Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Елена сидела за барной стойкой в Гриле и рассеянно крутила в руках черный камешек, который Деймон бросил около дома Майклсонов, когда притащил туда гробы, как она и просила. Именно к этому камушку были привязаны чары, созданные Пьером ла Дером, жившейм в шестнадцатом веке, гримуар которого некогда был добыт доктором Мартинесом, а сейчас хранящийся у нее на полке. Милые такие чары. Он любил свою семью, но те не очень любили друг друга, и для того, чтобы всех помирить, французский колдун и создал эти чары связки. Хотел запереть родичей у себя в доме, пока они не помирится и извинятся друг перед другом. Когда Елена впервые наткнулась на это заклятие, то сначала не особо обратила на это внимание, а потом перед ней нарисовалась эта семейка и как было упустить шанс?.. К тому же ее расчеты оказались верны. И только на Элайджу это не подействовало, поскольку он может злиться и даже ненавидеть свою семью, но его сердце всегда открыто для прощения. Даже для Клауса, а может особенно для него. Честно говоря, она была немного в шоке. Елена искренне настроилась на то, что этот ужин может превратиться в махач, откуда ей придется экстренно уносить ноги. Она рассчитывала примерно на пятьдесят процентов успеха, или даже меньше. Думала, придется драться за каждый пункт договора, а оно вон но но как. Впрочем, Елена подозревала, что вампирье семейство вскоре предпримет попытку украсть ее палочку и не восприняло абсолютно всерьез то, что им правда может навредить нарушение договора, даже с учетом того, что они закрепили его кровью. Местные ведьмовское сообщество такими штуками не баловалось, а вот в ее жизни, где она была еще Гарриет, это было очень серьезно. Она не зря корпела над бумажкой целую ночь, вспоминая все чары, которым ее очень неохотно обучил мастер Годрод, преподававший во времена ее обучения на артефактора как раз создание подобных бумаг и документов, также являющимися своего рода артефактами. Гоблины терпеть ее не могли, поскольку знали как первую успешную воровку их бесценного банка, но мастер Годрод не был частью клана банковских клерков, более того он был изгнан за какой-то там проступок. Поэтому он не мог просто так ее выкинуть из аудитории, особенно если учесть, что технически ее никто так и не осудил за ограбление. Впрочем, сами чары не были особо сложны. Главное, чтобы кровь была пролита всеми участниками, по доброй воле, а условия, пункты и последствия нарушения договора были четко указаны. Или не совсем четко. Тут смотря на то, кто насколько хитрожоп. Она считала себя как раз достаточно такой, поскольку не могла не оставить себе пару лазеек. По сути, типичная магия крови, которая в миру считалась темной, хотя это было не совсем так. В принципе любую магию можно было сделать опасной. Даже обычные чары левитации. Нет, были по-настоящему темные штуки, как и светлые, но по большей части магия была всегда довольно текучей, чтобы там не бухтели в Хогвартсе и прочих начальных учебных заведениях. Поэтому, Елена точно знала, что если кто-то с вампирской стороны нарушит договор, то смерти не будет, но будет очень плохо. Круциатовы боли, глюки, кровавый кашель и так далее в течение десятилетий. А если она... А она-то уж точно не собиралась этого делать, и если и кинет каким проклятием, то лишь бы без умысла именно убить или серьезно покалечить. Так, только лишь что-то такое, что в принципе не может надолго повредить древняшкам и все. В конце концов, оставаться совсем без защиты Елена не собиралась. И вообще, в договоре все было указано, так что пусть потом не говорят, что она не предупреждала!... Наверное, ей стоило бы облегченно выдохнуть. Расслабиться наконец и не бояться, что первородные будут ей проблемы создавать, но чет не получалось. Было просто как-то грустно и напряжно. Будто она что-то забыла или не учла. А может ее паранойя просто пустила слишком глубокие корни, и Елена тупо не могла успокоится, потому что не знала как. После войны было точно также, и, видать, это никогда ее не оставит. Одно из колец на ее пальцах потеплело. Елена устала уже бросать очищающие чары, когда рядом ошивались вампиры и оборотни, а они ошивались почти каждый день. И поэтому заколдовала одно из небольших колечек матери, надетый ею на мизинец, чтобы то служило автоматическим очистителем воздуха, влив внутрь него, как думсброс, воспоминания именно о тех запахах, которые ей не нравились. Подобные артефакты часто у нее заказывали бывалые аллергики, которые не выносили тот или иной аромат. А заодно колечко служило сигнализацией, ведь когда оно работало, то начинало едва ощутимо теплеть. — Оу, смотрите кто жив, — протянул очень недовольный голос над ее ухом. — Надо полагать ужин с монстрами из глубин веков прошел хорошо? Так как ты хотела, мисс ведьма? Елена покосилась в сторону и увидела очень хмурую морду Деймона, который, видать, уже успел выспаться. — Бога ради, хоть ты не начинай, — проворчала она, делая глоток из своей уже любимой фарфоровой чашки для кофе, куда милашка Мэтт налил совсем не кофе. — Ты усыпила меня! — обиженно прошипел Деймон, сверля ее своими голубыми глазищами так, будто хотел проделать в ней дыру. — Я должен был пойти с тобой. Она мрачно на него зыркнула. — Чтобы ты открыл рот и произнес нечто такое, за что твое сердце заживет отдельной жизнью от тебя? — саркастично спросила Елена и отвернулась к своей чашке. — Нет уж. Я слишком много сил потратила на то, чтобы договориться с Майклсонами о том, чтобы тебя и твоего тупицу-брата не трогали за ту хрень, что вы натворили. Кстати, веди себя хорошо, а то то, что они тебе вреда не причинят, не значит, что я тебе не вскрою горло и не вытащу язык, чтобы он болтался у тебя на шее как галстук, понял? Деймон скривился. — Фу, знаешь, меня пугает то, что ты это говоришь с таким видом, будто действительно это сделаешь, — хмуро сказал он, настороженно косясь на нее. — Впрочем, вспоминая предыдущий опыт, ты впрямь это сделаешь, маленькая сумасшедшая ведьма. — А еще злая и вредная, но поэтому ты меня и любишь, — елейным тоном добавила Елена с ухмылкой на губах и подняла чашку, чтобы стукнутся ее краем о стакан с бурбоном, уже поданный вампиру сменщиком Мэтта. Деймон прищурился, но стукнул краем своей посудины в ответном жесте. На пару минут повисло дружеское молчание, пока вампир его не решил нарушить. — Стефан вернулся домой, — произнес он, делая глоток бурбона. — Злой и взбешенный? — обреченно спросила Елена, легонько стуча ногтями по стойке. — Нет, — коротко ответил Деймон, махнув рукой бармену, чтобы ему налили добавку. — Задумчивый и унылый. И, судя по тому, что он не принял моего предложения выпить по стаканчику крови, не спросил, что с Клаусом или гробами, а просто заперся у себя с бутылкой бурбона, наш Стеффи вновь встал на путь поедания белок и самобичевания. Елена изумленно уставилась на Деймона. — Правда? — с надеждой спросила она, а потом нахмурилась и сделала вид, что ей плевать. — Ну и ладно. Давно пора заканчивать этот поход мести. Деймон недоверчиво хмыкнул. — Чего хоть выторговывала, хитрая мошенница? — буркнул он в свой стакан таким тоном, будто на самом деле ему было не интересно, хотя Елена в этом сильно сомневалась. — Помимо того, что твои задницу и задницу Стефании не насадят на кол за всю вашу херню? — иронично спросила она, вскинув бровь. — Задницы остальной вашей безумной банды, естественно. И своей семьи, конечно, тоже. — И ты думаешь, что они будут искренне следовать этим обещаниям? — скептично спросил Деймон. Елена громко фыркнула. — Я что, похожа на дуру? — презрительно выплюнула она. — Конечно кто-то из них накосячит! Именно поэтому я подкрепила эти обещания магией и если такое случится, то этому смельчаку будет ой как не хорошо. Деймон повернул к ней голову и прищурил свой один голубой хитрый глаз. — Насколько «не хорошо»? — с любопытством спросил он. — Помнишь, как было тебе после укуса оборотня? — с ухмылкой произнесла она. — Вот так же, только раз в десять хуже и никакого противоядия. И смерти тоже. Только десятилетия боли, ярких глюков и мук. — Ух, какая ты злая, — протянул Деймон, чьи губы тоже разъехались в ухмылке. — И еще чуточку хуже, — весело добавила Елена, и бросила взгляд на часы. — Черт, мне домой пора. Ты пешим или на своей позерской машинке? Если последнее, то подкинь. А то магичить сегодня у меня уж нет сил. Деймон уж привычно надулся, когда она оскорбила его бесценный Камаро, но подвезти согласился, а высадив ее около дома, сказал тихо и очень неохотное «спасибо», прежде чем стремительно исчезнуть в закате. Елена фыркнула, иронично думая о том, как бедняга своим языком не подавился, произнося это такое невкусное и противное для него слово.

***

На следующие утро Елена завтракала в компании только одной Дженны. Аларику нужно было срочно проверить какие-то доклады, благополучно забытые им в школе, а Джереми уехал с Бонни. Ее вечно отстраненный батя вдруг решил, что ему нужно срочно познакомится с парнем своей дочери, чьи отношения прежде еще не длились так долго, как сейчас. Джереми был в ужасе, но смело решил прыгнуть в пасть льву. Нет, сначала он мужественно — совсем нет — ныл целый вечер, развалившись на кровати Елены, о том, что это как-то слишком и что он еще слишком молод, для чего бы то там не было, но утром отчалил. Поэтому да, сегодня была только она и тетушка. Дженна, конечно, больше корпела над своими планами на свадьбу, чем ела или обращала внимание на Елену, но оно и понятно. Она хотела, чтобы все было идеально. В этом деле, Дженна в чем-то превратилась в Кэролайн с ее перфекционизмом и полной погруженностью в дело. Елена старалась не мешать, и помалкивать, поскольку ни хрена в этом не понимала и не хотела, чтобы ее втянули в этот предсвадебный ужас. Хватит и того, что Дженна уговорила ее облачится в платье и стать подружкой невесты. Но все же Елена не смогла удержаться от вопроса, когда поняла, что Дженна уже минут пять пялилась на листок с самым угрюмым видом, с каким она ее только видела, когда перед той лежала сложная дилемма. — Список гостей, — вслух прочитала Елена, приподнявшись на стуле и прочитав запись на этом листке, который Дженна явно пыталась воспламенить взглядом. Она удивлено вскинула бровь. — Неужели у нас осталось еще настолько много родственников, что ты в таких муках пытаешься решить, кого из них звать, а кого нет? — саркастично спросила Елена, за что тут же получила полотенцем по плечу. — Ауч! Да за что? Дженна хмуро на нее зыркнула. — Это не смешно, Елена, — буркнула она, бросила полотенце обратно на стол, и вновь взяла карандаш, которым принялась постукивать по столу. — И дело не в родственниках, и даже не друзьях. Елена моргнула. — А что, мы будем звать еще кого-то? — растерянно спросила она, как-то привыкшая думать, что на такое события собираются в основном близкие люди. Дженна пожевала губу. — Эти… Майклсоны, я думаю, должны ли мы их звать на свадьбу? — неуверенно произнесла она и Елена чуть не подавилась своим омлетом. Она откашлялась, пытаясь пропихнуть кусок в горло, а потом недоуменно уставилась на тетю. — А они-то там чего забыли? — возмутилась Елена, не совсем понимая откуда у Дженны вообще взялись такие мысли. — Они самые древние вампиры в мире, которые поселились в нашем городе и, кажется, надолго, — ехидно ответила Дженна. — Как бы мне это не нравилось, но я должна, помимо всех прочих, пригласить почти всех членом семей-основателей, даже если сама к ним не принадлежу, так как я опекун наследников Гилбертов, а Аларик член совета. Так же я не могу не пригласить братьев Сальваторе, так как Деймон вроде как друг семьи, а его брат твой друг. Вот и выходит, что моя свадьба превратится в очередное городское сборище. И я не могу не подумать о том, что эти старые вампиры могут слегка обидеться, если их тоже на него не пригласили и тогда… Дженна дала повиснуть многозначительной паузе, вероятно решив, что Елена сама должна додумать, что будет «и тогда». Она могла много додумать, если быть честной, но… В чем-то Дженна могла быть так-то права. Майклсоны не любили, когда не они были в центре внимания, и если их не пригласят на свадьбу, грозящей стать в этом городе событием если не года, то месяца точно, могут появиться-таки разные обидки. — Ну может ты и права, — неохотно сказала Елена, ковыряя остатки своего омлета, резко потеряв аппетит. Честно говоря, она согласилась чисто из-за того, что не хотела увидеть на следующий день после свадьбы срочные новости, гласящие о том, что половина их гостей вдруг померла при загадочно-разрывательных на части обстоятельствах, потому что кучка неуравновешенных вампиров не оценила, что их на свадебную пьянку-гулянку не пригласили. — Я всегда права, — гордо сказала Дженна, будто сама все решила и только не тупила над списком, думая, приглашать кучу древних убийц к себе на свадьбу, или нет. Вдруг она сдулась. — Нам нужна кровь, да? — обреченно спросила она, и начала рыть в папке. — Черт возьми, это не тот пункт, который я думала, что когда-либо добавлю в винную карту приема на своей свадьбе. — Попроси помочь с этим Деймона, — не удержалась от ехидства Елена, припоминая картину, которую нашла в комнате тетки все эти месяцы назад. — Ты, Аларик и он ведь стали так близки. Щеки Дженны вспыхнули алым цветом, а глаза тут же округлились и наполнились ужасом, а Елена не удержалась и разразилась громким смехом. К сожалению, злая женщина, которую она звала тетей быстро пришла в себя и елейно напомнила, что через час они должны быть в ателье, чтобы примерить платья, так как покупать готовые Дженна передумала и хотела, чтобы все было пошито с нуля. Как для нее, так и для подружек невесты. Елена страдальчески застонала и уронила голову на стол. Она ненавидела примерки, платья и магазины в принципе. Попытка отвертеться была провальной. Хотя бы потому, что первую примерку Елена уже пропустила, мирно слиняв куда подальше. И в этот раз Дженна обещала, что потащит ее в ателье, даже если она будет брыкаться и кричать на весь Мистик Фоллс. Елена в ней не сомневалась. У нее была магия и опыт боев, но Дженна могла быть ужасной настолько, что это могло и не помочь. Именно поэтому она еще постенала о своей судьбинушке, но все же доела омлет и покорно пошла наверх, чтобы собраться на одежкову пытку. Не в пижаме же туда идти.