Прокляни меня

— Аюми. Я лежу в постели и несмотря на мягкий знакомый голос совсем не хочу открывать глаза. Ладони на щеках приятно холодят кожу. Мне так хорошо. — Любимая, посмотри на меня. Этому голосу не хочется противиться. Щемящее чувство ностальгии вертится в голове. — Мама? — я не верю своим глазам. Она сидит рядом со мной, на моей кровати, в моей комнате. Взгляд наполнен любовью, на лице абсолютное умиротворение. — Конечно я, солнышко. Кто же еще это может быть? Слезы душили, я совсем не могла ничего произнести, но мама поняла меня без слов и прижала к груди. — Аюми, не надо слез. Кое-кто еще хочет с тобой встретиться. С трудом сглотнув ком в горле, я легко поддаюсь маме и выхожу вместе с ней из комнаты. На ступенях меня ждал брат. Он с нетерпением топтался на месте и в тот момент, когда наши взгляды встретились, он тут же бросился ко мне с объятиями. — Дуреха! — его руки так крепко сжимали меня, что мне едва ли хватало воздуха, чтобы ответить. — Рей, полегче, — стучу ему по спине, — Задушишь ведь. — Ой, да брось! Тебя не так то и легко одолеть, — хоть он это и сказал шутливым голосом, но неловкая пауза осознания заставила его расцепить руки. — Рей, отец. Брат хотел что-то сказать, было видно как его распирает от вопросов, но прикусив кулак он кивнул и первым спустился вниз. Там во главе стола сидел он, сдержанный как и всегда. — Папа! — я сразу же бросилась к нему и вся его выдержка пропала, как и каждый раз, когда я нуждалась в его открытости. Хоть он и был самым спокойным и сдержанным из нас, но каждый раз когда папа видел наши эмоции, то тут же становился самым отзывчивым человеком на свете. — Доченька… Какое-то время я находилась в плотном кольце семейных объятий. Каждый из них меня то сильнее сжимал, то целовал, то гладил. Я не хотела чтобы этот момент когда-то заканчивался. — Ох, дорогая, тебе наверное холодно, — первая расцепила объятия мама. Она сразу же убежала куда-то и вернулась уже с пледом. Все вскоре заняли свои привычные места. Я не могла остановить свой взгляд на ком-то одном. Все выглядели озадаченными. — Как же я скучала по вам, вы даже представить себе не можете. — Можем, дорогая, можем, — мама протянула мне руки через стол и я крепко их ухватила. — Не пойми нас не правильно, мы рады тебя видеть, но что ты здесь делаешь? — Отец, не стоит… ты же знаешь, сюда попасть можно только одним способом. Гнетущее молчание повисло в воздухе. Я умерла, вот и ответ на вопрос, как я сюда попала. Лица родителей были поникшими и лишь брат неловко улыбался. — Ну, теперь у меня есть все время мира для подтрунивания над тобой. От чего-то мне совсем не страшно, даже скорее спокойно от мысли, что я больше не буду жить. — Мы наконец-то воссоединились. Жаль, что наше время украли, зато сейчас мы вместе. — Милая, — мама мелодично обратилась ко мне и еще крепче сжала мои руки, — не надо так говорить. К смерти не нужно стремиться. — Но ведь я уже здесь. Нет никакой разницы стремилась я к этому или нет, мое пребывание здесь красноречивее всего остального. — Пока ты лишь заглянула за завесу, но что-то еще удерживает тебя в мире живых. — Или кто-то, — свои слова Рей прикрыл кашлем, якобы случайно. Я перевела взгляд с отца на брата и недовольно уставилась на него. — Чего ты хмуришься, мы же видели что произошло. И до сих пор происходит. — Вы приглядывали за мной? — К сожалению, до сегодняшнего дня мы даже не знали что с тобой случилось, после того как полицейский забрал тебя, — отец взял в свои крепкие руки наши с мамой сплетенные ладони, — Существо истерзало не только нашу плоть, но и души, удерживая в себе. — Любимый, помягче… — Она уже не та малышка, которую мы оставили, она должна знать, — папа и мама смотрели друг на друга с любовью, но вскоре вернули внимание ко мне. — Наше мироощущение было напрямую связано с монстром. Сложно сказать, кто из нас раньше почувствовал твою энергию, но когда он понял как мы реагируем на тебя, как наши души страдают, то с особой жестокостью захотел тебя убить. Тяжело думать об этом, но его чувства передалось и нам. На глазах отца появились слезы, мама пустым взглядом смотрела в стол, а брат закрыл лицо руками. — Милая, прости нас. Нам казалось, что это не он, а мы желаем тебе зла. Наверное, это должно было меня напугать или расстроить, но этого не произошло. Они даже после смерти не могли насладиться покоем. — Вам не за что себя корить. То проклятие всему виной, мы лишь стали случайными жертвами. — Ты права. К тому же, этого больше не повториться. Твои друзья покончили с монстром и мы наконец свободны. Я немного напряглась и заозиралась по сторонам, будто они могли быть в этой комнате. Рей задумчиво смотрел на родителей, покусывая губы. Приняв решение, он поднялся и обойдя стол потащил меня в коридор. — Покажу тебе кое-что. Быстро оказавшись на улице (повезло, что дверь была распахнута, а то к проходу сквозь дверь я не готова) мы увидели достаточно жуткую картину. — Ребята… Безвольное тело лежит в осколках стекла, лужа крови растекается, продолжая охватывать все большее пространство. Двое сидят рядом, пытаясь удержать жизнь, третий нервно наблюдает, сжимая и разжимая кулаки. Руки Сугуру в крови трясутся и держат мое лицо. Красные пятна везде, на всех. Сколько ее еще во мне? Недостаточно для того чтобы жить. Бедная Сёко с серьезным заплаканным лицом пытается вернуть меня назад. — Не оставляют попыток. Хорошие друзья. Где ты нашла таких? Не припомню чтобы видел их где-то. Рей пытался говорить со мной непринужденно, что не очень то помогало, когда ты смотришь на свой труп. — Да так, учимся вместе. Я не отрывала глаз и даже не моргала. Все раны вдруг резко стали ощутимыми. Это было похоже на тупую легкую боль. — Держись рядом с ними. Они выглядят надежными, — папа уже был рядом и положил ладонь мне на плечо. Лучше ему не знать, что именно они и привели меня сюда, на смерть. — Друзья они конечно своеобразные, но я им доверяю. Сугуру покачивался надо мной, повторяя как мантру: «Вернись. Я прошу тебя, не уходи так рано». Тело еще сильнее заболело, от чего я немного скорчилась. — Аюми, у тебя есть то, чего не было у нас. Выбор, — брат серьезно смотрел на меня, — Прошу тебя, не ошибись. — Ты о чем? — Милая, ты не обязана тут оставаться, вернись к друзьям, к жизни. Я смотрела на них и часто-часто моргала, словно так информация могла лучше усвоиться в моей голове. — Сугуру, она не вернеться. Нам надо отвезти ее в техникум. — Заткнись! Ты не знаешь этого. У Сёко получиться ее вернуть, — несчастное лицо последней говорило об обратном, — Это не вопрос, Сёко. У. Тебя. Получится. Это было так странно, наблюдать как два мира соприкосаются. Мое тело и … душа? Раньше это казалось абсолютной чушью, но как быстро жизнь заставляет изменить свое мнение. Выбор между жизнью и смертью? Нет, не так, все гораздо сложнее, чем эти обобщающие слова. Покой, семья, безвременье – с одной стороны. Борьба, боль, страдания, разочарование – с другой. Разве тут выбор вообще уместен? Остаться рядом с родителями и братом — вот верное решение, правильное. Я к этому стремилась, была готова покончить с собой, будучи даже не уверенной что существует загробная жизнь и я смогу увидеться с семьей. Мы сможем быть вместе всегда, изо дня в день на протяжении бесконечного времени, никто меня не обидит, не отнимет больше чем уже отобрали. Никаких больше тревог, никакого стресса, нет ранним подъемам, долой болезни! Тогда почему же все это кажется неправильным? Люди, которые не знали меня совсем еще каких-то пару месяцев назад, сейчас плачут над моим трупом, старательно пытаясь вернуть в него жизнь. Я же знаю, прекрасно знаю что дальше будет все только сложнее и страшнее. Мир приготовил еще много пакостей для меня, но и место для радости там тоже найдется конечно. Сколько раз им еще придётся бороться за мою жизнь? Не будут ли сожалеть о таком балласте? Что ни день — борьба. Все время сталкиваться с последствиями своих решений, постоянное движение, никакого спокойствия. Да, остаться с семьей было бы правильно. Мама мягко поглаживала меня по спине. Перед прикосновениями боль расступалась, становилась более далекой. Мы обе понимали, что выбор сделан. — Мы будем тебя ждать столько, сколько потребуется. Не торопись, сюда очень легко попасть, но вернуться - нет. Ты прекрасная девушка, у тебя все будет хорошо, хоть и не просто. Слушай своё сердце. Мама поцеловала меня в лоб и отступила, давая возможность попрощаться со мной. Папа виновато улыбнулся, огладил по макушке, постучал по плечам. Все это было так неловко, будто он совсем не знает как себя вести. Что сказать дочери с которой прощаешься, одновременно надеясь на скорую встречу и на совсем не скорую? Я не стала требовать от него никаких слов, потому лишь крепко сдавила его объятиями. — Аюми, пообещай мне, что никаких мальчиков до совершеннолетия не будет! Это было так абсурдно, совсем неуместно в данной ситуации. Улыбка появилась на моем лице, слезы скапливались, обжигая. Мама стукнула его по руке и красноречиво посмотрела на отца. — Ладно-ладно. Пусть они будут хотя бы хорошие, ответственные. Иначе я его достану и утащу сюда. — Хорошо, пап, обещаю. — Значит все таки решила покинуть нас, вернуться к новой «семье», — Рей грозно смотрел на меня, но несвойственная эмоция быстро пропала, уступая место привычной улыбке, — Правильно. Сюда всегда успеешь. Не торопись только. Не забывай о своем старшем братике. Я точно тебя не забуду. Лучшая сестричка из возможных. Теперь я уже не могла сдерживаться совсем, поток слез вперемешку со сбивчивыми хрипами быстро нарастал. Такие холодные и одновременно теплые объятия окружили меня. Каждый шептал мне напутствия, благословлял на долгую и хорошую жизнь, понимая что уж какой-какой, а простой она точно не будет. Я отдалась этому полностью, забыв обо всем, растворяясь в моменте. Появился еще кто-то, чьи объятия резко контрастировали с остальными. Чем сильнее и горячее ощущалось новое прикосновение, тем незаметнее и более невесомым были руки родителей. Не вижу их. Ничего не вижу. ——— Как это всегда бывает с пробуждением от долгого красочного сна, открыв глаза я не очень понимала где я, кто я и что было вчера. Двигая только глазами быстро оценила обстановку и ответила на два вопроса из трех. Приятный запах кофе окутывал все пространство, так и манил сделать глоточек. Напитком наслаждался (непонятно что тут делающий) Годжо. В объемном худи, широких штанах и пушистых тапочках он выглядел слишком уж инородно. Откинувшись на стуле недовольно смотрел что-то в телефоне, то и дело поправляя влажные волосы. — Тоже кофе захотелось? Как знал, заварил 2 кружки. Сатору не нужно было поворачивать голову в мою сторону, чтобы знать смотрю я на него или нет, поэтому он лишь махнул рукой в сторону еще одного стакана. Вот она, предо мной, но я боюсь пошевелиться. Такие раны не могли затянуться по щелчку пальцев, наверняка любое движение может иметь за собой пагубные последствия, поэтому я лишь продолжаю смотреть на свое гостя. Уже допив и поставив свой стакан со звоном на стол, Сатору повернулся ко мне. — Не хочешь? Не пропадёт. Потянул уже свои лапища, засранец. — Хочу… Хрипло шепотом выдавила голосок. Ощущения такие, словно я пару месяцев не разговаривала совсем. В горле жуть как першило. — Что-что? Не слышу, — скорчив рожу, оттопырил свое ухо ладонью и слегка наклонился. Конечно он все слышал, поэтому я ничего повторять не стала. Жаль я не умею поджигать предметы взглядом. — Видимо, хочешь. Так возьми, хватит валяться. — Боюсь. Мысль о том чтобы пошевелиться и ощутить боль пугает меня, двигаю только глазами, чтобы что-то сказать лишь слегка приоткрываю рот. Годжо, неудовлетворенный моими словами, хищно приблизился, нагнетая момент, и резко вытянул меня с кровати. Напряжение за секунду добралось до пика. Я ожидала, что сейчас рухну в агонии на пол, тело вздрогнуло. Сатору держал меня за подмышки как плюшевого медведя. Ноги касались пола, но от испуга я и не поняла, что могу держать свой вес самостоятельно. — Ну как, не страшно? — Я… э… нет. Никакой боли. Абсолютно. Только слабость. Переступая с ноги на ногу, трогая свое тело, я ничего не могла понять. Сатору протянул мне бутылку воды и снова занял свое место. Осушив чуть ли не одним большим глотком жидкость, аккуратно села на кровать и взяла кружку кофе. Ладони приятно покалывало согревая, приятный аромат проникал под кожу вместе с теплом. — Знаешь, говорят кофе гораздо более действеннее, когда ты его пьешь. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — А что, думаешь нужно? У методов Сёко раньше не было побочки в виде амнезии. — Она вернула меня с того света. — Она вернула, я убил проклятого духа, Сугуру притащил тебя сюда, а ты какое-то время было мертва. Краткий экскурс закончен, ты в сознании, думаю мне пора. Сухо и по делу. Это явно не то что я могла ожидать от него. Язвительные шутки, много чепухи - вот что было бы логично. Сатору направился к двери, не дожидаясь моего ответа. Но я не хотела чтобы он так быстро уходил. — А где Сугуру? Хмыкнув Годжо повернул ко мне только голову. — Боже! Да вы даже не скрываетесь! Спит твой ненаглядный, еле оторвал его от твоей кровати. Сидел тут не отходя сутками, винил во всём меня. Поэтому давай-ка ты скорее вставай на ноги и растолкуй ему что я тут не причём. Незнакомый человек не заметил бы его перемены, воспринял бы его слова как некую грубость, а особенно после случившегося. Это ведь Годжо притащил меня туда, его можно назвать виноватым, но я так не считаю. Видно что он тоже нервничает, может он и не проводил много времени у моей кровати, ожидая когда я проснусь, но я знаю что внутри он нервничал как и все остальные. — Спасибо. Как всегда не подавая виду, хмыкнул и вышел за дверь. Кофе мне не помог, я почти сразу заснула. Уже утром я почувствовала прохладные пальцы которые щупают мой пульс. Я не испугалась. Даже сквозь сон было понятно что это нежные девичьи пальчики. Когда Сёко увидела мой осознанный взгляд, мягко улыбнулась и заключила меня в объятия. Вела она себя довольно странно, была осторожнее и милее чем обычно, но я восприняла это как страх ранить меня. Сёко помогла подняться и отвела меня в душ. Уже на пути обратно в комнату мы столкнулись с ничего не понимающим Сугуру. Его нахмуренные брови резко поднялись стоило увидеть меня. И если Сатору меня хватал грубо, чтобы быстро поставить на ноги, а Иейри была нежной, то Сугуру решил меня просто задушить объятиями. Я даже не успела заметить, как мы остались вдвоём в моей комнате. Все ещё не веря что я пришла в себя, он продолжал меня осматривать, ощупывать, впрочем я была не против. Но когда он приподнял толстовку чтобы осмотреть рану на животе, смутилась. — Со мной правда всё хорошо. Ты уж извини, но Сёко успела все осмотреть в душе. Мне хотелось увидеть его смущение, но он просто проигнорировал и продолжил осмотр. Лишь убедившись, что следов ран и правда не осталось, наконец сделал шаг назад и посмотрел мне в лицо. — Не делай так больше, - Голос был грубоват, руки крепко сжимали мои предплечья. — Чего? Не умирать? Постараюсь? Мой ответ конечно же ему не понравился. Ну а что я могла сказать, ведь это не зависит от меня. — Аюми, для тебя это шутки? Мы думали, что потеряли тебя без возвратно. Обратная техника не помогала. Мы до сих пор не уверены, что в итоге произошло и почему ты все ещё с нами. Упоминать о родителях не стала. Возможно позже я всё ему расскажу, но тоже не факт. Это слишком личное, в этом нет никакой важной информации для остальных. Это было моё прощание с семьей, которого мне не хватало. Теперь я могу с уверенностью сказать, что все что будет происходить дальше выбрала я сама.