Впервые

Отсюда, с высоты двухэтажного дома, реальным кажется всё: и возможность летать, и избежать суеты, и обрести хоть на секунду покой в тени вот-вот собирающегося обретать кровавые оттенки неба – оно нагоняет ужас и страх, но даже так высота не даёт им стать сильнее желания Эшлин найти хоть толику уединения и спокойствия. Накануне прошёл дождь, и, словно бы горящая, влага в атмосфере вперемешку с пылью вдыхается с особенной тяжестью, только тоски нагоняя. Нет, сегодня никакого и намёка на умиротворение не будет. Уж больно тоскливы обстоятельства. До полуночи ещё полтора часа и Эш уже трясёт, потому что сегодня она не готова. Не готова бороться, не готова быть лидером, не готова тянуть всех за собой и уверенно что-то говорить всем этим трудно вменяемым подросткам вокруг неё. Состояние не то, оттого-то и слёзы наворачиваются сами собой, она чертовски устала и хочет только на одну ночь найти одиночества в сладком сне. Стекает томно и слегка наигранно, как чистая роса, первая слеза. Всякие рыдания Эш как дар свыше – истинно святой момент, ведь подобные ей люди почти не плачут, и наблюдать их слёзы – это, можно сказать, своеобразный подарок. Вторая слеза. Тут Эш и сама начинает диву даваться. Обычно она лишь одной слезой и ограничивалась и дальше эмоционировать себе не позволяла. Проблемы были лишь тогда в больнице, когда ей чувствовалась адская вина за полумёртвого Тайлера, и когда на её руках чуть не погиб Айден. То были настоящие моменты упадка её личности и уверенности в себе. Но сейчас-то? Что могло подкосить её вплоть до нервного срыва...? Третья слеза. Шорох. Насторожённость. – Ой-ой. Рыдаешь? – раздаётся откуда-то сбоку знакомый голос. Незадача. Не этого ей хотелось. Хотя она и так прекрасно знала, что он поднимался на крышу, просто сидел со стороны комнаты её родителей, чтоб не мешать. Да и он отлично осознавал, что тем, что будет взбираться на крышу, пусть даже без единого шороха, едва задевая черепицу обувью или ладонями, он всё равно взбудоражит её до малейшего тонкий идеальный слух. Эшлин, как минимум, его присутствие не волновало. Она давно привыкла к тому, что он мешает ей везде и всегда, врываясь в её личное пространство без помех, не задавая лишних вопросов о том, хочет ли непосредственно хозяйка пространства столь грубого вмешательства в свой скромный мирок. – Чего пришёл...? – трясётся её голос, вопрошая. – Да вот, заметил, что ты не с ребятами, захотел проверить. – не стесняясь, по-дурацки отвечает он. Очевидно ответ был придуман только что, дабы скрыть навязчивый интерес к тому, что делает Эшлин каждую секунду своей жизни. – Айден, твою мать, хоть бы постыдился и придумал что поинтереснее. И так ясно, что тебе просто нравится мне докучать. – недовольно, но вполне сдержанно для такой ситуации ответила девушка. – Ну, что сделать, дурак я у тебя. – в ход Айден подключает лёгкий флирт, дабы раззадорить свою милую любовь и заставить её хоть немного прийти в чувство. Пусть она побесится на него, но то будет всяко лучше, чем глядеть на её слёзы. Юноша сел с ней рядом, прижал ноги к груди, наблюдая за тем, как медленно поворачивает голову Эш. – Нашёл момент язвить. – пнула она Айдена. – Ты раздражаешь. Влюблённый, пусть и безумный взгляд Айдена тяжело не заметить. Одна лишь Эшлин воспринимает его такой взор на неё как простую издёвку и ничто иное. Наверное, за 16 лет она так и не научилась даже в книжках или кино различать истинную любовь от издевательства. – Обидно-о-о. – тошнотворным тоном протянул он. Лишь бы побесить. Руки так и тянутся вмазать ему, но сил нет и слово поперёк вставить, начать очередной обмен любезностями «от большой любви», что уж о применении силы говорить. – Эй, Эш. – долго выдерживает он паузу, пытается слова подобрать. – Знаю, тебе тяжело вечно нас тянуть за собой, ведь иначе мы и минуты не продержимся без конфликтов, но…ты много на себя берёшь. Не лезь из кожи вон ради общего блага, побудь собой. Тут-то она прозрела. В отличие от других, Айден её как открытую книгу читает. Неужто её мысли бегущей строчкой идут по её лбу, показывая чем она недовольна? – Да как ты понял вообще… – с сомнением выдаёт девушка. – Не мне ли лучше всех тебя знать, ха-ха! По тебе сразу видно, что именно не так. – отвечает юноша. – Иногда ты меня этим подбешиваешь. Вот как сейчас. – Стоит счесть это за комплимент? – ухмыляется он. – Определённо. – хмыкает Эш насмешливо. Минут пять они ещё сидели в полной тишине, слушая всхлипы Эшлин под аккомпанемент криков и визгов ребят с первого этажа. Их возгласы было слышно через открытое в гостиной окно; тяжело сказать – было ли это приятным дополнением общей атмосферы, напоминающей о беззаботности момента, или раздражающим для Эшлин фактором, ведь пока она втихую рыдает на крыше, её компания веселится и играет, напрочь позабыв о своём лидере. Эш склоняет голову вниз, слегка выглядывая, пытаясь поймать в окне хоть чей-то силуэт и понять, действительно ли им так хорошо без неё в одной комнате. Она слышит, как Бен и Тайлер играют на гитаре, как изредка Тайлер вставляет мат в свою речь, не выдерживая напряжения в своей собственной голове, как смеются Логан и Тейлор. И лишь на секунду она улавливает тихие слова Тей: «Вот бы они поскорее вернулись и послушали как Тайлер научил Бена играть». Такая забота не может не греть сердце. Эш невольно расплывается в улыбке и замечает за собой, как последняя слеза уже давно высохла на её щеке. Она перестала плакать, когда сфокусировалась на друзьях. Она перестала плакать, когда вспомнила о них. – Они тоже переживают за тебя, Эш. – говорит Айден, кладя свою ладонь на ладонь девушки. Ох. Обстановка ощущается крайне интимно, и стоит отметить, они оба это ощущают. Только вот Айдену от этого, вроде бы, и ни горячо, ни холодно, но Эш…она ощутила то, с какой нежностью он коснулся её ладони, с какой невесомостью он положил свою руку, и с каким лицом он это сделал. Он улыбался. И улыбался так, как не улыбался прежде никогда. По крайней мере, Эшлин ранее не видела на нём столь, как бы это сказать…изящной улыбки. Да, именно изящной, пестрящей красками ласкового волнения и надежды. Это что-то тёплое и родное, не что-то сумасшедшее, что было так присуще его лицу обычно. Очевидно, любая тактильность будоражила в Эш гнев и брезгливость, желание оттянуть руку, вылезти из объятий, увильнуть из рук человека. Но в этот раз, прежде, чем что-то делать, Эш решила позволить себе хоть секунд десять посидеть смирно и дать Айдену насладиться временем их весьма спорного сближения. Да вот только он не тормоз и, воспользовавшись моментом, он начал постепенно сплетать их пальцы, один за другим, не торопясь, позволяя Эш отдышаться и усмирить свой пыл после каждого его движения. – Прекращай. – резко прервала тишину девушка, отчего он вдзрогнул и уже было убрал свою руку, но Эш только крепче сжала его ладонь. – Прекращай делать это так пошло, оттягивая момент. – выдала она и окончательно сплела их пальцы в один миг. Тяжело же ей это далось. Она едва ли сама не убрала руку, потому что уже была готова сойти с ума от таких ласк. Непривычно. Эшлин отвернулась и другой рукой прикрыла рот, чтоб нервно поднимающиеся уголки её губ не выдали её с поличным. Повисла тишина. Адски звенящая вокруг, эта тишина напоминала скорее пытку, чем сладостные минуты уединения. Не знав, куда себя девать, Айден просто молча держал её за руку, полностью выпрямившись, словно оловянный солдатик, и ждал от Эшлин каких-то слов объяснений, почему, зачем и как. Как правило, он ведь постоянно тянулся к ней, лез в её личное пространство, без устали касался и не получал никаких взаимных действий, а тут вот оно как – Эш сама решилась сделать что-то в ответ. Временами Айден издавал непонятные звуки, непохожие ни на бе, ни на ме, ни на кукареку, тем самым испытывая терпение Эшлин. В столь интимный момент ему бы стоило помолчать вместо попыток вымолвить парочку неуместных слов. – Помолчи лучше. – агрессивно выдаёт девушка. – Прости, просто я… – Хочешь что-то сказать, чтоб не было неловкости, да. Я знаю. Но сейчас помолчи. – перебивает она его. – Просто побудь со мной рядом. Я только-только успокоилась. – Молчать тяжело. – устало выдал Айден. – Да уж, я знаю, что для тебя это весьма непростая задача. – мирилась она. Ситуация требовала чего-то. Айден прав, молчать не получится, ибо ситуация не позволяет. Эш и сама понимала это, но что говорить? Говорить, как чудесна погода? Говорить, какой он идиот? Говорить, как сильно её смущает то, что они делают? Да, это всего лишь чёртовы касания рук, но как же это напрягает вплоть до красных щёк, когда ты даже обнимать себя даёшь изредка. Всё словно в каком-то дешёвом подростковом сериале, где два ребёнка только-только научились держаться за ручки. А ещё через сто серий, видать, ещё и поцелуются! Раздражает! Ну разве так можно? – Послушай, Айден… – успела только и вымолвить Эш. Чужая рука уже сжимает её руку крепче. Чужие губы уже с блаженством накрывают её губы. «Как же ты, сука, нетерпелив, Айден Кларк!» – только и думалось ей, а глаза уже закрывались от восторга. Определённо, это был самый по-тупому клишированный первый поцелуй, который она только могла себе представить. Но как же ей нравилось. Айден целовал с такой лаской, что от этих сладких нег Эшлин начинала таять. Все грубоватость и дотошность вмиг потерялись в её мысленных мольбах сжалиться над такой неловкой ней и весь момент казался таким страшно долгим, хоть и по факту поцелуй не продлился дольше минуты. Они слились в поцелуе, без всякой пошлости, секунд на сорок, растягивая удовольствие, закрыв глаза. Вернее, Эш закрыла глаза, но не Айден. Он смотрел на неё всё это время, из-под тени ресниц, лишь прикрыв глаза. Пока его губы касались её, он растягивал удовольствие, боясь оклеймить этот поцелуй первым и последним в истории их взаимоотношений. Он наслаждался сладким, немного едким запахом её духов; казалось, этот аромат был словно воплощением её самой: слегка кисловатый, явно цитрусовый, слегка цветочный, в меру сладкий, ведь верхние ноты были амбро-мускусными и даже апельсиновыми, такими смелыми, но приятными и свежими. Он наслаждался видом её лица в такой близи; так видно всё: и её милейшие веснушки, разбросанные по всему лицу хаотично, без единства рисунка, и длинные ресницы, роскошные, яркие, чуток белёсые – она ангельски прелестна в своём упивании поцелуем. Руки так и тянулись к её талии, ему хотелось прижать её к себе и поцеловать сильнее, глубже, быть напористее и сильнее своего смущения, касаясь её невесомо, оставляя кончиками своих пальцев на её теле ласковую дрожь. Сама Эшлин неловко, но тянулась к нему, ощущая смущающий табун мурашек, проходящий по её телу в момент чуть более близкого контакта и лишь лёгкого углубления их поцелуя, и Айден не смел ей противостоять, ведь если Эш сама того желает, то и ему ничего не остаётся, кроме как придвинуться ближе и подарить ей более серьёзный поцелуй. Ах, как же он хотел получить от этого момента всё и чуток больше, наполнить такую мимолётную связь их губ чем-то более осмысленным и серьёзным, вовсе не детским, но долгота поцелуя сменилась приоткрытыми глазами Эшлин и парой-тройкой лёгких, коротких и влажноватых поцелуев под конец, которыми они робко обменялись, закрепив этот опыт. Да, было неловко. Даже слишком. Странности ситуации придал их последующий за поцелуем зрительный контакт. Длился он минуту, может, больше, но их разум определённо наполнил сумбурный поток самых неразборчивых и стрессовых мыслей. – Вот это да. – сказал Айден, круглыми глазами и с дурацкой ухмылкой смотря на Эш. – Слушай, ну помолчи, а! Нашёл же что сказать. – покраснев и сжавшись, словно пташка, воскликнула Эш. – А ты покраснела, кстати. – Ну, молодец, отлично, ещё что скажешь? – Мне понравилось. – уверенно сказал Айден, ни секунды не раздумывая перед ответом. – Что? – Я говорю, мне понравилось. Понравилось целоваться с тобой. В этот момент Эш как протрезвела, осознав, что они сделали. – Ты знаешь, – повременила она чутка, – а мне тоже. – Что? – явно не ожидая таких откровений, воскликнул Айден. – Да прекрати по-идиотски отвечать, я тебе сейчас по горбу настучу! – возмутилась девушка. – Мне понравилось целоваться с тобой тоже. – Но никому об этом лучше не знать? – Но никому об этом лучше не знать.