Дай мне 10 минут

— Госпожа, с Вами хочет увидеться какой-то назойливый господин. В проёме стояла высокая фигура, в чёрных очках и в чёрной униформе. У телохранителя было смиренное лицо, покорное своей госпоже. Хрупкий силуэт в полутемной комнате, пропитанной роскошными духами Шанель, непринуждённо развернулся. Крошки пудры, которую наносила в это мгновение Зарянка, осыпалась на пол, придавая блеск мягкому линолеуму. — Томас, скажи господину, пусть входит. Зарянка мимолётно глянула на мужчину и повернулась обратно к зеркалу, где уже прокрашивала густые реснички своих выразительных лазурных глаз. — Как скажете, Госпожа. Мужчина с крупным телосложением и серьёзным видом удалился из покоев Зарянки. Дверь лишь приглушённо закрылась, оставляя юную девушку со своими мыслями. За эти месяцы, Зарянка никак не могла оторваться от работы, хоть на минуту оставить всё на самотёк. Постоянные гастроли, интервью, банальное сверх внимание, высасывали много сил и эмоций из-за чего часто по ночам были головные боли, перевозбуждение и даже страх. Страх? Да, ведь быть знаменитостью — означает быть каждодневно не только в кругу внимания, но и в опасности. Недавний случай, когда один из её поклонников выследил её до дома и чуть не облил кислотой… благо уже тогда Воскресенье позаботился о её охране, что по сей день даёт Зарянке чувство небольшого спокойствия. Дверь отворилась, а лучи света упали на открытые плечи Зарянки. Девушка уже заканчивала с макияжем, докрашивая пухлую складочку на нежно-розовых губах. — Шикарно выглядишь, малышка. Бутхилл стоял, прислонившись к стене. Поля шляпы прикрывали его пронзительный взгляд, устремившийся на милое отражение лица Зарянки в зеркале. — Кто Вы? На лице девушки появилось сильное смятение, она даже не могла понять от чего: от сексуального вида этого мужчины или от его резких комплиментов. Он был одет брутально, а его накаченное тело не могла скрыть никакая накидка. Шляпа, шерифская звезда, судя по всему прибыл из дальнего края, но для чего? — Дай мне 10 минут и я получу твоё полное доверие. Бутхилл подошёл к ней со спины, ударяя шпорами на ковбойских сапогах по мягкому полу. Он начал прикасаться холодными ладонями к оголенным плечами Зарянки. Она невольно вздрогнула, а открытый участок тела начал покрываться мурашками. — Я знаю каждую твою песню наизусть, а твой хрустальный голосок сводит меня с ума. Зарянка смотрела прямо, не решаясь поворачивать голову в сторону басистого, хриплого голоса возле её уха. Она думала, почему Томас допустил оставить её с каким-то сомнительным мужчиной. — Зачем мне ваше довер— Зарянка не успела договорить, как что-то звякнуло в её голове и появилось лёгкое головокружение. Чёртов недосып. — Позволь мне донести тебя до дивана. Бутхилл знал, что это не просьба, а твёрдое утверждение. Он обвил руками почти кукольное тело и заметил приятную для себя вещь: оно было тёплым, живым; не как его железяка, леденящая взгляд от одного лишь вида. Опустив так же аккуратно, как и поднимал, он присел на край шелкового дивана. Комната чудесно перекликалась с эпохой барокко. Шкафы с искусной позолоченной резьбой, утонченность торшеров, а также диван из узорчатого шёлка. Все эти детали придавали большего изящества облику Зарянки и тонкости её души. Рядом с Бутхиллом лежал розовый вязаный плед, и он отметил, что это похоже на ручную работу. Долго не думая, ковбой накинул плед на девушку, оставляя открытым бледное лицо. — Спасибо, мне лучше. На ещё как пару секунд истощённом лице, появились лёгкие ямочки и улыбка. — Малышка, я знаю, что тебе точно поможет! Ковбой поднялся с дивана и подошёл к стеллажу, забитому всякими непонятными бутыльками и флаконами. Но на самой низкой полочке, он смог различить интересную вещь. Это был виниловый проигрыватель Brunswick. Раритетная вещь, а потому Бутхилл сразу заметил его пока и укрывал Зарянку. Ещё в раннем детстве, в деревне у дедушки Вуди, каждый день играли кантри песни на таком же проигрыватели. Было хорошее время, правда дедушки уже давно нет, да и прошлое осталось где-то далеко, в Техасе. — Потанцуем? Пальцы проскользнули по пластинке и после секундного шума, заиграла легендарная песня: «Take me Home, country Roads». И да, Бутхилл даже и не полагал, что у Зарянки найдётся такая песня в коллекции пластинок. Может это судьба? Бутхилл начал пластичными движениями скользить по полу, придерживая край своей ковбойской шляпы. Он становился всё энергичней, отплясывал по полной, но музыка незаметно ускользала. — Фух, давно я так не оттягивался. Бутхилл оголил свои острые зубки и расхохотался. — Я тебе доверяю, — произнесла девушка. Зарянка устремила взгляд на вспотевшее лицо Бутхилла. Весь танец она пристально наблюдала за ним и поняла: он тот, кто заставляет её чувствовать себя в безопасности, чувствовать себя счастливой. — Можешь подойти? Зарянка произнесла это так волнительно, что самому Бутхиллу стало не по себе. «Ей что, снова плохо? Чёрт, а я с этими песнями да танцами», — проскользнуло в голове ковбоя. Он непременно зашагал в её сторону и сел на то же место. Это произошло так быстро, что у Бутхилла спала шляпа. Зарянка притянула его лицо к своему и обвила губами его губы. Он почувствовал теплоту и вкус помады. Вишня? Не в силах себя контролировать, он схватил своими мускулистыми руками её бёдра и приподнял их. Зарянка ахнула, от силы, сдавившей её ягодицы. Но не стала его останавливать, она его желала. Бутхилл начал задирать подол платья, жадно прикусывая тонкую шею. Девушка же прижала его торс к своей груди. Проводя сверху вниз, она оставляла потные следы от своих ладошек на его спине. — Ты такая горячая, малышка, — выдыхая воздух после затяжного поцелуя, произнёс Бутхилл. Зарянка ощутила жгучий румянец на своих щеках, который ещё больше возбудил ковбоя. До этого времени запретное для посторонних глаз, кружевное белье, легко соскользнуло с гладкого и белоснежного тела словно светящегося изнутри. Его металлические ладони холодили кипящую кожу Зарянки. Ей было так хорошо, что она прикусывала свои сомкнутые губы. Этот мужчина, что сейчас находится над ней, не сон? Эти чувства… как она их долго ждала, как каждый её кусочек тела ныл и желал той любви и внимания, которая сейчас вспыхнула в сумерках вечера. Округлые груди как цветущие пригорки пленили внимание Бутхилла. Его влажные губы в неге проскальзывали по груди, оставляя мокрые метки, секундную память об этом вечере. В это время где-то неподалёку: — Где этот терминатор-махина? Оглушил меня так быстро, что я и опомниться не сумел! — Томас, поглаживая свой лоб, шёл по пустому коридору. До выступления Зарянки оставалось 5 минут, надо было предупредить Госпожу Зарянку о выходе на сцену. Томас попытался ускорить шаг, но ему это тяжело давалось. Голова кружилась, а от набитой шишки жгло весь лоб. Но всё же он дошёл до нужной двери всего за 2 минуты. — Госпожа, пора выходить. Он дёрнул за ручку, но дверь не отворилась. Тогда он ещё раз дёрнул и услышал доносящиеся из комнаты стоны. — Погодите, а где тот мужчина? Томас судорожно схватился за голову и понял, что тот назойливый терминатор там. — А как же выступление?! Он почти закричал, но никто ему не откликнулся, ведь Зарянке да и Бутхиллу, сейчас было не до этого.