На третий раз тебя поймаю

Выпускной. Гарри возненавидел это слово. Ещё сильнее, чем экзамены. Потому что экзамены можно пережить, с ними можно справиться и забыть до следующего года. Выпускной же проходит для каждого один раз. А после него — дорога в светлое будущее. Уход из школы. Навсегда. Седьмой курс награждали в Большом зале в присутствии других учащихся и родителей. Гарри наблюдал за тем, как Тому вручали диплом, как поздравляли с успешным окончанием, как позже он подошёл к матери и о чём-то с ней заговорил. Глаза женщины были наполнены теплом и гордостью за сына. Он — лучший на своём потоке. — Ты поговоришь с ним, Гарри? Вопрос Гермионы застал Поттера уже после вручения дипломов. Когда люди потихоньку начали рассеиваться. Вскоре и выпускники выберутся на улицу. А там, в последний раз, проплывут на лодках, прощаясь с Хогвартсом, и оправляться в путь. — А? Да. Да, я очень хочу, — Гарри вытягивал шею, старательно высматривая знакомого в толпе. — О, а вот и он! Подождёшь меня, ладно? Я быстро! — уже убегая крикнул подруге. Том шёл в сопровождении бывших однокурсников. Они активно обсуждали праздник, у кого какие планы на будущее. Такое поведение у змей Гарри видел впервые. Оказывается, они и вправду могли испытывать чувство скорби. Реддл был больше как наблюдатель, иногда кивал или посмеивался, но не участвовал активно в беседе. Подбежав к компании, которая не сразу заметила его, Гарри почти крикнул: — Том! Привет. Ты не отойдёшь со мной на минутку? Реддл не стал ничего спрашивать или уточнять. Позволил взять себя за руку и ненадолго увести от лишних глаз. Далеко уйти невозможно. Что уж говорить о их тайном месте в заброшенном классе, который Том сделал их местом, больше никому не позволяя туда пробраться. Но Гарри было достаточно и просто зарулить в тёмный угол. Забавно ли — совсем недалеко отыскалось столь мрачное место. Соответствующее внутренним чувствам. — Пришло время прощаться, Гарри, — губы парня растянулись в улыбке. А в глазах стояла печаль. Мальчик изо всех сил пытался выдавить из себя улыбку. Но не получалось. Вместо улыбки выступили слёзы, и потекли по щекам. Гарри кинулся на Тома с объятьями. Попытался взять максимум, насладиться теплом в последний раз. Вот только ни стискивания, ни аккуратные объятья не могли насытить. Поттер вжимался в слизеринца и тихо всхлипывал. — Ну, совсем расклеился, — Том обнимал за плечи и пальцами зарывался в мягкие волосы, перебирая. — Будешь так сильно плакать, на моей одежде останутся пятна. — Н-ничего… ты в-всё… — из-за слёз не получалось говорить ровно, голос дрожал, — всё равно во чёрном. Гарри не успокаивался, а лишь больше распускал слёзы и сопли, не согласный расставаться с человеком, который был для него примером и самым лучшим другом. Проплакал минут десять. А когда почувствовал относительное спокойствие, шмыгнул несколько раз носом и вытер рукавом мокрые от слёз глаза. — Знаешь, мне так нравилось проводить с тобой время… — заговорил полушепотом, словно кто-то мог их услышать. — Мне нравилось, когда ты помогал мне с чем-то. Мне нравилось разговаривать с тобой. Я… я тебя так люблю, — с признанием чувства вновь взяли вверх. Слёзы по новой выступили. — Я не хочу чтобы ты уходил! Может… м-может мы сможем встретиться вне школы? Наивные мечты. Но что ещё можно ожидать от двенадцатилетнего ребёнка. Даже его нынешняя реакция сравнима разве что с концом света. Тому тоже было грустно прерывать общение, в котором он начал видеть много положительных для себя вещей. Общение, в котором неожиданно пробудилась его тёмная сторона с сильной жадностью. Но оно пройдёт. Как всё хорошее когда-то проходило. Том не привык рассчитывать на подарки Судьбы. Если что-то в его жизни и было стабильно — так это жестокость и лицемерие. Присаживаясь перед гриффиндорцем на корточки, Реддл указательным пальцем ткнул его в живот. Мгновенно привлекая внимание. Из-за слёз глаза стали ещё ярче. Очки так и вовсе испачкались. Когда Гарри их снял, вытирая рукавом, то стал выглядеть ещё более очаровательно и беззащитно. — Я покину Великобританию на четыре года. У меня цель — и я её добьюсь. Поэтому давай договоримся, — Том вытянул мизинец, — если все эти четыре года ты будешь помнить меня — я вернусь. Но если забудешь... Что ж, тогда наша встреча была не более, чем мимолётное увлечение. В глазах мальчика загорелся знакомый огонь. Он активнее стал вытирать слёзы. А после вытянул свой мизинец, обхватывая им палец Тома. — Да. Да, я буду тебя помнить! Конечно! Ты ведь и вправду вернёшься? — Если будешь помнить, — коротко кивнул парень. После скрепления мизинчиками, Том притянул мальчика в свои объятья. Устраивая подбородок на плече львёнка, он думал о том, что если сам не сможет забыть солнечного мальчишку, то обязательно отыщет его. Ни через четыре года, так через восемь. А там посмотрит, как сильно Гарри изменится.