Книга 2. Свобода воли - это иллюзия

      «Веселье только начиналось», — по мнению Сенджу, которая впервые за целый месяц ощутила, как сильно у неё разболелась голова, будто навязчивый голос твердил воспользоваться техникой проекции, той самой, с помощью которой все из организации общались между собой.       Вокруг уже давно скрылась полоса берега, а впереди виделся лишь лиловый горизонт, затянувший последние лучи солнца. С закатом ветер посвежел, небо очистилось от всякой краски, напитавшись отражением тёмных глубин океана.       Сенджу пришлось установить руль в нужном положении и усесться в позу лотоса. В секунду Каори использовала технику астральной проекции и оказалась посреди знакомого ей зала. Окна застила пелена дождя, будто тут он никогда не прекращался, а потрескивающий огонь в камине убирал привычную здешнюю тишину.       — Воу, всегда удивляюсь, — как-то черезчур радостно для здешней обстановки, выдала куноичи, осознав, что тут не только Пейн. Медленно повернув голову, она сразу заметила, как красные глаза сверлили её насквозь. Стало не по себе, в тот момент как она глянула на холодный гнев, плещущийся во взгляде Итачи.       «Ой-йой... попала», — подумала она, замечая ту же раздражающую улыбку лидера.       — Каори, ты наконец решила уважить нас своим присутствием, — нарочно учтиво произнёс Пейн.       — Ох, — вздохнув, нелепо улыбнувшись, — дела были, я немного сбилась с маршрута, — а в голове зашуршали шестерёнки, как ей теперь выкручиваться и что придумывать.       — Расскажи же, нам очень интересно, — подперев рукой подбородок, на его безжизненном лице появилась тень улыбки, от которой стало жутко.       — Кхм, — глянув на Кисаме и Дейдару, второй и вовсе не проявлял интереса к происходящему, что не сказать о мечнике, казалось, он был взволнован.       — Если честно, то я это, — стараясь говорить внятно, — ну... того... тренировалась, сложно объяснить, конечно, но это было необходимо.       — Тренировалась? — вроде он сказал громче, чем до этого.       — Кхм, ну да, — менее активно подтвердила Сенджу.       — Каори... — он так растянул её имя, будто пробуя на вкус каждую букву, — ты меня удивляешь, обычно на миссиях принято выполнять задания, — он прожигал её взглядом фиолетовых глаз. Здравый смысл подталкивал немедленно бежать, ну или хотя бы отойти в сторону, а не стоять так, словно голая. Девушка отступила назад, сказав: — Хидан и Сато пошли чуть раньше, да, но я доберусь туда через два дня, мы ничего не теряем, — первое, что пришло на ум, она выдвинула в свою защиту.       Пейн задумался:       — Надеюсь, это так, Каори, и раз ты так уверена, полагаю, ты знаешь, где сейчас Мари и Хидан, и почему они не выходят на связь? — снова он произнёс её имя так, будто оскорбляя её.       «Ну и дурацкие у тебя вопросы, мать твою ж, если она у тебя была, конечно», — вслух не произнесла ни слова. «Откуда я могу знать, где эти два пришибленных? Сато может давно пустили на шашлык, ну или Хидана принесли в жертву, у них там своя атмосфера».       Молчание затянулось, и лидер слегка кашлянул, показывая, что всё ещё ждёт.       — А, ну... Сато уже в Стране Снега с Хиданом, мы вот договорились там встретиться, да, — наобум выдала куноичи, покосив взгляд в сторону Учихи, но стало только хуже.       Каори поняла по его взгляду, что он насквозь видит её брехню.       «Да что ты мелешь, теперь вот точно пиздец», — в голове просто творился бедлам, разгоняемый паникой по каждой клеточке. Она ощущала давление со всех сторон.       — Допустим, я очень жду от тебя новостей, — он улыбнулся, вряд ли поверив, но отстал и уже хорошо, а затем решил добавить: — Мы только что закончили запечатывание семихвостого, твоей чакры, конечно, не хватает, — не сводя взгляда с её персоны, — мы ждём тебя как можно быстрее, Каори.       Сенджу только сейчас осмотрелась полностью и поняла, что одного человека нет — Тоби. В голову тут же полезли догадки, что сейчас он где-то с Лией, злость начинала закипать, но куноичи не позволила ей взять верх.       — Поняла, — коротко отрезала она, и тут лидер спокойно проговорил:       — Тогда жду новостей.       Сенджу в последний момент успела посмотреть в сторону Учихи, который всем своим видом показывал, что как только они увидятся, их ждёт серьёзный разговор. И если бы её это пугало... Однако нет, она сейчас больше всего остального хотела услышать хотя бы его голос. Но реальность безжалостно забрала её обратно к себе, и Каори открыла глаза, находясь на судне, что спокойно рассекало водную пустошь.

***

      День в пути побежал в глубоких раздумьях. Хатаке размышлял о многом, в чём и сам не отдавал себе отчёта.       И на следующее утро он оставался в своём мире, где усиленно что-то пытался разобрать. В груди вспыхивало тягостное чувство — будто то самое, что ты никак не можешь озвучить, но оно тебе давно известно.       Тензо дальновидно заприметил место для ночлега. Это была небольшая деревушка в провинции Юи, рядом со Страной Молнии. Весь день Лили провела за книгой, расшифровывая всё новые элементы. Капитан стал переживать за состояние товарища. Хоть внешне он всё тот же, но что-то грызло его изнутри, поэтому под вечер было принято решение — захватить бутылочку чего-нибудь покрепче и ввалиться в их отдельный номер.       Тензо наблюдал, как напарник раскладывает бумаги, видимо, сортируя нужные документы в который раз.       — Ты же ненавидишь это делать, — заговорил капитан, стаскивая с себя обувь и бросая её как попало возле двери.       Хатаке отвлёкся, падая на диван с облегчённым вздохом.       — Да, ты прав, — кинул бумажки на стол.       — То-то же! Я всегда прав, — сметая их на край стола, капитан установил виски на стол, прихватив два стакана с соседнего шкафа в номере.       — Споить меня пытаешься? — уточнил сенсей, сложив руки на груди.       — А ты против? — откупорив бутылку, плеснул в оба стакана алкоголя.       — Нет, — коротко бросил он в ответ.       — Ну тогда за встречу с Блонди, — проговорил Ямато, заметив, как напряглись мышцы лица напарника при упоминании Сенджу.       Хатаке снял маску и остановил стакан буквально у рта. Выдохнув, он всё же выпил.       — Вот я и нашёл ответ, — удовлетворённо произнёс капитан, устанавливая стакан.       — Хах, — покачав головой, Какаши совсем ничего не ответил, наблюдая, как пошла вторая порция, а затем третья.       После громких тостов Тензо, на разе двенадцатом, они пили уже молча. Но вот капитан не позволил другу уходить в свои размышления и молча переваривать всё в одиночку.       — Какаши, ты за неё переживаешь? — решив зайти с риторического вопроса, чтобы прощупать почву.       — Да, — откинув голову на спинку кресла, ответил сенсей. Затем последовало несколько секунд молчания: — Но я знаю, что она справится.       Разговорчик выходил сухим, поэтому Тензо решил закрепить результат ещё порцией виски. В ход пошёл следующий вопрос:       — Так разве она одна? Учиха ведь должен быть где-то рядом, нет?       Сейчас Какаши выдохнул уже более громко, и в голосе появилась какая-то холодность, но не направленная в сторону собеседника.       — Итачи, да чёрт его знает, я бы задал ему пару вопросов, если честно, — подняв голову и выпив то, что оставалось в стакане. — Но она его любит, верит и ставит даже выше своего благополучия.       Тензо быстренько налил алкоголя — видно, дело пошло, и он не хотел упускать эту нить.       — Переживаешь, что он плохо с ней обойдётся? — невзначай вставил вопрос.       Градус алкоголя развязывал язык, и такие ответы ему не казались уже странными или неправильными.       — Я считаю, он сделал ей очень больно, — хлебнув из стакана и поморщившись, будто от удара под дых, — даже больнее, чем я.       Тлели последние угольки трезвого сознания — вторая бутылка пошла в ход.       — Ты говорил с ней об этом? — намекая на их отношения в прошлом.       — Давно ещё, я всё разграничил и провёл черту, — отмахнувшись, будто от невидимого фантома, он провёл рукой по серебряным волосам.       — Жалеешь? — снова послышался голос товарища, а в ответ прозвучало незамедлительное:       — Да.       Тензо решился уточнить:       — И как же ты это понял?       Какаши уже даже не старался держать собранный голос, в нём проскальзывали нотки эмоций:       — Это сложно объяснить. Просто однажды приходит осознание, и ты с этим уже ничего не можешь поделать, — выпив очередной стакан.       Капитан, потерев подбородок, задумался. Сейчас его товарищ ничего не скрывал, но странно, что только теперь он это заметил. Хоть были времена, когда он догадывался о чём-то подобном, но, зная Какаши, всё это казалось несерьёзным и недолговечным. Они остались бы приятелями, напарниками, коллегами, но никем более.       — Знаешь, я думаю, у тебя остались к ней чувства, — быстро закивав головой, он будто озвучил то, что так боялся сделать Хатаке.       Сенсей оторвал взгляд от стеклянного стакана, перевёл внимание на друга:       — Остались? — задал этот вопрос с неоднозначным подтекстом. — Они всегда были, Тензо.       Его слова отдались неприятным толчком в груди — последний бастион его тщательно охраняемого самообмана рухнул. От этого настало то ли облегчение, то ли ещё больше накатило.       — Ты ведь ей этого не говорил? — не менее опьянелым голосом спросил Ямато.       Хатаке покачал головой в отрицании:       — Нет. Я не буду говорить об этом. Она влюблена в другого человека, — запивая эти слова виски, поставив стакан на стол и выдыхая. — Я слишком её уважаю.       В первую очередь он не хотел говорить это ей, потому что знал — это добавит только неопределённости в её жизнь. Поэтому неозвученные чувства стоили её душевного равновесия, так посчитал Какаши.       Тензо всё понял, но всё же всегда был на стороне товарища при любых обстоятельствах и не смог не спросить:       — Ты не думал, что с тобой ей будет лучше? — задав тот вопрос, который он сам себе в жизни бы не решился задать вслух.       — Думал, — нечётко ответил он, даже не запинаясь, — но никто не может дать гарантии чему-то окончательно, верно?       В его голосе промелькнула скорбь по тому, что он прекрасно осознавал, но не стал развивать дальше, убив всё в самом начале.       В остальном они прикончили третью бутылку и принялись за четвёртую. Поэтому совсем не слышали настойчивого стука в дверь. Сейчас они болтали о жизни в целом, прошлом и изредка затрагивали будущее. Тензо закурил ту самую пачку, лежащую в его кармане на особый случай, и помещение заполнилось едким ментоловым дымом.       Стоящая за дверью девушка неуверенно переминалась с ноги на ногу, пока не решилась войти. Дыхательные пути мгновенно прошибло никотином и стойким запахом алкоголя.       Перед её глазами появилось то, к чему она была совсем не готова. Двое старших сидели в стельку пьяные: один из них затягивался сигаретой, откинувшись головой на подушки, а второй, в серой майке, наливал себе, бог знает какую, порцию виски. Сейчас они точно не являли собой образец для подражания и сравнения, коим всегда и были.       — Какаши-сан... — громче, чем планировалось, выкрикнула Тао.       Но вот реакция сенсея её удивила больше — точнее, её полное отсутствие. Он только поднял глаза, вроде как кивнул, и снова опустил их в стакан.       Тензо слегка поднялся и затуманенным взглядом посмотрел в сторону источника звука у двери, сказав:       — Закрой, дует.       Тао, вообще-то, совсем не ожидала такого, но всё-таки закрыла дверь за собой, пройдя в комнату.       — Капитан Ямато... — удивлённо разглядывая лежащего на подушках сокомандника, в её голове ничего не укладывалось. — Как вы завтра сможете продолжить путь? В таком-то состоянии?       Видок, конечно, у них был что надо.       — Да всё схвачено, — говорил только Тензо, размахивая сигаретой в воздухе. Пепел упал на его грудь, но тот даже не шелохнулся. — Завтра всё будет в лучшем виде, доктор, не беспокойтесь, — дав ответ, он снова затянулся и выдул клуб дыма в потолок.       Наверное, Тао стоило бы уйти, но почему-то она села за стол рядом с Какаши. Он уже сидел на полу, облокотившись на кресло позади.       — Какаши-сан, — позвала она снова, но он будто был в прострации и ничего не ответил. — Какаши-сан, — но желание достучаться до него не покинуло её так просто. И в этот раз, вроде как, попытка увенчалась успехом: он повернулся к ней, и доктор охнула, всмотревшись в его тёмные глаза, которые, казалось, совсем затянулись чернотой. Протектор всё ещё небрежно свисал с его головы, а его лицо, такое светлое и идеальное, было ничем не прикрыто.       Она сглотнула, ощущая, что он смотрит на неё, не отрываясь, но вот было ли так на самом деле? Он словно смотрел сквозь неё, будто она была пустым местом. От этой мысли стало не по себе, но она промолчала, сказав только:       — Вы как? В порядке? Может, стоит прилечь? Я расстелю постель, согласны?       Он отвернулся и уставился в стол. Такая реакция задела её.       «Ну почему он даже слова сказать не может? Я ему настолько противна? Да в чём дело?» — доктор убивалась в своих мыслях, они становились навязчивым белым шумом в голове.       Тут донёсся голос из-под стола:       — Мне, пожалуйста, мне нужно постелить, — более-менее связно протянул капитан.       Лили встала, кивнув, и через пару минут уже вернулась в гостиную. Присутствующие там даже не поменяли положения.       — Всё готово, — склонившись над капитаном, чтобы помочь подняться, но тот покачал головой и выдал:       — Нет, хах, Лили, всё в пор... порядке, — подняв корпус, он присел и посмотрел на Какаши, — эй, — позвав того, и, конечно же, он среагировал, — всё но... тц.. зараза, нор... норм? — пытаясь сложить слова в предложение, но получив доверительный кивок, он всё же встал, кое-как опираясь на стол и покачиваясь. Неуверенно сделав пару шагов в сторону спальни, помахал Тао, чуть не навернувшись о порог и влетев в дверь. С божьей помощью, он ввалился в другую комнату.       Внимание доктора переключилось на второго напарника. Она снова села рядом, собравшись с мыслями, и всё же намеревалась завязать разговор.       — Вы устали? — задавая безобидный вопрос, уже не ожидая, что он ответит. Но он и не ответил. Будто она была и правда пустым местом, не существующим в его узком круге реальности. Сейчас ей всё отчётливее казалось, что он её намеренно игнорирует.       — Какаши-сан, вам так не хочется со мной говорить, верно? — сжав кулачки на коленях, в её голосе прорезались нотки обиды и незаслуженной несправедливости по отношению к ней.       Он продолжал уверенно молчать и пялиться на свой пустой стакан. Сейчас она просто не выдержала. Этот флегматичный взгляд забил последние гвозди в крышку гроба её самообладания и субординации, и она обхватила его щеки, придвинув его лицо к себе.       От такого действия её сердце забилось в несколько раз быстрее, и сильно отдав болезненными толчками в грудную клетку.       — Какаши, прошу, — крикнув даже слишком громко, но его взгляд даже не поменялся, хотя с его губ слетело:       — Да.       Холодное, безразличное, такое, что выть хотелось, и лучше бы не слышать ничего, чем это.       — За что ты так со мной? — она не смогла удержаться и провела большими пальцами по его скулам. Фиолетовые глаза метались по его лицу, ей хотелось записать в памяти его черты. Однако он никак не реагировал, и, не удержавшись, она запустила руку в его пепельные волосы. Из её губ вырвался вздох, который она с трудом поняла. Лили разглядывала его как произведение искусства, как то, к чему притронуться было запрещено всеми писанными и не писанными законами, желанное и безумно далёкое.       Она придвинулась ближе, глубже запустив пальцы в его волосы, поглаживая их. Щёки налились розовым оттенком, а дышать становилось всё тяжелее. Вдыхая губами, стараясь просто не потерять сознание, она понимала, что это неправильно, но её сейчас это не волновало.       Медленно она придвинулась к нему ближе и, прикрыв глаза, так как ощущала себя слишком уязвимой, когда так открыто смотрела на него, нежно проводя ладонью по его щеке, прильнула трясущимися губами к его губам. Тут же ощутив горький вкус алкоголя, но сознание помутилось и хотело лишь одного. Она раскрыла его губы, обхватывая своими, так нежно и плавно, проникая языком в его рот, осторожными, едва заметными прикосновениями. Вдруг Лили ощутила, как он ответил, так же мягко и медленно, будто только осознавая, что его губы сплелись с чужими, мягкими и податливыми. Она сделала осторожное движение, обхватывая в поцелуе его нижнюю губу. Он подался чуть вперёд, сомкнув губы на её верхней губке, вовлекаясь в странный поцелуй, который послал дрожь по всему телу. Лили смелее обхватила его шею, когда ощутила, что он взял её за талию, прижав к себе, перебирая инициативу в поцелуе. Воздух разом вышибло из лёгких, она сладостно зажмурилась, чувствуя лёгкое головокружение. Сейчас Какаши в равной мере целовал её, как и она его, проскальзывая языком внутрь, вынуждая её тихо простонать. Удивляться своей реакции просто не хватало времени, как и воздуха, который он так старательно ей перекрыл, заходя дальше, в более глубокий поцелуй.       Тёплый влажный рот захватил её язычок, лаская, раз за разом. Ощущения становились всё острее, и она прижалась к нему до невозможности близко, внутренний жар разрывал душу изнутри, мучая тело, желающее его прикосновений, которые он медленно дарил, проходясь по её спинке, сжимая лопатки, притягивая хрупкое тело к себе.       Её первый поцелуй был донельзя прекрасным, мягким, чувственным, будто любящим, но всё резко поменялось, когда она задела его повязку, и та развязалась, падая на пол. В секунду его губы застыли, а тело стало слишком твёрдым. Она не сразу открыла глаза, вдыхая наконец-то кислород, но запоздало осознав, что его губы исчезли, как и тёплые руки, стало резко холодно. Распахнув александритовые глаза, она встретила яркую красную радужку глаза и тяжело дышавшего джонина. Сейчас он, казалось, вовсе не понимал, что происходит, схватившись за голову, будто протрезвел за пару секунд, и с каким-то ужасом глянул на Тао.       — Каор... — осекшись на полуслове, так и не договорив, — Лили, что мы... — видя перед собой раскрасневшуюся девушку, сжимающую кулачок на груди, лицо на миг опустело. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить мысли и чувства.       В этих коротких минутах её душа переполнялась бессмысленностью, она с каждым мгновением понимала, насколько бесполезным был этот поступок.       Подорвавшись, как ошпаренная, она отошла на пару шагов и, кинув что-то несвязное, что сенсей не расслышал, выбежала из номера.       Хатаке просидел так ровно минуту, затем заставил себя подняться. Координация движений была изрядно нарушена алкоголем, но до него быстро дошла цепочка прошлых событий. Джонин направился к товарищу, увидев того, валяющегося на кровати полностью в одежде, и бесцеремонно толкнул его в плечо.Тензо не нужно было будить долго, но заприметив одним открывшимся глазом Какаши перед собой, проплёл:       — Дай поспать, отстань, — упав лицом в подушку.       — У нас проблемы, точнее, у меня, — усевшись на постель и потирая лоб.       Ямато поднялся, почесав затылок, наблюдая его активированный шаринган.       — Ух, — показав, что готов слушать.       — Я поцеловал Лили, но ничего не помню, она убежала сразу же, видимо, я протрезвел. В общем, сходи к ней, добро? — дав короткую выжимку прошлых событий.       — Пф... только уснул на пять минут, а ты тут чуть не потрахался, вот так и оставляй тебя одного, — опьянело выдал капитан, собираясь с мыслями, и вскоре добрался до комнаты напарницы. Прислушавшись к двери, он услышал сдавленный плач.       Выбора было два: сказать, что она в порядке, и уйти, или пытаться исправить ошибки друга. Ну и, конечно, он выбрал второе.       Тао не нашла в себе сил выпроводить его, попросту приняв то, что Тензо пришёл. Половину ночи она прорыдала ему в плечо, пока не уснула, а капитан, встретив похмелье ранним утром, приплёлся к напарнику, что, видимо, тоже не спал всю ночь, сказав ему:       — Мой вердикт: она тебя поцеловала, ты мудак ответил, потом очнулся, и, короче, она поняла, что облажалась, разбил сердечко девочке. Я спать, — упав лицом в подушку.       — Тензо, — джонин пихнул его рукой в ногу, — что дальше?       Капитан, недовольно поворчав, ответил:       — Держи её подальше от своей особы, но изредка хоть отвечай на вопросы человека, а то твой сногсшибательный магнетизм и очаровательное молчание создают загадочный образ. Хотя на самом деле ты любишь читать порнушку, есть мисо и, конечно же, обожаешь меня, — натягивая одеяло на себя, — я спать, всё.       На этом Хатаке не стал больше допрашивать товарища и тоже решил поспать хотя бы пару часов.