Блондинка в красном...

Люди часто совершают ошибки, не задумываясь о последствиях. Они делают это под воздействием чувств, без капли разума. Но когда осознание приходит, то что-то исправлять уже поздно. Нацу понимал, что именно из-за его ошибки их с Люси отношения не двигались вперед и закончились так же быстро, как и начались. Делать выбор между сердцем и разумом говорит лишь о том, что в конце концов ты предашь либо разум, либо сердце, и от этого становилось тяжелее. Самый верный вариант — прийти к соглашению между сердцем и разумом, осознать и принять то, что подходит именно тебе. Именно это и произошло вчера с ним, когда на кровати лежала Лисанна. Он отрекся от той, что то и дело меняла его, словно не желала принимать его настоящего. Драгнил проснулся, но Люси рядом не было. Резко подскочив с кровати, он молниеносно забежал на кухню, где увидел девушку. Она была одета в его серую футболку, что еле прикрывала ее попу, волосы чуть растрёпаны и собраны в пучок. Она стояла у плиты и жарила яичницу, напевая мелодию себе под нос. Драгнил замер в проходе. Она не была сном, она реальна. Стояла сейчас перед ним вся такая домашняя и беззащитная. Не было той озлобленности, высокомерия и призрения. Это была не кровавая королева Ишгара, а просто Люси. Отныне и вовеки ЕГО Люси. — На будущее, если пристёгиваешь к себе девушку, ключи от наручников лучше убирать подальше, а то она и сбежать может, — сказала блондинка, выключая плиту. — В следующий раз буду помнить об этом, — сказал парень и мягко прижался к ней со спины, утыкаясь носом в шею девушки и вдыхая этот земляничный аромат, ее аромат. Раньше он вдыхал запах ландышей и ощущал себя дома, сейчас же без аромата блондинки всё его нутро металось в поисках дома. — Будешь завтракать? — тихий голос вернул его из мыслей. — Только сначала умоюсь, — сказал Нацу и отправился в ванную комнату. Когда они с Люси уже сидели за столом, в дверь позвонили, и пара посмотрела друг на друга. — Сиди тихо, не хочу разрушать нашу идиллию, не сейчас, — сказал розоволосый и вышел из-за стола. Хартфилия сидела тихо, как и сказал Нацу. Ей и самой не хотелось нарушать эту мимолётную гармонию. Но и оставаться в неведении она не хотела, поэтому прислушалась к разговорам у двери. — Мира? — удивился Драгнил. — Что ты тут забыла? — Я знаю, что Лисанна к тебе приходила вчера и то, что ты ее сначала в кровать уложил, а потом, как побитую собаку, прогнал, — голос белокурой разносился по всему подъезду. — У нас с ней ничего не было, мы просто целовались и всё, а потом я действительно ее прогнал, — признался парень. — Я лишь хотел, чтобы она видела, что что-то изменить между нами уже не получится, я не люблю ее. — Не любишь? Это из-за тебя она попала под горячую руку этой стервы! — кричала Штраус. В какой-то момент она попыталась ворваться в квартиру, но Нацу не пустил ее, лишь злобно зыркнул и чуть оттолкнул от себя. — Мира, иди домой, — только и сказал Драгнил. — Ты не один? — спросила девушка, замечая красные сапожки. — Кто она? — Какая разница? — спросил Нацу. — Надеюсь, что это лишь часть вашего плана, а не очередная твоя ложь, что погубит и тебя, и твоего друга, — только и бросила напоследок старшая Штраус. Начало POV Нацу Ну вот кто тянул ее за язык? Зачем она напомнила мне о плане, о ситуации с баром? Я не хочу сейчас думать об этом, не хочу отпускать Люси. Я прошёл на кухню, где сейчас сидела блондинка и что-то читала в телефоне. — Значит, вчера до меня у тебя была Лисанна? — скорее утверждала Хартфилия. — Почему ты прогнал ее? — наконец ее взгляд поднялся на меня. Я мог ожидать чего угодно, но не спокойствия, что сейчас исходило от нее. Это затишье перед бурей? — Из-за тебя. Я так долго пытался выбросить тебя из головы, даже решил возобновить отношения с Лис, но ты ворвалась в мои мысли, и я не смог. Я просто прогнал ее, — признался я. Люси смотрела на меня так, словно я сказал какую-то глупость. Хотя так и было. — А что за план? — ну вот и мой конец. — Мы оба знаем, что до сегодняшнего дня мы враждовали, я не могу отдать тебе то, что принадлежит мне, поэтому мы с Греем продумали план, как выгнать тебя из города, — признался я, уже представляя, как Грей будет вне себя от злости. — Мы всегда будем враждовать, пока один из нас не сдастся, — всё так же спокойно сказала Люси, а я всё сидел и ждал, когда она вскочит с места и начнет кричать и бросать всё кругом, но этого не происходило. — Знаешь, я… — только и успел сказать я, прежде чем горячие и мягкие губы девушки накрыли мои. Она не хочет продолжать разговор, и я, если честно, тоже. Поэтому скидываю всё со стола, разбавляя тишину звуком бьющейся посуды. Говорят, это к счастью, а значит, пусть бьётся вся. Усадив Хартфилию на стол, я тут же начинаю задирать её футболку и понимаю, что всё это время она была без нижнего белья. Абсолютно голая она сейчас лежала на деревянном столе, словно мой завтрак. Честно? Я готов питаться так каждое утро. Мой язык начинает прокладывать влажную дорожку от пупка до груди, ловя то один, то другой сосок и чуть покусывая его. Стоны, я хочу их слушать каждое утро и каждую ночь. Хочу знать, что ей так хорошо только со мной. — Моя Люси, — прошептал я ей в самые губы, прежде чем впиться диким поцелуем в её пухлые губы. Когда моя рука спустилась к её сокровенному месту, она резко оттолкнула меня и посмотрела так, словно боялась забыть, как я выгляжу. Минута, и она ногами прижимает меня к себе, и я уже не в силах сдерживаться, снимаю трусы и вхожу в неё, доставляя нам обоим то самое чувство, что сейчас желали наши тела. Утренний «завтрак» выдался немного долгим, но зато каким вкусным. Люси вышла из ванной уже одетая, от чего я немного погрустнел, хотя сам уже тоже был одет. — Возьми, — сказала она, протягивая мне ключи. — Зачем? — удивился я. — Это ключи от квартиры моей мамы. О ней знает только мой отец. Адрес написан на брелке, сегодня вечером я буду ждать тебя там. Это будет нашим местом, где мы будем не Нацу Драгнил и Люси Хартфилия, а просто Нацу и Люси, — сейчас я смотрел на неё и понимал, что именно это нам и надо, быть самим собой. — Хорошо, я приеду, — сказал я, и мы вновь поцеловались, а после она ушла. В квартире стало тихо и так пусто, словно ушла жизнь. Хотя Люси именно таковой и была для меня. Немного погодя я позвонил Грею и предложил увидеться. Откладывать разговор о Дождии и Люси больше нельзя. Мы должны уже решить, что будем делать, да и сможем ли вообще, особенно я. Грей приехал ближе к полудню с бургерами и куриными крылышками в острой панировке. В пакете было пиво, что мы тут же открыли и сели на диване. — Ты сказал, у нас осталось дело, которое стоит обсудить, — напомнил Грей, и я, отпив ещё немного, собрался с мыслями. — Пришло время поговорить о Дождии и Люси, — выпалил я на одном дыхании и увидел, как Отмороженный нахмурился. — Мы должны решить, когда план войдёт в действие и войдёт ли вообще. Друг хмурился, но не сводил взгляда с бутылки пива. Он словно думал, боролся сам с собой, и это заставляло нервничать и меня. — Я каждый вечер думаю об этом. Дождия ничего плохого не сделала мне. Это я её обидел. Злюсь я только на Хартфилию, за то, что она сделала с баром. Но отчего-то мысли о мести меня огорчают. Я ведь понимаю, что она это сделала назло тебе. Если и придумывать план, то только с целью вернуть своих клиентов. Война ни к чему, но если мы будем соперничать с Хартфилией, то она неизбежна. Она не любит проигрывать, и для неё все средства хороши, — говорил Отмороженный. Я был с ним согласен. Мы оба видели, как Люси отказалась сотрудничать с нами, заявив, что весь город её будет. — Я поговорю с ней, постараюсь убедить не в сотрудничестве, а честной конкуренции, — сказал я, разворачивая бургер. — Что-то подсказывает мне, что ничего не выйдет, но попробуй, — усмехнулся Грей. — Кстати, давно хотел спросить, что всё-таки произошло между тобой и Дождией? — решился я задать этот вопрос. — Лисанна просто забежала в бар и начала кричать про то, что у тебя получилось обмануть Хартфилию, что ещё чуть-чуть и её клуб наш и что с Дождией можно заканчивать, — сказал друг, и я понял, почему он даже руки не подал Лисанне, когда та тянулась к нему и молила о помощи. Из нас двоих никто не помог ей. — Тебе она нравится? — спросил я, откусывая бургер, а после запивая пивом. Друг последовал моему примеру и тоже принялся поедать бургер. Когда половина была уже съедена, он наконец заговорил: — Нравится. Она нежная, добрая, любит фисташковое мороженое, если смеётся, то полной грудью, когда думает, то наматывает прядь волос на палец, а ещё… — только сейчас я увидел, с каким воодушевлением он говорил о ней. Она ему очень нравилась, раз сам Грей Отмороженный так о ней говорил. — Я поговорю с Люси, а ты попробуй увидеться с Дождией, — сказал я тёмноволосому. — Она не желает меня видеть, я пробовал, — признался Грей. — Пробуй, пока она не согласиться, покажем ей свою настойчивость, — сказал я, похлопав по плечу друга. Когда бургеры были съедены, мы принялись за крылья. До открытия клуба оставалось семь часов, так что мы вполне могли насладиться этим днём за приставкой, бургерами и пивом. Конец POV Нацу