Третий шанс на счастье

- Ирина Алексеевна, постойте! Павлова резко повернулась и посмотрела на Нину, которая практически бежала к ней со стороны поста. - Доброе утро, Ниночка? Что-то случилось? - Я думаю, я должна Вам это сказать... - издалека начала Дубровская, невольно опуская глаза. Ира напряглась и резко открыла кабинет. - Ну что ж, пройдёмте. Мне не терпится узнать, что же такое вы мне хотите рассказать. В кабинете Нина села на стул возле стола начальницы и несколько раз вздохнула, нервно теребя пальцами край своей рабочей рубашки. - Ниночка, ну я вас слушаю. У меня тоже время не резиновое, мне ещё отчёт об операции писать. - Ирина Алексеевна, вам Кривицкий изменяет. - Что, простите? Павлова невольно сощурила глаза и нервно сложила пальцы в замок на столе. Изменяет? В голове невольно всплыла картинка недельной давности. - Ты пользуешься нашими отношениями и не даёшь мне работать! - орал Кривицкий у Иры в кабинете. - А может я просто волнуюсь за тебя? - тихо ответила Ира, невольно реагируя слезами на его крик. А мужчина как будто это не видел. Его лицо было сейчас какое-то чужое... Злое. -Ну так если ты волнуешься обо мне, то оставь меня в покое! Иначе... - Что иначе? - Иначе я буду вынужден найти другую работу! После этого разговора Гена ушёл. Не ночевал дома несколько дней и на работе они не пересекались. Но вчера... Вчера он пришёл домой как ни в чём не бывало, приготовил ужин, мило болтал и даже слова не произнёс ни про операции, ни про сердце. - Ниночка, вы что, снова сплетни собираете по отделению? Я, конечно, ценю ваши трудовые способности, но сплетников в своё отделении я терпеть не намерена. - жёстко ответила Павлова. Даже слишком жёстко. - Ирина Алексеевна, давайте я скажу и потом уйду. Это действительно правда! - Валяйте. Нина прикрыла глаза. До этой минуты это решение казалось единственным и правильным. А сейчас в душе Дубровской поселились сомнения. Но с другой стороны... Если бы ей изменял Неклюдов, она бы хотела это узнать? Нет. Но не простила б того, кто стал бы это скрывать. - Я видела Геннадия Ильича позавчера в баре Неклюдова. Кривицкий был не один, а в компании женщины, которая лежала у нас месяц назад и которой он в тайне сделал вторую пластику. Они мило беседовали, пили, а в конце ужина даже целовались. Нина замолчала, а Ира просто почувствовала, как её мир рушится прямо на глазах. Не верить Нине смысла не было - она врать не станет, Павлова знала это точно. Руки непроизвольно задрожали, выдавая волнение. - Гена... Геннадий Ильич вас видел? - Нет... - Спасибо за информацию Нина Владимировна. Надеюсь она не выйдет за пределы кабинета. - Я вам это обещаю. - Нина встала и скрылась за дверью. Ира подскочила и тут же заперла кабинет на ключ, устало упав на диван. Снова измена. Может это её карма? Сначала Павлов, потом Аскеров, сейчас Гена... Неужели она действительно такая старая, мерзкая и отвратительная в постели? Павлова почувствовала, как начинает болеть голова. Слёзы хлынули спустя десять минут и уже через пятнадцать Ира набрала номер Кривицкого. - Гена? Зайди ко мне. Что? Ни... Случилось. Бегом ко мне. Мне плевать, что ты занят. Плевать!

***

- Ир? Ты чего плачешь? Кривицкий вошёл в кабинет и сел рядом с Павловой, пытаясь приобнять её за плечо. Ира не далась, залепив мужчине сильную пощёчину. - Ты совсем сдурела?! - Да?! Я значит сдурела?! А ничего, что ты мне изменяешь?! - Я?! На старости лет?! С кем?! - С пациенткой! Вот значит как у нас теперь всё работает! Сначала халявная пластическая операция, потом ресторан и поцелуи на десерт! Так вот где ты был те 5 ночей! - Ира, ты совсем помешалась на этой ревности? - уже спокойно спросил Кривицкий, потирая ударенную щёку. - Я?! Помешалась?! Павлова вскочила с дивана и схватив какой-то отчёт, запустила им в Гену, который еле успел увернуться. - Значит так. - уже спокойнее продолжила заведующая, выплеснув весь пыл на несчастной стопке бумаги - Ты сегодня же съедешь с моей квартиры вместе с вещами, мне плевать куда. И ты больше никогда, слышишь, никогда не пересечёшь двери моего кабинета без стука и приглашения. Уходи, Кривицкий. Вон!!! - Ира, да дай мне объяснить!! - Я не буду повторять! - женщина схватила со стола статуэтку и Гене ничего не осталось, как ретироваться из кабинета, прижимая правую руку к распухающей щеке.

***

Квартира встретила пугающей пустотой. Ира нашла ключи под ковриком, а в прихожей не досчиталась нескольких пар мужской обуви... Павлова присела на табуретку и сильнее закуталась в пальто. Её пробирала нервная дрожь. Правильно ли она поступила? Безусловно. Она в конце концов не тряпка, об которую можно бесконечно вытирать ноги. Изменил? Проваливай. Да, трудно вырывать всё в один миг, не давай себе даже вздохнуть. Но так было правильно. Всегда лучше выдернуть быстро, чем постоянно ворошить рану, не давай ей зажить. - Мааау! - требовательно мяукнул Кот с кухни, даже не потрудившись встретить хозяйку. Даже он не имел к ней ни капельки уважения... Павлова медленно сняла пальто и прямо в сапогах прошла на кухню. Как сквозь туман она насыпала Коту корма и поставила на плиту кофеварку. Пить кофе на ночь? Плевать. Рука невольно нашарила в вытяжке пачку сигарет. Сколько Ира уже не курила? Год? Нет, 8 месяцев. Последнюю сигарету она выкурила спустя неделю после приезда Кривицкого... - Снова Кривицкий... Ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ!... - крикнула женщина в пустоту, вдыхая горький дым. В который раз Ира убедилась, что ненавидит курить. Но курила. После третьей сигареты Павлова налила в чашку терпкий напиток. Из третьей полки справа на свет был выужен коньяк, а из сумки на стол были положены заранее купленные конфеты с ликёром. Кофе зашёл быстро, как и четвёртая сигарета. Наконец Ира села за барную стойку и дрожащими руками сняла с ног сапоги, отбросив их по-дальше. На стол запрыгнул Кот и прошёлся возле открытой пачки конфет, недовольно мяуча. - Ну что ж, Кот. Сейчас мы будем есть коньяк и запивать его конфетами. - нервно захихикала Ира и отодвинула морду своего друга рукой. - А ты куда лезешь? Тебе нельзя сладкое!