Home

Дождь был всегда привлекательной погодой. Стучал в окно временами, когда в пустой комнате было слишком одиноко и отвлекал от постоянных ссор в других комнатах. Он барабанил какой-то неизвестный ритм, который был, на удивление, очень расслабляющим. Да и вообще дождливые периоды были приятными во всех аспектах. Однако сегодня погода решила сунуть палки в колёса. Под ногами громко хлюпала до неприличия мокрая грязь, оставляющая противные следы на кроссовках. Она мазала и глотала всё, что в неё попадало, в том числе и обувь. Непрерывно летящие капли воды быстро набирали скорость и количество, будто некий человек поливал землю из очень старой, дырявой лейки, не давая пощады никому и ничему под струями влаги. Одежда быстро промокла под таким напором природного явления, которое, как будто назло, пошло именно сейчас. Фрэнк поёжился, поправляя капюшон на своей толстовке, полностью размокшей под разбушевавшкйся стихией. Вот почему этот чёртов ливень начался именно тогда, когда он убежал из дома? Непонятно. Но мысли направлялись не в рассуждения о неудачливом побеге, а в план решения проблемы. Аеро прекрасно понимает, что оставаться под дождём ещё дольше просто нельзя, учитывая, что к всеобщей неприятной картине добавился лёгкий ветер. Он не сбивал с ног и не морозил своим свистящим бегом, но пробирал противным холодком до самых костей. Так не могло продолжаться. В глаза бросилась автобусная остановка, ставшая единственной защитой от воды, которая так и норовила затопить всё вокруг вместе с парнем. Первый шаг плана — максимально, насколько позволяла ситуация, спрятаться от небесного потопа. Аккуратными шагами Фрэнк направился в своё ближайшее укрытие, попутно снимая со спины промокший рюкзак. Оказавшись под небольшим металлическим навесом, в руках тут же оказался телефон. Дрожащими пальцами парень начал выискивать нужный номер. В первую очередь стоит позвонить тому, кто смог бы приютить его к себе на некоторое время. И это был второй шаг плана. На побитом экране тут же появилась нужная комбинация цифр, от которой исходила слабая надежда. Потупив взгляд в незаметную точку на дороге, что заставило лишний раз встряхнуть головой, последнее движение наконец стало самой попыткой позвонить. Несколько раз промахнувшись, он тихо проругался себе под нос, однако попал и приложил телефон ближе к уху, ожидающе прислушиваясь. "Ответь же, пожалуйста..", только и пронеслось в голове Фрэнка, когда из динамика наконец послышались столь ожидаемые гудки. Он замёрз, ужасно замёрз. Холод был не только физической проблемой, но и душевной. Родители, будь те прокляты всеми Богами, вновь закатили лютую истерику на пустом месте, когда речь зашла про их сына. Понятное дело, ведь он не был им родным, но это уже перешло все грани. Да, Фрэнк смирился, когда ему запретили покидать отчий дом на аргументе поступления. Терпимо, хотя и обидно. Но когда редкие замечания перешли в ежедневно повторяющиеся конфликты, терпение стремительно начало заканчиваться. Последней каплей стал сегодняшний день, вызвавший острое желание наконец-то сбежать. Он устал от такого отношения к своей жизни, и теперь ему хотелось назло всей системе опекунов нарушить всё, что только можно, и в первую очередь — запрет на переезд. Наконец-то помимо гудков в трубке телефона послышался хриплый голос: — Алло? — спокойный тон сейчас был как никогда кстати, ведь без него парень определённо бы закипел окончательно. — Привет! Слушай, не против, если я к тебе приду? — Аеро искренне надеялся на то, что его пустят. В секунду он был готов ко всему, успел понять, простить и быть готов к изменению плана. Да даже к ночёвке на улице под этим сраным дождём. — Конечно! Буду рад тебя увидеть, а то давно не собирались. — на другом конце связи было слышно, как что-то упало. Вероятно, это был какой-то карандаш или ручка. — Отлично. Тогда жди меня через минут 10 у себя на пороге! — на лице беглеца расплылась улыбка. Слабая, но передающая радость сбывшейся надежды. — Приоткрой мне тайну, что за повод посещения? — в голосе послышались слегка игривые нотки любопытства. — Приду и всё расскажу. Давай, я пошёл! — на конце провода только и успело проскочить тихое "ладно" прежде, чем звонок закончился. Телефон вернулся обратно в недры рюкзака, небрежным движением брошенный куда-то внутрь. Фрэнк был рад, что теперь ему есть дорога к месту, где можно переждать бедствие. Было хорошо, что дом друга находился недалеко от нынешнего места и дорога до него не займёт сильно много времени. — Ну, чтож..— он тянул время, выигрывая несколько лишних мгновений перед тем, как снова окунуться в холод и постоянную влагу. Ему не хотелось идти под ливнем, но это было необходимостью. — В путь. Выйдя из-под навеса, его тут же окатило волной из холодного ветерочка и такого же по температуре природного душа. Кроссовки всё также хлюпали по размякшей грязи, отдаваясь неприятным скольжением под ногами. Несколько раз Аеро едва не упал, скользя по этому своеобразному катку. Но останавливаться нельзя, его уже ждут, да и самому хочется поскорее добраться до тёплого места, где его не будет так колотить дрожь во всём теле. Джерард был его хорошим другом и, пожалуй, единственным человеком, который был в курсе его отношений с родителями. Они учились в одном колледже, пусть и на разных направлениях, но по чистой случайности познакомились едва ли не в первые дни учёбы. Фрэнк с теплотой в душе вспоминал, как это было. А было это примерно полтора года назад, когда они оба не знали своих аудиторий и путались в коридорах заведения. По случайности встретились у расписания, всё перепутали и пошли вместе в одну аудиторию. А по итогу, как оказалось, оба перепутали свои аудитории и пришли куда-то в кафедру философии, кажется. Это было смешно, когда в начале занятия неизвестной им группы в помещение просунулись две макушки и с волнительным смущением тут же вышли, оставляя всех остальных в недоумении. Ох, а как же громко и заливисто они смеялись в тот момент, будучи все ещё у той двери. Эхо вторило им, поддавая лишь больший повод погоготать на весь коридор. В тот день ни один, ни второй не появились на занятиях, ибо в расписании они так и не разобрались. Вместо всех учебных часов они прогуливались по двору, узнавая друг о друге лишь больше. Уэй определённо был одним из самых интересных людей, которых посчастливилось встретить вот так случайно. Пусть при первом знакомстве он и вёл себя довольно отстранённо, неловко, однако со временем тоже не стеснялся в перерывах подбегать к Аеро для пустых разговоров или чтобы поделиться какими-то новостями, идеями. Вероятно, он был самым уникальным во всей массе обучающихся. При каждом размышлении об этом Фрэнк не мог никак понять, что же он чувствует? Они были близкими друзьями, но всё же было что-то иное в душе. Какое-то пархающее чувство, вызывающее лёгкую щекотку под рёбрами, возможно около лёгких и сердца. Возможно, он просто влюблён в него, но не может этого признать. Скорее всего это действительно так, пусть и может казаться иначе. Но Фрэнк не будет напирать, ведь не знает чувств Джи. Он не хочет его спугнуть, оттолкнуть от себя своими романтичными действиями. Да, возможно он хочет ему признаться и узнать ответ на свой вопрос про чувства. Но без фанатизма, без лишних приставаний. За глухими размышлениями он заметил два изменения, одно из которых обрадовало, а другое — огорчило. Первое заключалось в том, что дождь величественно усилился и едва ли не смывал всё на своём пути. А второе — он был уже возле многоэтажного здания, где, по его хорошей памяти, живёт друг. Набрав запомнившийся пароль в домофон, дверь отворилась и впустила на лестничную площадку. Третий шаг плана выполнен. Затхлый подъезд обдал душным воздухом, который не сильно отличился по температуре от улицы. Он забивался в лёгкие разными запахами, одним из которых была сигаретная горечь, знакомая Аеро, как ничто другое. Теперь путь возлежал на третий этаж, это был уже четвёртый шаг плана. Осталось перескочить через несколько маленьких ступенек и он окажется у цели. Лестница в этом доме была крохотной, настолько, что третий этаж был достигнут буквально в пол минуты. И вот он, весь промокший, на пороге квартиры друга. Фрэнк тянется в кнопке звонка, пару раз махнув ладонью в воздухе, вырисовывая неясные узоры. Однако всё же нажимает, слыша за дверью дребезжащий звук. Тут же после него и шаги, приближающиеся к входу. Пару оборотов ключей по ту сторону, и дверь с противным лязгом отворилась. А на пороге показалась ярко-красная голова, как и весь её обладатель, облачённый в домашний свитер и какие-то тёмные штаны. Взгляды на секунду пересеклись, а Фрэнк в очередной раз пытался не засмотреться слишком сильно. И в этот раз он доказал самому себе, что испытывает не такие уж и простые чувства по отношению к Уэю. Однако ещё одной секунды хватило для того, чтобы на бледном лице вдруг появился лёгкий шок вперемешку с удивлением. — Чёрт возьми, Фрэнк! Ты весь мокрый! — осмотрев друга на пороге с ног до головы, Аеро вновь обратил внимание на свою одежду. И приметил в голове, что футболка под мокрым насквозь верхним одеянием очень неприятно липла к телу. — Проходи скорей, я дам тебе сухие вещи. И вот он, вновь в этой прихожей, вновь с каким-то неожиданным визитом. Пусть они и не собирались здесь часто, Фрэнк запомнил планировку квартиры и кучу мелких деталей. На тумбочке всё также валялась одна из десятка курток, на это раз кожаная. А чуть дальше всё также лежала сумка с красками, которыми Джи пользовался только в самых редких случаях. Собственно, сам хозяин квартиры пропал где-то в другой комнате, откуда слышалось тихое шуршание. Аеро прошёл на звук, зайдя в комнату Уэя. Там же он сам и оказался, роясь в на полках шкафа в поисках одежды. — Располагайся, будь как дома. Сейчас найду..— не отрываясь от своего дела, парень проговорил через плечо самые приятные слова, которые мог ожидать гость. Сбросив с плеч рюкзак, Аеро постепенно начал стягивать с себя и мокрую одежду. Толстовка, футболка, джинсы и мелочные вещицы — всё полетело в кучу на пол, пока Джерард всё-таки откопал чистые вещи и подал их почти голому парню. Они не стеснялись таких открытостей, это было обычным делом. В руках тут же оказалась какая-то зелёная кофта и штаны, которые, как показала практика, были слегка велики для хозяина. По телосложению Джерард был более худощавым, нежели Фрэнк. Это была не особо большая разница, почти незаметная, но всё же присутствующая. И это было лишь на руку, когда речь заходила об элементах одежды. Вскоре Аеро закончил с переодеванием и оба уже сидели на кухне с чашками ароматного чая. Это было неловкое, продолжительное молчание, какого раньше не было. И за время своего пребывания Фрэнк также подметил, что чёлка тоже норовила намертво прилипнуть к его лицу, как и футболка к телу. За время этого молчания вообще многое было замечено: надоедливая нитка на рукаве, маленькие трещинки на столе, плавающая заварка в чашке. Аеро не торопился говорить, лишь спрятавшись за своей порцией горячего напитка. Ему было немного не по себе начинать этот разговор из ничего. В голове громко копошились мысли, забивая уши тихим шумом. Периодически он ловил взгляд взволнованных глаз напротив, но надолго тот не задерживался, тоже прячась в столь интересной для изучения чашке чая. — Так что же случилось? — наконец-то, спасибо Джерарду за то, что он умеет говорить. Вопрос будто оставил рябь в воздухе, ощутимую слабой вибрацией стола. Фрэнк потупил взгляд в этот ненаглядный стол, собираясь с мыслями для нормального, сформулированного ответа. — Я окончательно поругался с родителями. Они меня откровенно достали. — он всегда был оптимистом во всех вопросах, так что подобные слова были для него истинной редкостью, что заставило собеседника несколько удивиться. Брови на лице Уэя забавно взметнулись вверх, создавая действительно забавное выражение лица. — Они снова устроили ссору на ровном месте без аргументов и причин? — всё было и так ясно, но для продолжения разговора надо было хоть что-то говорить. — Ну конечно же! — на лице появилась грустная ухмылка, ведь от осознания своего положения сейчас хотелось и смеяться, и плакать. — Не думаю, что они могут иначе. — И что теперь будешь делать? — в голосе собеседника также проскользнула нотка грусти. Видимо, он тоже понимал, что дальше будет не сладко. — Если ты не против, я бы хотел пожить немного у тебя. — Фрэнк вновь ощущал слабую надежду на исправление ситуации. Ему хотелось пожить хоть у кого-то, кто поможет ему чувствовать себя в безопасности и комфорте. — В ближайшее время устроюсь на работу в какой-нибудь бар, накоплю быстро и съеду, честно. — Тебе вовсе не обязательно съезжать. — на лице Уэя заиграла тёплая улыбка, которая так и делилась своей теплотой с окружающей средой, будто бы даже грела воздух. Становилось и правда теплее. — Мы могли бы жить пока в одной квартире, просто вместе платить и ничего критичного. Глаза тут же просияли и в ответ на улыбку Фрэнк тоже улыбнулся. Он радовался, ему было приятно, что дела оборачиваются именно так. Он рад, что может наконец начать новую жизнь. — Тогда в ближайшие пару дней я найду работу с нормальной зарплатой. Только бы..вот чёрт..— благоприятный настрой тут же провалился, а на недоговорённую фразу обратил внимание взгляд напротив, определённо приобретающий вопросительное выражение. — Что не так? — всё же интересуется парень, потягивая остывающий чай. — Большая часть моих вещей осталась дома, я об этом не подумал..Чёртовы родители, ненавижу! — вместе с гневным ответом пришёлся удар по столу. Фрэнк закрыл руками лицо. Он не ныл и не любил жаловаться, да и такими словами в сторону людей обычно не пользовался с момента окончания школы. Но сейчас ситуация располагала к тому, чтобы использовать именно такие слова, показывающие боль и реальную ненависть в родственникам. Устало потерев пальцами переносицу, Аеро вдруг остро осознал, что глаза предательски щипало. Нет, плакать он не собирался, но всё же ему было до такой степени обидно и противно от поведения его родственников, что чувства начали переходить через край. Джерард поднялся с места и приблизился к другу, осторожно положив руки на плечи. Касание вышло аккуратным, заботливым, очень тёплым. Парень буквально ощущал тепло чужих рук через тёплую кофту. По телу тут же пробежались табуны мурашек, вызванных столь приятным касанием. С каких пор он так реагирует? Подняв голову, парень встретился с обеспокоенным взглядом прекрасных глаз. Джерард был как никогда близко к нему, отчего вдруг к лицу прилил жар, а сердце забилось чуть быстрее. В нескольких секундах ему удалось рассмотреть те черты, которые ранее он не замечал. Россыпь родинок на левой щеке, маленький шрам, небольшие потёки краски у висков. Что-то во всём этом привлекало, казалось таким притягательным. — Фрэнки, всё будет нормально. С одеждой помогу, а дальше посмотрим. Выкрутимся! — Джерард ободряюще улыбнулся, глядя прямо в глаза напротив. От такого зрительного контакта вдоль позвоночника пробежалась лёгкая дрожь. Быстрая, почти что неуловимая. Но именно это ощущение выбило остатки терпения и осторожности из головы. Фрэнк потянулся рукой к воротнику Уэя, как бы ненавязчиво поправляя его. Пробежался кончиками пальцев по краю ткани, ощущая мягкость и то тепло, которое так и продолжает идти от тела. Крепко ухватился за него, притянув на себя и обняв парня. Ощущение холода в душе стало проходить, уступая место приятно растекающемуся теплу. — Всё нормально? — голос звучал тихо, словно они говорили про какой-то тайный заговор. В ответ Аеро лишь кивнул, уткнувшись лбом куда-то в плечо собеседника. Он чувствовал в этом положении полный комфорт и умиротворение, окутывающие всё вокруг него, будто его кто-то укрыл пуховым одеялом. Ощущение безопасности убаюкивало, томным ожиданием вызывало сонливость и лёгкую тяжесть на плечах. — Может, пойдёшь отдохнуть? Выглядишь уставшим. — Джерард продолжал говорить тихо, почти пугливо, лишь бы не спугнуть друга в такой трогательный миг. Да, то, что он сбежал из дома, трогательным назвать нельзя. Но когда бы они ещё так обнялись? Парень лишь промычал что-то невнятное, будто бы недовольное, явно отказываясь менять положение прямо сейчас. В знак подтверждения он вцепился руками в ткань на спине, крепко сжимая её до белых костяшек. Можно было легко объяснить его недовольство, ведь он и правда устал. Устал как минимум от того, что всё это время находился под ужасным контролем опекунов и не мог спокойно жить полноценностью удовольствия. Его достал этот контроль, он не мог даже заниматься любимыми делами! Ради сохранения своего хобби он перетащил свою электрогитару с усилителем к Джерарду, чтобы не выбросили и не разбили об порог, как обещали. И это было лишь пол беды. Запрещали есть вредную еду, гулять с друзьями больше раза в две недели и тому подобное. И наконец это всё закончилось. Наконец это отношение пропало вместе с ними, и теперь Фрэнк может спокойно спать с осознанием, что жизнь начнёт налаживаться. Он искренне рад, что Джи его приютил, хотя бы на время. Да и с каждым мгновением он всё больше был уверен, что всё-таки он влюблён. Ранее не было таких близких ситуаций, разговоров. И теперь уж точно ясно, что эти ощущения последние пол года были явно не с проста. — Джи, — он немного поднимает голову, глядя на красноволосого сонными глазами, — можно тебя поцеловать? В секунду он осознаёт, что сказал, ведь глаза напротив округлились от изумления. В голове тут же громко зашуршали мысли, медленно нагоняющие на сонный разум лёгкую панику. Зачем так резко? Почему он просто не подождал? Вдруг Джерард сейчас передумает оставлять его у себя и выпроводит в тухлый подъезд? Вопросы сыпались, вызывая слабую головную боль. С каждой секундой становилось всё больше не по себе, а молчание и чёртова тишина лишь больше нагнетали на ситуацию, давая неприятный эффект скрежета по позвоночнику. Но тот не гонит его прочь, лишь отведя задумчивый взгляд куда-то в сторону, определённо что-то обдумывая. О чём он мог думать сейчас? Этого Фрэнк знать не может, да и не мог бы вообще никогда. Джерард был для него непредсказуемым человеком, действия и мысли которого понять заранее почти что невозможно. Может быть исключентем могут быть привычки или особенности поведения, но никак не сиюминутные действия. К этому всему добавляет силу его талант к рисованию. Это просто шедевральный талант! Его можно абсолютно точно и верно назвать художником, да настоящим гением тоже будет верно. Его картины и стиль мышления отличался от обычной массы общественности, что делало его особенной персоной в окружении парня. Он был и правда гениален, слегка сложен в своих рассуждениях, но тем не менее — этим он и был прекрасен. Он не мог быть обычным, он всегда был другим, интересным. Фрэнк видел в нём очередное Чудо Света, только самое настоящее. Пусть сам Уэй говорил об обратном, мнение о нём не менялось. Из размышлений его вырвало лёгкое касание к плечам. Невесомое касание, лишь слегка проведённое тыльной стороной ладоней. Чужие руки обжигали теплом кожу когда вдруг провели узорную дорожку по шее, перебегая от неё к щекам. Заключив лицо Фрэнка в ладонях, Джерард уверенно глядел ему в глаза, будто высматривая, не передумал ли он о своём вопросе? А после мягко улыбнулся и легонько кивнул, наклонившись вперёд. Чёрт, в глазах Аеро тут же взорвались все звёзды. Когда мягкие губы накрыли его собственные — всё внутри него будто заискрилось. Это не было страстным поцелуем или той горячей сценой из фильмов для взрослых, лишь лёгкое касание губ, не более. Но это было так хорошо, так приятно и смешанно. Фрэнк не помнит, когда в последний раз вообще испытывал подобные эмоции. Возможно вообще никогда. Да, в школьные времена у него были отношения, но во время поцелуев он не чувствовал ничего подобного. Это было первым в его жизни полным взрывом в голове. Одна из его рук переместилась со спины на затылок, будто тот старался прижать к себе парня ещё ближе, пока вторая крепкой хваткой сместилась на рукав свитера, который, к слову, был очень мягким. Это не продолжалось слишком долго, вероятно лишь десяток секунд, но для Аеро это было так медленно и нежно, что он совсем потерялся во времени. И даже когда красноволосый от него отстранился, ощущение замедления жизни вокруг него не сразу прошло. Но он тут же почувствовал жар на щеках, будучи полностью уверенным, что покрылся румянцем. Они ещё некоторое время глядели друг другу в глаза, не зная до конца, что сейчас произошло и что делать теперь. — Я немного подумал и решил, что был бы не против. — наконец заговорил Джерард, немного опустив взгляд куда-то вниз, вероятно, от такого же слабого смущения. Не припоминалось как-то, говорил ли он об отношениях и были ли они у него вообще. — Ты в порядке? В ответ парень только кивнул, продолжая пребывать в некой эйфории о прекрасного ощущения. Лицо слегка горело, будто бы от непривычности обстановки и ситуации. Ему казалось всё таким незначительным в этот момент, а время, казалось, совершенно остановилось. Так хотелось бы, чтобы это действительно было так, пока они пребывали в таком интересном состоянии, ведь подобные чувства и ощущения определённо подобного стоят. — Ты нормально себя чувствуешь? — поинтересовался озадаченный неподвижностью хозяин квартиры, немного наклонив голову вбок, как сова. Он и вернул слабое ощущение времени вокруг них, пусть и совсем чуть-чуть. — Очешуенно..— самозабвенно пробубнил парень и, посчитав, что одного раза ему мало, наконец поднялся со своего места теперь сам прильнул за новым поцелуем. Теперь его руки покоились на талии, наконец отпустив из хватки бедный свитер Джерарда. Теперь это больше походило на страсть, когда обычное касание стало более трепетным и подвижным, отдалённо напоминающим танец. Да, не сразу получается представить такое сравнение и первые мысли вообще выглядят потешно, что заставляет Фрэнка усмехнуться в чужие губы. Но это не было поводом останавливаться и прекращать столь прекрасное действо. Даже когда воздуха не хватало и сбивалось дыхание, они не могли оторваться друг от друга более чем на несколько секунд. И Аеро оказался неумолимо прав, когда предполодил, что губы Джерарда очень мягкие. Это буквально сводило с ума. Но всё-таки, наконец достаточно насытившись моментом, оба остановили этот блаженный процесс и просто стояли в тишине, вглядываясь в глаза друг друга. — Никогда бы не подумал при первой встрече, что найду себе не просто друга, а парня. — в шутку бросил Уэй, тихо усмехнувшись. Честно признаться, Аеро тоже о таком не задумывался во времена их знакомства. Да вообще он и подумать не мог, что попадёт в такие обстоятельства! — Я тоже. Но это не плохо. — он улыбнулся, поддерживая настрой. И, Господи, он только сейчас понял, насколько ему изначально было плевать на этот чёртов чай. Если бы он только оказался в такой ситуации раньше.. — Сейчас это не важно. — Важнее, вероятно, будут слова "я люблю тебя"? — вновь с усмешкой говорит Джерард, чуть приблизившись и опаляя чужие губы горячим дыханием. — И я тебя люблю. — абсолютно серьёзно, но, конечно, не без улыбки, отвечает ему парень, запечатлив ещё один короткий, невесомый поцелуй на мягких губах. Фрэнк так и не задумывался о времени, думая лишь о том, что ему теперь совсем не холодно.