Лабиринт Минотавра

Каоё откровенно не нравился мир, в котором она жила. Не нравились законы, по которым приходилось существовать. Она прослыла молодой бунтаркой, и причины для этого были. В классической иерархической системе из десяти человек двое являлись альфа и только один – омега. Кисида не посчастливилось родиться именно с набором хромосом последних. Когда ей исполнилось двенадцать лет, у неё случилась первая течка, и родители были вынуждены внести её имя в омега-базу, а это означало, что с момента, как ей исполнится восемнадцать лет, девушка будет участвовать в Брачных Играх, которые позволят ей найти себе жениха.  Брачные Игры представляли собой нечто вроде Лабиринта Минотавра, потому что в лабиринт запускали двадцать альф и десять омег, правда, Минотавра там, по счастью, все-таки не было. Правила были таковы, что каждый альфа, обнаруживший свою омега в запутанных коридорах лабиринта, брал её силой, оплодотворял, оставлял свою метку, а затем молодые люди вступали в брак. Это был варварский обряд, который, по мнению Каоё, не пристало проводить в прогрессивном обществе.  Семья Кисида ничем особенным не выделялась, она не была богата или бедна, не имела какого-либо особенного влияния на общество. Отец и мать Каоё оба были бета, поэтому их брак представлял собой совершенно нормальную, на взгляд девушки, социальную ячейку. И все же родители надеялись, что благодаря браку Каоё сможет заполучить достойного альфа, а значит, встать выше на социальной лестнице. Разумеется, такого брака девушка не хотела, она была молода, а потому любовь и свобода являлись для неё высшими критериями справедливости жизни. – Почему я не могу просто жить, как хочу? – спрашивала она не один и не два раза. С этого вопроса обычно начинался домашний скандал. Подростковый возраст проходил для неё тяжело, несколько раз Каоё сбегала из дома к друзьям, но так или иначе одно оставалось неизменным: каждый месяц у девушки случалась течка, которую следовало проводить в своём безопасном омежном гнезде. У каждой омега было такое место в своём доме, и Кисида не была исключением. Её круглая постель, обставленная со всех сторон подушечками с благовониями, все равно не скрывающими её собственный запах, была местом, в котором девушка гнездилась ежемесячно, прячась от несправедливой судьбы. После первой течки врач прописал Каоё супрессанты для подавления феромонов, чтобы она могла, как и все другие люди, ходить в школу, на работу и не провоцировать альфа-самцов, но молодая девушка от них отказалась – по-бунтарски смыла таблетки в туалет и как ни в чем не бывало пошла в школу. Это был скандал. Мальчишки-альфа словно с ума посходили, они стали агрессивными, не смогли заниматься, а потом и вовсе устроили массовую драку, пытаясь завоевать внимание течной омега Каоё. В тот день её родителей вызвали школу, а родители альфа были очень недовольны сложившейся ситуацией. Кисида заставили извиниться, хотя она не очень поняла, почему должна просить у всех них прощения, ведь она, по её мнению, совершенно ничего плохого не сделала, это её едва ли не растерзали возбужденные парни. Должна ли она была травить своё тело таблетками? Или может быть, они должны были держать себя в руках? Но одно Каоё с тех пор усвоила прочно – от альфа лучше держаться подальше. Так она и делала на протяжении нескольких лет, пока не достигла совершеннолетия. Как только Каоё исполнилось восемнадцать лет, она пошла вразнос. Брачные Игры проводились ежегодно весной, ведь в это время, как известно, происходит самый большой всплеск гормонов, а день рождения у неё был летом. Таким образом, перед ней открывались девять прекрасных месяцев взрослой самостоятельной жизни, за которую она будет отвечать сама. Она скачала приложение для знакомств, которое было рассчитано на спаривание. И хотя Каоё не готова была расстаться с девственностью с первым встречным и опозорить себя на Брачных Играх, ей все же хотелось удовлетворять себя по крайней мере при помощи виртуального секса. Девушке было немного волнительно, так как это был первый раз, когда она пользовалась подобным приложением. Подумав, она сделала удачное, на её взгляд, селфи без лица, на котором была видна шея, ключицы и плечи, а также грудь, скрытая за майкой на тонких лямочках. Присмотревшись, Каоё решила, что фотография идеально скрывает её личность, но подчеркивает её цели пребывания тут.  Она установила фильтр поиска на альфа и бета, но стоило ей сообщить приложению, что она – омега, как алгоритмы тут же начали выдавать ей в поиске исключительно альфа-самцов. Все они, как на подбор, были успешными, богатыми и властными, фотографии в дорогой машине, с кальяном, как будто мера для крутости альфа была одна, но Кисида никто не привлекал. Кого это в принципе могло привлечь? – недоумевала она. Наконец, она наткнулась на более или менее анонимную анкету, в которой была только одна фотография, как и у неё, примерно напоминающая её собственную по стилю съёмки. Это давало надежду на то, что парень по ту сторону экрана тоже пожелает сохранить анонимность, а значит, не станет пытаться внедриться в её настоящую жизнь. На этом фото мужчина полулежал на диване, его подтянутый торс был скрыт за тонкой черной майкой, кожа его была украшена хитросплетениями татуировок, а одна рука покоилась на животе в непосредственной близости от паховой области. Переведя туда взгляд, Каоё сглотнула, почувствовав, что у неё пересохло во рту от возбуждения. В таких случаях природа омега неизменно брала свое: желание насадиться на большой член альфа было больше всего на свете. Она поставила лайк пользователю с никнеймом Doublefaced Spector. Пролистав ещё несколько анкет, девушка отложила телефон, не очень довольная успехом своей затеи, и пошла заниматься домашними делами. Через некоторое время телефон пиликнул, а на экране высветилось сообщение: “Привет, красотка” и “Хочешь повеселиться?”. Когда Каоё увидела это сообщение, тут же ответила ему: «Давай», после чего уже не выпускала телефон из рук, а потом и вовсе закрыла дверь своей комнаты на ключ.  «Я могу тебе позвонить?» В приложении была доступна возможность общения по телефону, и девушка, недолго думая, согласилась. В конце концов, она ведь не собиралась показывать ему свое лицо, можно было просто поговорить… На экране появилось изображение звонка, и в груди девушки потеплело от предвкушения. Первый секс по телефону… Она запрыгнула на кровать с колотящимся сердцем и сняла трубку с негромким «алло». – Ну привет, девочка, – раздался в динамике сексуальный голос парня, и Каоё тут же захотелось, чтобы он нашептывал ей грязные вещи, пока берет сзади… Она перевела дыхание, стараясь успокоить себя. – Какой у тебя сексуальный голос, – на одном дыхании выпалила она искренний комплимент. Она ещё не знала, что от неё требуется и что вообще нужно говорить в такой ситуации, но решила действовать по наитию. И не прогадала. – Знаю, мне говорили, что он заставляет трусики промокнуть. Каоё растерялась, но совсем ненадолго. Возникшая пауза наверняка выдавала ее неопытность, как и слегка дрожащий от волнения голос, но ей все равно хотелось довести начатое до конца. Вся эта авантюра казалась ей очень привлекательной. – Ещё пара фраз, и это случится со мной тоже, – наконец сказала она с улыбкой, кусая губы. В ответ раздался карамельный смех. Было в звуке голоса человека по ту сторону трубки что-то такое, что заставляло девушку желать удовлетворить его, хотя она даже не чувствовала его феромонов. Альфа и есть альфа, а омега есть омега. Желания на уровне инстинктов, которые невозможно подавить. – Ну так за чем дело встало? – с явной улыбкой ответил он. – Давай заставим тебя промокнуть, девочка. Снимай трусики. В груди изрядно кольнуло от приятной неожиданности. Немного подумав, Кисида положила телефон рядом с собой, чтобы был слышен шорох одежды и постельного белья, пока она снимала ненужный элемент одежды, а потом снова взяла трубку со словами: – Готово, господин. – Какая послушная омега, – похвалил он её, также ворочаясь где-то на фоне. Девушка покраснела от удовольствия. Она не знала, что у неё есть кинк на похвалу, она даже не знала, что такой кинк существует, но было очень приятно это слышать. Внизу живота потеплело. – Ты сейчас трогаешь себя? – пискнула Каоё, краснея от смущения, что решилась прямо задать такой нескромный вопрос. – Конечно, – ответил он ей спокойно. – Смотрю на твою фотографию профиля и представляю тебя без этой маечки. Ты в таких, наверное, по дому ходишь? – Я в такой прямо сейчас, – призналась она, нервно теребя тонкие лямки майки.  – Поласкай свою грудь, – приказал голос, и Каоё с тихим довольным стоном задрала майку, зажав трубку телефона между плечом и щекой. – Хорошо, я… трогаю свои соски, – смущенно произнесла девушка, касаясь кончиками пальцев ореолов груди. – Тебе больше нравятся пальцы или губы на сосках? Кисида растерялась, не зная, что сказать, а потом ответила честно. – Я не знаю… – Ты девственница? – уточнил голос заинтересованно. – Да, я… у меня еще никого не было. – Хм, интересно, – раздалось в трубке, и Каоё почему-то возбудилась сильнее от этих интонаций. – Тогда давай узнаем вместе, – с усмешкой предложил мужчина, – попробуй лизнуть свою грудь и скажи мне, как тебе больше нравится, девочка. – Да, хорошо, я… попробую, – согласилась Каоё. – Может, подключим видеосвязь? – тут же предложил незнакомец. Девушка смущенно улыбнулась. – Нет, к этому… я не готова, – призналась она. – Никакого давления, крошка. Ну так что там с ласками? Попробуешь облизать? Девушка послушно попробовала облизать сосок, после чего прислушалась к своим ощущениям. – Не знаю, мне как-то все равно, – призналась Каоё. – Тогда попробуй приласкать себя пальцами, крошка, – проурчал голос на той стороне. – Я тебе буду говорить, что делать, а ты будешь послушно повторять. Ты поняла меня, детка? – Д-да, – взволнованно вздохнула Кисида, потираясь коленочками друг о друга и чувствуя, как влаги между ног стало существенно больше. Она и не знала, что подчиняться незнакомцу по телефону может быть так приятно. По всей видимости, так на неё влияла аура этих сексуальных интонаций, а мужской голос едва ли не пробирался под кожу. – Приподними свою грудь для меня, девочка, – Каоё послушало последовала его словам, закрыв глаза и растворяясь в его голосе. – А теперь зажми свои соски между пальцев. Медленно оттяни их вверх и отпусти, чтобы твоя грудь подпрыгнула. – Девушка слегка простонала в трубку. – Какая ты милая. А теперь попробуй ущипнуть их. Каоё послушно сжала соски между пальцами и легонько вскрикнула, не рассчитав усилия. В трубке послышался удовлетворенный смешок. – А теперь, девочка, опусти свою руку между ножек, идет? Расскажи мне подробно, какая ты мокрая, – это была просьба, но сказано с такой интонацией, что ощущалось как приказ, и она  послушно расположила руку между ножек, сжимая от удовольствия ладонь бедрами. Хотелось скорее наполнения и разрядки. – Я провожу пальчиками между ног, – прошелестела Каоё, честно рассказывая, что она делает. – Здесь так влажно и горячо, я очень сильно возбудилась. Думаю, это все из-за твоего голоса… Мне так приятно ласкать себя, а-ах, – добавила она, задев пальцами нежный бутон клитора. Она услышала, как в трубке раздалось тяжелое дыхание. Было несомненно, что её партнер тоже себя трогает, и от мысли, что два незнакомых одиночества предаются любовным утехам по телефону, она возбудилась ещё больше. – Дашь мне послушать, какая ты мокрая? – хрипло спросил мужчина, тяжело дыша. – Конечно, господин, – томно проговорила она и положила телефон на живот динамиком вниз, при этом делая активные круговые движения пальцами, что вызвали громкое хлюпание. Нарочно лаская клитор, Каоё легонько простонала, надеясь на то, что этот звук тоже будет услышан и оценен по достоинству мужчиной на том конце провода.  Она позволила своему партнеру наслаждаться этими звуками около минуты. Из динамика слышались вздохи, тихое рычание, иногда он приговаривал что-то вроде «да, девочка», «такая грязная для меня», «продолжай ласкать себя, шлюшка», и, закрыв глаза, Кисида отдалась своим ощущениям. Равномерные движения пальцами, ускоряющихся по мере её желания, голос из трубки и её собственные стоны слились в сплошную какофонию возбуждения и томной неги, и Каоё не понадобилось много времени, чтобы поджать коленочки и пальчики на ногах и сладко простонать, чувствуя, как внутри сокращаются мышцы от удовольствия.  Девушка тяжело дышала, после чего взяла в руки телефон, слыша, как из него доносится финальный рык удовлетворения. Кажется, мужчина тоже кончил. Она не знала, что сказать, а потому просто прислушивалась и ловила ухом каждый шорох, раздававшийся из трубки. Постепенно его дыхание тоже выровнялось. – Мне было очень хорошо, – после короткой паузы сказала Каоё, чувствуя некоторое опустошение и желание закончить телефонный разговор. Она не знала, о чем могут говорить двое взрослых людей после совместной мастурбации по телефону, и ей становилось неловко. – А я впечатлен, – сказал ей мужчина. – Ты правда девственница? – Правда, – ответила смущенно девушка, – а что? – Просто очень смелая и раскрепощенная. Мне нравятся такие девочки. Созвонимся ещё? Обычно я сразу назначаю встречу, но ты, кажется, предпочитаешь анонимность. – Нет, я против встреч. Будет здорово ещё раз созвониться, – согласилась девушка. – Ну пока, – сказала она и отключилась, чтобы не растягивать прощание. Каоё тут же отправилась в душ и улыбнулась самой себе в зеркало. Ее переполняло ощущение превосходства, она словно вознеслась на Олимп, а из зеркала на неё смотрела обольстительная красотка, которая только что разбила сердце анонимному альфа. Подмигнув самой себе, девушка забралась в душ и стала смывать с себя следы порока. *** Каоё стала завсегдатаем кварталов красных фонарей, потому что хотелось танцевать, веселиться и напиваться. Особенно в этот день, когда объявили участников предстоящих Брачных Игр. Грех было не напиться. Кисида, увидев свое имя, все-таки пришла в шок, хотя и знала, что увидит его там, но видимо где-то в глубине души она до последнего надеялась на чудо, что по какой-то счастливой случайности её в списке участников не окажется. Чуда не произошло. Когда она пришла в себя, то стала изучать список альфа-самцов. Некоторые имена она уже видела, так как парней было больше, чем девушек, и некоторые участники повторялись из года в год. Там было несколько её одноклассников, среди которых было имя самого завидного жениха – Сатору Годзё, молодого наследника влиятельной корпорации.  Что было хорошо: зная имена, она могла собрать справочную информацию о своих врагах (альфа) и попробовать выстроить стратегию поведения в лабиринте. Не менее важным представлялось оценить участниц-омега, чтобы примерно составить себе картину. Наверняка уже существовали некоторые альянсы и договоренности, одни альфа были влюблены в омега и наоборот, и вычислив такие случаи, Каоё смогла бы обезопасить себя от лишних встреч в лабиринте. – Мы прочитали все, что только можно было, про Брачные Игры, – говорила ей подруга – она была бетой, а потому её эта часть жизни не касалась, к её великому счастью. – Нет ни единого шанса, что ты сможешь выйти из лабиринта без супруга… – Я обязательно справлюсь, – отвечала ей Каоё. – Я спрячусь, я буду сражаться. Кем бы ни был тот альфа, он меня не получит. Подруга с сомнением качала головой, но сочувствовала Кисида всем сердцем. Было очень сомнительно, что та сможет избежать встречи с альфа в этом несчастном лабиринте. Альфа отличные охотники, и у них прекрасно работает нюх, когда дело доходит до охоты на омега для спаривания. А кроме того, физиологически альфа-самцы превосходили омега-самок в росте, весе и, само собой, силе. Пусть Каоё маленькая и ловкая, но вряд ли ей удастся скрыться от настигшего её охотника в лабиринте. Скорее всего, в глубине души девушка это прекрасно понимала, что не отменяло её искреннего гнева от такой природной несправедливости. Внезапно Каоё почувствовала ядреный запах альфа, по всей вероятности, у кого-то, кто вошел в клуб, был гон. Девушка тут же покрылась липким потом страха и желания, тело реагировало на подобные вещи само собой. Инстинкт бежал впереди неё самой, и Кисида ненавидела эту свою животную часть. Омега желала спариваться, в то время как разум Каоё велел ей вести себя прилично. – Ты в порядке? – спросила подруга, заметив, что со спутницей что-то не то. – Что с тобой? – В норме, – буркнула в ответ Кисида, недовольная тем, что ей удалось привлечь внимание на свою физическую реакцию. – Пойду перекурю. Её это раздражало. Почему, когда у неё была течка, она должна была травить своё тело суппресантами, зато по какой-то причине альфа, даже если у него был гон, мог заявиться в клуб, как ни в чем не бывало, вызывая среди окружающих омега возбуждение и сумятицу? Точно такие же чувства вызвала она у альфа когда-то в школе и должна была просить прощения за это. Так почему же альфа это позволяется? Мир несправедлив. Как правило, на воздухе и в курилке ей удавалось смешаться в запахах других людей, и она надеялась, что преследующий её запах дорогого алкоголя и мускуса исчезнет. Интересно, от кого исходил такой сильный аромат… Скорее всего, от кого-то очень властного и красивого. Как правило, можно было примерно представить образ человека по его оттенку феромонов. На улице, втянув носом свежий воздух, Каоё провела языком по сладкому сигаретному фильтру. Похлопала себя по карманам, но зажигалка там не обнаружилась. Она вспомнила, как одалживала спасительный огонь подруге и тяжело вздохнула. Возвращаться за ней в клуб совершенно не хотелось, и она огляделась в поисках того, у кого можно было бы одолжить огоньку.  – Прикурить? – раздался хрипловатый голос. Слева от неё стоял высокий парень, внешность которого была столь отталкивающей, что Каоё по одному взгляду поняла – это альфа, ещё даже не ощутив его запаха. Кисида кивнула, сохраняя самое равнодушное выражение лица, потому что ей совершенно не хотелось вступать с ним в светский разговор. К тому же спустя пару секунд она поняла, что именно его запах смутил её и заставил выйти на свежий воздух. В ушах зазвенело. У него был гон, а значит, он представлял собой некоторую опасность. И все же она наклонилась к его рукам, ладони которых прикрывали желанный огонь от сквозняка, и прикурила, не сдержав удовлетворенный полустон. Вдруг она заметила у него на запястье татуировки в виде колец… Это же… Неужели это был тот самый парень из приложения знакомств? Немыслимо… Мог ли он её узнать? Весьма сомнительно, она ведь не показывала ему своего лица. Да и ее запах ему точно был неведом…  Наверное, просто инстинкты заставили его продолжить разговор на другой ноте. Она подняла взгляд на лицо мужчины и почувствовала, что от него изо всех сил потянуло феромонами, как будто он провернул рычажок обаяния на максимум.  – Ты ведь омега? – спросил он, делая шаг к ней ближе, отчего Каоё пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить некое подобие личного пространства, некое подобие защиты, но он все равно зажал её у стены. Услышав полноценно его голос, который когда-то нашептывал ей через телефонную трубку грязные вещи на ухо, девушка окончательно уверилась в том, что это её знакомый из интернета. – У тебя течка? – Нет. А вот ты альфа, и похоже, что у тебя гон, – ответила Кисида, дерзко выпуская дым ему в лицо. – Если ты пришел выпустить пар, то извини, я в этом году участвую в Брачных Играх. У меня нет желания спариваться с первым встречным. Она легонько оттолкнула его от себя, в глубине души опасаясь (а может, и желая всей своей омежьей сущностью), что он ее не отпустит, и ей придется потерять девственность прямо тут, на заднем дворе ночного клуба под малознакомым ей альфа. – Вот как, – ответил он, слегка посторонившись и давая ей дорогу. – А жаль, ты мне очень понравилась. Не пожалей об этом, девочка. “Девочка”. Эта фраза заставила её вздрогнуть. Это точно, на все 137% был он – тот парень, именно так он её называл, когда они секстились. Не оборачиваясь, Кисида поспешила восвояси. Нужно было попрощаться с подругой и возвращаться домой. Она не видела, как он жадно разглядывал её фигурку, скрываясь в клубах дыма. Запах этой омега был настолько крышесносным, что мужчина был уверен в том, что у неё вот-вот начнется течка. Ему было жаль, что не удалось подцепить такую хорошенькую девочку. Вернувшись в свою комнату, Каоё поняла, что у неё началась течка на пару дней раньше запланированного, и тут же приняла суппресанты. Как известно, за несколько часов до начала течки организм омеги вырабатывает предельное количество феромонов, которые призваны привлечь внимание альфа-самца для спаривания. Это дало объяснение, почему парень вел себя столь агрессивно на заднем дворе клуба. Девушка мысленно ему посочувствовала, ведь и у него был гон, и у нее начиналась течка, как он только вытерпел и дал ей уйти?.. Но затем она тут же отмела все сочувствие. Он ведь сдержал свои инстинкты, за что ему, конечно, спасибо, а значит, и другие альфа могли сдерживать свои животные позывы, вот пусть так себя все ведут, – решила девушка. У неё снова начались альфа-ненавистнические настроения. *** Торжество в этом году проводилось, как и всегда, с размахом. Девушек-омега одевали в белые греческие одеяния, украшая их шеи прекрасными цветочными ожерельями. Предполагалось, что запах цветов либо усилит, либо ослабит естественный омежий запах, а это привлечет правильного альфа, с которым будет идеальная совместимость. Все люди вокруг предавались веселью. В честь праздника разливали бесплатное шампанское, звучала радостная музыка, девушки-омега смущенно переговаривались между собой, готовясь к самому важному событию в своей жизни, и только Кисида не могла разделить это веселье, ведь впереди её, как она считала, ждет варварский обряд, во время которого её, чего доброго, изнасилуют. Что же в этом было радостного?  – Ну и как мне в этом бегать? – Каоё была совершенно недовольна происходящим. Длинные полы платья путались в ногах, что совершенно мешало нормально двигаться. Нижнее белье и вовсе отсутствовало, чтобы облегчить доступ альфа, отчего между ног чувствовалась неприятная пустота. – А зачем тебе бегать? – наивно спросила у неё Утахимэ, одноклассница, которая в этом году тоже оказалась на церемонии. Девушка явно собиралась придерживаться традиций, отдаться первому попавшемуся альфа и через девять месяцев родить ребенка. Таким, как она, наоборот брак с альфа казался выгодным, ведь можно было улучшить свой социальный статус. – Я не хочу выходить замуж, – резко ответила Кисида, из-за чего была удостоена удивленным взглядом Утахимэ. Она была тут белой вороной со своими прогрессивными взглядами, но Каоё было все равно. Она несомненно сможет вырваться из лабиринта. Как только за ней закроются двери, она порвет полы этого дурацкого платья и сможет передвигаться нормально. И вот, прозвучал гонг, возвещающий об официальном начале турнира. Сердце Каоё ушло в пятки. Участников Брачных Игр развели по периметру лабиринта, чтобы им было сложнее найти свою пару. Как правило, их чередовали следующим образом: два альфа – омега – два альфа – омега… Наконец, все тридцать юных участников оказались внутри, и за ними закрылись двери. Каоё огляделась вокруг. Карты лабиринта у неё не было, но, как было известно, его все равно перестраивали каждый год, и прежние ходы превращались в тупики. Никто не знал, как выглядит лабиринт изнутри. Она совсем не была уверена, что её путь не приведет к альфа, но стоять на месте было бы ещё глупее. Первым делом девушка избавилась от раздражающего её подола платья, с удовольствием оторвав ткань едва ли не до щиколоток. Цветочное ожерелье осталось валяться там же. В Лабиринте было прохладно, пространство освещалось факелами, но очень скоро девушка покинула крытую часть коридоров и оказалась под открытым ночным небом, а коридоры лабиринта превратились в живую изгородь, пол под ногами сменила земля. Интересное решение. Впрочем, Каоё посчитала, что ей это только на пользу. Она попробовала забраться внутрь кустовых деревьев, но лишь оцарапала кожу. Спрятаться внутри стены не получится, да и вряд ли это сработает, ведь её могут найти по запаху. Девушка продолжила ломать кусты с одной простой целью: заполучить какую-нибудь ветку, чтобы превратить её в оружие и использовать против альфа, если вдруг не удастся договориться с ними словесно. После нескольких сломанных ногтей, веток и вороха царапин до крови, Каоё добилась своего и вынырнула из кустов, держа в руках неплохую палку. Из-за угла внезапно показались голубые огни, оказавшиеся глазами известного в этом году участника Брачных Игр – альфа Сатору Годзё. Они с Каоё столкнулись, и у неё сердце ушло в пятки, так зловеще он выглядел со своими сияющими в темноте глазами. Неужели это будет он..? – Прости, котенок, – тут же отошёл от неё парень, и запах вокруг него стал легче – он явно его подавлял, чтобы не оставить нотки аромата на теле Кисида, – но ты не моя цель. Я ищу Утахимэ.  Он скрылся за поворотом, а Кисида оставалось только облегченно переводить дыхание. Все ещё нужно было найти убежище, чтобы скрыться от других девятнадцати альфа, для которых она наверняка представляет интерес. Ей всего-то навсего нужно продержаться до рассвета… А пока что от начала Игр прошло – сколько? Полчаса? Час? Крадучись, девушка продолжила свой путь, прислушиваясь к звукам шагов. Она поняла, что земля сильно скрадывает звуки, и удачнее было бы затаиться в крытой части лабиринта, но Каоё запуталась в направлениях, как только попыталась вернуться туда. Вот уж и правда, лабиринт. Немного поплутав и никого больше, к своему счастью, не встретив, девушка решила, что нужно сменить стратегию и перестать бродить, но укромное место никак ей не находилось. Она пожалела, что оставила цветочное ожерелье на входе, ведь могла оставлять при помощи цветов метки, указывающие путь обратно. Верно говорят, что хорошие мысли приходят, когда все глупости уже сделаны… – Ну привет, девочка, – раздался внезапно за её спиной слегка насмешливый голос. Кто-то подкрался незаметно, она даже не почувствовала приближение запаха альфа. Ну конечно, они же хищники, а потому знают, как скрывать свое присутствие. По спине Каоё побежали мурашки, и она медленно обернулась и ахнула. Это был парень из клуба! Но этого не могло быть. Девушка изучила анкеты участников текущего года вдоль и поперек, и там его не было. Она бы узнала его лицо. Неужели, он прокрался в Лабиринт по собственному желанию? – Кто ты и что здесь делаешь? – искренне удивилась девушка. – Тебя не было среди участников Брачных Игр… Я точно знаю, – выкрикнула она. – Это нарушение правил! Мужчина снисходительно улыбнулся. – Меня зовут Сукуна Рёмэн, и я здесь совершенно легально, – он лениво прислонился плечом к изгороди, внимательно разглядывая Каоё. – Видишь ли, я решил поучаствовать после того, как ты любезно сообщила мне в курилке клуба, что участвуешь в Играх этого года. Пара звонков влиятельным лицам, и вот я уже включен в число участников. Удивлена? Прости, что заставил ждать, малышка. – Я тебе не малышка, – первым делом выпалила Кисида, пятясь от него прочь. – Не приближайся ко мне. – Кажется, ты забыла правила этой игры, – сообщил ей спокойно Сукуна, отклеившись от стены и медленно двигаясь в её сторону. – Не страшно, я напомню, – великодушно добавил он. – Ты омега, а я – альфа. И я тебя нашёл. А это значит… – Но пока ещё не поймал, – дерзко перебила его Каоё и сорвалась с места, не дожидаясь реакции. Она не могла видеть и тем более слышать, как он широко ухмыльнулся и сказал в воздух: – А ты разбираешься в играх, Каоё, хорошая охота только раззадорит альфа сильнее. Что же, постарайся, попробуй от меня убежать… – он облизал свои клыки и направился вслед за ней. Пока Кисида неслась по аллеям лабиринта, Сукуна не позволил себе перейти на бег и шел быстрым королевским шагом. Ему не нужно было её искать, сладковатый омежий запах, который он запомнил ещё в клубе, направлял его в лабиринте, ведь именно так он её нашёл.  Пока Каоё лихорадочно выбирала право или лево, пыталась запутать его, она совершенно забыла, что это не приведет ни к какому результату, ведь он, словно охотничий пёс, уже взял след и не отступится, пока не сомкнет зубы на задней стороне её шеи. Неожиданно перед ней образовался тупик. Это было какое-то издевательство – ставить в конце аллеи фонтан со скамьей. Возможно, для романтического соития между альфа и омега, но она этого жеста не оценила. Каоё попыталась было развернуться и поменять направление пути, но в проходе уже образовалась фигура Сукуна. Она почувствовала себя в ловушке и повернулась к охотнику лицом. – Предупреждаю, я буду сражаться, – заявила она, выставляя перед собой заостренную ветку, найденную ранее. – Пожалуйста, уходи, и тогда никто не пострадает, – добавила она, но все равно не смогла спрятать дрожь в голосе и в руках. Естественный страх перед альфа выдавал себя. Сукуна медленно перевел взгляд на то, что она считала оружием в своих руках, и гортанно рассмеялся. – Девочка, – сказал он, – ты всерьёз думаешь, что сможешь меня ранить вот этим? – он сделал шаг в её сторону. – Не подходи! – взвизгнула Каоё. – Если ты отдашься мне по доброй воле, тогда не пострадаешь, – с широкой улыбкой предложил ей Рёмэн, приглашающе разведя руки в стороны. Кисида эти объятия проигнорировала и сделала выпад своей палкой. Сукуна увернулся быстро. Ему не нужно было даже напрягаться, он просто взял Каоё в захват, с силой отобрал у неё палку и швырнул куда-то в сторону. Она не могла теперь даже пошевелиться в его крепких объятиях. – И это все? – насмешливо фыркнул он ей на ухо. – Признаюсь, фокус с палкой был занятным, я даже немного… возбудился, – добавил он это бархатным шепотом. Каоё попыталась лягнуть его ногой, но у неё не получилось. Альфа превосходил её во всем. Оставалось только сдаться, чего девушка делать не собиралась, а потому решила пустить в ход козырь, призванный обезоружить противника. – Это ведь ты – Doublefaced Spector? – специально негромко спросила она, чтобы нагнать волнения. Это сработало, она почувствовала, что Сукуна замер. – Откуда ты..? Вместо ответа Каоё вырвалась и потянулась к выходу из тупика, но Рёмэн включил свои инстинкты альфа-самца, иначе не объяснить, как он сумел извернуться и поймать девушку за руку. – Это ты! – он смотрел ей прямо в лицо, крепко сжимая за плечи. – Это ты Принцесса три-четыре-пять! – его губы исказились в поистине зловещей ухмылке. – Судьба свела нас в клубе и здесь, не иначе. Почему ты убегаешь от меня, Каоё? Разве ты не видишь? Нам суждено быть вместе.  – Этому не бывать, – всхлипнула Кисида, собираясь его разжалобить. – Я не хочу замуж.. я… Сукуна цокнул языком. – Так не бывает, малышка, все девочки хотят замуж. Или ты не хочешь не по любви, да? Иного у вас, девочек, не дано, – снисходительно проговорил Сукуна. – Я все равно тебя возьму, моя хорошая. Мой член разрывается от желания наполнить тебя моей спермой и наделать тебе кучу детишек… – Нет, – пробормотала Каоё, заливаясь слезами уже от искреннего страха, – нет, я не хочу.. – Зря, – Сукуна принялся покрывать её шею поцелуями, – ты ведь так хорошо будешь смотреться с круглым животиком, полным моих детишек… Он потянул её за собой на скамью, усаживая к себе на колени. Девушка не могла сопротивляться его силе, а его руки тут же принялись ласкать тело Каоё. Одной он обхватил её за шею и прижал лицо к себе в горячем поцелуе, а второй принялся задирать то, что осталось от подола платья. Кисида старалась вырваться, но в каменных объятиях это было невозможно. Он был слишком силен, а она слишком слаба, чтобы суметь противиться голосу омега в груди, которая всеми силами желала отдаться альфа. Каоё почувствовала, что Сукуна врубил феромоны на полную. У нее от этого закружилась голова, и этот запах провоцировал в ней возбуждение. Уже и не казалось таким плохим отдаться на потребу черной душе Рёмэна… – Пожалуйста, прекрати, – взмолилась она, в ответ на что мужчина недовольно цокнул языком. – Я не хочу этого… Умоляю! – Не могу отказать, когда меня так просят, девочка, – оскалился он и впился зубами в шею Каоё, оставляя обширный след от зубов. Девушка вскрикнула от боли, вздрагивая всем телом. – Помнится, тебе больше нравятся ласки пальцами… – произнес он с усмешкой, припоминая тот телефонный разговор.  Его крепкие пальцы пробрались под тонкую ткань белого платья и нащупали соски, которые он тут же принялся щипать и выкручивать, вызывая тем самым постанывания со стороны Кисида. – Уверен, что ты уже вся мокрая, как течная сука, – пробормотал ей на ухо мужчина, стягивая с плеч лямки платья, которые шелком скользнули по коже. – Сукуна, пожалуйста, – взмолилась Каоё, уже сама не понимая, о чем именно она молит его. Тем временем его рука задрала подол платья девушки, пока он тяжело дышал ей в шею. Грубые прикосновения между ног, а потом его большая ладонь разом накрыла её лобок. – Н-нет… Она почувствовала, как его пальцы властно прошлись между ног, скользя так легко, словно по маслу. Рёмэн хмыкнул ей на ухо. – Такая мокрая… Девочка, ты изнываешь без моего члена внутри, да? Скажи это. Он сжал второй рукой её щеки, пока Каоё отрицательно пыталась покачать головой. – Н-нет… это.. не… – Маленькая лгунья.  В следующий момент мужчина подтолкнул её, и девушка упала спиной на скамью. Сукуна последовал за ней, и она оказалась придавлена всем недюжинным весом его тела. Пока она не успела даже пискнуть, он жадно прижался к её губам, вторгаясь языком в её рот и агрессивно исследуя новые открывшиеся ему пространства. Язык Каоё тут же оказался в его захвате, и пока Рёмэн с садистическим удовольствием его засасывал, ей оставалось только мычать. В какой-то момент она изловчилась и укусила его до крови. Сукуна медленно отстранился, и его глаза потемнели от гнева. Каоё при виде его исказившегося лица тут же пожалела о своём решении, пока он медленно утирал губу, которая покрылась кровью. – Видит бог, я хотел с тобой по-хорошему, – холодно начал он, доставая из кармана брюк какой-то пузырек, – но раз ты хочешь по-плохому, будем играть по-плохому. Он положил одну руку ей на шею и несильно сдавил, чтобы не сопротивлялась, сорвал с ёмкости печать зубами, залил себе в рот и потянулся к Каоё. Она мычала, жмурилась, сопротивлялась, но Сукуна надавил пальцами ей на щёки, так что челюсть разомкнулась, и он протолкнул ей в рот этот напиток в поцелуе. Вкус был лекарственный, напоминал чистый вермут, однако, вряд ли это был алкоголь. Что это было, девушка не знала, но оно явно не сулило ей ничего хорошего. Сукуна отстранился от неё, усевшись на бедрах девушки, и сложил руки на груди в усмешке.  – Хочешь знать, что это было? – поинтересовался он, но Кисида ничего не ответила, испуганно глядя в сторону, и он великодушно принялся объяснять. – Это психотропное вещество, искусственно вызывающее течку. Короче говоря, наркотик. Как бы ты ни желала мне сопротивляться сейчас, милая, пройдет совсем немного времени, и ты сама будешь молить меня, чтобы я тебя трахнул. Глаза Каоё расширились от страха. Можно ли ему верить? Нет, он не мог так поступить… Или мог? Глядя на его бандитскую внешность, Кисида понимала, что он, по всей вероятности, не врет, тем более, что она уже почувствовала, как кровь начала приливать к её щекам. Значит, препарат, каким бы он ни был, начинал действовать. – Ты животное, – всхлипнула девушка, утирая лицо тыльной стороной ладони. – Как и ты, – пожал плечами Сукуна. – Все мы божьи твари, девочка. От природы не убежать, и ты очень скоро это поймешь, принцесса. В тот же момент его руки задрали её порванный подол платья, и хотя девушка попыталась свести ноги, ей не удалось этого сделать. Он схватил её за щиколотки и развел девичьи ноги в стороны. Так как на омега с самого начала не было белья, его взору тут же предстала раскрасневшаяся и блестящая от влаги киска Каоё. Сукуна хищно облизнулся.  Кисида не успела прикрыться руками, да и это было бесполезно. Мужчина прильнул к её лону лицом, зарываясь носом в пряную влагу. И хотя головой девушка отрицала все это, в действительности в её животе начали порхать бабочки от удовольствия. Струна возбуждения понемногу затягивалась в паховой области, а Сукуна, по всей видимости, решил ещё и ускорить этот процесс, дразня её клитор языком. – Н-не надо… Это слишком… Там! – хныкала Каоё, постепенно бесстыдно раскрываясь перед ним. Лицо альфа покрылось её влажными соками, и его улыбка от этого выглядела особенно помешанной. Вскоре язык сменили пальцы, и девушка понемногу начала желать разрядки. Жар окончательно затуманил её голову, в ушах звенело от прилившей крови, а с уст срывались несдержанные стоны. Она мысленно признавала, что Сукуна знал своё дело и делал это хорошо, иначе бы она не превратилась в грязное месиво. Едва лишь она двинулась бедрами навстречу его пальцам, как он тут же их убрал. – Что это? – наигранно удивился он. – Хочется ещё ласки? – Каоё посмотрела на него слезившимися глазками и кивнула. – Я не слышу. – Приласкай меня, п-пожалуйста, – прошептала она, стеснительно закрывая лицо. Внутри все горело, и омега желала уже не просто пальцев. Течка действительно началась, и все, чего хотелось девушке, это чтобы Сукуна насадил её на свой член и избавил от этого жара, сжигавшего все внутри. – Прости, плохо слышно, – сказал он, отнимая руку Каоё от её лица. – О чем ты попросила? Следующее действие девушки было уже совершенно ею не контролируемо. Она подтянула руку Сукуны ко рту и облизала его пальцы, которые были покрыты её собственной влагой. Его глаза расширились от удивления, а на лице застыла улыбка победителя. Он её точно сломал. Она уже готова. – Пожалуйста, возьми меня, – томно попросила Кисида, проведя языком по подушечкам его пальцев.  Рёмэн издал животное ворчание и подтянул её за бедра на себя, расстегивая ширинку. Её взору предстал большой член альфа, едва ли не побагровевший от возбуждения. Вены на нём вздулись, отчего мужчина хотел поскорее вставить его в мокрую дырочку Каоё. – Ты будешь плакать от наслаждения, – пообещал он ей и резко вошёл внутрь. Девушка вскрикнула от неожиданного чувства растяжения, но ей совсем не было больно. Внутри все горело, и этот жар стеснял боль. Наполненность была волшебная, и Кисида выгнулась в спине, чувствуя его малейшее движение. Сукуна, надо отдать ему должное, двигался поначалу медленно, ведь под ним находилась не кто-нибудь, а его будущая жена и мать его отпрысков. Он склонился к груди Каоё и стал осыпать её поцелуями, особое внимание уделяя соскам, которые получали ещё и укусы. Девушка под ним трепетала от удовольствия, с её уст срывались стоны, а из глаз текли слезы. Видимо, действительно плакала от наслаждения. Каоё чувствовала, как пружина внизу живота затягивается, и что вот-вот она испытает оргазм. В слепом возбуждении она сама притянула мужчину к себе за шею и поцеловала его в губы, влажно, немного неумело, но это было неважно, Сукуна тут же взял лидерство в этом поцелуе. Еще спустя пару движений девушка дернулась и блаженно промычала в поцелуй, чувствуя, как по телу идет разрядка.  Она и не знала, что во время течки так приятно кончать. А ещё она думала, что пружина выстрелит после всего, но она продолжила затягиваться, а Рёмэн и не собирался останавливаться. Он только на несколько секунд прервался, чтобы повернуть её к себе спиной, а затем начать драть с новыми силами. – Как же ты хороша, – приговаривал он ей на ухо, кусая за плечо, – такая узкая дырочка… Каоё не закрывала рот, и по подбородку даже начала течь слюна. Стоны разносились на всю округу, уведомляя других самцов, что спаривание проходит успешно. Сукуна схватил её за волосы и принялся долбиться с бешеной скоростью. Девушка заскулила. – Я больше не могу.. Пожалуйста-пожалуйста… – Можешь, – оборвал он её. – Кончай. Кисида продолжила подмахивать ему бедрами, как вдруг почувствовала, что внутри её заливает горячая сперма. Сукуна навалился на неё всем весом, обхватив рукой за шею, а сам впился зубами в загривок Каоё, оставляя метку и тем самым обозначая для всех права на эту омега. От этого ощущения девушка продолжила потираться и елозить, в надежде достичь ещё одной кульминации. Рёмэн милостиво протянул ей руку помощи, лаская её бусину клитора, и она окончательно превратилась в лужу. Каоё попыталась перевести дыхание, хотя под тяжестью мужчины это было не так просто сделать. Он это понял и слегка сместился, давая ей желанный доступ к кислороду. У Сукуны в кармане оказались сигареты, он угостил девушку и с наслаждением затянулся сам. Курить после секса – это отдельный вид удовольствия. – Это все? – спросила Кисида негромко, выдыхая дым. – Теперь мы можем покинуть лабиринт? – Нас выпустят отсюда с рассветом, – ответил Сукуна, свободной от сигареты рукой лаская её грудь. – И что же мы будем делать до этого момента? – наивно удивилась Каоё. Рёмэн ухмыльнулся. – Я буду загонять в тебя свою сперму до самого рассвета, чтобы в твоём животике наверняка завелись мои щенки. Каоё вздрогнула от неожиданности, но не смогла воспротивиться, когда он снова поцеловал её в шею… *** Спустя несколько месяцев Каоё действительно щеголяла по улицам города с уже округлившимся животиком. Бракосочетание прошло успешно, и вскоре после Брачных Игр девушка переехала в дом к своему новом мужу. Продолжила ли она считать этот обычай варварским? Несомненно, однако… Кисида наслаждалась первыми месяцами брака, и лучшее, что в нём было, это Сукуна Рёмэн, в которого она влюбилась без памяти. Да, Брачные Игры – действительно варварский обычай, говорила она, – но мне повезло встретить лучшего на свете альфа, который стал моим мужем.