Bilberry

Логическое продолжение предыдущего драббла. Для Голди. С Днем Рождения, солнышко. - Найджел! Глаза разлепляются с трудом. С очень большим трудом. - Найджел, мать твою, Траск! Бритни. Он видит перед собой ее лицо. Их незаменимый сценарист, эта бестия, которой нужно обязательно присутствовать на съемочной площадке и видеть, что все актеры ведут себя так, как ей нужно. С утра до ночи таскается с ними на натурные съемки. И ведь даже не кинорежиссер, даже не... - Ты! - указательный палец с коротко стриженными ногтями упирается ему в грудь. Голова. Как же она раскалывается. - Какого хрена ты вчера нажрался, а, Траск? - Я... - Да, ты, Траск, звезда, чтоб его, первой величины! Сначала ты не являешься в назначенное время на съемочный процесс, мы пытаемся до тебя дозвониться, а твой мобильный нахрен отключен. Потом ошивающиеся рядом местные рассказывают нам, что вчера какой-то незнакомый вроде как ошивался в Драконом забытом кабаке. И этот хер по описанию ну уж о-о-очень смахивал на тебя! - а как же концентрированные заклинания? А, ну да, его же узнали как Найджа Траска... - Мы, значит, тут рвем себе все волосы на голове, ищем тебя, стучим в твой запертый трейлер, а ты, мать твою, дрыхнешь здесь! Где твоя совесть?! Или думаешь, раз можешь заламывать такие гонорары, то... - А он где? - бормочет Найдж, хватаясь рукой за голову. - Он где? Бритни, однако, в ярости. - Кто он?! По-моему, ты выжрал все, что только... - Нет, я... Я не знаю, кто он. Он был здесь... - Еще лучше! Ты еще и местных приводишь с собой. Что, бухать теперь интересно только с деревенскими забулдыгами?! - Нет, мы с ним... Я спал с ним. Бритни застывает, округлив глаза. - А ты точно протрезвел, а, Найдж? - недоверчиво спрашивает она. - Или ты допился до того, что забыл, что натурал? - Он ушел! - вдруг вспоминает Найдж, а в сердце поселяется неприятное чувство тревоги. - Он ушел... - Да кто, Дракон?! - Я не знаю, - наконец выдыхает он. Бритни плюхается на его кровать, сведя руки в замок. С шумом выдыхая, она пытается придумать, что сказать, а потом задумчиво смотрит на Найджа и, слегка прищуриваясь, спрашивает. - Куда ты там вляпался, Найдж? Хуже всего, что он и сам смутно помнил. Белокурый ангел с нечитаемыми равнодушными глазами, с лошадиным хвостом и рогом во лбу. Бог. Лучше бога. Юноша не из здешних мест. - Н-да-а-а... - протягивает Бритни, скептически выслушивая рассказ Найджа. - Вот так и разочаровывайся в нынешних натуралах. Хотя это в принципе сейчас популярно. Ты всегда можешь неплохо пиарнуться, заведя какой-нибудь романчи... - Я. Не. Собираюсь. Выставлять. Это. Напоказ, - чуть не рычит Найдж. - Окей-окей. Но, значит, говоришь, рог... - задумчиво нахмуривает брови Бритни, а затем вдруг бледнеет. - Подожди-ка, Найдж. То есть он точно был не человеком и... - Точно, Бритни. Таких глаз... - А ушел когда? - Я не помню, Брит... На рассвете, может быть, вроде солнце начинало светить, когда я вырубился, а чт... Найдж замолкает. На Бритни страшно смотреть. Зато она, широко раскрыв глаза, вовсю взирает на Траска, а ее губы словно силятся что-то сказать. В безмолвном страхе. - Что? - А ты не понимаешь, Траск? - голос Бритни звенит как натянутая струна. Плохо дела. - Ты вот совсем не понимаешь, куда вляпался? Златокудрый юноша, возникший из ниоткуда и ушедший на рассвете... - Так тот-то на рассвете приходил. - А в остальное время он чем-то должен заниматься! - Бритни, ты же несерьезно? - осторожно начинает Найдж, у которого уже вовсю начинает под ложечкой. - Это же местная легенда, не более. - Найдж, ты забыл, в каком мире мы живем? Иногда легенды - это вовсе не легенды. - Но если ты заметила, я вроде бы живой, - недовольно цыкает Найдж. А внутри у него все противно сжимается. И закрадываются сомнения. Неужели... - А, то есть ты хочешь, чтобы тебя нашли мертвым? Вот и отпускай тебя одного! Найдж, мы не знаем, а вдруг эта дрянь и правда существует. Тебе повезло, что ты вообще остался жив. - Насколько я помню, "дрянь" шастает только по девушкам. - А теперь решила по мужикам! - рявкает Бритни. - Это не человек, Найдж, хрен знает, что у него на уме. И может... Может, юношей он и не убивает. А может, ему вообще все равно с кем. Мы не можем знать. - А может, это вообще не он? - Может - не может, но, Найдж... - впервые в голосе Бритни слышится тревога, и Найдж напрягается, потому что когда она такая, значит, действительно есть чего бояться. - Пожалуйста, будь осторожнее... В Магиксе-то полно всякой дряни, а что уж говорить о просто планетах. Ты бы... Не слишком рьяно гулял по окрестностям. - Брит... - Просто пообещай мне, пожалуйста, Найдж, - он никогда не мог устоять перед тем, как женщины умоляли его. Сейчас он был готов пообещать ей что угодно. Что и сделал. - Просто я волнуюсь за тебя. Мы ведь знаем об этом существе только то, что удалось добыть из рассказов. Дракон знает кем он может оказаться на самом деле. - Хорошо, - кивает Найдж. Лишь бы отделаться от Бритни и ее нотаций. - Погоди, - вдруг кое-что понимает он. - А как ты... Проникла в мой трейлер? - Ударом ноги дверь вышибла. Конечно, открыла запасным ключом, благо нашелся. Просто больше никогда не поступай так, Траск, больше никогда! "Никогда!.." - эхом отдаются в голове ее слова. Ни-ког-да.

***

С тех пор белокурый ангел (или дьявол, это уж с какой стороны подходить) засел в его голове. Мог или не мог загадочный Нарэн быть тем самым... Таинственным демоном, что приходил к девам на рассвете и доводил их до смерти? Мог или нет? Найджел Траск совершенно не мог разобраться в этом. Предостережения Бритни он почти... Игнорировал. Памятуя о ее вездесущем носе, он использовал концентрированные заклинания неузнаваемости - нагло, безжалостно, растрачивая их столь... Легкомысленно, что та же Билли бы могла позавидовать. А Бритни и вовсе бы махнула рукой. Но Найдж Траск на то и заслужил свое имя, чтобы все-таки ни перед кем не отчитываться в своих поступках. Каждый вечер он оббивал порог того самого бара, где впервые повстречал того, кто назвал себя Нарэном. Нет, не так. Нар. На-ар. Почему-то так звучит лучше. По несколько часов он сидел за барной стойкой, терпя здешнюю атмосферу, вслушиваясь в одни и те же разговоры деревенских пьяниц, которые только и знали, что ругать правительство, урожаи и чиновников. Угнетенная атмосфера сельской местности, в которой рождаешься и в которой умираешься. Глубинка, провинция, из которой нет выхода и которая слишком глубоко пускает в тебе корни, связывая по рукам и ногам. Крепко обвивает шею, почти душа стальными прутьями. Найдж никогда не жил во всем этом, но несколько часов каждый вечер - и он чуть не задыхается от этой атмосферы безысходности и статичности. Но не может уйти. Кружит в одном месте как магнит. Словно подросток какой-то, Дракон. Но почему-то это тревожное ожидание становится его смыслом жизни. Придет или нет? Таинственная игра, правила для которой установил сам Найдж и не посвятил... Того, кто теперь занимал его мысли. На-ар. Нар. Это имя перекатывается на языке, это имя срывается с губ, когда, когда... Когда в душе, как мальчишка, который не может увидеть объекта своих грез. Так запасть... Боже, сколько же с ним не случалось этого. Девчонки... Да разве они могли сравниться с ним, с ним... Самое удивительное, что Найдж помнил образ Нарэна до мельчайших деталей и представлял очень смутно одновременно. Абсолютная четкость и туманная дымка. Нарэн был близко. И далеко. Казался наваждением. Словно и правда демон из легенд. Расстаял, словно призрак, на рассвете. Но почему же тогда не убил? Был ли Нарэн тем самым или... Не был? Найдж понятия не имел. Но чем больше он смотрел на Вачславрена, игравшего демона. Тем сильнее понимал, как они ошибались. Глаза. Почему же все они решили, что его глаза должны светиться игривым блеском? Почему решили, что в них должна быть харизматичная искринка, почему в этом образе, который раньше так восхищал Найджа, теперь виделась одна лишь фальшь? Вачславрен играл отлично, и его демон был действительно... Тем, что хотели и ожидали увидеть люди, представляя его героя. Но почему они все решили... Что глаза демона должны что-то выражать? Найдж вспоминает Нарэна и его взгляд. Равнодушный, отрешенный. Никакого дьявольского блеска. Жесткость, которую не разглядишь вот так сразу. И абсолютная нечитаемость. Внимательность. Настороженность... Возможно. Именно такой взгляд и хранит в себе глубину веков, золотые поля Кандиса. Что-то глубокое, светлые рассветные облака и тайну, что исчезает вместе с ними. Так может или нет? Найдж не знает. Но он все чаще смотрит на Памеллу, за героиней которой идет рассветный демон и которую должен спасти его, Найджа, герой, и спрашивает себя, а что же такого, черт возьми, в этой героине? Так уж ли за ней идет герой? А не к демону ли спешит навстречу? Не ради ли его золотых (ах нет, в этом варианте красных) глаз пытается разгадать эту загадку? Не ради ли этого стремится всякий раз спасти красавицу? Кто на самом деле интересует его героя? Режиссер и вся остальная съемочная группа отмечают потрясающую игру, с которой Найдж отдается своему персонажу. Отмечают, что он великолепно передает все напряжение, которое должен испытывать его герой к герою Вачславрена. Отмечают потрясающую, живую химию. Не напряжение... Притяжение. Вот что на самом деле. Герою Найджа не нужна девушка. Его интересует демон. И совсем не тот, который вскоре окажется на экранах всего волшебного измерения. Так проходит целая неделя. Остается еще одна, а тревога, нарастающая в Найдже, никуда и не думает деваться. Дешевая забегаловка стала местом томления его... Сердца? Магнитом, ориентиром, единственным местом, откуда бы можно было начать отсчет. Найдж мечется. Найдж почти сходит с ума, и все его мысли заняты белокурым ангелом, и все, о чем он мечтает... О еще одной ночи. О еще одной чертовой ночи. Чтобы вот так, чтобы снова... Чтобы снова стонать: "Мой, мой..." Ангел не приходит. Иногда Найдж спрашивает себя: а точно ли не было это наваждением? Может, ему все почудилось тогда? Привидилось? "Нет!" - кричит все внутри. "Ведь ты ощущал. Двигался. Трахал так, как никогда в жизни. Чуть не молился ему. Возносил до небес, как неземное сокровище, и терзал, словно безвольную игрушку". Использовал, чтобы забыться. Сказал ли он что на это? "Но ведь он для этого и предназачен! - спешил возразить сам себе Найдж Траск. - Он приходит к девушкам, он принимает облик тех, кого они желают. Он и создан..." А все ли ты знаешь о нем, Траск? Как там сказала Бритни? Что черз знает что на самом деле представляет из себя эта дрянь? Какая же это дрянь, к слову? Ангел. Сущий ангел со скучающим взглядом. И убивающий девушек на рассвете. Приводящий к вполне реальным смертям. Как тебе это, кстати, Траск? Хочешь в любовнички того, кто отнимает человеческие жизни? Дрочишь на вполне реального убийцу? "Нет, - возражает Найдж, - нет. Убийцы, они... Кровь, грязь, оружие, а Нарэн..." А Нарэн что? А Нарэн - самый настоящий убийца, если он и правда тот самый демон, но только почему-то он совершенно не хочет ассоциироваться с кровожадными маньяками. Или это ты просто хочешь обелить его в собственных глазах, Траск? Чистота и непорочность, говоришь? А может, эта чистота уже готова была убить тебя? И все же... Наверное, это не важно. Так говорил себе Найджел Траск. Его внутренняя мораль и добродетель содрогались, а что-то более глубинное искренне соглашалось, что все это не важно. Что, да, это природа, но каждый выполняет свое предназначение. Его, Найджа, предназначение играть в кино и влюблять в себя девушек всех планет. А у Нарэна другое - губить их. Так чем же его род деятельности хуже, чем твой? Или ты совсем ополоумел, Траск? Уже оправдываешь всех кого не лень только потому, что кому-то приспичило потрахаться. Снял бы понравившуюся девчушку. "Нет, - шепчет Найдж, - нет". Он знает, чего хочет. И поэтому каждый вечер тащится в бар. От второй недели уже проходит три дня. Найдж взбудоражен. Его мысли витают далеко от ролей, съемочных площадок, Кандиса... Бритни ругает его за рассеянность, Найдж вздрагивает, берет себя в руки, но уже очень скоро его мысли снова далеко. Нарэн, Нар, На-ар... Где же ты. Где, где? Неужели являешься заблудшим и нуждающимся в тебе душам только на одну ночь? Но те девы, которых ты мучал, они же... К ним ты несколько раз приходил. "Так чем же они лучше меня? Чем?" А концентрированные заклинания неумолимо заканчиваются. Каждый раз Найдж словно по лезвию ножа ходит. Но это чертово желание. Необходимость. Нарэн, Нар... Пожалуйста. Приди еще раз, приди. Я не из тех, кому достаточно одной ночи. Я буду молить еще об одной. Пожалуйста. Можем даже сыграть по твоим правилам. Только приди. Этот бар - его западня и заметная слабость. Место, куда он так или иначе возвращается. Потому что здесь встретил его, Нарэна. Пожалуйста, пожалуйста... В этот раз он, может быть, пьет чуть больше, чем обычно. Все-таки просто сидеть - глупо, но нажираться как в прошлый раз - вредит съемочному процессу. А сейчас... Сейчас тревога в Найдже табуном ходит. - Забавно. Найдж поднимает взгляд. Оказывается, он уже успел уронить голову на барную стойку. На губах растягивается глупая улыбка. Пришел, пришел. И тут же внутри возникает... Ревность? "Где ты был, где? Почему меня бросил?" - Ты... - Ты приходишь сюда каждый раз. И каждый раз сидишь. Зачем? - Ты, - выдыхает Найдж. Спокойные, отрешенные глаза. Чужие и такие... Свои. - Мой, мой. - Если хочешь, - пожимает плечами Нарэн. - Я могу принять его облик. - Я тебя принял, мне все равно, кто ты... - Не здесь. Легкое прикосновение - и вот они снова в трейлере. У Найджа - ощущение дежавю. Сердце чуть из груди не выпрыгивает, а сам он почти дрожит. - Ты - демон. Тот самый. - А даже если и так? - скучал ли он... Так сложно понять. Тот взгляд, те волосы, он спутал его с Трэвом, с Трэвом, который... Нарэн, его, его Нарэн. - Почему ты не сказал мне тогда? - Это что-нибудь бы изменило, человек? - Нет, но... Ты правда их убиваешь? И почему не убил меня? Секс с тобой же... - Я пришел к тебе не во сне, а в реальности, - замечает Нарэн. Найдж же молчит - замирает глупо, а руками давно уже про себя зарывается в его белокурые волосы. Целует этот рог, целует ключицы, опускается на колени, чтобы... - Что ты выискиваешь? - Тебя, - бормочет Найдж, глядя в его глаза. - Хочешь повторить? - Нар понимает его правильно и движется по направлению к нему. - Хорошо. - Нет, погоди, нет! - осознание реальности и понимание чего-то неправильного ударяет в голову слишком резко. - Нет, не так. - А как ты хочешь? - в глазах Нара - форменное равнодушие, выжидающий интерес, чтобы сделать, наконец, как от него ждут. "Чтобы ты был мой, мой... И ты чувствовал то же самое. Чтобы ощущал то же самое, что и я к тебе". - Так и будет. - Нет-нет, - качает головой Найдж, - это только... На одну ночь, - в ужасе бормочет он. - Пока я в тебе, ты желаешь меня. А я хочу... - Хочешь, чтобы я желал тебя постоянно? - Да-а, - выдыхает Найдж. - Забавно, - констатирует Нар. - Забавно. Но ты сам же видишь во мне замену. Хочешь здесь и сейчас. Знаешь, что утолишь интерес и пойдешь дальше, но хочешь, чтобы мой интерес к тебе бился гораздо дольше. Интересно. Найдж замирает. В голове стучит пульс, слова рвутся с языка, но он не может, он не знает. "Хочу", "мой" - вот что скользит в нем. - Ты сам-то знаешь, чего хочешь? - Да, - словно в трансе соглашается Найдж. - Пойдем со мной. - В твой мир, на твою планету? - Да, туда. - И что я там буду делать? - Не знаю, но... - Найджел Траск, - сейчас Найджу кажется, будто это голос из его головы. - Ты сам-то не разобрался в своих желаниях. Ты же сам признаешь, что желаешь меня только потому, что я похож на него? Я нужен тебе для того, чтобы забыться, не так ли? Найдж словно к полу прирастает. Время останавливается. Стрелки часов ползут мимо него. - В твоей голове и твоем сердце стучит другой. Ты же хочешь, чтобы я желал тебя. Всегда. При этом ты сам можешь перегорать. И возвращаться ко мне время от времени. Но я должен ждать тебя всегда. Найдж лишь смотрит в эти бесстрастные глаза и целует взглядом бескровные бледные губы. - Ты хочешь, чтобы я стал твоим, но это сиюминутное желание, которое может измениться. Хочешь вытащить меня в свой мир, но даже не задумываешься, что я там буду делать. Ты считаешь, что это образуется как-то само собой? Забавно. Ты хочешь от меня преданности только тебе одному, но сам оставляешь себе больше простора. Не слишком ли по-человечески эгоистично, Найджел Траск? Так, все так. Почему же нет никаких угрызений совести, только тревога и растерянность, прислушивание к собственным желаниям. Непонимание. Влечение. Взять и получить желаемое. Как было всегда. - Эгоистично, - наконец улыбается Найдж какой-то кривой, но в то же время естественной улыбкой. - По-человечески. Не думая, заиметь. - И требовать больше, чем способен отдать. - Да. Ты нужен мне. - Или тебе нужно твое желание ко мне? Схожесть с тем, которого ты не любил? Последнее словно ошпаривает Найджа. - Ты правда думаешь, что я пойду с тобой? "Я не думаю... Я хочу", - кричит все внутри. А ведь бессмертное существо право, Траск. Ты сам-то соображаешь, что несешь? Очередное твое "хочу", которое стало смыслом твоей жизни? А потом надоест, и ты его забудешь? Найдж почти сжимает кулаки. Ему не хочется думать об этом, не хочется признавать - в тупик своих желаний заходить не хочется. О чем он вообще думал? Или это просто азарт, желание получить недосягаемое? Или... - Хорошо. Найдж Траск удивленно смаргивает. - Я пойду с тобой в твой мир. Это может быть интересно. Во всяком случае, теперь я свободен. Найдж Траск ловит ртом воздух. - А ты... - Был привязан к этой планете. - Но почему... - Ты первый возжелал именно меня и не просил принять ничей облик, хотя горевал по нему. Я волен идти за тобой, куда захочу. Найджу Траску кажется, что земля будто пропала из-под ног. - Ты хочешь пойти со мной? - бескровными губами задает он единственный важный на данный момент вопрос. Золотые глаза Нара по-прежнему не выражают ничего. - Да. - И ты... По-прежнему будешь убивать их? Уходить к ним? Есть человеческие души? - Я не демон, если ты об этом, Найджел. Во мне течет их кровь, но мне не нужны человеческие души в жертву. Уходить. Не думаю. Забавно, человек, - вдруг в его глазах скользит жесткость, а сердце Найджа замирает, невольно скручиваясь. - Ты зовешь его, а хочешь, чтобы я пошел с тобой. Ты знаешь и хочешь, чтобы я принял его облик, но отказываешься от этого, хотя прекрасно понимаешь, что тебе ничего за это не будет. - Это неправильно. Я хочу тебя. Тебя. Как бы не скучал по нему. Я знаю, что ты можешь... Но это... Неправильно, - облизывает Найдж пересохшие губы. - Это и интересно. Можно посмотреть, что получится. - Так ты... - он не верит в себя от счастья. Черные прутья, вгрызшиеся в сердце, одни за другим спадают вниз, рассыпаясь и исчезая. - В конце концов, однажды ты умрешь, Найджел Траск. А я буду жить. Мне интересно будет провести несколько десятков лет вот так. Посмотрим, надолго ли тебя хватит. Остальное Найдж уже не слышит. В голове только стучит набатом: "Мой, мой!.." ...Спустя несколько дней они покидают Кандис - планету-осень, планету-поля, увозя с собой потрясающие кадры, бурный роман Памеллы и Вачславрена, глубокую и живую игру актеров. А Найдж вырывает у Кандиса самое дорогое, самое древнее, часть его уникального эпоса, легенду, которая оказалась вовсе не легендой - белокурого ангела, который появлялся во снах юных дев и убивал их, доводя до сладчайшей неги. Рассветный демон, которому они даже не удосужились дать имя. Траск же поступил, как и обычно. Легко, играючи получил, что хотел. Чтобы обрести хоть сколько-нибудь смысла жизни. На время, на час, на минуту. На-ар.