Что будет, если она вернется?

Малефисента Берта Скайуокер медленно спускалась по лестнице академии пилотов Республики. Это место когда-то было для неё домом, местом куда можно вернуться, место в котором её любили и понимали. Больно... Так больно вдвойне от предательства родных людей, которые бросили её на произвол судьбы, не пожелав поверить в её невиновность. Мэл видела их лица, когда ей выносили приговор и если честно, бывший старший кадет хотела бы как можно скорее забыть выражение этих лиц раз и навсегда... Хотелось просто проснуться. Или заснуть. Навсегда. Это ведь был прост сон или кошмар?  Это не может быть реальностью? Нет, нет, пожалуйста, хватит умоляет Младшая Скайуокер! За спиной послышались шаги. Эти шаги Берта узнает из тысячи. Энакин Скайуокер. Родной старший брат, наставник, генерал 501го легиона великой армии Республики. Единственный, кто не бросил её среди этого кошмара.   На плечо опустилась рука. Его рука. Большая и тёплая, впрочем как и всегда.   — Мэл, дорогая моя сестрёнка Она резко развернулась к нему, едва не столкнувшись с учителем лбом. Он смотрел на неё. Смотрел внимательно, с сожалением, виновато. В этом взгляде было столько эмоций, что младшая Скайуокер едва не задохнулась. Где-то на дне, среди множества других чувств, Мэл увидела надежду. Вот только на что он надеялся? На то, что она забудет, что сделали с ней они, забудет всю боль, которую ей причинили? Нет, это невозможно. Невозможно забыть. Учитель протягивает ей руку с заколкой в виде дракона, её заколкой, которой она раньше так гордилась, и пристально смотрит на неё. — Пожалуйста, сестрёнка, вернись. Ради меня. Обещаю, всё будет как раньше Она протягивает руку и замирает, коснувшись пальцев наставника заворачивает в кулак. И отодвинув к его груди посмотрела красными от слез глазами. Он с надеждой посмотрел на неё и удивился. Нет, она не может. Не после того, через что ей пришлось пройти. Нет, ни за что. — Ничего не будет как раньше, это невозможно. Прости меня Энакин прости По её щекам скатываются слёзы. Медленно подступает самая настоящая истерика. Мэл отойдя от родного старшего брата, развернулась и пошла прочь от академии пилотов. Слёзы скатывались по щекам от боли и предательства. Энакин ничего не сказав догнав свою сестру крепко обнял. Девушка утыкается ему куда-то в плечо и беззвучно плачет. Тело сотрясается. Руки старшего брата мягко с заботой поглаживают по спине, пытаясь успокоить. —  Они предали меня, понимаешь, бросили и предали! Просто спокойно стояли и смотрели, как меня приговаривают к смертной казни. Я же столько сделала для академии, я столько раз рисковала жизнью ради них, ради их целей. А они даже не удосужились провести расследование, не поверили. Для них я просто пешка, расходный материал.   —  Я всегда был на твоей стороне. Я сделал всё возможное. Я верил тебе и верю в тебя. И буду верить. Пожалуйста, сестрёнка.   —  Я не могу. Понимаешь? Я не могу даже видеть их, не могу здесь находиться. Она вырвалась из объятий наставника и перехватила его руки, почувствовав, как крепко он сжимает её запястья, словно не хочет отпускать, пытается задержать. —  Я-я не м-могу, прости братец. Его глаза моментально наполняются грустью и тоской. Мэл не может смотреть на это. Слишком больно.   — Берта. Нет, она не может. Но… Энакин, всё поняв, опускает руку с заколкой и пытается натянуть на лицо хотя бы подобие улыбки. —  Я буду скучать, Мэлли.   Она всхлипывает и виснет у генерала на шее. Он крепко обнимает её в ответ. Они стоят так долго, очень долго. Потом Малефисента аккуратно выскальзывает из объятий и берёт наставника за руки, разжимает их, освобождая металлическую заколку. Девушка поворачивается спиной к избранному и дрожащим голосом просит: —  М-можешь, пожалуйста, застегнуть? Проходит секунда. Затем ещё одна. Ещё одна. Наконец, Мэл слышит щелчок и чувствует, как заколка закрепляется на волосы. Избранный разворачивает её к себе и крепко обнимает. Третий раз за день. Наверное, это правильный выбор. Да, так как раньше уже не будет. Но, может быть, мы можем сделать что-то лучше того, что было? — Спасибо, моя дорогая сестричка. Она не отвечает, только прижимается ближе, уткнувшись носом генералу великой армии республики в грудь и вдыхая знакомый запах. Сейчас ей всё равно и на академию и на устав, и, да и на весь белый свет в общем-то тоже. Самое главное, что они есть друг у друга, а остальное не важно. Энакин обнимая свою драгоценную родную младшую сестру был на седьмом небе от счастья, что его сестрёнка рядом. И он обязательно придмает что делать дальше обязательно потом.

Всё потом. Потом.