Выгода подмены понятий

Willow Smith — Fuck You ---

Иди нахуй, понял! На лбу себе это напиши!

Ты хоть знаешь, кто мой батя, чтоб меня доёбывать, а?

Никогда не найдет того, кто бы её полюбил, не считая за неадекватность и пороки то, как она живёт, чем дышит и что ещё за «отталкивающие» привычки в её поведении — кроме, так сказать, осознанного пьянства и курения как из дымохода. Ага, конечно, пусть если партнёр сам за ради бога будет пускать своё здоровье под откос также — этого, как бы она выразилась, нихуя ей не будет достаточно. Вопрос, пожалуй, в том, будут ли ловить кайф ещё и с того, что войдут во вкус сраться друг с другом из-за любой не особо важной хрени. И как скоро для него, как уж давненько для неё, измена не просто с одним, а с несколькими, станет пустым звуком и способом выпустить пар вместе с разгоревшимся жаром в паху — но не тем, что нельзя простить. — Клауси, я скоро с себя совсем заебусь… спрашивать тебя о чем-то, а потом сама же за тебя делать выводы. Смысл тогда ждать твоих ответов, особенно пока я уверена, что не выдашь ничего нового, что бы заставило меня поменять своё отношение. Те же самые ответы, что сказал бы мне и ты, стоит мне заткнуться и тебя послушать. — Ну-у тут я уж ничем не смогу помочь, как… да черт его, бляха муха, знает. Из родного брата я давно превратился в твоего любовника. Как, нахуй, вышло, что ебля со своей сестрой стала явно интереснее типичных посиделок настолько, что мы без этого не можем, пока наедине. Спортивный интерес к нарастающему количеству в целом однодневных любовников, а ещё ругани по всяким поводам, не касаясь верности, по коей топтаться проще простого, раз не это основа чувств. Просто супер, иначе не скажешь, и дело не совсем в том, что она по желанию может превратить голыми руками рожу в месиво — любого, кто ей не родственник, что начнет пояснять, кто она по жизни, не стремясь подбирать более нейтральные слова, чем блядь, мразь и страшное ебало. Что может быть более безответственно, но в её случае лучше всего этого. Только то, что у её брата получается роль тормозов, хоть он ничего особого для этого не делает. — Первого и одного из самых важных для тебя… чтоб я и дальше был, черт… твоей секс-игрушкой, чему сам же и рад с какого то хуя, ну как все до этого дошло? Или это и есть последствия, что только стоило нашему с тобой половому созреванию достичь своего пика, Верука, когда мы закончили быть подростками… хе-эх, почти сразу стали трахаться друг с другом. — Агась, братец… тогда вокруг нас никого больше не было. Буквально, ведь помнишь как разнесло нахуй поселение, когда за нами присматривали. Хе-хе-хе, пока у тебя маленькая писька была, а моя грудь… обидно, сука, что почти не изменилась, так и осталась доской. А еще мы были настолько на грани, что договорились порезать друг другу вены, пробуя сделать это как можно менее болезненно. Живы по сих пор, конечно, вот только… вот теперь и думаем, что были бы совсем долбоёбами, если так поступили. Ещё и со ржачем вспоминаем об этом, Клауси… сука, нам за двадцать пять перевалило, а мы и дальше будем думать об этом так, будто то какой-то несмешной прикол? Тогда зачем отношения, раз можно продолжать вести себя, как шлюха, что касается и парней, да и кто посмеет запретить подобное, ссылаясь на деспотичность в обёртке заботы и важность чрезмерного контроля чужой жизни. Со своими бы принципами справлялись вот такие оба возлюбленных — каждый сам, наедине с собой — ведь от такой любви так и есть, что одно название, пока сиюминутное получение удовольствия цветет и пахнет. — Потому что никого больше не было, и у нас ни разу не было настроения кого-то цеплять… так себя вести мы ещё не привыкли. А тут вот как несколько лет уже, стоит тебе сказать своему очередному парню, что ты отправляешься в гости к брату — это означает ещё и секс, а не только болтовню и поедание мяска с вином и сладостями. Нет такого понятия, как родственный секс, есть родственные чувства. Но что-то у нас ни разу не было настроения кого-то цеплять… так себя вести мы ещё не привыкли. А тут вот как несколько лет уже, стоит тебе сказать своему очередному парню, что ты отправляешься в гости к брату — это означает ещё и секс, а не только болтовню и поедание мяска с вином и сладостями. Нет такого понятия, как родственный секс, есть родственные чувства. — Ну пиздец… вот она. Мда, охуевшая правда собственной персоной, как она есть, но чё -ё-ё она такая нудная всё время. Неохота всё ещё ни в какую осознавать… зачем нам завязывать? Мне незачем, и только парочка парней из тучи других, кто на меня клевал и некоторые как следует огребали от меня за неуважение ко мне… эти пара ребят давно в нашей компании Апостолов, хотя и других мужиков среди нас достаточно. Но всё становится ещё «лучше» и очаровательнее, стоит ей не просто считать себя, а в открытую заявлять, что она не блядь. А особа, которой только за радость знать, что её ещё зовут потрахаться, какой бы у неё ни был невыносимый характер. И пусть чтобы потом после оплодотворения бросить и больше не видеться… практически любая будет довольна осознанием, что её всё ещё хотят в сексуальном плане, так что с чего ради сдерживать себя одним единственным возлюбленным? Путем секса едва ли не со всеми подряд, кто её привлечет, и такая подборка самцов, а то и самочек вплоть до замужних рожавших «старух» может быть каждый день, будь у неё желание. Живёт так, что тут сделаешь, и домашним насилием за частые, «чисто случайные» походы налево всё только усугубится. — Я бы рада завязать трахаться со всеми, когда на вагину «жор» найдет и меня вряд ли будут останавливать даже отношения с тем, кому это будет не по нраву, стоит ему считать себя моим парнем… Либо я просто блядища и всё, но кого это должно волновать, пока у меня есть ебейшие способности к магии благодаря Мастеру? Так что, самовоспитание позволяет Веруке Дюмонт, если что, отделить яйца ножичком от ствола, пожарить их, как яичницу, и в итоге съев, как нечто со знакомым, но иным вкусом, более глубоким и насыщенным — разве раньше её останавливал факт, что в яйцах самцов о наличии желтков и белков не может быть речи? — Серьезно хотела бы… на паузу поставишь, но не откажешься. А если ты щас серьезно, ну… или одно, или второе, чёрт! — Ты про чё это… — Да блядь, что-нибудь одно выбери, я уже не могу, Вери! Или кури мне в нос, или дорожки нормальные давай делать, чего ты размазываешь кокаин мне по лицу, даже если так прикалываешься. Короче, не цокай на это… захочешь перестать прыгать на всех, кто сам тебе не отказывает, нам бы прекратить уже вместе сидеть голыми вплотную, чтоб ещё мой член был внутри тебя. Хоть бухими, и тем более трезвыми… валетом лежали бы, я ещё мог такое понять, но вот это…