Поиски вдохновения

Николина разлеглась в кресле-качалке, задумчиво уставившись в потолок. Тоска и скука брали своё: Яна Петровна ушла на охоту и оставила писательницу дома, объяснив своё решение тем, что у Гоголь в этом совсем нет опыта, и велик риск, что она перепутает курок и спусковой крючок, или выстрелит не туда, или вообще пожалеет дичь в совсем неподходящее для пощады время, тем самым упустив шанс... Словом, Николина и охота - несовместимые вещи, как посчитала Гуро, с улыбкой обозвав девушку «барышней сентиментальной». Писательница не обиделась, но что-то неприятно тогда кольнуло у неё в груди, будто Яна ещё дома у себя начала охотиться, выстреливая словами Гоголь в сердце... Она перестала качаться, замедляя движение кресла невысоким каблучком, что неприятно скрипнул по деревянному полу. Она вздохнула и огляделась, будто желая найти взглядом следовательницу, которой, разумеется, здесь не было. За окном раздалось карканье, и Николина вздрогнула, оборачиваясь на звук: на подоконнике снаружи сидела ворона, пялясь глазами-бусинками на девчонку в кресле-качалке у холодного, давно потухшего камина. Гоголь держала в бледной руке лист бумаги, на котором были нацарапаны слова. Да уж, творческий кризис достигает писательницу уже третий раз за этот месяц. – «Опять какой-то бред выходит…» - подумала девушка. Вдохновения нету который день, и это очень злило Гоголь. Рука с бумагой непроизвольно стала сжиматься в кулак, и через несколько секунд она превратилась в скомканный лист. Что-то в голове щелкнуло, и она резко вскочила с кресла, швыряя испорченный лист в камин, от которого уже не веяло теплом. Она была готова рвать на себе волосы от злости. «Ещё и Яны Петровны нет», - уныло подумала Гоголь, складывая руки на груди. - «И непонятно, когда она вернётся...» Николина оглядела комнату, и её взгляд почему-то остановился на бутылке вина на низеньком столике рядом. «Она всегда пьёт, когда ей грустно», - подумала девушка, и перед глазами сразу мелькнула госпожа Гуро, печально улыбающаяся и тут же закидывающаяся рюмкой водки. Писательницу передёрнуло от такого, и она почему-то улыбнулась Яне в ответ, хоть та сейчас была всего лишь плодом её воображения. А руки будто сами потянулись к бутылке... «Сейчас проверим», - решила Николина, откупоривая неплотно закрытую и наполовину полную бутылку. Губы прильнули к горлышку и первый глоток вина зашел удачно, а затем и второй, третий… Девушка почувствовала приятное тепло изнутри, вызывая мурашки. «Не такой уж и плохой способ избавиться от печали…» Николина услышала открывающуюся дверь в коридоре и звук приближающихся шагов. Толстые каблуки стучали по деревянному полу, и Гоголь прислушалась, забыв отнять бутылку от губ. Внезапно дверь в комнате распахнулась, и в помещение уверенным, широким шагом зашла Яна Петровна. Писательница поперхнулась и закашлялась, с гулким стуком ставя бутылку обратно на столик и вытирая тыльной стороной ладони капли вина с губ и подбородка. – О, Николина Васильевна! Яхонтовая моя, какой сюрприз! - замурлыкала Яна Петровна, с усмешкой глядя на девушку, явно запаниковавшую и не ожидавшую так скоро встретиться, а ведь ещё даже не вечер... - И что это мы тут делаем, м? – Я-Яна Петровна.. - заикнувшись произнесла та и резко вскочила с кресла, неуклюже споткнувшись об свою ногу. Ловкие руки Гуро подхватили за плечи Гоголь. А у нее, довольно, хорошая реакция. – Собственной персоной. - ухмыльнулась та, не убирая свои руки с хрупких плеч. Она хитро смотрела в глазенки напротив, медленно переводя взгляд на почти пустую бутылку. – Так-так-так… - протараторила шепотом женщина. - Без меня пьете? Гоголь не ответила. Не хотелось признаваться, что она предпочла в скуке пьянство. – Вы рано вернулись, - тихо сказала она, отводя взгляд. – Ну да, пришлось, - пожала плечами Гуро. - Бинх вчера всю дичь распугала, сегодня животинка каждого шороха боится, поохотишься тут... Так бы я вам трофейчик хоть принесла, и на ужин могла бы быть жареная оленина, м-м-м... - мечтательно протянула Яна Петровна, мягко усаживая Гоголь обратно в кресло. - Чёрт бы побрал эту Александру, - выругалась она. - Так что вы тут делали без меня? Признавайтесь, милая. Зачем за бутылку взялись? Не сказать, что я против, мне просто интересно. – Ааа… - замешкалась Гоголь, бегая взглядом по комнате, не зная, что сказать. Стоит ли признаваться? – Я знаю, что вы пьете, когда на душе тоска. Вот и мне сейчас.. печально. – Печально? - жалостливо повторила Яна. - Отчего же так? Декаданствуете, или всё же у вас есть какая-то более веская причина? - женщина улыбнулась краешком губ. Опуская голову и нервно перебирая пальцы, словно мелкий зверек, что по крупному напакостил в дальнем углу комнаты, девушка проговорила: – Я пыталась найти вдохновение для написания своей книги… У меня уже месяц ничего не получается. Я хочу писать, но… идеи не приходят. Локоны смоляных волос упали на лицо, закрывая собой не только глаза Николины, но и невероятный стыд, что она испытывала перед Гуро. Довольно некрасиво, знаете ли, брать чужие вещи, особенно если они принадлежат твоей начальнице. Красивые пальцы, на безымянном которого красовался знакомый перстень с красным камнем, прикоснулись к подбородку Гоголь, приподнимая его вверх. Второй рукой женщина заправила волосы за ухо, дабы они не мешали зрительному контакту. Пара небесно-голубых глаз, словно чистая кристальная вода, в чьих отражался некий страх и паника перед страшным ураганом, встретилась с настойчивым взором, цвета дорогого французского коньяка, в котором был замечен тот самый любимый азарт. В комнате стало темно из-за туч, что спрятали за собой небо, отчего глаза Гуро красиво поблескивали. Николина, будто под гипнозом, смотрела в них, не моргая. Ей буквально хотелось утонуть в этом шоколадном десерте. Девушка неуверенно поддалась вперед, словно боялась, что ее сейчас оттолкнут. Гуро поняла намек и прильнула к губам Гоголь. Через несколько секунд девушка почувствовала теплые руки на своей талии. Тело расслабилось, почувствовав себя в безопасности. Либо дело рук начальницы, либо алкоголь взял свое. После минутного «молчания», первой прервала поцелуй Яна. – Николина Васильевна, если вы и в следующий раз захотите побороть свой творческий кризис, то стоит для начала рассмотреть другое решение этой проблемы. - Яна Петровна старалась говорить мягко и спокойно, но дыхание было неровным. - Не все, знаете ли, проблемы решаются с помощью алкоголя. – П-простите… - выдавила из себя Гоголь. – Нет-нет, не извиняйтесь, я вас в какой-то степени понимаю. Хоть я и не писатель, но я могу представить, что вы чувствуете. Когда Гуро закончила свою мысль, Николина перевела взгляд на окно, наполовину прикрытое занавеской. – Кажется дождь собирается. - вслух подумала девушка и убедилась в своих догадках, когда услышала раскат грома. – Вовремя я успела домой прийти, конечно, - усмехнулась Петровна, поворачиваясь к окну. - Александра как чувствовала, что погода испортится! - добавила она, припоминая с маленькой злобой, как Бинх распугала всю животинку. Женщина прошла к столу, цокая каблуками, и схватила свечу. Буквально через секунду вспыхнул маленький огонек. Поставив ее на стол, следовательница обратилась к писательнице, параллельно снимая с себя красное пальто. – Доставайте бутылку, душа моя. Сейчас будем исправлять ваше положение эдакое. – Вы предлагаете мне пить… с вами? - спросила озадаченно Гоголь. – Будем продолжать поиски вашего потерянного вдохновения! За окном вновь раздался раскат грома. Дождь тарабанил по окнам, норовят разбить их вдребезги. Огонек на свечке иногда подрагивал от сквозняка, что гулял по полу и плавно добирался до стола. Николина поглядывала иногда на начальницу, в глазах которой танцевало пламя, что отражалось от свечи. Через пару дней девушка уже смело владела пером, записывая все, что ей приходило в голову. Как ни странно, но ей все же помогла эта «терапия» с бокалом красного вина. Даже очень помогла!