Bilberry

Люди стали для них дойными коровами. Которых феи, широко улыбаясь, вещая о добре, волшебстве и вере, тянули за вымя. И железные ведра наполнялись молоком - безграничным, преданным фанатизмом, слепой, подобострастной верой. Вера дарила силу - огромную, потрясающую, которая пьянила, с которой уносило так, что Винкс буквально дурели от ее количества: столько магии, добровольно текущей в их руки, столько магии, которую можно использовать. И которая очень быстро испарялась: эффект был недолговечен. Как исчезает во рту стакан с молоком, который выпиваешь залпом, так и сила выветривалась с потрясающей скоростью. Но тот, кто попробовал наркотик, уже едва ли сможет слезть с иглы. Сила, что достается так легко, сила, для получения которой не требуется никаких усилий, она обладает просто магнетическим свойством. Попробовав раз, не сможешь устоять и в другой, не замечая, подсаживаешься. И со временем привычной дозы становится мало. Требуется больше и больше. Люди стали для них дойными коровами - теперь их целью было привлечь как можно больше на свою сторону, так, чтобы на них глазели, раскрыв рты. Чтобы их боготворили. Чтобы им буквально вручали силу, для получения которой не требовалось почти ничего. Винкс блистали. Винкс сияли. Винкс раздражались, когда долго не получали очередной дозы, тогда они шли к коровам и доили их: долго, чуть ли не выжимая из вымени все до последней капли. А молоко стекало в ведра, чтобы потом быть выпитым - вот так, сразу, без какой-либо обработки. Винкс не смотрели, что поглощали, они давно уже не ведали, что творят. Сами захлопнули за собой ловушку. Беливикс потирал руки, дергая за тонкие, жалко звенящие крылышки. Расплатой за то, что он показал феям прекрасные стада, стало то, что он проник в них до безобразия глубоко. Тянул из них все соки, тянул все, что делало их индивидуальными. Что делало не похожими друг на друга. То, что именуется личностью. Беливикс разрушал это до самого основания, оставляя лишь шаткий каркас - то, что было ему совершенно не интересно. Обсасывая, оставлял деревянную палочку, съедая весь леденец. Капризные. Глупые. Гламурные. Безмозглые. Помешанные на моде, вечеринках и странных идеях девицы. С трудом способные вести бой. Такими их сделал Беливикс. Он напитался ими, он пожирал их - толстел, пока не начал гнить заживо. А потом пришел змей, принеся с собой очищающую соль, и они восстали. Упав до безумного низко, они широко раскрыли глаза, стоя на коленях и понимая, во что они превратились. Как стали видеть людей не людьми, а дойными коровами. И они закричали от страха. Теперь Беливикс стал их кошмаром, если он снится, то они просыпаются в липком поте, с трясущимися руками, они боятся, что он вернется, боятся, что все это повторится вновь, что они потеряют контроль. Что не устоят. Ведь однажды он подкрался к ним незаметно, когда они были наивными девятнадцатилетними девочками, только-только получившими Энчантикс, победившими Валтора и впервые попробовавшими, что такое любовь всего волшебного измерения. Им было больно падать, когда Черный Круг победил их в первой схватке. Неискушенные души требовали "справедливости", требовали, чтобы им вернули их лавры. Именно к таким и приходит Беливикс. Именно такие становятся для него жертвами. Тогда любовь волшебного измерения была для них праздником. Тогда люди были для них дойными коровами. Теперь люди снова стали для них людьми. А любовь волшебного измерения - ужасом и золотой клеткой. В которую, что смешно, Винкс тоже заточили себя сами. Выбрав из двух зол наименьшее. Другого пути у них не было. А Беливикс потирал руки и уполз в трещины между мирами в поисках новых жертв. И он обязательно их найдет. Потому что у любых фей есть свои пороки. И никакая волшебная пыльца никогда не очистит их до конца. Для кого-то люди всегда будут дойными коровами. И Беливикс с удовольствием обеспечит это.