Глубокий вдох

– Ну привет, сладкий. На его приветствие Олег оглядывается сразу, и паника в его глазах мелькает лишь на долю секунду. А дальше он улыбается – жутковато, хищно. Вадик соврет, если скажет, что не скучал по этому оскалу. – Привет, сладкий, – зеркалит он хрипло, и голос его – знакомый до боли, это здесь самое правильное определение. Вадим понимает, что по-хорошему надо нападать сию секунду. Пока Олег, явно удивленный тому, что Вадим смог попасть в его логово незамеченным, не пришел в себя и не накинулся сам. Но вместо этого Вадим прислоняется к стене и улыбается: – Пиздец ты зарос. Чай, кстати, можешь не предлагать, – он складывает губы в трубочку и посылает поцелуй. – Скучал? Они оба не двигаются. Заминка в этой ситуации может стоить Вадиму жизни. Будет стоить ему жизни. У Олега разговор короткий, Вадим видел его в действии тысячи раз и в курсе, на что тот способен. Но он все равно медлит. – Я, кажется, тебя в гости не звал, – отвечает Олег. Это первые слова, не считая привета, которые он говорит ему. Вадим прекрасно помнит их последний раз. Разобрались с теми заложниками в Сирии, запрыгнули в тачку, свалили и потрахались где-то посреди нигде, было жарко, потно и пиздецки хорошо. Олег шептал, какой Вадик ненасытный. И ведь уже тогда, сука, знал, что сутки спустя на этой самой тачке подстроит собственную смерть и свалит из этих песков обратно в холодную Россию. Вадима в этот сценарий он само собой не посвятил. В общем-то, и не должен был, они никогда ничего друг другу не обещали, но почему-то тупая обида по-прежнему скребется своими мерзкими коготками, и Вадим ехидничает: – Как жизнь загробная? – тон его все такой же обманчиво веселый. Олег только гипнотизирует взглядом. Наверняка, продумывает план, и наверняка, у него есть, чем Вадиму ответить. Но он выжидает. Почему? – Не хмурься, Олег. Что ты, в самом деле. Совсем не рад старому другу? Ах да, – тут же поправляет он сам себя. – Мы же не друзья. – Точно, мы просто трахались, – кивает Олег. Вадим негромко смеется, хотя смеяться хочется в последнюю очередь. – Можем повторить, – предлагает он. – По старой-то памяти. А потом я с тобой разберусь. Обещаю, перед смертью все сделаю в лучшем виде, тебе понравится. Тебе всегда нравилось, Волчик. Тупая боль просыпается где-то в районе затылка. Тело напряжено до предела. Если Олег захочет, он точно его убьет, они на его территории. И все же Вадим смог пробраться, смог застать его врасплох, а значит шансы завершить миссию у него нехилые. Просто… сначала ему нужно узнать. – Ну не куксись так, – Вадим, словно бессмертный, начинает двигаться в его сторону. У Олега даже взгляд не меняется, он просто следит, как крупная фигура Вадика медленно приближается к нему. – Свали, Вад, а, пока еще жив. Угроза звучит как-то неправильно, совсем не угрожающе. Будто он имеет в виду что-то совсем противоположное. По-идиотски интересно, что же происходит в его голове и какой план он прокручивает. – Неа, – хмыкает Вадим, все подбираясь. Олег поднимается ему навстречу, и оба, кажется, ожидают нападения, тело Вадика готовится отражать удар с любой стороны, каждый нерв на пределе. Вадик оказывается совсем близко, как всегда на полголовы выше и шире в плечах. Максимально неподходяще лезут тупые воспоминания, как его огромные ладони касались Олега везде, ласкали, сжимали, шлепали, и как Олегу нравилось – о, ему точно нравилось – быть полностью в его власти. Вадим тянется рукой к его шее и прихватывает сзади, разминая пальцами. – И правда живой. Из плоти и крови, ты погляди, – ухмыляется он, а ладонь его скользит выше и сжимает взлохмаченные волосы. Олег, поддаваясь его действиям, чуть откидывает голову назад. Он внимательно следит за тем, как лицо Вадима приближает к его шее и замирает в паре миллиметров. Вадим принюхивается и, словно хищник, пытается уловить запах ужаса на своей жертве. Он замечает, как бешено колотится сердце Олега, как пот проступает на коже. Олегу страшно. Вот только они оба знают, что он обожает быть в самом эпицентре опасности. – Ну и? – Олег по-прежнему не шевелится и не предпринимает ни единой попытки сделать хоть что-то с этой ситуацией. По всем законам жанра Вадим должен его убить – он подобрался так близко, и лучше шанса ему точно не представится. Вот только Вадим не может удержаться и широко ведет языком по кадыку, поднимаясь до подбородка. – Вломился ко мне и даже не поздоровался как следует, – негромко упрекает Олег, и его огромные черные зрачки блестят в полумраке. Вадим высчитывает, решает, взвешивает. У Олега тоже не будет лучше шанса разобраться с ним, он ведь понимает, зачем Вадим здесь. Но и он медлит. По старой памяти? – И правда. Прости, Волчик. Оскал на губах Олега мелькает на секунду, а потом Вадим целует его в каком-то диком порыве и напирает всей своей массой, подталкивая к столу за его спиной. Олег тут же утягивает его левее, подальше от своих смертоносных игрушек. Вадим легко поддается и вжимает Олега в стену, а губами яростно исцеловывает всю шею. – Зачем тебе столько тряпья? – успевает пожаловаться он, пока пытается открыть себе побольше пространства и больше кожи, но Олег удерживает за запястья. – Холодно, – пожимает он плечами и уводит руки Вадима на свой зад. – Согреешь? Вадим почти рычит. Пиздец. Словно и не было всего этого времени порознь, словно только вчера вернулись на базу и, пока все остальные отсыпаются, свалили в укромный уголок и теперь пытаются насытиться друг другом. Вадим стискивает его ягодицы, и Олег отзывается гортанным стоном, целует, прикусывая нижнюю губу. Вадим напоминает себе: не расслабляться. Но не может не притираться к этому горячему телу, по которому, если уж быть откровенным, скучал. – Смазка есть? – сопит он Олегу в ухо, пока тот перебирается губами на шею и царапает бородой. – Ты за кого меня принимаешь? – откликается Олег рядом с ухом и прикусывает мочку. В памяти моментально вспыхивают тысячи осколков из прошлого, и вспоминается, что он вообще всегда много кусался. – За человека, которому… н-надо снимать напряжение… хоть иногда. Вадим задыхается от его касаний. Больше всего хочется очистить голову от мыслей и просто отдаться этому наслаждению, плыть по этому блаженному течению. Но ситуация не позволяет. Они вообще-то здесь по разные стороны баррикад, и секс ничего не меняет. Как не меняет и того, что Вадим все еще злится, хоть и не имеет права. Хоть и ненавидит себя за эти эмоции. – Так где? – снова спрашивает он. – Потом, – откликается Олег и лезет целоваться. Его рука сползает на пах, и желание трахнуть его возрастает стократно. Вадим сентиментальным никогда не был, но они столько раз делали это, опробовали столько мест и изучили друг друга досконально, что теперь этот знакомый запах мыла на его волосах, эти привычные касания, его голос – все сводит с ума. Но Вадим держится и не проваливается в эйфорическое забвение полностью. Олег падает перед ним на колени и, не размышляя ни секунды, сдергивает штаны. – Я и забыл, какой у тебя большой хуй, – цокает он. – Полностью точно не заглочу. Практики, знаешь, было маловато в последнее время. Вадим прерывает этот поток ненужных бессмысленных речей, подталкивая Олега к головке. Если уж собрался сосать, так пусть сосет, а не болтает. Олег успевает усмехнуться, но тут же берет в рот и позволяет Вадиму двигаться. До конца и правда ни разу не выходило, но это никогда и не имело значения. Олег кайфует. Это становится ясно сразу. По взгляду, который он нет-нет да вскидывает, по довольным хрипам, по тому как цепляется пальцами за бедра. Да, да, Вадим все еще помнит, как их обоих все это заводило. И это снова навевает неправильные ожидания, поэтому он не дает себя долго ласкать. Берет Олега за подбородок и заставляет поднять глаза. – Глянь в моем правом кармане. Олег делает, как ему велят, и роется в штанах, спущенных до лодыжек. А когда достает лубрикант, то с почти победоносной улыбкой протягивает его Вадиму. – Молчи, – велит Вадим и сам ухмыляется. Конечно он готовился. На всякий случай. Не планировал это всерьез, но… Олег поднимается на ноги, но даже так смотрит снизу-вверх, прищуривается из-под отросших волос, и Вадим на мгновение засматривается. Борода у Олега пиздец колючая, надо признать, и скрывает половину лица, а волосы – другую. Он явно похудел, и по сравнению со шкафом Вадимом теперь кажется еще меньше. Его такого – любого – хочется до трясущихся рук. Он ждет продолжения, и все его лицо пылает от желания. Зрачки бешеные, губы искусанные. Еще больше похож на дикого неприрученного волка. Стоило ли оно того, Олег? Стоило бросать все и мчаться сюда? Вадим не уверен, осмелится ли спросить его это вслух. – Раздеваться не буду, – предупреждает Олег. – Ага. А к жопе-то можно подобраться? Олег стягивает ту часть своего рванья, которая, видимо, называется штанами, и поворачивается спиной. Если бы Вадим не знал его, подумал бы, что самосохранение у этого парня отсутствует напрочь. Подставлять спину человеку, который в шаге от того, чтобы тебя прикончить? Для удобства Олег руками раскрывает половинки своей молочной задницы. – Подсобишь? – оглядывается он и подмигивает. Вадима долго упрашивать не надо. Смазки он не жалеет, опускается и торопливо трахает Олега пальцами, растягивая, пока тот стонет уже совсем беззастенчиво. Его голос эхом отражается от стен, и от этих звуков яйца звенят в унисон. – Хватит с тебя, – бросает Вадим, поднимаясь с колен. Член уже давно наготове, дырка Олега теперь тоже. Вадим в последний раз ласкает вход подушечками, отгоняя очередные воспоминания. Они ему не нужны, он прямо сейчас трахнет реального Олега, не того из прошлого. – Готов, сладкий? Олег смотрит на него через плечо, а потом стреляет глазами вниз и нащупывает ладонью член. Тут же направляет его к себе и кивает с ухмылкой. Вадим знает, что надо медленно. Знает, что Олег обожал растягивать этот момент, когда у них было время. Кайфовал от каждого сантиметра. Но страсть напополам со злостью клокочут внутри и усиливаются с каждой секундой, поэтому одним слитным движением Вадим входит сразу на половину, чувствуя, как Олег сжимается на нем. – Скучал? – шипит он на ухо, но Олег не отвечает. Вадим толкается еще, на этот раз осторожнее, и постепенно погружается все глубже и глубже. Внутри так горячо и узко, а шея Олега так восхитительно пахнет им, что Вадим прикусывает его в основании шеи и замирает так – дает время выдохнуть и приготовиться. А пока наглаживает его член, который, как и всегда, идеально ложится в ладонь. Олег сам подается задницей назад. – Не тяни, Вад, давай. У нас еще куча дел. Ах да, куча дел. Вадим отодвигается немного, и первый толчок выходит достаточно резким. Он и забыл на страшную секунду, зачем он здесь. Но реальность снова обрушивается на него, и он задает бешеный темп, придерживая Олега. Долбится в него со всей силы своей обиды. Этот вопрос, самый главный вопрос, так и крутится в голове, никуда не девается, и Вадиму приходится остановиться, вытащить член и развернуть Олега. Тот, словно пушинка, запросто поддается этой манипуляции, оказываясь лицом. – Так неудобно, – предпринимает попытку он, но Вадим уже стягивает с него штаны полностью, отбрасывает их в сторону и оставляет лишь верх тряпья. А после подхватывает Олега под зад, и тот, как по команде, обхватывает ногами вокруг талии. Теперь Олег глядит на него сверху, облизывается. Все такой же голодный и ненасытный. Вадим разворачивается вместе с ним и прижимает его спиной к стене. Действия выверенные, тело спустя столько времени все еще помнит, и Вадим снова входит в него, на этот раз удерживая его на весу. Олег точно немного схуднул, но это на руку – удерживать его теперь немного легче. Вадим толкается раз, другой, член погружается глубоко, стенки плотно обхватывают его, а Олег сильнее вцепляется всеми своими конечностями. Так Вадим долго не протянет, у него кровь кипит, и он сам не понимает, от обиды или возбуждения. – Эй, – зовет он, не сбавляя темпа. Олег не откликается, все хрипит от удовольствия где-то над ухом. Но этот вопрос он точно услышит, даже в таком состоянии, потому что никогда – и уж тем более сейчас! – полностью себя не отпускает. Поэтому вбиваясь в его жопу, Вадим не находит лучшего времени, чтобы припереть его к стенке и фигурально: – Какого хуя не сказал, что жив? Вадим не останавливается, но чувствует, как все тело Олега напрягается. И пока тот думает над ответом, Вадим толкается в него еще пару раз и, больше не сдерживаясь, кончает внутрь. Вот будет забавно, если он так и сдохнет – со спермой в жопе. Олег догоняет тут же, разбрызгиваясь по своей одежде. Еще некоторое время Вадим удерживает его на себе, и Олег не пытается спрыгнуть. Это даже похоже на объятия, и кажется, что они могут простоять так до скончания веков, прижимаясь друг к другу телами. Но Вадим понимает, что момент этот уходит, и скоро он должен будет сделать то, за что Хольт так щедро отвалил. Он ставит Олега на пол, и тот мгновенно переключается, надевает штаны и скидывает свой балахон, под которым оказывается самая обычная футболка. Молчит несколько мгновений, видимо, восстанавливает дыхание, а потом наконец разворачивается. Лицом к лицу. У Вадима в голове после оргазма все еще туман. Поэтому приходится приложить усилия и взять себя в руки. Сосредоточиться. Приготовиться. Олег смотрит бесцветно и выглядит так, будто отвечать не собирается. Но он вдыхает и на выдохе чеканит негромко: – А почему я должен был говорить тебе? Действительно: почему. Они никогда не думали об общем будущем. У них не было ничего в прошлом, просто секс. Так всегда повторял себе Вадим. Так оно и было. Но почему от этого безразличного голоса Олега что-то ноет под ребрами? – Пора заканчивать, – Олег запускает руки в карманы штанов, и поза его такая расслабленная, будто он говорит о планах на вечер. – Я впустил тебя, чтобы побыстрее покончить с этим. А мы и так потратили кучу времени. Ну конечно, никакого «врасплох» и в помине не было. Стоило догадаться. Они стоят, все глядя друг другу в глаза, и оба словно ждут чего-то. Вадим не знает, что произойдет через несколько секунд, но чувствует, как злость растекается в нем все сильнее. Вадим, кажется, наконец получает ответ на свой вопрос. Вадим делает глубокий вдох.