Великая Война Пирожен

— …и он обожал пирожные, — меланхолично сказал Джейс, чья улыбка была печально-ироничной, потому что он хорошо знал, что эта короткая фраза никогда не сможет передать то, что это значило для него и его семьи.

***

— Они выглядят потрясающе! — восхищенно взвизгнула Арья, молодая новенькая служанка, которая только недавно поступившая на службу. Она мечтательным взглядом разглядывала лежащие в корзинах, оранжевые бока фруктов только недавно поступивших на кухни и чуть ли не облизывалась. — Из этих апельсин получатся замечательные пирожные, — мечтательно добавила она. Мэри, главный повар королевской кухни, которая до этого момента раздавала указания, внезапно замерла. Она так быстро повернула голову, что Лисси и Лесси, сестры-близнецы, которые готовили закуски для юных принцев, услышали громкий хруст её позвонков и вздрогнули от неожиданности. Кухня, некогда наполненная криками и звуками, погрузилась в полную тишину. Все затаили дыхание. Никто и мускулом не шевельнул, но Анна, горничная, которая обычно убирала посуду в личной столовой принцессы Рейниры, где обычная та завтракала вместе с семьей, вздрогнула и поблагодарила богов за то, что это не ее проблема. По крайней мере, не сегодня. Арья почувствовала, как по спине пробежал холодок, и медленно опустила свежесобранный, явно сочный и сладкий апельсин, который успела выхватит из корзины туда, откуда его взяла. Повариха Мэри впилась в нее таким взглядом, как будто она лично оскорбила ее, и Арья испуганно сглотнула. — Я что-то натворила? — тихо спросила она, и никто не пошевелился, чтобы как-то утешить ее, или уверять, что все в порядке. Вместо этого почти весь персонал кухни погрузились в суровые воспоминания о былых временах. Мэри, все еще помня последнюю беременность принцессы и ее капризы, могла быть только благодарна, что ее королевское высочество не была беременна в этом году. Она надеялась, что принцесса и ее муж будут довольны только двумя здоровыми детьми, которые у них родились и не заведут еще одного. «Хотя», — вспоминала Мэри со слезами на глазах. — «юные принцы ведь тоже так любят пирожные». Годом ранее принцесса и семья уехала после того, как сердца мальчиков были разбиты, ведь принц Эйегон съел последний кусочек, а они все еще хотели съесть пару лакомств. Именно тогда сир Лейнор повез их на юг, надеясь раздобыть больше апельсинов, хотя сезон подходил к концу и они были сухими и кислыми. А по пути они попробовали пирожные в какой-то забытой богом деревне. Какие-то чужие, вместо тех, что с любовью делала она! Принц Джекейрис даже сказал, что это были лучшие пирожные, какие он только пробовал в своей жизни. Нет. В этом году она больше не повторит ту же ошибку. Она испечет достаточно пирожен для всех принцев и еще немного про запас, чтобы они никогда больше не думали даже хвалили какую-то чужую стряпню! Мэри начала маниакально хохотать, когда оставленная без присмотра посудина загорелась, придав ей еще более устрашающий вид. Арья о страха взвизгнула и огляделась в поисках помощи, но тут Мэри выпрямилась и махнула деревянной ложкой, которую все еще держала в руке. Она строго посмотрела на всех присутствующих, и все они тут же вытянулись по стойке смирно, ожидая ее приказов. — Ладно, народ! Давайте за работу! Я хочу как минимум двадцать партий готовых пирожен к полудню! И скажи горничным, чтобы они все подготовили! — рявкнула Мэри. Твердым шагом она пересекла кухню и подошла к корзинам с апельсинами. Мэри одним быстрым движением схватила один из рыжебоких фруктов и понюхала его, будто только по запаху могла определить его качество и зрелость. — Я надеюсь, Одетт не забудет убрать все, что может испачкаться, — пробормотала она, прежде чем отложить апельсин и решительно закатать рукава. Это было не ее проблемой. Ее главной заботой было только стать лучшей в борьбе с неизвестным, гиперхорошим и великолепным кондитером (и да, это были слова принца) из неизведанной деревни, который посмел подать королевским детям пирожные лучше, чем у нее.

***

Слухи поползли, как только начали прибывать корзины с фруктами. Только лучшие апельсины из-за моря для сына Морского Змея. Так было сказано торговцами, хотя они несколько слукавили, ведь большая часть продуктов предназначалась не только сиру Лейнору, но и его семье. Как только новость достигла Рейниры, принцесса закрыла глаза от радости, у нее уже потекли слюнки при мысли о вкуснейших пирожных, и повернулась, чтобы крепко схватить мускулистые руки Харвина. Этот человек, известный как «Костолом», вдруг оказался в странном для себя положении, понимая, что его дорогая возлюбленная от волнения чуть не раздавила его конечности своими хрупкими с виду пальчиками. — В полдень, Харвин, пока никто больше не смотрит и не знает об этом, — пылко сказала она, не замечая леди Мэгги, одну из служанок Алисенты, которая пряталась за колонной, чтобы получше рассмотреть скандальную сцену между принцессой и ее любовником . — Алиса поможет нам все организовать. Не могу дождаться, когда смогу положить в рот вкусный кусочек. Она практически застонала и похотливо облизала губы. Харвин почувствовал, что невольно краснеет, и ему стоило больших трудов, чтобы очистить свой разум от всяких нечистых мыслей. — Я тоже не могу дождаться, — сказал он, наслаждаясь ее радостью, хотя на самом деле ему не очень-то и нравились апельсиновые пирожные. Не то чтобы он собирался когда-либо сказать нечто подобное вслух, зная, что при этом получится редкую возможность попробовать его прямо с ее пальцев и увидеть, как Лейнор испытывает почти религиозный экстаз, поедая пирожные. Единственное, о чем он сожалел, так это об ужасающем уровне сахара и его влиянии на детей, также обожающих пирожные. Он до сих пор с ужасом вспоминал о том, что было два года назад. Харвин вздрогнул. «Нужно обязательно сходить к мейстеру за настойкой от несварения, чтобы подготовится к этому, ведь я не хочу повторять прошлых ошибок, и взять пару порций для мальчиков», — решительно подумал он. Боли в животе от переедания пирожными были неприятными, и Харвин хотел избавил себя и их от страданий, поскольку в ближайшие несколько недель у них определенно не будет никаких тормозов, пока не закончится сезон свежих апельсин.

***

Эту новость Лейнору шепнул один из его людей на тренировочной площадке. Сир Ваэймон слегка усмехнулся, увидев, как лицо молодого рыцаря озарилось радостью, отчего он стал похожим на того озорного мальчишку, который, как он ясно помнил, бегал по залам Высокого Прилива. А Лейнор тем временем схватил Кварла за запястье и утащил в коридор, чтобы раскрыть ему своей секрет и попросить его присоединиться к нему. Лейнор говорила с таким волнением, почти цепляясь за него и подпрыгивая на месте, при этом жестикулируя с маниакальной энергией пятилетки, что Кварл почти ничего и не понял из его слов. …он также не заметил холодного взгляда глаз сира Кристона Коля, когда тот прятался чуть поодаль, чтобы шпионить за любителем молодых оруженосцев и его шлюхой.

***

— Ты уверен? — в ужасе охнула Алисента, почти чувствуя необходимость обмахнуться веером, когда услышала эти омерзительные новости. Рейнира и Лейнор, оба были бесстыдны, и их стремление к своим плотским желаниям выходило за рамки неприличия, но это было уже слишком!.. — Оргия? Они хотят устроить оргию? — неверяще прошептала Алисента, сев на тахту и приложив руку ко лбу. Подумать только, и когда Рейнира зашла так далеко? Она была не лучше шлюхи в борделе! Кристон и Мэгги кивнули в унисон, а другие дамы начали перешептываться между собой, и эти звуки преследовали мысли Алисенты, как назойливые мухи. — Если вы позволите мне, моя королева, — решительно выступил вперед Кристон. — Я думаю, что пришло время поймать ее с поличным. Алисента закрыла глаза, собралась с духом, после чего решительно выпрямилась. — Который час? Я пойду найду своего мужа, чтобы он мог засвидетельствовать это… это… Она замолчала с отвращением наморщила носик. — Это закончится сегодня, — твердо наконец произнесла Алисента и встала на ноги, после чего направилась к дверям своих покоев.

***

Лучшие скатерти были сняты со столов и заменены старыми, изношенными, которым оставалось жить недолго, прежде чем их превратили в тряпки для чистки. Все гобелены или предметы из ткани были быстро свернуты и убраны (никто не хотел повторения катастрофы того первого года), а также были убраны любые хрупкие предметы, которые могли разбиться, если, например, принцесса решила перепрыгнуть через стол, чтобы схватить последнее пирожное на блюде. Охранники также были предупреждены и были готовы, если им понадобится поймать любого убегающего мальчишку, которому грозила опасность упасть с лестницы (и пирожное, его тоже нужно было спасти. Иначе принц Люцерис будет так душераздирающе плакать). Юных принцев Эйегона и Эймонда также держали под наблюдением, но в то же время подальше от всего, чтобы никто из них не поддался искушению прошлого раза. Арье показалось, что это прозвучало немного несправедливо, из-за чего Лисси раздраженно посмотрела на нее, как будто она сморозила глупость. — Принц Эймонд предпочитает медовые торты и придирчив к тому, насколько они твердые или мягкие, — авторитетно произнесла она. — Никогда не давай ему того, что не идеально, — серьезно предупредила вставила Лесси. — Никогда. — А принцесса Хелейна любит шоколад, но не просто любой шоколад, а особый, — рассеяно добавила Лисси, отвлекаясь на тесто. — Мы всегда держим запас на случай, если у принцессы будет плохой день! — крикнула Анна, выжимая сразу четыре апельсина, и ее руки двигались так быстро, что ее движения казались размытыми. — А принц Эйегон? — испуганно спросила она. — Принц может съесть даже камня, — раздраженно пожаловалась одна из поварих, чье лицо было было не разглядеть из-за пара, стоящего в воздухе, около печи. — Но он любит красть сладости у других. Вы должны быть осторожны, потому что если кто-то придет искать свое пирожное, а его уже не будет… Все вздрогнули, а Мэри стукнула ложкой по столу. — Я не позволю заменить себя! Двигайся! — немного одержимо рявкнула она и все разговоры тут же стихли, а работа на кухне закипела с новой силой.

***

Кварл в ужасе наблюдал, как королевская семья сходит с ума прямо на его глазах. Он любил Лейнора, но любил ли он его так настолько сильно? Харвин сочувственно похлопал его по плечу, чем чуть не сбил его с ног, но, по крайней мере, он оценил, что не был единственным здравомыслящим человеком в комнате. Тем временем юный Джейс открыл рот так широко, что это не должно быть возможно, чтобы откусить самый большой кусок от пирожного, какой Кварл когда-либо видел, а Люк расправился с двумя пирожными за раз, как ему показалось, за меньше чем полминуты. Принцесса в этот момент издавала непристойные звуки, пробуя кусочек от своего пирожного, держа наготове ложку на тот случай, если Лейнор решит взять украсть у нее лакомство, чтобы шлепнуть ее его по загребущим пальцам. А Лейнор… Должен ли Кварл уже начинать ревновать к этим пирожным? — Ты уже пробовал их? — шепотом спросил Харвин. Кварл медленно покачал головой, продолжая наблюдать, как еда была проигнорирована в пользу большего количества пирожен и тортов, как толкание между Рейнирой и Лейнором быстро переросла в мелкую потасовки, во время которой Люк и Джейс спрятавшись по столом, уже сговорились отобрать у своих родителей самый большой торт, украшенный апельсиновыми ароматными карамелизированными дольками. — Я не думаю, что это безопасно есть! — выдавил он и пригнул голову, чтобы уклонится от куска еды, который едва не прилетел ему в лоб.

***

Алисента целеустремленно шла вперед, Кристон следовал за ней в качестве поддержки с одной стороны, а Визерис, пошатываясь, с другой, глядя на нее с раздраженной снисходительностью за то, что она оттащила его от его бесценной модели. Она знала, как сильно ему нравилась его модель Старой Валирии, и сожалела, что он будет слишком занят уборкой беспорядка Рейниры и обустройством мест для размещения бастардов позже, но это было на благо королевства! Визерис согласился бы после того, как его гнев утих, и он извинился бы перед ней за то, что заставил ее замолчать, когда она была все это время права. Все увидят Рейниру такой, какой она была на самом деле. Развратная и избалованная девушка, лишенная чувства приличия или долга. По пути несколько охранников пытались остановить их с выражением ужаса на лицах, что только еще больше подтвердило правоту Алисенты. Она властно приказала им отойти в сторону и решительно двинулась вперед. Звуки за тяжелой дверью были приглушены, но внутри явно царила большая суматоха. Алисента почувствовала, как у нее внутри все перевернулось, уже и не зная, какую именно сцену она увидит, и она подала знак Кристону. Он посмотрел на нее, кивнул, а затем распахнул дверь. Как раз в этот миг из горла Рейниры вырвался громкий боевой клич, ее волосы были растрепаны, а лицо измазано морковным пюре. Принцесса задрала платье и перепрыгнула через стол, приземлившись на спину Лейнору, чей камзол был заляпан остатками подливки. — Давай, мама! — крикнул самый младший из бастардов, хватая Лейнора за ногу, чтобы затруднить его передвижения. — Хватай его! — Люк, ты должен быть моим наследником! — оскорбленно пропыхтел сир Лейнор, бесполезно пытаясь избавится от груза на своей ноге и не дать заполучит жене то, что было у него в тарелке. Рейнира попыталась схватить ее, но ему пока еще удавалось успешно держать ту на расстоянии вытянутой руки вне досягаемости матери и сына. Принцесса стиснула зубы и начала произносить весьма недобрые слова на Высоком валирийском, проклиная мужа на все лады. — Папа, сюда! — вдруг крикнул старший бастард с мокрыми волосами с одной стороны и раздавленными фруктами с другой. Он кого-то подозвал взмахом руки, а потом взгромоздился на спину улыбающегося сира Харвина, не замеченный на фоне всей этой вакханалии, который стоял закутан в свой золотой плащ рядом со слегка потрясенным сиром Кварлом. И показал жестом, чтобы сир Лейнор бросил тарелку ему. — Джейс! — предательски взвизгнула Рейнира и захныкала. — Как меня мог предать собственный сын? Она чуть не свалилась со спины Лейнора, когда он откинулся назад, заставляя ее обхватить ногами его мускулистый, благодаря жизни моряка и солдата, торс. — Я помогаю тебе, мама! — возмутился Люк, все еще обнимая ногу сира Лейнора. — Я знаю, милый, — пропыхтела Рейнира, предпринимая еще одну попытку выхватить тарелку из рук мужа. — Я позволю тебе летать на Арраксе, если ты поможешь мне, Люк! — воскликнул тот, когда равновесие стало держать все труднее, как и пирожное от рук жены. — Лейнор! — протестующие закричала Рейнира. — И ты поделишься супер тортом? — тут же поинтересовался мальчик, ослабив хватку на ноге отца. — Конечно! Торт для всех, кроме мамы, — мгновенно пообещал Лейнор, уже предвкушая победу. — Преданна с своей собственной семьей! Я отправлю вас в тюрьму, — обижено воскликнула Рейнира, в то время как Люк наконец отпустил ногу Лейнор. Наследник Морского Змея тут же развернулся и бросил в Рейниру остатки салата, схваченном свободной рукой, прежде чем подбросить пирожное со своей тарелки Джейсу, чтобы он поймал его в воздухе. Мальчик тут же жадно откусил огромный кусок, почти заглотив все пирожное разом. Рейнира зарычала и схватила тарелку с супом и вылила ее содержимое на голову Лейнора, на что тот в отместку облил ее тем, что было в кубке, подвернувшемся ему под руку. Рейнира вновь взвизгнула, лихорадочно огляделась, и, выцепив взглядом отбивную, схватила ее и бросила в него. Джейс уже успел доесть, слезть со спины сира Харвина и, отвлекшись, побежал вперед, выкрикивая имя своего брата, который урвал еще пару кусков от большого торта со стола, где было все перевернуто, и начал громко скандировать. — Торт! Торт! Мы побеждаем! Но обоих детей остановили до того, как взрослые перекрыли им путь к отступлению. Алисента перевела взгляд с двух детей, полностью покрытых тортом, пирожными и остатками еды, на запятнанные стены, на смущенных рыцарей и, наконец, на пару, которая упала на пол с переплетенными конечностями, в то время как какие-то куски неопознанной еды все еще были зажаты у них в руках, которым они все еще пытались бросить друг в друга, несмотря на смущенные взгляды, сейчас направленные на новоприбывших. — Ммм… привет, — неловко сказал Джейс, так же заметив, что они были больше не совсем одни. — Это наше, себе угощенья найдите сами, — грубо выпалил Люк и отправил зажатое в руках пирожное в рот, в то время как его брат съел другие два, который вырвал из его маленьких цепких пальцев, как будто это было какое-то соревнование. Визерис вздохнул, сделал пару шагов вперед, и наклонился, чтобы неловко взяв уцелевшую тарелку на самом краю стола, где еще оставался последний незамеченный в пылу эмоций кусочек апельсинового торта, после чего выпрямился. — Боюсь, дети, — сказал он с притворной грустью. — Что в этом замке, я король тортов. Лейнор и Рейнира удивительно синхронно встали на ноги, и хищной походкой направились к королю, их сыновья встали по бокам от них и свирепо уставились на своего любимого дедушку, а дикая ухмылка Визериса стала еще шире. — Давай лучше договоримся, отец, — пригрозила Рейнира. — Или вы будете узурпированы, — закончила Лейнор. Вспоминая следующие несколько минут, Алисента будет нервно смеяться еще в течение трех месяцев, пока апельсины не кончатся по всему континенту.