...и восстѣнаетѣ тогда от царя вашаго, котораго вы избрали сѣбѣ; и не будѣтъ Господь отвѣчать вамъ тогда...

Седину старческую я встретил уже в долгожданном отдыхе на Родине. Она была не точкой на карте, где меня родили. Родина - там, где диктатура пролетариата. Яркое солнышко, путёвка в санаторий, море, пена, прогулки с моей любимой, рука в руку, сынок рядышком, обжигающе горячий песок и тишина голубого безоблачного неба. Дома нас ждал совместный быт, когда сына отпускали домой - были вполне дружной семьёй, куда лучше прошло знакомство, чем я предполагал. В остальном же, пока Петя оканчивал училище, мы с Асочкой навёрстывали упущенное. Очерствевший без ласки, я потихоньку оттаивал и словно молодые, мы сутками не покидали койку. Утопая в рыжих волосах, чувствовал себя самым счастливым человеком на всём белом свете. Прожил один из редчайших моментов, когда так невыносимо смешно и счастливо вспомнить о себе прошлом. Юркнул бы в петлю и Петя без отца бы остался и рыжуля бы потом погибла. Что уж тут говорить о личной так сказать, бытовой стороне вопроса. Лобызать белоснежную, как молоко, кожу, пьянеть от нежного смеха и ответной ласки любимой, чувствовать себя самого любимым, проводить перевязку душевных ран и освежающим бризом эндорфинов, словно ненадолго сдувать с себя пепел возраста, цепко утаскивающего в морозную землю, непонимание и недоумение при виде подрастающего поколения, их разговоров, повадок, привычек. Радость от заполненных стрелковых клубов, которые ростят нам снайперов. Университеты, образование долгожданное. Жильё бесплатное, медицина. Наше, выпоротое поколение, уступает место первой во всём мире, свободной молодёжи. А только себя ощущаешь подвинутым непреодолимой силой в отшельническую точку безысходной старости. Дохера всего происходит фоном, а вроде ерунда и суета сует. Ничего не сделать, не исправить. Только что я был в гуще событий, командовал, был в святом строю красной армии. Ну ничего, такие невесёлые мысли мигом вышибала любовь, окутывающая мою душу целиком. Нужно ли говорить, что у Пети вскоре появились братики и сестрёнки? Аска меня любила и это было словно награда. То горько невыносимо, хоть вешайся, то вторая жена и тоже непорочная, чистая, святая. Как и Славяна, была мною сделана женщиной в первую брачную ночь. Ласки, нежности, тисканья, признания в любви, прогулки и романтика, "словно всё впереди"... Какая же это награда - любящая верная жена. Она приноровилась к готовке-уборке-стирке. Уют родного дома вдали от войны был невероятным счастьем. Чистота, покой, радость и наши малыши - от наличия которых, да жёнушки, я вынужден был бороться с дрянным предчувствием, с горьким воспоминанием. Аска была прекрасна как человек. Выйдя за меня-вдовца, она со всем понимаем относилась к тому, что я дарю цветы другой. Другой, которая подарила мне кучу замечательных детишек из которой выжил лишь Петенька. На могиле Славяны и детишек, я всегда рыдал, одно время даже не хотел рыжую брать, но та ревновала, а как увидела... Короче, ходили вдвоём. У любимой тоже слёзы наворачивались и она тихо шептала, гладя памятник, чуть ли не кустарно сделанный: -...не беспокойся... Я хорошо о нём забочусь... Я люблю его, сильно-сильно люблю... Если бы могла, поменялась бы с тобой местами, чтобы он был счастлив... Чтобы ты могла воспитать сына... А вы, детки тоже не бойтесь... Я забочусь о вашем папе... Он герой... Он сильный... Самый сильный на всём белом свете... Мне счастливо с ним... Подождём, повременим и все там будем... Рыжая ревела при виде моих детишек и моя боль тонула в синеве глаз Аски. Когда она была беременна, я совсем не отходил от неё - в конце-концов, жильё нам выдали в этаком военном городке, если совсем грубо говорить. Возвращались мои сослуживцы, кто остался жив, с Халкин-Гола, озера Хасан. Асочка только тогда и не ревновала, отпускала посмолить с боевыми товарищами. Но всё это было счастьем, пускай вихрь воспоминаний и вмятина в сознании, в мозгах, осталась после такого-то удара горем. Тем ни менее, я вновь был счастлив. ...однако оставалось радоваться не слишком долго. Нас вывели до окончания Испанской, а когда Франко захватил власть я не удивлялся. Впрочем, у меня уже были жена и малыши, к счастью не грудные к тому моменту когда пришла повестка. -НЕ ОТДААААМ! НЕ ОТПУЩУУ! ОН У МЕНЯ ИТАК НАВОЕВАЛСЯ! НЕ СМЕЙТЕ! ОН МНОГОДЕТНЫЙ ОТЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЦ! - орала Аска, вцепившись в меня. Однако я только тяжело вздыхал, понимая что ждёт-ждёт Финская зима...