Blood runs thicker than water

***

      Свистящий звук выстрела, перебивший блеяние, пронзил затхлый воздух сырой и странно зловещей пещеры. Мужчина опустил лук, когда выпущенная им стрела вонзилась в покрытую белой кудрявой шерстью шею молоденькой овечки. Невысокий, но хорошо сложенный для воина, с тёмными волосами с проступающей местами сединой и пронзительными глазами глубокого синего цвета, он был одет в лёгкую льняную тунику белого цвета, кожаные сандалии и тёмно-синий плащ с вышитыми на нем белыми шёлковыми нитями волнами и фазами Луны, державшийся на плечах золотой брошью с символом совы. Одиссей немного запоздало мысленно помолился Артемиде об удачной охоте. Пусть она и благоволила женщинам, но было одно исключение, в которое входил Царь Итаки.       – Сюда! –, тихо прикрикнул он, взмахнув рукой, подавая сигнал своим спутникам. Одиссей взял с собой от силы человек пятнадцать, для охоты больше и не требовалось.       Мимо него энергично прошёл низенький мужчина, ступавший почти бесшумно, словно вовсе не касался земли. Его безумные короткие кудряшки смешно торчали во все стороны, удерживаемые лишь оранжевой лентой на лбу от попадания ему в глаза. Очки некрепко держались на крючковатом носу, увеличивая и без того круглые серые глаза, придавая ему вид невинности и омолаживая его на десяток лет. Светло-жёлтая туника с оранжевой вышивкой была надежна закреплена широким поясом с серебряной пряжкой, кожанные сандалии, выглядевшие так, словно в них никогда не ходили по земле, а в руках у него был странного вида деревянный шест.       – Смотрите, сколько еды! –, воскликнул Полит, раскинув руки и обернулся к ним, обводя пещеру, привлекая внимание к скоту. – Смотрите, сколько овец! –, улыбнулся он, протянув руку к пушистому животному, и, наклонившись, погладил белый кудрявый бок. – Не могу поверить, в этой пещере всё для нас!       За Одиссеем показался ещё один мужчина, усмехаясь жизнерадостному настрою их общего с Царём друга. Самый высокий мужчина на их корабле, похожий на скалу, весь квадратный, надёжный и сильный. За спиной он носил тяжёлый двуручный меч, как тростинку, хотя остальные едва могли приподнять его. Смуглый, с бритой под короткий ёжик головой для удобства в бою и в работе на корабле, с тёмными болотно-зелеными глазами, смотревшими на всё с максимально прагматичной стороны, Эврилох носил простую рабочую тунику тёмно-зелёного цвета с коричневым поясом и сандалиями, идеально подходившими правой руке Капитана.       – Надо отдать вам обоим должное, это неплохое угощение, – добродушно усмехнулся второй человек во флоте, смотря, как Полит возился с овцами, и обвёл глазами пещеру, словно прикидывая число скота в ней. – Здесь хватит овец, чтобы накормить весь флот.       Остальные воины Одиссея, что ещё не вошли, наводнили пещеру, пока его самого поглощало чувство тревоги. Он скрестил руки и, перенеся вес на одну ногу, уставился на овцу, которую сам и пристрелил.       – Это почти слишком идеально... –, пробормотал Царь Итаки себе под нос, всё ещё не сводя глаз с убитой им овцы, в полуха слушая, как Эврилох раздавал приказы их охотничей группе. – Слишком хорошо, чтобы быть правдой...       Он отвёл взгляд синих глаз с мёртвого животного на двух виньонов, сидевших на плече Полита. Странные фиолетовые зверьки, лотофаги и маленькие любители хаоса. Что-то его смущало, что-то на подкорке его сознания. Когда он пытался поймать эту мысль, она всё время ускользала. Одиссей напряг память, пытаясь выхватить хоть малейшую зацепку, что именно не давало ему покоя.

"Жуткая пещера."

      Слова одного из лотофагов пронеслись в его воспоминаниях, тогда оставшиеся незамеченными в нестройном хоре писклявых голосков виньонов. Он нервно сглотнул, задаваясь вопросом, что останется без ответа лишь на мгновение:       – Почему лотофаги отказываются от всей этой еды?       – КТО ВЫ?       Ужас сковал охотников. В пещере повисло стойкое ощущения неминуемой опасности, их сердца стучали у них в ушах, отбивая ритм. Жуткий, низкий голос, звучавший как будто из глубин преисподней, эхом отдавался от каменных стен. Один единственный красный глаз уставился на них. Чудовище выползло на свет и Одиссей содрогнулся от его вида: круглая голова с отростками, похожими на крабьи лапки, худое тело, длинные руки с когтями и лошадиные копыта в качестве ног. Это не было похоже ни на что, что Царь Итаки видел в своей жизни. Но по косвенным уликам он понял, что эта тварь являлась циклопом... Хоть и... весьма необычным.       Капитан глубоко вздохнул, пытаясь успокоить сердце, что стучало у него в горле. Нужно было предпринять что-то и быстро.       – Эй, там! –, крикнул Одиссей, привлекая внимание монстра на себя, медленно подняв руки, пытаясь прощупать окружающий воздух в пещере на наличие воды. – Мы просто путешественники... Мы пришли с миром... –, невинно улыбнулся он, пытаясь казаться максимально безвредным.       Циклоп, круживший вокруг них, как коршун, внезапно остановился, нежно взяв убитую овечку в свою когтистую лапу и подняв её к своему лицу.       – ВЫ УБИЛИ МОЮ ОВЦУ... –, выдало чудовище, грустно всхлипнув, когда слезы ручьём полились из его единственного глаза. – МОЮ ЛЮБИМУЮ ОВЕЧКУ... –, он размазал слезы по лицу, пытаясь вытереть их, прижимая к себе убитое животное. – КАК ВЫ ПОСМЕЛИ ПРИЧИНИТЬ МНЕ ТАКУЮ СИЛЬНУЮ БОЛЬ? – спросил он, смотря на них, как ребёнок, чью любимую игрушку сломали и выкинули. – РАЗВЕ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ: ЧТО ПОСЕЕШЬ, ТО И ПОЖНЁШЬ?       Монстр опустил труп овечки на землю, аккуратно уложив её, прежде чем настрой в пещере изменился вместе с настроем циклопа. В его красном глазу отразилась лишь мрачная решимость.       – ВРЕМЯ ВЫПИТЬ ВАШУ КРОВЬ ПРЯМО ТАМ, ГДЕ ВЫ СТОИТЕ, – сказал он, поднявшись на ноги и цокая копытами, резким толчком перегородил выход из пещеры огромным валуном. – ВАША ЖИЗНЬ СЕЙЧАС В МОИХ РУКАХ... – жутко улыбнулось чудовище, схватив Одиссея в свою лапу в то время, как Полит отчаянно пытался дотянуться до схваченного друга, но был остановлен предупреждающим взглядом синих глаз мужчины. Он мог поклясться, что слышал треск собственных рёбер, с большим трудом выдерживающих такое давление со стороны разозленного циклопа, когда тот сжал свою когтистую руку. – ПРЕЖДЕ, ЧЕМ Я ЗАКОНЧУ, ВЫ ПОЙМЁТЕ, ЧТО ОТБИРАТЬ СОВСЕМ НЕ ВЕСЕЛО.       – ВЫ ПРИШЛИ В МОЙ ДОМ ВОРОВАТЬ, – произнёс он, слегка склонив голову, указывая на команду, стоявшую у заблокированного выхода. Одиссей обернулся на несколько мгновений, пытаясь придумать план побега от монстра и осматривая свою команду. Эврилох и еще несколько магов земли пытались совместными усилиями сдвинуть огромный валун с прохода или хотя бы пробить дыру в сводах пещеры, но тщетно.       – НО СЕЙЧАС ВЫ СТАНЕТЕ МОИМ ОБЕДОМ! –, торжественно воскликнул циклоп, щуря свой единственный глаз в каком-то извращенном подобии веселья. – СДЕЛКА, ПОНИМАЕШЬ? –, спросил он, разводя руки в стороны, прежде чем поднести Одиссея обратно к своему лицу, мрачно улыбаясь человеку, зажатому в его лапе. – Я ОТБЕРУ У ВАС, КАК ВЫ ОТОБРАЛИ У МЕНЯ.       Царь Итаки замер, быстро соображая, как выбраться из этой ситуации, почти слыша тиканье часов на задворках сознания, словно Афина помогала ему выиграть время для составления плана по спасению. Конечно, это было лишь его воображение, но было приятно думать, что его наставница и покровительница действительно заботилась о нём. Что-то щёлкнуло в его мыслях и он улыбнулся, теперь зная, что делать.       – Произошло недоразумение, – успокаивающе начал Одиссей, стараясь сохранять мягкую интонацию в голосе, словно говорил с ребёнком. – Мы ничего не хотели забирать. Но теперь, когда я понимаю, что нанесен ущерб, – он медленно потянулся к своему бурдюку, посылая Эврилоху пару сигналов жестами, надеясь, что тот их заметил. – Возможно, мы сможем договориться?       Циклоп казался заинтригованным его предложением, с любопытством смотря на человека в его руке. Заместитель Капитана же, увидев послание своего лидера, в полголоса что-то пробормотал команде. Те, кивнув, сняли свои бурдюки и передали их Эврилоху и Политу. Одиссей в то же время продолжал отвлекать монстра от команды:       – Я дам тебе наше самое дорогое сокровище, – предложил он, снимая бурдюк и аккуратно пытаясь вытащить его из-под хватки чудовища. – И, если мы уйдём отсюда живыми, тебе достанется лучшее вино в мире! –, улыбнулся человек, показывая на кожанный мешок с жидкостью в руках монстру.       – ВИНО? –, спросил циклоп, его глаз комично расширился, когда ему предложили алкоголь. Казалось, что его действительно заинтересовала идея получить вина.       – Попробуй! –, воодушевленно ответил Одиссей, его улыбка стала шире, когда чудовище, казалось, клюнуло на приманку. – Один глоток и ты поймешь силу в твоих руках! Вино настолько свежее, что не захочешь больше вновь вкушать человеческую плоть... –, драматично вещал он, почти разыгрывая представление перед монстром, ну, насколько позволяла хватка циклопа. Голос Царя Итаки приобрёл мрачный тон, скрывая в словах едва заметную угрозу. – Потом мы пойдём своим путём. Никакого кровопролития сегодня. Сделка, понимаешь? –, спросил он, вливая тёмную сладкую жидкость в открывшуюся пасть чудовища. – Дар от тебя и дар от меня.       Циклоп жадно глотал вылитый ему в рот алкоголь. Остальные охотники Одиссея сложили свои бурдюки с вином в кучу перед монстром, когда тот вздохнул, напившись. Он опустил человека на землю, вытирая рот свободной рукой.       – Я БЫ ХОТЕЛ ОТБЛАГОДАРИТЬ ТЕБЯ, – спросило чудовище, садясь на камень и смотря своим красным глазом прямо на Капитана. – КАК ТВОЁ ИМЯ, НЕЗНАКОМЕЦ?       Царь Итаки улыбнулся шире, слегка издевательски поклонившись. Ему повезло, что циклопы, хоть и разумны, не понимают человеческих эмоций.       – Моё имя - Никто, – ответил Одиссей почти нараспев, звуча настолько мягко и ангельски, насколько позволял ему его голос. – Абсолютно Никто...       – НИКТО... –, повторил монстр, поверив в очевиднейшую ложь и ни на секунду не усомнившись в правдивости слов человека. – НА ТВОЙ ДАР МНЕ ЕСТЬ ЧЕМ ОТПЛАТИТЬ.       – Я так рад, что мы сошлись во взглядах, – поклонился Одиссей, смотря в глаз наклонившегося к нему циклопа прежде, чем развернулся и подбежал к своей команде, собираясь уйти на корабль. Эврилох выглядел так, словно собирался высказать ему все, что думает о его безрассудстве, а Полит, кажется, всё это время не дышал нормально, судя по судорожному вздоху облегчения, что само по себе было каламбуром. Маг воздуха бросился к нему, приобнимая за плечо, когда они услышали ответ от чудовища.       – ДА, ТЫ БУДЕШЬ ПОСЛЕДНИМ, КТО УМРЁТ.       На несколько мгновений в воздухе повисла зловещая мёртвая тишина, которую не смело нарушить ни одно живое существо в этой забытой Богами пещере.       – Что? –, прохрипел Одиссей, молясь всем известным ему Богам, что ему послышалось, когда он медленно обернулся на циклопа.       Несколько секунд ничего не происходило, пока чудовище не протянуло одну из своих когтистых лап для атаки.       – Берегись! –, взревел Царь Итаки, оттолкнув Полита с пути монстра и готовясь к бою.