Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Впервые за долгое время ей вновь привиделся белый вокзал и Дамблдор. Опять в гавайских шортах, в которые была заправлена борода, и в майке, но без маракас и вил. Его голубой взгляд был неестественно пустым и холодным, и Елена не в первый раз задавалась вопросом, почему Смерть выбирает этот образ, чтобы к ней явится. Да, она наконец-то поняла, что то был не призрак ее прошлого наставника-врага, а та самая, которая с косой, и та, что почему-то звала ее своим мастером, хотя ни палочки, ни мантии, ни кольца у нее давно уже не было. Но Елена не успела рта раскрыть и задать хоть один вопрос, потому что фальшивый Дамблдор успел сделать это первым. — Те, кто должен умереть — умрут, и то, что должно случиться, случится, если так начертано. Не борись и не сопротивляйся, мой мастер, ведь порой, чтобы пойти дальше, нужно перестать сопротивляться и дать случится тому, что должно, — вышел из его глотки тот самый бесполый неземной голос, который она уже слышала прежде, а потом Елена ощутила, как ей на груди будто лег чертов слон и она открыла глаза. — Кто танцевал у меня на груди? — прохрипела Елена, страдальчески морщась от боли в груди, и ощущая привкус крови во рту. Сальваторе сидели по обе стороны от нее, и ее мутный взор смотрел то на Деймона, который с рваным вздохом откинулся назад, то на Стефана, уже не выглядевшего как вареный рак, но все еще далеко не полностью здоровым вампиром ста пятидесяти лет отроду. Они оба были какие-то бледные и даже напуганные. — Ты умерла… — тихо произнес Стефан дрожащим голосом, и недоверчиво коснулся ее щеки, будто хотел убедиться, что она здесь и была настоящей. А потом и вовсе обнял, едва Елена смогла сесть на месте. — Ты коснулась камня и… и… Боже, Елена ты так кричала!.. А потом ты просто… просто… Ты умерла. Твое сердце не билось, и… — лихорадочно бормотал он, крепко обнимая и невольно причиняя неудобство ее ноющим ребрам. — Надо его уничтожить, — твердо сказал Деймон, перестав немигающим взглядом сверлить Елену. Она не была уверена, но кажется у вампира подрагивали руки. Те самые, которыми Деймон, кажись, пытался завести ее сердце. — Раздавить этот камень и убить Кэтрин, да, — продолжил Деймон, и Елена с тревогой заметила, как в его голубых глазах появился знакомый блеск одержимости. Мягко оттолкнув Стефана, она положила руки на плечи обоим братьям и твердо сказала: — Так, други мои. Не будем кипятиться. Нет, я всеми рукам «за» по вопросу уничтожения Кэтрин. Но все же не стоит рубить с плеча. Надо хорошо все обдумать и… — Ты умерла! — громко перебил ее Деймон, почему-то со злостью глядя на нее. — Ты понимаешь? Ты кричала так, будто тебя режут, а потом умерла! Целых десять минут ты была мертва! Твое сердце не билось, и даже моя кровь не помогла! А сейчас ты тут сидишь, и… и… Елена рассеянно коснулась своих губ, понимая, что вкус крови в ее рту имел привкус знакомой противной приторности, ясно говорящий, что она принадлежала кому-то из братьев, а не была ее собственной. Тем временем Деймон, непривычно лишившийся дара речи на полпути, неестественно быстро вскочил на ноги и с громким рычанием ударил кулаком по ближайшему дереву, составив на нем впечатляющую вмятину. А потом он включил свою вампирскую скорость и исчез. Она растерянно моргнула и перевела взор на Стефана, который проводил брата понимающе-хмурым взглядом, а потом вернул свое внимание к ней. Они несколько минут смотрели друг на друга, пока наконец Елена не подала голос. — Что это с ним? — непонимающе спросила она. — Да и с тобой? Что, вы трупов раньше не видели? Или смертей других людей? — Никто из них не был тобой, — хрипло ответил Стефан и помог встать ей на ноги. — Ты точно в порядке? — Точнее некуда, — твердо сказала Елена и огляделась. — Где лунный камень? Почти сразу ее взгляд наткнулся на пропажу, сверкающую на солнце своими молочными боками. Она сделала шаг вперед и хотела нагнуться за ним, но тут уже Стефан включил свое супер-пупер ускорение и опередил ее. — Эй! — возмутилась Елена, мрачно смотря на вампира. — Я хотела его изучить!.. — Он чуть тебя не убил! — резко крикнул Стефан, отчего Елена удивленно моргнула. На нее добрая и милая Стефания прежде еще не орала. — Ну не убил же! — раздраженно заметила Елена, сложив руки на груди. — И вообще… — Нет, ты его больше не тронешь и точка, — четко сказал Стефан и, схватив ее за локоть, решительно потащил прочь из леса. Елена негодующе фыркнула. И чего эти вампиры такие драматичные? Ну померла на пару минут, подумаешь. Впрочем, это она знала, что так ее видать Смерть на свиданку вызвала, а братьям каково? Видать впрямь страшновато было. Но говорить про белый вокзал и все такое, она не собиралась, потому что стоит сказать об этом, то придется объяснять еще много чего, что Елена хотела унести в могилу. Надо ли говорить, что камень ей в руки больше не дали? Хотя, если быть совсем уж честной, Елена не очень-то и рвалась. Она еще никому не сказала, но в тот миг, когда ее рука коснулась молочной глянцевой поверхности, то она кое-что увидела. Нет, не Смерть в образе Дамблдора, который выглядел как какой-то гавайский турист. До этого. Как когда-то, бывало, с Волдой Мордой, она увидела кое-что чужими глазами человека. Того самого, чье тело пронзала та самая боль, вызвавшая ее собственные вопли. Она видела какую-то поляну, где уже царила ночь, и женщину, которая стояла прямо напротив того, чьим взором Елена все это видела. Их разделяло всего пару метров и каменный очаг, в котором горел огонь. Лица женщины толком было не разглядеть из-за пламени, но у нее были длинные светлые волосы и наряд, который веков семь назад был в моде, а то и больше. Это была ведьма. Елена в этом не сомневалась, как и в том, что та женщина явно что-то сделала с человеком, чьими глазами она увидела ее. Так же она успела увидеть силуэты еще пары мужчин неподалеку, тоже одетых как чертовы викинги и имевшие длинные патлы, как и бабеха. А еще она видела, что на краю очага, прямо перед женщиной лежал тот самый лунный камень и еще какие-то вещи явно ведьминского назначения. Еще она видела, что на небе висела полная луна, а во рту Елены остался привкус крови. Но не вампирской, которая принадлежала Деймону, а обычной крови с привкусом металла. Чтобы это не было, это явно был не шаманский обряд ацтекского шамана. Теперь Елена еще больше убедилась, что проклятие Солнца и Луны — это какая-то лажа. И что проклятие, связанное с лунным камнем, хотя и явно было, но наложено оно было на кого-то одного. Вероятно, на того, от чьего лица она все это и видела. Но Елена не знала, кто это был. Она даже не уверена была, мужчина то или женщина. Только то, что ему было очень больно и почему-то обидно до глубины души. Будто его предали. Может, та ведьма его предала, а может, мужчины на краю поляны. Кто ж его теперь знает?.. Но ненадолго она забыла об этом, как и о странных словах Смерти. Ведь опять объявилась Кэтрин, каким-то образом узнавшая, что камень умыкнули, и начала ставить свои условия. Елена бы послала ее в далекое пешее… Нет, не так, она ее послала, ведь эта мадама вздумала звонить ей на дом и угрожать, а на следующий день к ним домой пришла уже забывшая все шериф Форбс и с печальной миной сообщила, что в отделение, где лежал Джон, случился несчастный случай. Коротнул один из медицинских приборов или что-то вроде того. Короче был пожар в палате, и Джон погиб. Она не сомневалась, откуда у этого пожара выросли ноги, руки и прочие конечности. Блядская Кэтрин. Елена и сама не ожидала, что ей будет так больно от мысли, что у нее погиб уже второй, а если считать за обе жизни, то четвертый, отец. Нет, она не плакала и не крушила мебель. Просто в груди вдруг все стиснуло и Елена, где стояла в тот миг, там и села. На миг перед ней все поплыло, а может она даже отключилась, поскольку совсем не помнила, когда рядом появился Джереми и обнял ее. А потом она разозлилась. Как это сука посмела добавить еще одно надгробие на участок Гилбертов, где и так уже почти не было места? Как посмела отнять у нее еще кого-то? Разве мало уже было отнято? А еще Елена жутко злилась на Смерть, которая, надо полагать, ее предупреждала как раз о чем-то таком. Впрочем, злость на последнюю быстро ушла. Что толку-то? Злится на Смерть - это все равно что гневаться на воздух. Она бесконечна и нетленна. Но на Кэтрин ей злится ничто не мешало. Как и составить свой план на ее счет. Елена не стала в него посвящать остальную банду, которая почему-то решила, что сама сможет все решить. Более того, она бы ничего не узнала, если бы не Джереми, который как хороший брат ей рассказал, что в пансионе Сальваторе была сходка ее дружбанов с клыками, Аларика, самого Джера и… Бонни. Елена не понимала эту женщину. С тех пор, как Бонни стала учиться быть ведьмочкой, она стала загадочной как гребаная марианская впадина. То она была за баланс в природе и слушала то, что говорила бабушка, то она помогала им. То разговаривала с самой Еленой, то нет. Ее это уже порядком достало. Бонни даже с Кэролайн начала разговаривать, а с ней все еще нет!.. Что это за раздвоение личности такое?.. Чем Елена-то перед ней провинилась?.. Или может Бонни тоже начала видеть с ней что-то такое, что видела миссис Беннет?.. Сотня вопросов и ни одного ответа. От пышных похорон они отказались. Во-первых, это были излишние траты, а во-вторых, хоронить было почти нечего. В морге им выдали только урну, потому что Джон был слишком близко к огню и буквально за десять минут превратился в кучку пепла. Явно Кэтрин «озаботилась» этим. Елена бы не удивилась, если бы эта коза намеренно полила его горючим и подожгла перед тем, как сделать вид, будто бы это был несчастный случай. Была скромная церемония, где была Елена, Джер и Дженна, а также некоторые члены совета, куда Джон входил, а потом небольшой обед. Как это ни иронично, похороны выпали на день маскарада. Видать на это и был расчет команды спасения. Чтобы Елена не путалась под ногами, когда они будут геройствовать. Идиоты. Кто им сказал, что ее вообще нужно спасать?.. Она и сама могла с этим справиться! Может еще до апгрейда Елене бы нужна была помощь в такой ситуации, но теперь-то нет. Но, как она уже не раз подмечала, ее други часто забывали, что она чертова ведьма. Что она не беззащитная, мать его, лань. Елена сказала Дженне, что хочет подняться к себе и побыть одна, едва последние посетители свалили. Та ее не останавливала, явно думая, что она печалится из-за смерти биологического отца и ей нужно было его оплакать. Вот только Елена уже отплакала свое. Давным-давно. Но Дженне об этом знать необязательно. Она неторопливо поднялась к себе, держа на лице траурную мину, а едва оказалась в своей комнате, решительно направилась к зеркалу. К счастью, косметические чары были не самой сложной ворожбой, даже если учесть, что, даже будучи Гарриет она в принципе к этим чарам прибегала редко. Но ей нужно было только изменить цвет волос, и сделать свои глаза полностью зелеными, а маска скроет все остальное. Не прошло и минуты, как на нее из зеркала смотрела рыжая незнакомка в черной маске без излишеств и черном брючном костюме, в котором Елена была на похоронах родителей, а теперь и Джона. Одноразовый портал сработал на ура. Елена выблевала все, что у нее было в желудке в тот миг, когда появилась в кустах по ту сторону дороги от особняка Локвудов, а так все было пучком. Она быстро пришла в себя, и неторопливо потопала в толпу, где быстро слилась с десятком таких же людей, как и она. То бишь с масками на лицах и темных одеждах. Елена внимательно оглядывалась вокруг, ища здесь Кэтрин, которая наверняка притворяется ею. Тупая коза и ее тупые игры. Искать среди масок вампиршу было все равно, что искать иголку в стоге сена, но Елена не зря ваяла прошлой ночью не только себе портал, а еще и поисковой артефакт из своего старого обычного кулона без всяких камней и сентиментальной ценности. Тот тоже был одноразовым, поскольку у нее еще не получалось делать артефакты с многоразовым эффектом, но и так сойдет. Тот действовал как кол, с помощью которого она в прошлый раз искала Вики. Только он не указывал путь, а вибрировал, стоило ей подойти к вампирам. Ну, или должен был. Елене не на ком было его проверить. Она сжимала его в кулаке, пока рыскала по толпе подростков и взрослых, которые бухали во имя благотворительности. Как хватало только здоровья, если учесть, что здесь такие сборы были чуть ли не каждый месяц, а то и по несколько раз в месяц. На улице тот не подействовал, и Елена уже успела разочаровать в своих навыках колдунства и думать, что чары успели развеяться, но тут она повернулась к дому и кулончик-то задрожал. Губы Елены украсила хищная улыбка. Внутри тоже было полно народу, но Кэтрин ей удалось найти буквально через пять минут. Та, как она и думала, опять прикидывалась ею. Или пыталась. Елена уже не в первый раз задавалась вопросом о том, уж не пропустила ли бабка последнюю главу в досье на нее, по которому училась ею притворятся. Ведь Кэтрин хорошо изображала ту Елену, которой она было до аварии, но никак не после. Впрочем, волосы у бабульки в этот раз были черные, а не каштановые, так что можно было сказать, что она училась. Вот только распущенные прямые локоны, которые Елена почти не носила, предпочитая косы или свободные волны, как и платья, благополучно ею забытые, выдавали ту с головой. Ну, для тех, кто общался с Еленой достаточно близко. Спрятанные в рукаве пиджака филейный нож, любовно заточенный ею и обильно смазанный отваром вербены, легко скользнул ей в руку, когда Елена направилась к этой суке, лавируя между гостями, среди которых ее запах должен был затеряться и не дать Кэтрин сразу понять, что на нее идет охота. Та как раз собиралась выйти на задний двор, когда она догнала ее и воткнула нож ровно между двумя позвонками, чуть ниже лопаток. Будь Кэтрин человеком, то почти мгновенно бы умерла от перебитого спинного мозга, но так как она была вампиршей, то быстро бы исцелилась. Если вынуть нож, и если бы он не был вымочен в вербене. Кэтрин коротко охнула, и Елена, не теряя времени закрыла ей рот, сунув меж зубов вампирши надувной шарик со все той же вербеной. Та рефлекторно его прокусила и засипела. Елена не была уверена, что эффект неожиданности, которым она воспользовались, будет действовать долго, поэтому дополнительно накинула на вампиршу чары оглушения. Пирс обмякла. Елена знала, что та слишком стара, а значит, сильнее, чем Сальваторе, чтобы ее так просто можно было вырубить, к тому же она еще не знала, как долго действуют подобные чары на кровососов, так что нужно действовать быстро. Она перекинула руку Кэтрин через шею, чтобы публика если и обратила на них внимание, то подумала, что та просто напилась, и оттащила вампиршу в соседнюю комнату, где сейчас никого не было. А потом активировала второй одноразовый портал, и они исчезли из особняка Локвудов, где все еще бегала, как стайка бешеных тараканов с замашками Супермена, подростковая команда не-рейнджеров.