Один

Что это.

      Со всех сторон доносились приглушенные звуки, как от старого радио. Он не мог понять, что с ним происходит. Сколько он пробыл в таком состоянии? Его плеча коснулась тёплая рука, живая, вытаскивая из полного мрака. Мысли словно один большой запутанный клубок, который никак не мог собраться в одну кучу, пока это дыхание жизни не вернуло его в реальность. — Серёг, че с тобой. Неужели снова началось.       Олег. Его лучший, если не единственный, друг с самого детства. Сейчас он сидел перед ним на корточках, крепко сжимая его плечо. Сергей явно не понимал сейчас где он, что происходит и точно не мог описать, что с ним. Он сам не понимал, где кончается реальность и где начинается кошмар. — Олежа? Это же ты? — все тело Сергея трясло, словно билось в агонии, — я видел, как ты умер. Видел, я подошёл. Зашёл. Зашёл в комнату, ты лежал в крови и я. Я.       Серый начал запинаться, захлебываясь своими словами, глотал слоги и издавал несовсем понятные звуки. Олег схватил его за плечи и встряхнул. — Бля. Смотри на меня, вот он я. Живой, здоровый, почти целый. Расслабься. Я тут, тебе все приснилось. Ещё раз увижу, что ты по ночами пьёшь свой долбанный кофе, вместо того чтобы лечь спать, я насильно тебя свяжу и уложу. Понял?       Серёжа как-то неопределённо помотал головой, все еще дрожа. Он хватался за руки Олега, боясь, что тот рассыпается на множество осколков и пропадёт. Как во сне, где он пропал из его сознания. Ему все ещё страшно. Олег нахмурил брови и постарался обнять друга. — Ты это. Слушай. Я сейчас позову воспитательницу. Тебе как-то слишком плохо.       После своих слов, парень встал и направился к двери, чтобы найти взрослых. Уж они то знают, что делать. Сергея крутило, Олег видел, как тот нервно кусал кровавые губы и выламывал себе пальцы, цеплялся за Волкова, словно он был для него единственной опорой. Он не хотел его оставлять одного, но сам он не смог бы решить эту ситуацию.       Детский дом для кого-то был настоящим адом. Но для некоторых это был единственный способ выживания. Дети, которые не знали другой жизни, жестоко издевались над слабыми. Сергей Разумовский не был хулиганом, котрый мог постоять за себя. Его идеалы, видение мира, чистое, незапачканное грязью бездушных стен этого пристанища дестких утопающих душ. Но то, что защищало его мысли, в тоже время и уничтожало его самого. Сергей все не мог понять, что в нем нашёл Олег. Его друг защищал его от нападок со стороны «сильных». Разделял его интересы, даже если не понимал их. С ним он радовался и грустил. Единственный человек, который может и не то чтобы смог его понять. Но по крайней мере старался быть рядом.       И что же могло убивать Разумовского? Его собственный разум. Вторая личность, именуемая птицей, сжирала его уверенность во всем и сеяла страх. И сейчас он наблюдал свой самый большой страх жизни. Он шёл по тёмному коридору, который был ему знаком. Ориентируяст по памяти он дошел до родной его сердцу двери. Здесь Олег. Стук. В ответ лишь тишина. — Олеж! Это я, Серёжа, открой.       Пусто. Вокруг ни единого свука. Звенящая тишина полоскала разум и сжимала череп в тиски. Парень постучался громче. Сильнее. — Эй. Вообще не смешно. Олежа, давай открывай, иначе я сам найду способ открыть дверь.       Что-то едкое жевало его сердце, он понимал, что случилось что-то непоправимое. Холодные вороньи когти резали грудь. Спокойствие никогда не было его преимуществом и вот он уже колотит своими кулаками по бездушной деревянной поверхности. Неожиданно дверь открывается. Впереди сплошной мрак, ни один лучик света не попадает в окно, словно на улице настало пришествие конца света. Сергей влетел в комнату, упав на руки и даже стукнувшись носом. Приподнимаясь, он стал вглядваться вперёд. Диван, а на нем сидит человек. — Олег! Ты меня совсем испугал! — Сергей перевёл дух и глубоко вдохнул. Руки все ещё тряслись. Что-то нехорошее происходило вокруг. Он подошёл ближе и коснулся его плеча. Совершенно холодного плеча. Внутри трескаются последние силы, а вера и надежда бьётся об асфальт, разбиваясь на миллионы частей. Он обходит диван, чтобы увидеть лицо Олега. Но взгляд рассеивается при виде такого количества крови. Что было дальше, уже осталось в прошлом. Чёрные перья окутали все пространство вокруг. Он не понимал ничего из того, что было после того, как он увидел труп самого близкого ему человека, пока кто-то не коснулся его плеча. Вокруг было много воздуха, но сделать вдох было невозможно, хотелось вырвать лёгкие, а заодно и глаза.       Сейчас, когда он вновь остался один, ему казалось что все началось заново. Олег снова мёртв, а он ничего не может с этим сделать. Возможно, ему тоже остаётся только умереть.       Волков разворачивается прямо у самой двери. Он видит, как Разумовский пытается встать, но из-за ватных ног снова падает то на колени, то просто пытается разбить лицо об пол, не выставляя руки вперёд. Парень быстро вернулся к Серёже и подхватил его, усаживая в более или менее устойчивое положение. С уст Волкова тихо слетает пару слов, после которых Серёжа вырубается окончательно.       Когда Разумовский еле открыл свои глаза, был уже вечер. Он нащупал свой телефон и увидел множество сообщений от Олега. «Я приходил, тебе было плохо. Ты уснул.» «Проснешься, напиши.» «Поешь. На столе лежит, я приготовил.» «Серый, таблетки не забудь.» *сообщение удалено* *сообщение удалено* *сообщение удалено* *сообщение удалено*       Серёжа мало помалому начал вспоминать происходящее. Он сразу же выскочил из комнаты и направился к другу. Снова стук. Почти как во все, только везде горит свет, а по этажам ходят дети, которые кидают на него презрительные взгляды. Того факта, что он рыжий, уже хватало, чтобы издеваться над ним. Скрип. Дверь открывает высокий паренёк. Волнению Сергея не было предела, но он быстро попытался спрятать весь переживаемый им спектр эмоций. — Олеж, я видел, ты писал мне, но решил, что лучше просто приду. Можно зайти?       Олег хлопнул рыжего по плечу и наоборот потянул к лестнице. Совершенно невозмутимо взял за руку и повёл на крышу. — Пошли, пооткисаем, тебе нужно, — они поднялись к двери и чуть повозившись с замком вышли на площадку. Пройдя чуть вперёд, Олег уселся метра за два до края и условных перил. — Дышится лучше, да, Серый? — Разумовский подошёл к нему и молча присел рядом.       Оба сидели и смотрели на уползающую полоску заката за горизонт, пока рыжий не прервал комфортную тишину. Он ощущал стойкое чувство дежавю. Тревога начинала потихоньку давать свои ростки. — Как-то все странно. Вроде бы все как обычно, но что-то нет так. Олег, почему ты повёл меня на крышу именно сегодня? — Всмысле? Не бери в голову. Тут же неплохо. Да и воспитатели пока спохватятся, мы уже обратно пойдём. Я ж это ещё… Прикрой, а, с друзьями бы сбегал за., — но не успел он договорить, как Сергей прервал его. — Не об этом я. Небо кажется странным. Почему закат такой, если сегодня белая ночь. Да и ты с друзьями обычно сбегал, потом уж просил прикрыть, — Олег хотел перебить его, но не смог вставить ни одной фразы. Сергей нервно закусил нижнюю губу. Что-то ему казалось неправильным, — И сообщения те… Подожди, я ведь таблетки позже начал пить. Что было в удалённых сообщениях, Олег? Позже? Небо стало темнеть, солнце практически ушло за горизонт. Серый посмотрел на Волкова, но того уже нигде не было. Что значит позже, если сейчас ему 15 и он все ещё вместе со своим лучшим другом учится в школе, ворует еду со столовки, а по вечерам Олег играет на своей старой раздолбанрой гитаре. Разумовский огляделся. Чем больше он думал, тем гуще была тьма и тем больше не хождение находил, ком снова подступал к горлу. Шаг в сторону, он оглянулся вокруг. Ещё шаг, чтобы убедиться. В спину врезался бетонный блок, который не дал ему сейчас же упасть крыши. Вдруг по руке проходит порез. Чёрная ворона словно коршун пикировала вниз, несильно ранив предплечье, а после облетела круг, чтобы напасть ещё раз. За ней появилась ещё одна ворона, третья, четвёртая, а после он не смог различать их. Сергей закрывался от них руками. — Черт, проклятые птицы. Пошли прочь, прочь! В какой то момент Разумовский понимает, что за спиной нет опроры. Где кончается кошмар и начинается реальность?