечь в больницу. ㅤ— Тогда мы поедем домой собираться. ㅤ— Спасибо вам, доктор, досвидания, — делая низкий поклон в отличии от матери, он распрощался со врачом.

***

ㅤ— Ну и где этот придурок? Он умереть захотел? ㅤ— Ха-ха, видимо. Уже 15 минут пришло, не хорошо заставлять ждать своих друзей. ㅤ— Хм, а он смелый. Предлагаю пойти домой а завтра задать ему жару. ㅤ— Чтож, отличная идея, пошлите. ㅤ— Тогда вперёд! ㅤКомпания из 7 человек направилась к выходу из школы, параллельно болтая о всяких разных вещах, как одна из девушек внезапно сменила тему: ㅤ— Слушайте, я в последнее время часто думаю о том рыжем, которого мы...ну..того... Мне кажется, или нам тогда не стоило так делать? ㅤ— Сумин, что за бред ты несёшь? Этого японца сразу надо было утопить, мы и так до этого слишком мягкими с ним были. Или, как говорила Сайри, ты влюбилась? — Ухмыляясь, парень слегка толкнул девушку локтём. ㅤ— Да фу, сколько можно уже. Просто нас тогда чуть не поймали, благо всё списали на суицид. ㅤ— Всё, давайте уже закроем эту тему. — Встряла Сайри. — Больле не будем чморить людей за их нацию, некрасиво как-то. Но даже если мы опустим тот факт, что тот был японцем, рожа всё равно у него смазливая была, да и в принципе странным был. ㅤ— Завтра к нам трое новеньких приходят, слышали? — Подпрыгивая, девушка из компании втиснулась между трепя идущими впереди людьми. — Даже фотки их нашли, смотрите! ㅤ— Вот этот по середине так на того похож... А не он ли это? ㅤ— У тебя всё в порядке с головой? Мы на его похоронах были. ㅤ— А, да, чего это я. Этот вроде больше на корейца смахивает. ㅤ— Да откуда нам знать, откуда они. Известны только их имена: Хван Хёнджин, Ли Минхо и Ким Сынмин. ㅤ— Не нравится мне это. Разве того не Минхо звали? ㅤ— Не знаю, мы так и не спросили у него имя. Да и к тому же этот с тёмными волосами. ㅤ— Ладно, давайте в этот раз ни над кем не будем издеваться? У нас и так щекастый пропал. ㅤ— Ну вот именно, пропал же. Как нам тогда веселиться? ㅤ— Ну ты и тугодум. Когда вернётся то покажем и расскажем всё новеньким, думаю, им понравится, — улыбаясь одним уголком губ, девушка махнула рукой, что означало «всё, хватит уже про это», с чем все согласились.

***

ㅤ— Ты так прекрасен... — говорил Джисон, проводя рукой по линии челюсти. — Я люблю тебя, знаешь? ㅤОн любил. Любил до потери памяти, до остановки сердца. Любил в нём всё — его глаза, в которых читался космос, его заражающую улыбку, его скульптурные черты лица, что приковывали внимание с первого взгляда. Но больше всего он любил его заботу и поддержку. Он всегда утешал его. Обнимал так крепко-крепко, будто боялся, что Джисона кто-то заберёт. С ним он чувствовал себя... живым. Живым и нужным кому-то. Все проблемы исчезали и в этом мире оставались только они вдвоём. ㅤ— Помоги мне сбежать от всех, пожалуйста. Я хочу остаться с тобой навсегда. — Слёзы наворачивались, и одна наравила выбежать, пуская за собой мокрую дорожку. Сидящий напротив прикоснулся к ней губами, сцепляя руки друг друга в крепкий замок. ㅤ— Ты ведь понимаешь, что для этого тебе придётся забыть всё, и меня в том числе? ㅤ— Забыть... тебя? — одними дрожащими губами произнёс Джисон, не веря в услышанное. Забыть его? Нет-нет-нет! Счастливых моментов в его жизни немного, и почты все они связаны с ним. Когда как он может позволить себе забыть всё? — Я не хочу забывать тебя. Ты — любовь всей моей жизни. ㅤ— Ох, ты всё равно это забудешь, поэтому нет смысла скрывать что-либо от тебя. Я приду к тебе, я буду существовать, но в ином обличии, и ты не будешь помнить ничего обо мне, а я — всё о тебе. Хани, тебе нужно будет найти меня, хорошо? ㅤ— Х-хорошо, я обещаю, что не забуду тебя, и буду стараться изо всех сил. ㅤ— Я верю в тебя, Хани, прощай. Я — Юрэй, — после этих слов, он чмокнул того в губы, заключая в тёплые объятия, — и я тоже буду искать тебя. ㅤ— Юрэй...? ㅤБудильник звенит настолько противно, что хочется разбить его, лишь бы не слышать этот ужасный скрежет. Хотя нет, если он разобьётся, то Джисон будет всё чаще опаздывать на учёбу. С самого пробуждения в грудной клетке ощущалось сильное сердцебиение, а также нарастающая с каждой секундой тревога, которую невозможно было остановить. С каждым вздохом дышать становилось всё тяжелее, голова становилась всё тяжелее а всё тело содрогалось в панике. Парень схватился за лоб и шею, в попытках успокоиться, однако всё было напрасно. Впереди всего этого выступало чувство упущения чего важного. Оно было всегда, но сейчас оно ощущалось, как забывание облика или голоса умершего близкого человека. Как... падение? Снова чувство дежавю, парень вдруг снова переносится в тот день, когда он уже испытал его, пребывая у неизвестного озера, когда его пытались утопить. Ещё тогда ему казалось, что точно такая же ситуация уже была, но он не мог понять, почему это чувство вдруг возникло. И сейчас тоже. Ему казалось, что его тело медленно погружается на дно, его лёгкие наполняются водой, а после он и вовсе не чувствует ничего. Тревога, дрожь и паника ушли, как только он ощутил 'приземление' на дно озера. ㅤГоспитализироваться получиться только завтра, а значит сегодня придётся пережить ещё один учебный день. За вчера у него накопились долги ввиде ненаписанной объяснительной и непосещение спортивного зала, в котором уже всё было готово к расправе над ним. Лезвия, сигареты, спички, канцелярские ножы а также специально отобранные самые тяжёлые баскетбольные мячи. Об этом всём ему сообщил его одноклассник, который проходил мимо помещения и подслушал разговор. ㅤЧтож, возможно, сегодня его бы ждала именно такая участь, если бы не моментальное заселение в больницу сразу после уроков, и тройка парней, что только перевелась в их старшую школу. Весь класс обсуждал красавчика Хван Хёнджина, что беззаботно всем подмигивал и флиртовал с каждой второй. Джисону тоже достался "подкат" из разряда: «Любая серая мышка может оказаться горячей штучкой». В тот момент Хан не знал, какую эмоцию использовать — хотелось одновременно смеяться и плакать, а ещё за такой "комплимент" хотелось вынести весь сегодняшний обед на этого смазливого мальчишку. ㅤОстальные два — Ли Минхо и Ким Сынмин были куда сдержаннее, чем Хван. Они были дружелюбными, ненавязчивыми и с ними было приятно разговаривать. Правда Сынмин оказался куда более закрытым, чем казался. Будто постоянно находился в своём маленьком мире, никого туда не пуская. На удивление, Джисон и Сынмин довольно быстро сблизились за один учебный день. У них было много общих интересов, а также довольно схожая жизненная ситуация. Последний же — Ли Минхо, что бы родом из Японии, будто конкурировал с Хёнджином за внимание девочек (и не только девочек). Однако сам это отрицал, говоря, что всё это чьи-то выдумки и они с Хваном хорошие друзья. ㅤС Ли Джисон за весь день перекинулся парой фраз по типу: «Какой следующий урок?». Но одна вещь его очень напрягала: на протяжении всего дня Минхо буквально прожигал дыру в Хане, не отводя взгляда. Опираясь головой на ладонь, новенький разворачивался в сторону одноклассника, любуясь милыми щёчками, отросшими волосами и подвеской, что красовалась на оголённых ключицах. В некоторые моменты Джисон не выдерживал, и, разворачивая голову в сторону Ли, делал вопросительное выражение лица, на что тот лишь ухмылялся и на время переводил взгляд на вид за окном. ㅤ— «Это было ужасно, наконец-то я лягу в больницу и меня никто не будет доставать», — подумал про себя парень, шагая из кабинета после последнего урока в сторону выхода из школы. Мимо проходят новенькие в своём первоначальном составе, как вдруг макушка одного из них стремительно разворачивается в сторону Джисона, а обладателем сияющих каштановых волос оказался Минхо, что быстро подмигнул Хану, возвращаясь к своим друзьям. — «И что это было?».