Человек слова

      Мо сидел на улице и наслаждался, а вернее, смаковал свой обеденный перерыв, когда рядом с ним уселся какой-то богатенький засранец. Он невольно вздрогнул и бросил на мужчину, как он надеялся, кислый взгляд. Его даже не волновало, что из-за логотипа на его униформе магазин, в котором он работал, мог приобрести дурную репутацию. В данный момент он не работал, а этот парень просто выводил его из себя. Мужчина выглядел чертовски раздражающим, даже несмотря на то, что он определенно был немного красивым, высоким, а его телосложение несомненно атлетическим. Тот факт, что он сидел так близко к незнакомцу, который явно глубоко погружен в философские размышления, да еще и с улыбкой на лице, заставлял Мо желать, чтобы между ними образовалось расстояние в несколько миль.       Но этот мужчина — чудило — ничего не предпринимал. Он просто достал телефон и стал бездумно водить пальцами по экрану.       Мо, решив, что он в безопасности, вернулся к… размышлениям. Вот только теперь он не мог отвлечься от гребаного мудака, сидящего рядом с ним настолько близко, что их колени могли бы соприкоснуться, если бы он расставил ноги еще немного. То, что он вообще думал о нем, приводило его в ярость, но он старался сдерживаться.       Занятия по управлению гневом — хотя сначала они только усиливали его злость, — похоже, начали немного помогать в последнее время. Потому что он не стал сразу же набрасываться на мужчину или отсаживаться от него на несколько миль влево. Вместо этого он проигнорировал его и постарался не думать о том, как хорошо тот одет.       Что, черт возьми, он сейчас делает?       Мо уже подумывал встать и вернуться на работу. Его начальница была бы рада, если бы он потратил только три четверти обеденного перерыва, а не все время, которое ему полагалось, так что он знал, что она не будет возражать.       Он собирался это сделать, вернее, попытался, но красивый мужчина, сидевший рядом с ним, остановил его, осторожно схватив за запястье, прижав свои длинные пальцы к бледной коже. Сначала Мо потрясенно заморгал. (Тот факт, что он не попытался сразу же наброситься на этого парня с кулаками, означал, что он поистине заслуживает Нобелевской премии мира или, по крайней мере, одобрительного похлопывания по спине).       Когда он повернулся, то наконец-то смог рассмотреть его. Он был красив, но это было не так важно. Рубашка, плотно облегающая его фигуру, широкие плечи, сужающиеся к тонкой талии, и лицо с самым красивым сочетанием темных черт, которое он когда-либо видел у мужчины, — все это не столь важные детали. А вот что действительно важно…       Этот мужчина — он только сейчас понял это — был ему знаком.

***

      На второй работе Мо задерживался до поздней ночи. Это была работа в баре, поэтому с шумом и еще более шумными посетителями ничего нельзя поделать. Чаще всего Мо удавалось продержаться до конца смены относительно благополучно. Иной раз, когда вселенная обрекала его на бесконечные муки и страдания, ему попадался один из тех долбоебов, который докапывался до него по поводу вещей, на которые ему было абсолютно поебать. Или когда Бог пытался проверить, насколько сильно череп может удариться о кирпичную стену, прежде чем треснет, то преподносил ему одного из таких долбоебов на серебряном блюдечке, будто вытаскивая стереотипного мерзавца из глубин ада. Это было своеобразное «Иди нахуй», которое Мо уже научился распознавать.       Мужчина был, вероятно, втрое старше Мо, но не прекращал отпускать комментарии, из-за которых Мо, полностью осознав их суть, хотелось выдраить кожу до крови. Мо Гуаньшань был очень заинтересован в том, чтобы сохранить свою работу до конца этой смены, поэтому не обращал на него внимания. Что и говорить, управление гневом может творить чудеса! Наверное, еще помогало и то, что он не слышал половину всей той чуши, так как целенаправленно блокировал ее, переключаясь на другие разговоры вокруг, но это было неважно.       Он справлялся просто отлично, а в этом и заключался весь смысл.       Справлялся ровно до тех пор, пока мужик, который был пьян (чего не замечал Мо), не встал на нетвердые ноги и не заорал на него. Он нес какую-то херь о том, что Мо холодный, что он дразнит его, а набравшись сил, резко потянулся через барную стойку с сжатым кулаком.       Мо был в таком шоке, что едва успел уклониться, и лишь через мгновение заметил, как красивый мужчина с черными волосами и темными глазами поймал кулак этого мужика и изо всех сил оттолкнул его назад. В итоге тот споткнулся и приземлился прямо на задницу. У молодого незнакомца на лице заиграла ухмылка, которую он, казалось, не мог подавить, но Мо это не волновало. Ухмылка ему чертовски шла. Мо счел, что она к тому же весьма забавная, и сам попытался скрыть свою улыбку, правда, недобрую.       К счастью Мо, красавчик дал ему возможность отблагодарить его должным образом. Он занял место, расположенное через одно от того, где до этого сидел этот мерзавец, как будто то место было испачкано одним его присутствием. Мысль была забавной, но Мо лишь предполагал. Кстати говоря, взрослый мужчина, видимо, оценил ситуацию хотя бы с долей здравого смысла и решил не затевать с этим темноволосым парнем никаких разборок. А значит, этот парень напугал бывшего военного (если судить по его виду и по шрамам на теле), что, к сожалению Мо, делало его еще более привлекательным.       Он постарался отогнать эти мысли, пока готовил напиток, который тот просил.       Мо вспомнил, что должен поблагодарить его.       — Спасибо за это, — небрежно бросил он, благодарный за то, что ему не пришлось разбираться и что он смог сохранить свою работу, особенно учитывая тот факт, что мужчина напротив справился со всем, при этом не вызвав слишком много шума.       Ответная улыбка мужчины была очень милой.       — Не за что, — сказал он легко, но, похоже, искренне.       Мо отвернулся, сосредоточившись на своей работе.       — Собирался пригрозить ему, чтобы он не лез к тебе, — в конце концов сказал красавец.       Мо поднял глаза, удивленный, и застыл, разглядывая его. Блять. Его ресницы были невероятно длинными. И почему он выглядит таким серьезным, говоря это? Они ведь даже не знают друг друга.       — Сказал бы, что убью его, но, похоже, незачем пугать его так сильно.       Мо невольно улыбнулся, но попытался скрыть это, как и ранее. Ему нравились парни с характером. Темноволосый мужчина казался таким же живым в своем гневе, как и Мо, и разговорчивым, и, возможно, немного забавным. Он казался очаровательным, что вызывало у Мо встроенные защитные механизмы, призывающие его быть начеку, но это было неизбежно. И он был. Он был начеку.       Определенно.       — Да, — согласился он, продолжая заниматься своим делом, — не нужно угрожать убийством вот так сразу.       — А когда нужно? — спросил мужчина, как только Мо подал ему напиток. Он даже не посмотрел на стакан, а лишь глядел на Мо с неподдельным любопытством. С такими красивыми глазами он точно знал, что делает. Мо почти почувствовал смущение от того, что на него вдруг обращено столько внимания со стороны такого, к сожалению, симпатичного человека. — После нашего второго свидания…?       Щеки Мо раскраснелись, и его это взбесило. Он хотел негодующе и решительно отрицать все и отругать его за неуместные заявления, но вместо этого просто нахмурился, чувствуя себя по-детски. Мужчина, казалось, выглядел еще счастливее от направленного на него негодования, его улыбка становилась шире. Несомненно, он был странным человеком.       Мо попытался абстрагироваться от неприкрытых попыток флирта, поэтому сразу перешел, во-первых, к неудачно оживленному разговору, а во-вторых, к оскорблениям:       — Неужели у тебя нет других планов, кроме убийств, ты, псих? — Мо, пока говорил, занимался чисткой стаканов, но перед тем как отвернуться, он заметил улыбку, появившуюся на лице мужчины, когда тот услышал его слова.       Блять. Эти бабочки, которых он только что почувствовал, не должны быть там.       Симпатичный парень выглядел так, будто задумался.       — Ну, — начал он, — вообще-то есть.       Мо бросил на него любопытный взгляд, подталкивая его продолжать.       — Я бы сказал ему, что ты занят. — Лицо Мо приняло недоуменное выражение, потому что он, конечно же, не стал бы вести этот разговор, если бы был занят, но затем красавчик уточнил: — Что я твой парень.       Широко раскрыв глаза, как идиот, Мо уставился на мужчину — этого… этого бесстыжего флиртующего ублюдка, этого…       Другой клиент, их постоянный, подозвал Мо к себе. Он коротко извинился и попрощался, втайне радуясь тому, что легко вышел из этой ситуации, и развернулся прочь.       Всю ночь Мо специально не смотрел в его сторону, слишком нервничая, что может случайно обернуться. Ощущая на себе взгляд темноволосого мужчины, его сердце начало биться быстрее, но все же он немного боялся узнать, какие эмоции скрывались в его глазах, оживавшие только тогда, когда Мо встречался с ними взглядом.       По крайней мере, мужчина не выглядел обиженным и оставил слишком щедрые чаевые.

***

      — О, — вздохнул Мо, глядя на сидящего мужчину, рука которого все еще сжимала его запястье. Сейчас он едва ли осознавал это, потрясенный неожиданной второй встречей. Хватка ослабла, как будто тот прочитал его мысли, а затем отпустил его полностью. — Это ты, — сказал он глупо.       — Это я? — повторил мужчина, словно не понимая, почему Мо так к нему обращается. — О, ты все еще не знаешь моего имени, верно?       — Нет, — ответил он просто, почти с легким сожалением. Мо не мог понять почему, но теперь мужчина казался более человечным, чем той ночью. Более расслабленным. Мо тоже немного расслабился, особенно когда красивый мужчина больше не касался его. И хотя он все еще чувствовал легкое внутреннее сопротивление, снова сел, на этот раз немного увеличив расстояние между ними.       — Хэ Тянь, — протянул красавчик.       — Мо Гуаньшань, — сказал он в ответ.       — Прошло совсем немного времени.       Может быть, месяц, а может, два. Удивительно, что они вообще вновь встретились.       — Да. — Мо отвел взгляд, надеясь, что не прозвучит отчаянно или заинтересованно, когда спросил: — Почему ты никогда не возвращался в бар после того раза?       — Ты ждал меня? — поддразнил Хэ Тянь, на его лице появилась красивая улыбка.       Лицо Мо, должно быть, приобрело какой-то яростный оттенок красного, губы разъехались, он искал слова, искал защиту.       «Нет! — должен был кричать Мо. — Мне вообще насрать!»       Но теперь, когда он посещал занятия по управлению гневом, все эти оправдания звучали не как защита, а как неуверенность в себе, и он сидел, пытаясь найти нужные слова. И не мог. Этот кусок дерьма прорвался сквозь все его защитные механизмы, неосознанно и в то же время легко обезоружив каждый из них. Казалось, он всегда заставал его врасплох.       Хэ Тянь, видимо, сжалился над ним, негромко рассмеялся и пробормотал что-то о том, что это была всего лишь шутка.       — Я был занят, — сказал он ему, и это звучало достаточно честно.       — Я тоже, — ответил Мо. Так и было. И все еще есть. Он должен был быть занятым, но чувствовал лишь усталость. Эту постоянную усталость. А встреча с... Хэ Тянем помогала с ней справиться, хотя и немного. Все новое было захватывающим, черти бы его побрали.       Между ними установилась приятная тишина. Мо осознавал, что его обеденный перерыв близится к концу. Но у него еще было время понаблюдать за тем, как Хэ Тянь поправляет галстук, воротничок, а затем поворачивается к нему с каким-то многозначительным выражением в глазах. Мо был взбешен тем, что на него так посмотрели, и еще больше разозлился, чувствуя, что его провоцируют, когда Хэ Тянь произнес очередную наглость:       — Приходится работать во время каникул? Тебе нужны деньги?       Раздражение Мо в этот момент было явлением особого рода. Немного смущенный прямотой слов Хэ Тяня, даже если они были правдой, он отвернулся, пробормотав под нос:       — Не неси хуйню.       Они сидели бок о бок, но разница между ними была очевидна. Хэ Тянь был в костюме, прилично одетый, а Мо — в старой, утратившей цвет одежде, и брался за любую работу, где у него выпадал шанс задержаться. Конечно, Хэ Тянь был одет не в деловой костюм, который обычно носят генеральные директора и руководители компаний, это понятно. И Мо раньше не особо ощущал эту разницу, но сейчас он бы прослыл слепым идиотом, если бы не заметил ее, столь очевидную, как никогда раньше.       Но Хэ Тяня не отпугнули ни его ругательства, ни то, что он немного замыкается в себе. Как и подобает смельчаку, он просто пододвинулся ближе, пока их лица не оказались слишком близко. Его подбородок возвышался над плечом Мо, а голову он наклонил так, словно собирался поцеловать его в щеку. Мо ничего не мог с собой поделать: он слегка, едва заметно, задержал дыхание.       Голос Хэ Тяня был низким и дразнящим, а улыбка на его лице ясно слышалась и в его словах:       — Поцелуй меня. Я дам тебе десять тысяч.       Мо чуть было не подумал, что уши его обманывают, но слова Хэ Тяня прозвучали прямо над его ухом. Он был бесстыден до беспредела, не так ли? Мо лишь нахмурил брови, обдумывая ситуацию, и сосредоточил изумленный взгляд на Хэ Тяне, уставившись ему в глаза. Выйдя из оцепенения, Мо обнаружил, что Хэ Тянь, по крайней мере, отстранил от него свое лицо — спасибо, блять, — но подобрать слова ему по-прежнему было сложно.       — Что это за извращенное предложение…?       Хэ Тянь обвил рукой его плечо, и сначала Мо принял это за невинный жест, но его замешательство быстро рассеялось, когда рука Хэ Тяня очутилась на его шее и слегка сжала волосы на затылке. У Мо перехватило дыхание.       Хэ Тянь снова наклонился и прошептал ему на ухо:       — Это всего лишь поцелуй, Мо. Я не буду никому рассказывать, если ты беспокоишься об этом.       От этого тона, обещания, намека Мо пронзила дрожь, но затем Хэ Тянь поднял свою красивую руку и просто взъерошил ему волосы.       — Окей? — умиротворяющим тоном спросил Хэ Тянь, прекрасно зная, что уже покорил Мо, который безуспешно пытался скрыть свое смятение и румянец.       Сука, какие же это были легкие десять тысяч. Он был бы безумцем, если бы отказался.       Мо издал неровный вздох, не в силах сдержать его.       — Бля… Только деньги вперед…       — Расслабься, — промурлыкал Хэ Тянь, дразня и одновременно успокаивая. Мо почувствовал, как заколотилось его сердце. Какая-то часть внутри него хотела, чтобы Хэ Тянь поскорее поцеловал его. Но вместо этого губы Хэ Тяня коснулись его уха, после чего он пообещал: — Я не откажусь от своих слов.       Глупо, но Мо поверил ему. В глубине души он верил.       Но Хэ Тяню было плевать на деньги, он пришел сюда только с одной целью…       Рука, сжимавшая его затылок, опустилась вниз через плечо, и Хэ Тянь схватил дрожащую руку за запястье. Точно так же, как несколько минут назад. Хэ Тянь, держа запястье Мо, поднял его руку, и тот понял, что дрожь охватит его еще сильнее, когда губы Хэ Тяня окажутся на его губах.       Хэ Тянь улыбался, глядя на него, словно гордясь тем, насколько сильно его влияние, и Мо почувствовал, что еще больше уходит в себя. Хэ Тянь приближался медленно, склоняя голову еще медленнее, и Мо чувствовал, как в животе растет предвкушение. Но когда он наконец поцеловал его вот так просто, сидя совсем рядом, каждое его движение было поразительно точным. Мо ощущал бабочек, он нервничал и… жаждал угодить Хэ Тяню, хотя никогда в этом не признается.       Несмотря на дрожь, но он попытался вернуть поцелуй. Ему понравилось. Никто никогда не тратил время, чтобы заставить его чувствовать себя так. Может, потому, что он никогда не давал никому и шанса, но все же. Черт, какой же он был чувствительный. Реагировал на каждый укус Хэ Тяня, на каждое успокаивающее касание его пальцев на щеке, на каждое его движение.       Он целовал Мо до тех пор, пока у него в легких оставался воздух.       В конце концов Хэ Тянь, казалось, сполна насытившись, прервал поцелуй. Когда они отстранились друг от друга, он замер, тихо выдыхая и ища взгляд Мо. Глаза Мо распахнулись, но казались затуманенными, отстраненными, будто в каком-то трансе. Хэ Тянь пристально смотрел на него, словно пытаясь понять, что означает выражение на его лице, выглядя при этом... нежным — понял Мо позже, когда его разум прояснился (что, конечно же, означало, что он немедленно отбросил эту мысль, упрекнув себя за то, что считал, что кто-то может засмотреться на него).       Затем Мо, даже не догадываясь, что это бессознательное действие будет преследовать его всю жизнь, поступил без согласия своего разума. Только так можно описать это. Его тело действовало само по себе, притягивая Хэ Тяня за шею ближе и увлекая его в новый поцелуй. Совершенно ни о чем не думая, он целовал Хэ Тяня, пока его губы не начали неметь. Наклонив голову под самым приятным углом, Мо все приближался, пока едва не оказался у него на коленях, а затем запустил руку прямо в волосы Хэ Тяня.       Единственное, что он знал, — это то, что он хотел большего, как бы ему не хотелось признавать это.       Хэ Тянь, ублюдок, подыграл ему. Ну еще бы. (И Мо был благодарен ему за это, потому что отказ изменил бы его навсегда. Отменил бы все, чего чудом удалось добиться на занятиях по управлению гневом). Но, с другой стороны, как рассудил Мо, какой смысл восхвалять извращенца за его потворство?       Хотя стыд после этого поцелуя почти довел его до самоубийства, сука, он продолжал думать о нем. О том, как Хэ Тянь поддался его воле, даже если это было от неожиданности. Он все равно позволил Мо взять контроль, повторял за ним и отвечал с равной отдачей. Красивые мягкие губы, нежность и желание — у Мо никогда не было подобного опыта, особенно с таким человеком, как он. Его сводило с ума то, как естественно Хэ Тянь влился в поцелуй, позволяя Мо задавать темп, был доволен тем, что он ему дал… Мо хотел большего, большего от него.       Во время первого поцелуя Хэ Тянь просто дразнил его, он брал все, что хотел, когда власть была в его руках. Мо это нравилось — его бесило, что ему это нравилось, конечно, но нравилось, — потому что Хэ Тянь был обходительным засранцем. По крайней мере, его поцелуи не были небрежными, чем, по сути, он и купил расположение Мо. Он умел целоваться, не затягивая дольше необходимого и оставляя Мо желать большего.       Даже если это, скорее, отрицательный момент.       Мо все равно хотел… хотел увидеть его снова, даже если бы это случилось завтра или через две недели.       В то же время он не хотел иметь с ним ничего общего. Он понимал, что это именно то, что он должен сейчас вбивать себе в голову. Но что именно он выберет, будет зависеть от того, в какой день его повстречает Хэ Тянь.

***

      Он «встретил» его, пожалуй, в один из самых неудачных дней.       Хэ Тянь вольготно прислонился к стене в ожидании Мо, одетый в повседневную одежду и выглядевший куда красивее, чем в прошлый раз. Мо заметил, что он курит, но когда Хэ Тянь увидел его, то затушил сигарету своими дорогими черными туфлями. Мо бросил на него быстрый взгляд, лишь коротко поморщившись.       Засунув руки в карманы с удивительной легкостью, зная, насколько привлекательно он выглядит в данный момент, Хэ Тянь обратился к Мо:       — Опять работаешь сверхурочно?       Мо прошел мимо, даже не удостоив его еще одним взглядом. Ему не хотелось, чтобы его беспокоили прямо сейчас.       — Не твое собачье дело, — ответил он, ускорив шаг.       Хэ Тянь улыбнулся, и Мо почувствовал, что его сердце отреагировало на это. Предательски.       — Не будь таким, — умоляюще сказал он. Дразняще и в то же время искренне. Как ему это удавалось, Мо не знал, да и сейчас ему, по правде говоря, было не до этого. Несмотря на более расслабленный шаг, Хэ Тянь все равно догнал его благодаря своим длиннющим ногам.       — Я буду таким, каким захочу, — раздраженно ответил Мо, ненавидя то, что ему приходится контролировать себя, когда внутри все кипит. — Не лезь не в свое дело, — прорычал он, скорее, предупреждая.       Хэ Тянь замедлил шаг, а затем остановился. Его голос был мягким, когда он позвал Мо:       — Не закрывайся в себе.       Мо тоже остановился от чистого шока и недоумения.       — Чего…       — Пойдем ко мне. Можем там поспорить, — предложил Хэ Тянь, что прозвучало совершенно безумно, но в то же время он как будто говорил: «У меня безопасно. Можешь говорить, что хочешь. Злиться, если нужно».       Мо все еще находился в замешательстве, пытаясь осмыслить происходящее, как вдруг Хэ Тянь добавил:       — Можем поужинать.       — С какой стати я должен ужинать у тебя дома?! — Он смотрел на Хэ Тяня так, будто у того выросло три головы, и ему казалось, что это справедливо. Слова Хэ Тяня были необдуманными и неуместными, поэтому реакция Мо была вполне оправданной.       — Потому что… — он усмехнулся, и Мо ожидал услышать от него, что угодно, но услышал: — После мы можем целоваться.       Мо недовольно поморщился, но его сердце предательски сжалось, ведь оно тоже этого хотело. Тем не менее он одарил Хэ Тяня осуждающим взглядом.       — Извращенец, — не задумываясь, сказал он.       — Серьезно? — Хэ Тянь выглядел так, словно ему было чрезвычайно весело, и Мо стало немного не по себе. — Потому что, если я правильно помню… — Он сделал вид, что вспоминает, слегка нахмурив брови в раздумьях и устремив взгляд в сторону. — Это ты не хотел, чтобы поцелуй закончился, нет?       Его глаза снова остановились на Мо, на его лице появилось издевательски искреннее выражение вопроса, отчего Мо захотелось умереть — худшие опасения подтвердились. Страх, что Хэ Тянь использует этот момент, чтобы поддразнить его. Он проклинал свое прошлое «Я», а затем пожалел, что вообще когда-либо чего-то хотел.       Он подумал, не броситься ли ему в реку с ближайшего моста, чтобы утопиться, но в конце концов решил, что это уже чересчур, учитывая какой тяжелый день он пережил сегодня. И только сейчас он вспомнил, что пребывал в отвратительном настроении. Как Хэ Тяню удалось заставить его почти забыть об этом? Он сумел отвлечь его, пусть и ненадолго.       Может быть… этот человек был ему полезен. Иногда.       Но такие моменты, как сейчас, заставляли его жалеть о том, что он родился, что ему дали развиться дальше зиготы.       Не успел он взглянуть на Хэ Тяня, как тот разразился очаровательным мальчишеским смехом. Мо старался сохранять на лице суровое, критическое выражение, но оно смягчалось и постепенно исчезало, чем дольше он наблюдал за его улыбкой, смехом, таким детским по сравнению со многими другими вещами, которые он слышал от Хэ Тяня.       В конце концов Хэ Тянь собрался с силами, и, когда он поднял голову, встретившись глазами с Мо, взгляд Мо стал серьезным и полным нежности. Мо не скрывал своих эмоций, обнажая перед всеми свое сердце. Хэ Тянь заметил эту нежность на его лице, наблюдая за тем, как он смеялся над ним, но все же… Почему он ответил ему тем же взглядом?       Мо забылся, глядя в эти красивые темные глаза, спускаясь по острым скулам к еще более красивым губам, которые он целовал, и дальше вниз по шее, которая также привлекала Мо, его…       Мо остановил себя. Но он по-прежнему сосредоточенно смотрел на Хэ Тяня, который выглядел так, словно ему было все равно, что происходит вокруг, лишь бы Мо оставался таким, как сейчас.       Уязвимость — пугающая, захватывающая штука, и прямо сейчас она держала Мо за горло, но, несмотря на это, он чувствовал себя чуточку сильнее. Хэ Тянь, словно загипнотизированный, подходил к нему все ближе, казалось, инстинктивно, не думая. Он приподнял подбородок Мо так, что его губы оказались на одном уровне с его собственными, Мо же лишь смотрел на него. Будучи в его власти, Мо чувствовал, как пальцы Хэ Тяня, скользившие по его шее, остановились на пульсе. Мо задумался, может ли он ощутить его сердцебиение, насколько оно быстрое сейчас.       Ему ни капли не было стыдно, в голове раздавалось: «Пусть почувствует. Тогда он поймет, что делает с людьми красота, подобная его. Что она делает со мной».       В этот раз Хэ Тянь поцеловал его без обещания денег. Почему-то так было слаще: вжиматься в матрас Хэ Тяня, пока тот сверху и которому мало одного, трех, семи поцелуев. Ему нужно было гораздо больше, и Мо жаждал этого так же сильно, повторял за ним и просил о большем.       Ему никогда не было так хорошо с кем-то до Хэ Тяня во всех смыслах этого слова. Даже когда у него встал, Хэ Тянь лишь усмехнулся и бесстыдно заявил, что у него встал, когда они впервые поцеловались.       — Когда ты снова притянул меня к себе… заставил меня думать о тебе неделями, — признался Хэ Тянь низким голосом ему на ухо.       Мо пришлось очень постараться, чтобы сдержать свои бедра и не прижаться к телу Хэ Тяня на этих словах, но ему это удалось. Он судорожно выдохнул, и Хэ Тянь поцеловал уголок его губ, как будто прекрасно знал, от чего Мо сейчас пытается удержаться, то ли утешая его, то ли поощряя за хорошее поведение.       Мо немного приподнялся, пытаясь найти хоть какое-то облегчение.       — Хватит дразнить меня…       — Кто сказал, что я тебя дразню, Малыш Мо? — Хэ Тянь поцеловал его в нос, и это было так нежно, что внутри Мо снова запорхали бабочки. — Я дам тебе все, что ты захочешь, если попросишь… — сказал он почти издевательски, проведя рукой по телу Мо, по его груди, которая слегка поднималась и опускалась, остановился на талии, чтобы схватить его за бедро, на котором остались синяки. Его большой палец все еще успокаивающе терся о кожу Мо взад-вперед, а рубашка была приподнята.       Он толкнулся вперед между ног Мо, навалившись на него всем телом.       — Я когда-нибудь отказывал тебе? — спросил он тихо.       Мо переполняли эмоции. Не в силах сдержаться, он застонал от того, насколько жесткой была его хватка, от того, как близко он был к тому, чтобы коснуться его там, где он хотел, и начать двигаться. Хэ Тянь не стал отпускать его, а просто воспользовался этим, чтобы прижаться бедрами к бедрам Мо плотнее, заставляя Мо двигаться вместе с ним, слегка касаясь его там, где он хотел, отчего тот задыхался. Пытаясь перевести дыхание.       Частично придя в себя, он ответил:       — Нет…       В ответ Хэ Тянь улыбнулся так, слово он отыскал амброзию или оазис в пустыне. Сердце Мо замерло на мгновение, и нежность ослабила его. Он ненавидел это так же сильно, как и жаждал этого кайфа.       — Тогда не волнуйся, Малыш Мо.       Хэ Тянь целовал его до тех пор, пока Мо снова не забыл обо всех своих тревогах. Он полагал, что именно это и делал Хэ Тянь; он встретил его в плохой день и с легкостью превратил его в хороший. Он заставлял его хотеть, жаждать того, о чем он так долго не думал.       Он заставил его захотеть всего того, что он сам когда-то считал для себя невозможным… И он свел его с ума, заставив поверить в то, что его могут любить.       Хэ Тянь заставил его хотеть полюбить совершенно самоотверженно.

***

      Мо уже не так часто смущался, по крайней мере, не из-за того, что заставляло его краснеть, когда они только начали встречаться. Хэ Тянь еще тогда заметил, как краснел Мо, когда он надевал обтягивающую футболку, спортивную или на выход; или выходил из душа без футболки, а Мо оказывался рядом; особенно как однажды он проснулся рядом с Хэ Тянем и обнаружил свою руку, скользнувшую под его пижамную рубашку и покоившуюся на его прессе. Наверняка в поисках тепла. Но Мо был так взволнован, что быстрым рывком заставил себя вскочить на ноги, разбудив при этом Хэ Тяня, после чего его рубашка опустилась.       Поэтому он, конечно же, заметил, что Мо снова стал таким, каким был в первые несколько недель их отношений, — вернулся к той же робости и нервозности. Это было очаровательно, но в то же время немного озадачивало, потому что за последние несколько месяцев они наконец-то справились с этим. Мо стал более уверенным в том, чего он хочет и как он этого хочет… Хэ Тяню чертовски нравилось наблюдать за тем, как Мо осознает свою ценность.       Такая перемена просто не могла не беспокоить Хэ Тяня, поэтому он должен был докопаться до истины. Сегодня был идеальный день, чтобы проверить свою теорию, доказать ее и устранить проблему.       Все шло по плану: закончив тренировку, он взял телефон, написал Мо, чтобы тот приходил, а сам отправился в душ. Он думал о том, чтобы не торопиться, дать Мо побыть в тишине, как он будет лежать на его кровати и стараться не думать о том, что рядом в душе находится обнаженный Хэ Тянь, и…       Хэ Тянь понял, что он сам настоящий извращенец, раз даже представил себе такое, но это было слишком похоже на голос Мо, звучавший в его голове, поэтому он отбросил эту мысль и продолжил фантазировать.       Минут через десять он услышал, как открылась дверь и в квартире раздались осторожные шаги. Мо. Он был здесь. Хэ Тянь почувствовал себя счастливым, у него даже слегка закружилась голова, зная, что сможет увидеть его сейчас, он почти забыл о плане и полностью оделся. Правда, он не взял с собой никакой другой одежды, кроме двух вещей первой необходимости, так что никакой случайности здесь не было. Он еще раз напомнил себе о плане, надел боксеры, обернул полотенце вокруг бедер, поправил волосы в зеркале и вышел поприветствовать своего парня.       Мо замер, увидев его, и лишь пискнул что-то в ответ. Это прозвучало забавно, но Хэ Тянь понял, что окончательно и бесповоротно пропал, когда нашел этот звук милым.       — Что случилось? — спросил он, притворяясь, будто ничего не понимает. Мо выглядел так, словно его лихорадило.       — Ты… твой… я…       Хэ Тянь смотрел на Мо, тоже теряя дар речи.       — Неужели моя грудь такая устрашающая? — наконец произнес он, что было отчасти неловко, отчасти смешно, в основном из-за того, как ужасно выглядел Мо при этих словах.       — Нет! — Он отвернулся, явно желая уйти от разговора, не зная, что все подстроено.       Хэ Тянь рассмеялся, подошел к своей кровати и сел прямо на нее, раскинув ноги. Он попросил Мо подойти ближе, и тот согласился, хотя и нервничал, как животное на обочине дороги, которое подходит к незнакомому автомобилю, когда его подозвали. Хэ Тянь сохранял спокойствие, говорил с ним низким, успокаивающим голосом, словно стараясь не спугнуть, а затем обнял его за талию.       — Ну же, — подбадривал он. — Просто садись вот сюда, — он убрал руку и похлопал себя по бедрам.       Отчего-то щеки Мо стали еще розовее. Он выглядел чертовски привлекательным, и Хэ Тянь мог только пялиться на него. Ему нравилось, как Мо краснеет, как это становится все более и более очевидным.       — Я-я не могу…       — Мо, — сказал Хэ Тянь, усмехаясь, несмотря на легкое беспокойство, нараставшее в его сознании, — когда это тебе не нравилось сидеть у меня на коленях? — Он обставил все так, словно это была просто шутка, но на самом деле для Хэ Тяня это значило гораздо больше, чем он мог предположить в данный момент.       — С тех пор как...! — Мо резко осекся, и Хэ Тянь почувствовал, что сходит с ума от напряжения. Ему нужно было действовать крайне деликатно, иначе он никогда не узнает правду, скрывающуюся за этим.       — С каких пор? — мягко спросил он, пытаясь направить разговор в нужное русло.       — Никаких.       Мо хотел сесть напротив него, но Хэ Тянь потянул его вперед, и тот оказался у него на коленях. Щеки Мо стали еще краснее, глаза широко распахнулись, инстинкт «беги или сражайся» включился на полную, и Хэ Тянь стал немного опасаться за свое лицо. И хотя ноги Мо даже не были расставлены, он обхватил его талию. Он просто сидел у него на коленях боком; если бы захотел, мог бы легко встать.       Но в течение нескольких долгих секунд он и не пытался. Он просто смотрел на Хэ Тяня широко раскрытыми глазами, а на его щеках играл красивый румянец. Хэ Тянь не мог объяснить, почему при таком зрелище его охватила волна жара, и ему захотелось большего, чем Мо мог бы дать прямо сейчас.       Вскоре инстинкт «беги» у Мо включился на полную мощность, и он попытался создать между ними дистанцию, как только осознал, насколько близко они находятся друг к другу. Его рука покоилась на груди Хэ Тяня, но он, такой же доверчивый и нежный, по-прежнему избегавший его взгляда, попытался подняться на ноги.       Хэ Тянь не позволил.       Он крепче обхватил талию Мо, притянул его ближе и наклонил голову так, что его губы оказались почти напротив покрасневших ушей Мо, а голос стал низким и серьезным:       — Что с тобой, Малыш Мо?       Мо Гуаньшань застыл в его объятиях, словно почувствовав, насколько серьезно настроен Хэ Тянь. Вероятно, сейчас он понимал: у него нет иного выбора, кроме как дать Хэ Тяню нужные ему ответы.       — Не бойся быть со мной честным, — сказал ему Хэ Тянь. Он говорил искренне. — Ты, как никто другой, знаешь это.       Напряжение покинуло тело Мо. Тем не менее он сказал:       — Я же говорил, что ничего такого… — но это, как они оба знали, было откровенной ложью.       Хэ Тянь молчал, глядя на Мо достаточно долго, чтобы тот почувствовал нарастающую неловкость от разговора, а затем поднял голову, посмотрев на него в ответ.       Хэ Тянь резко прервал зрительный контакт, пробормотав себе под нос:       — Ты намерен вывести меня из себя? — потому что его план явно летел к чертям. Он и на шаг не стал ближе к пониманию, почему Мо ведет себя так странно.       Мо бросил на него отчасти печальный взгляд, и это немного смягчило его досаду.       — Я тоже не хотел видеть этот сон…! — защищался он, отводя взгляд, словно не мог выговорить этих слов, глядя на него.       Вмиг все чувства, которые до этого испытывал Хэ Тянь, исчезли, сменившись сильным замешательством.       — …Сон? Какой еще сон? — спросил он.       Мо бросил на него скептический взгляд, словно не знал, стоит ли обсуждать это. К тому же он выглядел огорченным из-за того, что Хэ Тянь его спрашивал; он знал, что сейчас тот будет лишь паясничать.       — Забудь, — сказал ему Мо, пытаясь встать.       Хэ Тянь, хотя и получил половину ответа, все еще не закончил с ним. Он снова остановил его, притянув к своей груди. В этот раз он не стал шептать ему на ухо или заставлять Мо обхватить его талию ногами. Вместо этого он поднял руку и нежно провел пальцами по рыжим волосам Мо, а затем весело сказал:       — Если дело только в этом, Малыш Мо, тогда не стоит шарахаться от меня, как от привидения.       Мо бросил на него кислый взгляд, такой же, как когда-то:       — Заткнись, — пригрозил он, но вся угроза быстро сошла на нет, когда пальцы Хэ Тяня скользнули по его волосам, почесывая голову Мо, и его тело начало расслабляться. В конце концов он прислонился к его груди.       Хэ Тянь почувствовал облегчение, видя, что Мо постепенно возвращается в норму, и, конечно же, удивлялся, насколько красив Мо. Удивлялся, что он не осознавал этого.       Время шло, и хотя Хэ Тянь наслаждался происходящим, он решил, что им обоим пора заняться чем-то другим. Когда он собирался встать, Мо взвыл, прижимаясь к нему еще сильнее, и спрятал лицо в шее Хэ Тяня.       Сердце Хэ Тяня не могло этого вынести, но он справился, снова откинувшись назад и замерев. Попытался замедлить учащенное сердцебиение, но не мог из-за их близости.       Однако ему это удалось. И в общем-то, его план сработал. Его переполняло облегчение; но все, что его волновало, — это то, что Мо без ума от него так же, как и он от Мо. Он не был ни с кем с тех пор, как увидел Мо в баре, даже до того, как они начали встречаться. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы снова увидеться с ним, и в какой-то момент все остальные наскучили ему, померкнув на фоне этого красивого бармена, который так легко краснел, с которым так легко было найти общий язык. Так что он понимал это, понимал его.       Понимал желание Мо быть рядом с ним прямо сейчас, потому что он сам чувствовал то же самое, если не в тысячу раз сильнее.       Так, поцеловав Мо в лоб, он полностью откинулся на изголовье кровати и расслабился, желая, чтобы каждый день был таким, как этот.