Цена ожидания

      Благовония. Жженый воск. Разложение.       Запахи смешались в тёмном пространстве зала. Алтарь Махакали незыблемо возвышается в центре, ни давая ни на мгновение забыть о себе. Сквозной ветер колышет огни свечей, его порывы заставляют кожу покрыться мурашками. Сарасвати не знает, как долго она здесь. Пять минут или несколько часов. Слизистую носа режет от приторной смеси, но девушка не перестаёт всматриваться в лик Тёмной Матери. Статуя потрёпана временем, то тут, то там отколовшиеся кусочки камня напоминают о том, что ничто не вечно. Всё в итоге развалится, рассыпется, разобьётся чужими руками на мелкие осколки. Басу изучает овал лица, изгиб губ. Не находя ничего примечательного, хочет отвернуться. Уйти, забыть, и никогда больше ногой не ступать на территорию Калигхата. Но… не может. Черные, кажущиеся пустыми, глазницы, не отпускают. Их мрачная бесконечность манит, заставляет ждать. Когда же? Когда?       Когда её глаза снова станут гореть алым?       Старая дверь протяжно скрипит, впуская больше холодного ночного воздуха, а вместе с ним и непрошенного гостя. Сарасвати не оборачивается. Продолжая неподвижно стоять, словно ипостась божества напротив неё. Поджимает челюсть от недовольства. «Кто посмел нарушить её покой? Здесь?»       — Сара?       Деви. Конечно же, это она. Осознание этого вжимает легкие в собственные ребра.       Я так рада, что ты пришла!       Зачем ты пришла? Я тебя не просила, уйди прочь!       Торопливые шаги настигают её и вот она видит перед собой взволнованное лицо. Горячая ладонь осторожно обхватывает её предплечье. Басу тихо выдыхает, сжимая губы в тонкую линию.       — Я искала тебя. Долго не могла понять где, а после… Она… снова звала тебя? — беспокойный тон голоса Шарма пронизывает тишину. — Ей снова что-то нужно от тебя?       Сара медлит, странным образом смакуя на губах одно единственное слово.       — Нет.       Уже кажется невозможным понять, где заканчивается она, и начинается Тёмная Мать. Так было всегда или будет только хуже? Басу практически уверена, что слышит сейчас только свои мысли и молвит их собственными устами. Или она должна так думать?       Хрупкий девичий стан и тревога в лице драгоценной госпожи смягчают её настрой и Сара позволяет себе слабую улыбку. Бережно перехватывая чужую ладонь, она аккуратно сжимает её в своих руках.       — Не волнуйся. Я это я.       «Но я даже не знаю, насколько это правда».       Взгляд безвольно срывается на лик богини за спиной Дивии. Бесконечная чернота вглядывается в двух девушек. И лишь одна позволят себе смотреть в ответ.       — Хорошо.       Деви облегчённо улыбается, делая шаг ближе. Подняв глаза на Сарасвати, сокращает оставшееся расстояние и как-то обреченно, но до боли нежно, прижимается своим лбом к её. Басу пронизывает сгусток сильных чувств. Не двигаясь, она начинает слышать аромат духов Деви, вместо удушливого зловония. От этого становится легче и хочется дышать.       — Пойдём отсюда, — успокаивающе шепчет Дивия, обдавая её лицо теплым выдыхаемым воздухом.       Сарасвати хочет. Воображение рисует картину, как они берут лошадей и скачут как можно дальше от этого проклятого места. Но разум нет. Кали впилась в его корни, напитала своим существом все мысли. Либо это наказание, либо долг, которого жаждут сотни из сотен. На кого ещё указывал перст богов? Многими ли устами молвила сила, чью мощь не дано описать словами простым смертным?       — Зачем? — тихо интересуется Басу, оглядывая безмолвие зала. — Кроме нас здесь никого нет.       Остранившись, Шарма вопросительно рассматривает лицо девушки. В глазах, в чертах её переливается волнение и любопытство.       — Я не хочу быть здесь.       Брови хмурятся, скулы заостряются. Сарасвати хмыкает, глядя неё.       — Почему пришла тогда? Боишься, что Мать наблюдает?       Кошачий прищур глаз и дерзкая улыбка начинают выводить Дивию из себя. Не то, чтобы Басу этого не замечает. Она просто искренне не понимает, почему им нужно уходить. Сейчас здесь кроме них нет ни души. Зачем прятаться где-то ещё, если можно остаться здесь.       — Не боюсь, — настойчиво цедит Шарма, чуть задирая подбородок. В глазах сияет сталь, оттого Сара верит. По-крайней мере, хочет верить.       В наступившей тишине Басу понимает, что устала думать о собственном безумии. Устала ждать, когда случится беда или кто следующий окропит её руки кровью. В блуждающем водовороте сознания асур ногу сломит, не меньше, как ей чудится.       Сердце Сарасвати вдруг начинает биться резвее, когда Деви вдруг берет её руку и прижимает к собственному животу. Почти безэмоциональное лицо Басу вдруг оживает. Уста приоткрываются, легкие с шумом выбивают кислород из лёгких, пока пальцы Шарма крепко прижимают её тонкую ладонь.       — Не боюсь, потому что я с тобой.       Становится сложнее контролировать себя. Если они рядом, они живы, почему от этого жеста Деви ей стало так плохо? Это было или этого никогда не будет? Почему она прижимает её ладонь к себе так сильно?       Наваждение проходит так же быстро, как и началось. Дивия снова прижимается к ней лбом, выговаривая слова со смесью нетерпения и волнения.       — Я устала ждать тебя.       Сглатывая комок в горле, младшая Басу пристально смотрит на девушку, что не открывает глаз.       — Устала искать. Как только я нахожу тебя, ты снова пропадаешь. Как только мы обсудим то, что… важно, никто не делает следующий шаг. Почему, Сарасвати?       Волнительный тон не смягчает серьёзности слов. Сара не может найти слов, отчего-то кусая свои пересохшие губы.       — Почему? — Шарма обхватывает пальцами её шею.       — Почему?       — Почему?       Она не знает. Глубокая ночь и лучи рассвета ей свидетели. Басу прокусывает губу до крови, пока Шарма всё больше касается её. Как голодный зверь, она рвётся из цепей ближе и Сарасвати невдомёк теперь, кто из них на самом деле безумен. Только тело не обманешь. Каждое касание отзывается в ней. Режет нервы, натягивает струной. Шёпот Деви сливается со смехом где-то вдалеке. Звук его разъедает, выворачивая нутро. Басу знает, что это она. Тёмная Мать знает всё. Каждую её мысль, каждое скрытое желание. Все бессонные ночи, что она провела, думая о девушке, что давно перестала быть подругой. Как мучала себя беспечными грязными фантазиями, что заставляли её сжиматься, сгорая.       Жажда перестаёт быть воображаемой, когда Дивия целует её, не переставая шептать. Касается губами щёк, носа, скул. Всё плавится огнём, а Басу кажется, что пламя внутри неё пылает алым.       Всё трепещет, когда губы наконец находят друг друга. Целоваться больно, свой укус на устах дает о себе знать, но Басу не останавливается. Она ждала так долго, так бесконечно долго…       Почему? Почему она не могла касаться её вот так? Почему не обнимала эти плечи? Почему не позволяла своему языку так проникать в неё?       Целовать её, как пить самый сладкий яд. Вжимать себя в неё, как захлёбываться в бесконечной безмятежности бездны. Стоны смешиваются друг с другом, устанавливая для обоих новую, до этого недостижимую, планку удовольствия.       Руки Басу блуждают, путаются, поднимаясь с округлых бёдер на живот. Только что-то не так. Пальцы Сары вязнут в странной жидкости. Теряясь, она отрывается от Шарма, глядя на свои руки. Они все в крови. Густая, словно настойка, она липнет к коже. Сарасвати смотрит на живот девушки и видит там огромную рану. Тёмно-красная жидкость растеклась по её телу, вгоняя младшую Басу в неподдельный ужас.       От шока и страха её глаза мгновенно наполняются слезами. В панике она поднимает взор на лицо Дивии. Она бледна, из уголка её губ скатывается струйка крови. Шарма начинает хрипеть, пытаясь что-то сказать.       — Почему… ты не сделала этого раньше?

***

      Крик. Собственный пронзительный крик слышит она, просыпаясь. Сара пытается отдышаться, протирая лицо от пролитых слёз. Шум океана заставляет разум вспомнить, где она. На корабле. В каюте. На пути в Англию. Это был просто сон. А Дивия…       Сердце колотится, как бешеное, и взрывается снова, когда в её комнату без стука вламывается перепуганный Архат. Его каюта почти рядом. Конечно, он поспешил на помощь.       — Госпожа… — бормочет мужчина, ещё не до конца проснувшись. — Простите, я думал что-то случилось, я боялся…. Не хотел врываться, но вы так кричали и…       — Тихо, — хриплый от слез и сна голос Басу вмиг заставляет Архата умолкнуть, опустив глаза в пол.       Едва заставив себя продолжить, Сарасвати с трудом произносит вопрос, разрываясь внутри от того, что знает ответ.       — Деви… не очнулась?       Мужчина хмурится, обреченно двигая головой в отрицании.       — Нет, госпожа Басу. Простите.       Сара сглатывает непрошенные слёзы, понимая, что ещё долго не сможет уснуть.