Под осенью

Заветное осеннее дерево Амели печально качалось под зимним промозглым ветром, будто плакало о своей судьбе и о тех двоих, что когда-то (может, и во сне) были вместе под его сенью. Дереву было грустно - голым веткам казалось, что их бросили. «Неужто они не встретятся больше никогда?» - шептались между собой опавшие серые листья под густым холодным слоем снега. «Неужто всё так временно?». Маленький домик посреди снежной пустоши, в котором жила семья Ольен Амели, почти полностью завяз в мягком снегу. Зима поглотила всё - деревья, пожухлую траву, маленький домик и все несбывшиеся мечты. Ленно, мать Амели, сегодня утром развесила на веранде их маленького домика свежее бельё, а сейчас гнала свою непутёвую дочку собрать его. Ленно была относительно молодой и никогда не унывающей женщиной, тепло исходящее от которой нельзя просто так описать в этой повести. — Я так устала, — сказала Ленно голосом больной принцессы. Откинула такие же, как у Амели, черные смоляные волосы со лба и посмотрела на дочь в упор. — Хорошо, я сейчас соберу, — покладисто ответила девушка и поднялась с постели. На потолке ее комнаты был замысловатый разноцветный рисунок - каждый день она добавляла к нему хотя бы штрих, так, чтобы в этих на первый взгляд простых мазках была заключена вся ее жизнь. Только юной Амели не хватало штрихов и красок, чтобы передать свою неизбывную, и, казалось бы, вечную тоску по ушедшим снам, ведь сны - молчание, и только оно. Никакими красками, никакими словами и слезами не передать этой бесконечной тоски. Собирая высохшее и почти замерзшее белье, Амели почувствовала этот знакомый запах - так же пах Рэв. Ни на секунду Амели не забывала своей осенней сказки, ни на секунду ее любовь к призрачному Рэву не поколебалась. Когда печаль или отчаяние переполняли ее, на ум приходили эти спокойные черты лица Рэва - словно он смотрел на неё откуда-то издалека, улыбался и что-то пытался подсказать. Она видела его везде - в переливах утреннего неба, в тающих на ладони снежинках, в лучах совсем не греющего солнца, она видела его даже в глазах Ленно. Отнесши белье в дом, она снова вышла на промерзшее насквозь крыльцо и стала смотреть на голое зимнее дерево, вспоминая каждую частичку ее загадочных снов. Где-то в глубине души ей казалось, что все это еще не закончено, и когда-нибудь к ней придет продолжение чудесного сна - а сейчас просто временная отсрочка. — Когда наступит весна, мы поедем в город, - сказал Гюстав Ольен, отец Амели - сильный и решительный человек, на которого всегда можно было положиться. Несмотря на то, что Амели было уже шестнадцать, ее родители были не так уж и стары - матери было тридцать шесть, отцу недавно исполнилось тридцать девять. Глава семьи Ольен присел на ступеньку крыльца рядом с дочерью, вглядываясь в далекую белоснежную даль пустоши - никогда не знаешь, очертания чьего лица тебе подкинет воображение в снежном вихре. Впрочем, были те, кто не видел в этой дали ничего - но о таких обычно не говорят в длинных печальных повестях. — Скучаешь, дочка? — спросил он почему-то неожиданно тяжелым голосом. Девушка устремила на него грустный взгляд темно-зеленых печальных глаз - в них явно можно было прочитать всю ее тоску. — Скучаю, — сказала она тихо без лишних пояснений - отец все понимал и так. Другой бы на его месте поинтересовался - по кому можно скучать, если в большой пустоши нет никого, кроме тебя и твоих родителей? Но Гюстав понимал ее тоску: когда живёшь совсем один, начинаешь невольно скучать по призрачным образам. Старший Ольен накидывает на плечи дочери теплый плед, глазами объясняя - смотри не замёрзни, а Амели плотнее кутается в теплую ткань пледа и благодарно смотрит на отца. Кажется, они понимают друг друга без слов - как она и Рэв. Рэв, Рэв, Рэв - он везде, он будто смотрит за ней откуда-то сверху, будто что-то невесомо шепчет на ухо, только она никак не может понять, что - и от этого так тошно и неприятно. «Скорее бы весна», думает печально тоскливая Амели, «скорее бы весна», думает расслабленно сонный Гюстав, «скорее бы весна», думают голые и будто бы брошенные ветки заветного осеннего дерева, под которыми когда-то расстались двое сплетенных молчанием людей. Все будто бы замерло на этой секунде - застыл промозглый холодный ветер, застыли падающие снежинки, застыли грустные зимние небеса - застыл мир в немом ожидании весны.