Bilberry

"Я теку, сволочь. У меня встало то, чего нет". Такое личное сообщение мне приходит в некстере. А я, нахер, ментально нахожусь в состоянии повышенной влажности. Полнейшая гармония. А как с ними еще, с феями музыки? Я, вообще-то, собираюсь домой со смены. "Я уже затрахалась лежать в твоей кровати". Что эта женщина чертова там взялась настрачивать? Дракон. "Полежи, если так приперло", - пишу я в ответ. "Ты хотел написать "полижи"? Так нет, это твоя прерогатива". Хорошо, что я ставлю свой телефон на беззвучку. Да черта с два. Собираюсь с мыслями и телепортируюсь в нашу с Дугги квартиру. Слегка лишь промахиваюсь, почти впечатываясь в стену собственной комнаты. А Муза, которая преспокойно разлеглась на моей кровати, лишь скептически поглядывает на мои попытки помагичить. Ну да, сорян, магом я заделался недавно. Не все становятся асами сразу. Даже Блум, кажется, и то не с первого раза превратилась. Я лезу на нее сразу, как возбужденная пьяная девочка, которую не раскрепостить без бухла. Оральный безморальный секс - мое лучшее оружие, и она, черт возьми, ничего не сможет с этим поделать. - Полизать, говоришь? - улыбаюсь я, пытаюсь сделать то же самое, что обычно колдовала Муза. В результате с нас не сразу, с заминкой, но исчезает одежда. Полизывают бесхребетные инфантилы. А я отлизываю. Сечешь разницу? - А я накладываю противозачатку. - Ты всегда накладываешь противозачатку. - Я не знаю ни одной пары, где бы это делал мужик, сорян, - передразнивает меня Муза. - Имхо, но таких просто в природе не существует. - В точку. Так ты будешь полизывать или отлизывать, хоть что-нибудь делать? Вечно провоцируют, бабы. А я, естественно, на провокации ведусь. И следующие полчаса, а может, и больше я отлизываю ей. Безморально, так, чтобы в ней закручивались все ее там узлы, которые закручиваются у баб, как они периодически любят описывать свои ощущения, когда у них встает то, чего нет. Смешно это, когда они так говорят. Будто бы серьезно понимают, что мы испытываем. Ну лан. Не стоит баб разочаровывать. Пусть веруют. Пока их колбасит от твоих прикосновений, пока от хорошего отлиза и легких дразнящих касаний увеливающегося клитора и бесцеремонного набухания половых губ их трясет... Пока они бесконечно увлажняются, эти прекрасные женщины, я готов держать их в неведении до последнего. Стражем стоять на той самой границе, где их убеждения могут пошатнуться. Я уже научился чувствовать, когда она приближается к своему пику: крайняя плоть над клитором увеличивается, кровь приливает к малым половым губам. Со мной тоже происходит какое-то исступление. Мне кажется, что к моим мозгам, моим чертовым, отсутствующим мозгам, что-то приливает. А может, я просто становлюсь единым: с ее клитором, вагиной, с ее половыми губами, с этим прекрасным, самым потрясающим местом, которое можно бесконечно ласкать. Может, я сливаюсь со всем тем, что находится внизу ее живота. Может, я переживаю каждую стадию вместе с ней. Это божественное томление, трепет, замирание, блаженствующую боль и отчаянную негу, возможно, мы все движемся в едином ритме. И где-то там существует Муза, а я становлюсь ее частью. И словно это проходит через меня, словно я сам ощущаю, предчувствую тот момент, когда приятная ноющая судорога сначала возникает в ее клиторе, а потом проносится по всему телу. Ох, Дракон. По чудесному телу, которое я чуть придерживаю за бедра. - Так что ты там говорила про нечто несуществующее, что у тебя встало? - Оно уже упало, черт бы тебя побрал. Слишком хорошо трахаешь, - следует ответ, который меня удовлетворяет более чем полностью. Хорошо отлизанная баба - добрая баба. И это - первая жизненная аксиома, которой я следую.