Ты все еще меня ненавидишь?

В очередной раз они сражались бок о бок. В который раз им приходилось убивать врагов на пути, уже не сосчитать. Но именно сегодня все шло не так, как обычно. Мара медленно и незаметно подбиралась каждую битву все ближе и ближе к его мыслям. И сегодня наконец смогла раскрыться в полной мере. Был вечер этого утомительного и наполненного сражениями дня. Враги не давали расслабиться, и в тот момент, когда Серебряный Волк смогла пробить защиту чудища из легиона антиматерии, а Кафка связала его своими путами, Блэйд отшатнулся назад. Резкая боль ударила по вискам, дыхание сбилось, руки обессилили. Он стоял в тишине, перед ним не было поля битвы, в руках он не держал свой меч. Он оказался в неизвестном ему месте, где не было звуков и цветов. Не было ничего.

~

— Инсин, присоединяйся к нам. И ты, Дань Фэн… Веселый смех раздался откуда-то со спины Блэйда. Он резко обернулся, но никого не было.

~

— Я спасу тебя. Только живи, прошу тебя… — … — Инсин… НЕТ, не умирай, прошу тебя… Этот голос, такой знакомый и родной. Кто это? Как он выглядит? Почему просит не умирать?

~

— Здравствуй, я верховный старейшина видьядхара, Дань Фэн. — Меня зовут Инсин.

~

— Что ты делаешь? Просто.. дай мне умереть… — Нет, нет, нет. Живи, пожалуйста… не оставляй меня одного… — Мы.. кхэ-кхэ.. увидимся еще когда..нибудь… — НЕТ…

~

Голоса, что когда-то были знакомы, звучали отовсюду, создавая дикую какофонию. Мысли путались, как запутался когда-то и сам Инсин. Но кто они? Что все это значит? Блэйд думал, что привык к чувству боли. Думал, что привык к вкусу крови на языке и виду кровавых разводов на одежде. Но боль, что пронзила его в этот самый момент, была невыносима. Он поднял голову, а на него смотрели бирюзовые глаза, носитель которых имел величественные рога. Вся его поза казалась странной: боль медленно и тягуче поднималась от груди до шеи, распространялась на плечи и кисти рук, уходила вниз к мышцам торса. В груди торчало копье. Инсин ослаблено пошатнулся и пал к ногам дракона. Светловолосый смотрел в лицо друга, которого всегда безответно любил, и не видел боли в его глазах. — Выходит, все то время, что мы провели вместе, ничего не значит? Вот оно как…

~

Инсин очнулся лежа у корней древа. Дань Фэн стоял рядом и что-то бормотал на древнем языке, сверяясь со свитком. — Зачем все это? Почему не дашь мне умереть? Инсин все еще не мог поверить в происходящее, он все еще не мог принять реальность. Чувство обиды и ненависти с легким, но противным послевкусием предательства и разбитого сердца, охватили его. Он все еще пытался отговорить Дань Фэна. Но все было зря…

~

Очнулся Блэйд недалеко от того места, где они сражались. Серебряный Волк, сидя на коробках, играла в телефоне, а Кафка, сильно сжав его плечо, шептала что-то на ухо. — Блэйди, слушай меня.

~

Они стояли возле Звездного экспресса. Давно уже было за полночь и все должны были спать. Серебряный Волк молча сделала отверстие в боковом купе под рост Блэйда. — Решил наконец осуществить свою месть? — невозмутимо спросила она. — Да, осталось кое-какое дело…

~

Проникнуть на экспресс не составило труда, а вот узнать нужную комнату было нелегко. Блэйд решил довериться интуиции, которая часто выручала его в путешествиях с охотниками за стеллароном. Оказавшись в комнате, он бесшумно отправился в самый затемненный ее угол. Стоя там, мужчина окинул взглядом, в некоторой степени обезличенную, комнату Дань Хэна. Не было никаких фотографий, статуэток, сувениров. Взглядом Блэйд начал исследовать помещение: идеальный порядок в расстановке предметов, заправленная кровать, большое окно, почти на всю верхнюю часть стены и спящий Дань Хэн, лежащий в неудобной позе на столе. Поверхность был завалена бумагами, некоторые, уже безвозвратно смятые, находились под безымянным. Последний особо заинтересовал охотника, и тот не спускал взгляд с хозяина комнаты. Со стороны казалось, будто хищник сидит в засаде и ждет нужной минуты, чтобы напасть. В момент, когда Блэйд только зашел на экспресс, Дань Хэн видел воспоминание своего прошлого Я. Он стоял возле огромного древа, в корнях которого лежал беловолосый мужчина. Дань Хэн читал что-то в свитке, вкладывая силу в слова. Он держал маску безразличия, скрывая свое чувство вины и ненависти к себе. За то, что позволил помутиться рассудку, за то, что предал своего друга, который стал кем-то большим ему. В своем сне он ненавидел себя, потому что собственными руками пытался возродить то, что обязан защищать и запечатывать магией. Из-за какого-то человека, маложивущего существа, который проживет жизнь длиною в сотню лет и оставит Дань Фэна одного. Он не мог смириться с этой несправедливостью, у него болела грудь так же сильно, как у Инсина рана… Дань Хэн очнулся на столе. Вытянутая левая рука, что еще недавно удобно лежала перед собой, сейчас ощущалась ватной. Мыслями пассажир экспресса был все еще там, с Инсином. Воспоминания прошлой жизни не желали отпускать, даже небольшие покалывания не могли вырвать его из этого транса. Глаза тяжело разлипались. Внезапно по спине прошелся холод, он почувствовал тяжёлый, не сходящий с него взгляд. Аура из тёмного угла комнаты точно не была похожа ни на одного члена экипажа. Это был кто-то чужой, но до боли знакомый. Однако стоило увидеть красные глаза, как расслабление от недавнего пробуждения как рукой сняло. Красные глаза непоколебимо смотрели на него из темноты – ночной кошмар обернулся реальностью. Но лицо было таким похожим, да и не просто похожим… Дань Хэн с ужасом осознал, что перед ним стоит Инсин. Не успев ничего толком обдумать, чисто рефлекторно, Дань Хэн призвал копье и встал в боевую стойку. Все тело готово было действовать, адреналин быстро распространялся по сосудам. — Ты все еще меня ненавидишь? — Да, — чуть помедлив, ответил охотник с чувством горечи на языке. Фигура мужчины медленно выходила из мрака. Дань Хэн не знал, что делать: позвать на помощь или самому разобраться? Да и как разбираться, если в груди так щемит от одного только взгляда в эти красные глаза, что так и манят к себе. Блэйд сделал шаг вперед, Дань Хэн – назад, вперед и назад… Так могло бы продолжаться бесконечно, но вдруг появилась преграда, Дань Хэн так не вовремя наткнулся спиной на шкаф с данными. Неожиданностью стал глухой удар, что разрезал и без того напряженную обстановку темного помещения – на полу лежал меч охотника за стеллароном. Блэйд не отрывал взгляд от копья, которое чуть нервно держал соперник, направляя острием на охотника, и лишь горько усмехнулся про себя. — Ну давай, убей меня. Я сам к тебе пришел, что же ты медлишь? – он едва был виден из тени и прочитать его эмоции было не под силу Дань Хэну. Видя нерешительность в глазах цвета чистых вод, Блэйд опешил. Не Дань Фэн ли с таким безразличием убивал его раз за разом, протыкая копьем, которое было сделано для видьядхары? Не он ли виноват в его заражении Марой? Инсина переполняли чувства. Хотелось ударить дракона так, чтобы кровь стекала по его лицу, а слезы застилали глаза. Хотелось подойти и обнять, забыть все, что было в конце, и просто быть вместе. Хотелось нормально поговорить, а не бегать за постоянно удирающим от него видьядхарой. Блэйд просто хотел любви, такой чистой и искренней, такой, какую никто не мог ему дать, кроме Дань Хэна. Но дракон его боялся. После стольких лет, после перерождения, после всего… он его боялся. Дань Хэн не успел ничего сделать как фигура Блэйда накрыла его. Он впился кусачим поцелуем, наслаждаясь вкусом крови дракона, будто смакуя самый лучший в мире напиток. Он целовал его до боли в легких, словно боясь отпустить, чтобы тот не исчез. Дань Хэна захлестнули противоположные эмоции – страх, что преследовавший пришел по его нынешнее перерождение, и что-то трепетное, приятно растекающееся в груди, казалось бы охватившее все его естество в том поцелуе. Сердцем его тянуло к Блэйду, но чувства из воспоминаний были не его. Рука, что недавно крепко держала копье, сейчас нервно проходилась между линиями роста волос, массируя кожу головы. Горячие ладони ощущались даже сквозь плотное ханьфу, обжигая своим теплом и даря чувство реальности происходящего. Оторвавшись на несколько секунд друг от друга, Инсин замер на мгновение. Перед ним стоял все тот же Дань Хэн только волосы и уши стали длиннее и появились прозрачные рога. Блэйд восхищенно выдохнул, эта его форма навевала воспоминания об их совместном прошлом. — Что с тобой? Дракон молчал, смущенно смотря куда-то в сторону. Тогда Инсин не выдержав, властно, но не причиняя боли, развернул лицо старейшины к себе и повторил свой вопрос, вглядываясь в бирюзовые глаза. — Я… я… во… возбуж… ничего, — Дань Хэн смутился собственных слов, быстро замолк и отвернулся от изучающего взора красных глаз. Про себя Блэйд усмехнулся такой реакции, прекрасно понимая, что она вызвана возбуждением, которое столь отчетливо упиралось ему в бедро. Лукаво посмотрев в глаза дракону, Блэйд наклонился к удлиненному уху и чуть влажной дорожкой поцелуев прошелся от мочки до заостренного кончика, иногда между делом обласкивая языком бархатную кожу. Дань Хэн не смог сдержаться и простонал что-то невнятное, чуть вскрикнув, когда охотник слегка куснул кончик. А затем почти, что нежно наклонил голову старейшины к себе, облизнул ухо снова и погрузил в свой рот, нежно проходясь по чувствительным перепонкам шершавым языком. Блэйд едва отшатнулся назад, придерживая дракона, когда тот навалился от такой сладкой пытки. Неосознанно видьядхара толкнулся своими бедрами вперед, задевая такой же напряженный орган Блэйда. Раздался еле слышный смешок со стороны охотника, что привело Дань Хэна в сознание. Он попытался увернуться от настойчивого языка и оттолкнуть Инсина, но тот лишь крепче прижал к себе. Руки Блэйда ощутимо прошлись по бедрам и быстро проскользнули под них. Ноги дракона больше на касались пола, а уже обхватывали талию мужчины, чтобы не упасть. Оказавшись на кровати, Блэйд обхватил подбородок Дань Хэна и впился в его рот. Языки сплелись в неистовом танце, пытаясь перетянуть инициативу друг на друга. Когда воздуха перестало хватать, видьядхара повернул голову в сторону, как бы приглашая партнера продолжить на его длинной шее. Блэйд повиновался: спустился мокрой дорожкой поцелуев от угла рта до места, где шея переходит в плечо, и укусил так, что видьядхара отросшими после трансформации когтями ощутимо сдавил плечи Инсина. Кровь опьяняла, ее было слишком мало для охотника, но все же ему пришлось остановиться. Будто извиняясь, он слизал алые капли с плеча и двинулся ниже, по пути снимая одежду с дракона. Дань Хэн же пытался сдержать тяжелое дыхание и стоны, что прорывались сквозь его кулак, прижатый ко рту. Не удовлетворенный сдержанностью давнего друга, Инсин оторвался от раздевания и посмотрел в глаза Дань Хэну. — Не сдерживай себя. — Ты… ты сошел с ума. Нас услышат… — договорить ему не дали. Блэйд с упоением стал покусывать один сосок, не оставляя второй без внимания, пощипывая. Дань Хэн не выдержал и громко простонал, выгибаясь дугой навстречу манящим губам и искусным рукам. Пальцами старейшина впился в простыню, сдавливая ее до хруста. О чем-либо думать уже не представлялось возможным, разум был затуманен. Возбуждение накрыло с головой. Неожиданно Блэйд оторвался от его торса и вопросительно посмотрел на свой. Поверх одежды его дважды опоясывал драконий хвост, прижимая ближе к своему владельцу. Инсин, перестав разглядывать себя, встретился с глазами Дань Хэна, который был смущен наглым поведением своего тела. Видьядхара прикрыл свободной рукой лицо, стараясь скрыть смущение, что только сильнее возбудило охотника. — О, я погляжу, ты уже в нетерпении, — руки Блэйда потянулись вниз, обхватывая уже мокрую ткань, пробираясь в нижнее белье. Его пальцы почти нежно прошлись по всей длине, поигрывая с яичками, плавно перебирая их, и поднимаясь к головке, надавливая на уретру. — Ты такой мокрый там, — возбужденно прошептал на ухо Блэйд. Он довел его почти до оргазма всего несколькими движениями рук, но не дал кончить – вместо этого вынул руку из штанов, заставив того разочарованно простонать. Блэйд отпустил его, поднимаясь выше, поцеловал в лоб, почти целомудренно, слегка задев своими волосами величественные рога дракона. Неожиданно парень под ним попытался потереться своим возбуждением о ногу охотника, что удивило Инсина. — Так вот оно что, — довольно улыбаясь, произнес Блэйд, — здесь тоже приятно? — и провел своим языком по рогу. Дань Хэн дрожал. Тело перестало слушаться хозяина, когда Инсин продолжил свою сладкую месть. Он начал посасывать рог у основания, выпустил изо рта с пошлыми звуками и вновь повторил то же действие. Дань Хэн на мгновение задохнулся собственными стонами, воздуха катастрофически не хватало, отросшие когти поверхностно распороли кожу предплечий Блэйда, отчаянно вцепившись в мужчину, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли, наоборот, притянуть ближе. — Уже хочешь, чтобы я вставил? — Мгх… Блядь… Сделай уже это! — промычал куда-то в сторону Дань Хэн. Даже в темной комнате было видно, как покраснели его лицо и уши. — До этого мы еще дойдем, а пока… — Блэйд с невероятной легкостью стянул белье Дань Хэна и потянулся вниз лицом. Охотник взял в рот его разгоряченный член. Язык активно облизывал орган, одновременно делая повторяющиеся движения рукой вверх-вниз по всей длине. Во рту был солоноватый вкус от предсеменной жидкости, но противно не было. Это скорее даже больше заводило Блэйда. Хотелось довести видьядхару до слёз от наслаждения. И у него получалось. Распаленный, разметавшийся на одеяле, попробовавший плод разврата и вкусивший новых, доселе не знакомых ему чувств в его размеренной жизни, Дань Хэн плакал. Всего было много: Блэйда с его уверенными прикосновениями, обжигающими сильнее раскаленного металла, чувств, что зародились еще в прошлой жизни и начинали расцветать белыми цветами лотоса сейчас, противоречий, состоящих из сомнений и неуверенности. Тем временем Блэйд уверенно провел рукой по всему органу, чуть надавливая на выступившие вены. Едва задев краем ногтя кожу, размазал смазку, разрываясь от желания причинить боль такому уязвимому сейчас существу или довести начатое до конца. Дракон изнывал от удовольствия, глаза болели от слез, голова кружилась от учащенного дыхания. Он потянулся к голове Инсина и крепко сжал его волосы. Безымянный был на грани. — Ах… Стой! Я… сейчас кончу. Но просьба остановиться не сработала. Уж точно не тот, кто лежит внизу с мокрыми глазами и учащенным дыханием, кто изгибается от чужих действий, будет говорить, что делать. Дань Хэн не ведущий, а принимающий, и Блэйд в этом твердо убежден. Словно глухой, не услышавший своего собеседника, он не остановился. Его ритм ускорился, напор стал сильнее. В животе словно ожили бабочки, приятным комом нарастало желание, что готово было вот-вот достичь кульминации. Руки моментально метнулись к голове Инсина и прижали её к себе, заставляя того заглотить член до конца так, что охотник уткнулся в лобок. Блэйд явно не ожидал таких действий, его представление о контроле ситуации разбилось на куски. Чужой орган был загнан по самую глотку, а спровоцированный рвотный рефлекс и перекрытое дыхание заставили отпрянуть от чужого тела, но сильная хватка дракона не позволила этого сделать. Тёплая жидкость брызнула в горло так, что пришлось глотать. Ситуация переменилась в момент: теперь Дань Хэн забрал контроль на себя, а Блэйд, с выступившими слезами, вынужден был отдать ему ведущую роль. Началась игра за лидерство, победителем в которой не суждено было стать никому. — Кха-кха… Это ты так свою злость показываешь? — сквозь кашель, поинтересовался охотник, выплюнув остатки спермы на руку. Дань Хэн поднял взгляд на Блэйда, и это была его ошибка. Перед ним предстала прекрасная картина: покрасневшее лицо охотника, его хриплый голос и влажные губы. Зрелище так завораживало, что было страшно закрыть глаза и понять, что все это было лишь очередным сном. Желание смотреть на мужчину пересилило здравый смысл. Смущение, страх, ярость, ненависть – всё ушло на задний план окончательно. Возбуждение – наркотик, приняв который контролировать свои действия практически невозможно, а мысли – клубок запутавшихся ниток. На их распутывание уйдут годы, если не века, хотя что они значат для долгоживущего? Видьядхара готов был бы отдаться этому мгновенью целиком, но что-то гложило его, не давая покоя. Блэйд не был шокирован этим поступком, скорее наоборот, это только заинтриговало его. Что ещё старый друг может выдать? Любое действие дракона заставляло сердце биться чаще. Одежда неприятно сковывала: в штанах становилось тесно, а белье уже промокло. Жестким движением, охотник раздвинул его ноги и, используя сперму как смазку, вставил в теплое нутро палец. — Чт.. что ты делаешь? — Если не хочешь, чтобы тебе было больно, расслабься, — не прекращая двигать рукой, ответил мужчина. — Черт… Мгх! И снова Дань Хэн в его власти. Несмотря на жесткость, действия Инсина не вызывали негативных реакций. Он совершенно точно знал, где будет приятнее всего, как именно довести его до исступления. Блэйд добавил второй палец, и в глазах дракона пробежали искры. Они входили глубоко и почти доставали до той самой точки, но этого было недостаточно. Бедра начали двигаться в такт, пытаясь насадиться до упора, и избавиться от нарастающего желания почувствовать что-то большее, чем пальцы. Дань Хэн не мог контролировал свой хвост. Не сейчас, когда безымянный метался в нетерпении, пока Блэйд его растягивал. Несколько особо острых чешуек резко прошлись по рукам охотника. На этих местах образовались маленькие капли крови. Инсин посмотрел на дракона, едва сдерживая желание отомстить ему прямо здесь и сейчас. Нет, он должен держаться, иначе месть не будет такой, какую он планировал. Смотря на лежащего перед ним, проклятый марой все больше убеждался в правильности своего поступка. Убить его он сможет хоть в этой жизни, хоть в следующей. Хотя в глубине души, Инсин понимал, что дело далеко не в мести. — Любишь кровь, да? — проговорил охотник, шепча на ухо, а потом прокусил мочку, слизывая соленые капли. Пьянящее чувство вызвал вкус железа во рту, и Блэйд несдержанно зарычал. Насколько бы не был терпелив Инсин, он не смог сдержать свой порыв и с силой толкнулся между ног видьядхары. — Хочешь, чтобы я взял тебя вот так? Продолжай возиться, — сказал, как отрезал охотник. После его слов взгляд Дань Хэна прояснился, в них Блэйд увидел отблеск страха и желания. Но вот как странно, он так давно мечтал ему отомстить, но не почувствовал облегчения. Перед ним лежал безоружный старейшина видьядхара, голый, с красными глазами и румяными щеками, с бьющимся не то в желании, не то в попытках успокоить самого себя хвостом, с раскинутыми только для Блэйда ногами и сжимающими простынь руками. Так почему Инсин не чувствовал удовлетворения? Почему заявившись на экспресс, он не остановил охотника, почему не сбежал, почему позволил делать такое с его телом, хотя прежде его пришлось бы уламывать на это? — Почему? — нежно и тихо спросил Блэйд. Но слышал он себя как будто со стороны, будто говорил вовсе не он. Но кто? – Что все это значит, Дань Хэн? – Инсин едва касаясь провел по чешуйкам хвоста шершавыми от ран руками. Дань Хэн не хотел думать сейчас, это было слишком для него. Все было слишком для него. Да еще эти плавные поглаживания его хвоста. Но как бы не старался, он не мог выкинуть его вопрос с головы. “Почему?” Действительно, почему? Задавался ли пассажир экспресса когда-нибудь этим вопросом? Безусловно, но даже себе признаться в своих чувствах он не смел. Какое право он имеет на это? Это он, его прошлое перерождение, Дань Фэн, виновен в том сражении. Это он поддался чарам мерзостей Лофу. Он позволил себе потерять контроль над собой и ранил Инсина. Это он виновен в том, что Блэйд его преследовал столько лет. Это он не смог отпустить его. Так почему сейчас Блэйд просто не убил его? Почему не отомстил, просто взяв его силой? Почему он с ним так обходителен? — … — Молчишь… На что я рассчитывал? — вопрос в тишину, но сколько боли и отчаяния он скрыл за словами. И вот никак Дань Хэн не ожидал, что охотник станет медленно отстраняться и вставать. Дракон, помедлив немного, не решаясь, все-таки потянулся за мужчиной, ухватившись за край его одежды. — Подожди… — говоря это он смотрел куда-то в сторону, обдумывая свой ответ. – Не.. уходи. — ему стоило больших усилий сказать это. Блэйд усмехнулся и вернулся к нему на кровать. — Ты же понимаешь, что я пойду до конца? — короткий кивок головы в знак согласия. — И я буду сверху? — возмущенный взгляд бирюзовых глаз уставился в кровавую бездну глаз Блэйда. Дрожащие руки сами потянулись к шее Инсина, но только коснувшись теплой кожи, дрожание прекратилось то ли из-за перевозбуждения, то ли из-за страха перед своим живым кошмаром, то ли из-за ощущения появившейся власти над ним. А может, и всё вместе. Причина была не столь важна. — Давай, сожми сильнее, — голос был уверенным, — убей меня. Подари мне то, что забрал давным давно. Его лицо ничего не выражало, но глаза говорили совершенное другое. Они выражали надежду на скорую смерть, на такую роскошь, которую Инсин не мог себе позволить. — Я… — Дань Хэн, прикусив губу, положил свои руки на его лицо, — я не буду этого делать. Наклонившись ближе, видьядхара нежно коснулся его губ. Поцелуй не был сладок, каким его обычно описывали во многих романах, он ощущался как терпкое вино, после которого остаётся лишь нотки горечи да сухости. Но это только больше разжигало страсть и желание между ними. Бедра дракона стали двигаться сами, потираясь об чужой пах, будто заигрывая с мужчиной. И охотник отвечал на эти заигрывания, поглаживал ягодицы, иногда сжимая их, не разрывая поцелуй. Дракон жаждал большего. Звук шуршания снимающихся штанов был приглушен громкими поцелуями. Не отрываясь от чужих губ, Блэйд достал свой член и начал водить им по промежности видьядхары, играюще смазывая своей предсеменной жидкостью. Дань Хэн жаждал впустить его внутрь себя. Эта мысль сносила крышу, и было крайне сложно держать себя в руках, чтобы проникновение не было слишком грубым. Действительно, старые, но недавно вернувшиеся чувства не дают действовать быстро и резко. Дань Хэн вскрикнул, но почти сразу же прикусил губы, чтобы приглушить стоны, выпуская свои ощущения в царапанье спины охотника. Для Блэйда всё превратилось в череду рваных ощущений: синхронная ответная реакция Дань Хэна, который содрогался, когда головка члена толкалась внутри; его разгоряченное красное лицо и уши; разметавшиеся тёмные волосы; хвост, мечущийся туда-сюда. Инсин чувствовал, что должен удержать этот момент. Держать так крепко как только сможет и никогда не отпускать. События, что произошли в прошлом, будто бы и не происходили, а желание отомстить, помогавшее Блэйду как-то волочить его жалкое существование, потеряло всякий смысл. «Можно ли всё вернуть назад?» — слова, которые хотели вырваться изо рта охотника, но так и остались невысказанными. Дань Фэна больше нет, а лежащий под ним дракон не испытывал к нему никаких нежных чувств, по крайней мере так он думал. У Блэйда снова защемило в груди. Решив избавиться от этого чувства, он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на ощущениях, начав ускоряться и входить ещё глубже – это всё, что он мог позволить себе. Весь вес Блэйда был на Дань Хэне, вся его длина двигалась внутри видьядхары, и это было столь чувственно: спутанные, сладко-невнятные стоны, которые издавал дракон каждый раз по-новому; капельки пота, стекающие с тела; покрасневшие от укусов и поцелуев губы. — Ах.. Блэйд… — охотник отдаленно услышал, как видьядхара звал его по имени, в тот момент, когда понял, что Дань Хэн достиг экстаза, и почувствовал пульсирующий рывок его тела и мокрую полосу, горячую, как кровь. Дань Хэн кончил под ним, и Инсин, осознав, что объект его ненависти и любви достиг экстаза и позвал его по имени, кончил внутрь. Блэйд аккуратно вышел, какое-то время наблюдая как его семя вытекает, а затем лёг рядом. Он смотрел на вздымающуюся грудь старейшины. Их тела были полностью расслаблены, и потому сил говорить у них не было. Воцарилась тишина. Немного отдышавшись и придя в себя, Блэйд все же спросил: — Ты ненавидишь меня? Тишину разрезал приглушенный голос. — Не знаю… Фантомная боль распустилась в груди на том самом месте, где десятки лет назад плоть разорвало его копье. — Ты любишь меня? Блэйд не рассчитывал на любовь, он не рассчитывал вообще ни на что. Они и не помнили друг друга. Они уже не те люди, что когда-то испытывали трепетное чувство влюбленности. Но какая-то часть, какая-то отдаленно родная, почти истончившаяся в памяти частица, все еще теплилась под бинтами и шрамами. Все еще отравляла своим существованием его естество, не давая покоя, заставляя преследовать дракона в тщетных попытках вспомнить. — Я не он. Боль стала невыносимой. Сердце замерло и куда-то рухнуло в его бессмертном теле, стоило услышать ответ. Все как и думал Блэйд. На что он черт возьми рассчитывал? На что надеялся? — Ты плачешь? — преодолев неловкость, удивленно спросил Дань Хэн. А потом зарылся свободно рукой в темные волосы Блэйда. Инсин так и не заметил, как тихие слезы скатывались из его глаз. Он лежал на Дань Хэне и слушал его мерное дыхание. А в голове звучали слова дракона, что просил не умирать и не хотел его отпускать…