Вместе

      — Матушка… мне удалось исполнить свой долг? Мою миссию, мою обязанность? Довёл дело до конца? — Ренгоку вглядывается в силуэт своей горячо любимой матери, как будто ожидая от неё немой ответ, и получает его.       — Ты прекрасно справился!       Кёджуро смотрит на улыбку матушки и улыбается теперь уже сам. Ему не жаль, что он умирает здесь, в конце концов все остались живы. Он защитил всех, он выполнил свой долг.       Ренгоку чувствует, как последние остатки сил покидают его тело. Он уже не слышит плач Танджиро, а кровь, которая стекает по его голове, застилает глаза, и Столп пламени закрывает их, проваливаясь в тёмную пучину.

***

      Первый раз в жизни пробуждение даётся ему настолько тяжело. Он с трудом открывает уцелевший глаз, давая себе время привыкнуть к солнечному свету в комнате, и потихоньку оглядывается по сторонам. В горле жутко пересохло, а из-за нестерпимого жжения хочется закашляться. Ренгоку открывает рот, чтобы вдохнуть поглубже, но его лёгкие отдаёт режущей болью, от чего тот издаёт полный боли сжатый звук.       — Ренгоку-сан, вы очнулись! Суми-чан, скорее доложи Кочо-сан! — голос девушки доносится откуда-то сбоку, и он переводит на неё свой взгляд, удивляясь, как не заметил её раньше — Пожалуйста, Ренгоку-сан, постарайтесь резко не двигаться и дышите как можно размеренней. Сейчас я подам вам воды, осторожнее — она преподносит пиалу с водой ко рту Кёджуро и ждёт, когда тот сделает хотя-бы два глотка, несколько секунд спустя отставляя чашу обратно на столик, получив от Столпа пламени короткий кивок — Хорошо, мы сменили вам повязки на глазу и грудной клетке, ваши раны выглядят уже намного лучше, совсем скоро вы поправитесь!       — Сколько… — Ренгоку удивляется своему же хриплому голосу, он как будто разучился говорить. Боль, до сих пор не утихая, разносится по его груди, но Кёджуро старается поддерживать своё дыхание, как и сказала эта девушка — Сколько я спал?       — Два месяца.       Целых два месяца. За отсутствие Хашира на своём месте такой длительный промежуток времени можно многим заплатить. Но как им удалось вытащить его с того света? Ведь он точно помнит, что умирал.       — Как вы…? — не успевает произнести фразу до конца Ренгоку, как заходится в кашле.       — Ренгоку-сан! Лучше пока не говорить так много, всё таки это ваше первое пробуждение — девушка неловко топчется с ноги на ногу — Вы хотите узнать, как мы спасли вас? Отряд Какуши прибыл на место битвы как никогда вовремя. Это настоящее везение, что мы успели! Задержись они хоть на полминуты… — она не договаривает фразу до конца, всё и так становится предельно ясно. Лицо Ренгоку трогает лёгкая улыбка.       — Спасибо вам за заботу! Как только я встану на ноги, то отблагодарю каждого! — Кёджуро искренне благодарен всем, кто принимал участие в его спасении. И даже та боль, которую он сейчас ощущает, не идёт ни в одно сравнение с приятным теплом, исходящим от самого сердца. Девушка же заливается нежным румянцем.       — Нет, нет, что вы, не стоит благодарности. Это наша работа.       Тут в палату неожиданно вбегает ещё одна девочка, только намного младше той, с которой Ренгоку разговаривал всё это время.       — Аой-сэмпай, Кочо-сан сейчас нет в поместье бабочки, поэтому я попросила ворона передать всем информацию!       — Хорошо, спасибо — Аой поворачивается обратно к Кёджуро — Ренгоку-сан, вам лучше ещё поспать и отдохнуть. Думаю, ваше следующее пробуждение пройдёт намного легче! — она берёт в руки поднос, на котором Столп пламени подмечает разнообразные бутыльки и использованные ватки       — Не волнуйтесь, мы позаботимся о вас — девушка улыбается и выходит из комнаты, аккуратно прикрывая за собой дверь. «Чтож, — думает Ренгоку, — нужно скорее восстанавливаться и возвращаться в строй, демоны не станут никого ждать». С этими мыслями он закрывает глаза и проваливается в сон.       

***

             Когда он просыпается в следующий раз, то и впрямь чувствует себя намного лучше. Боль в груди уже не такая сильная, а глазу не нужно время, чтобы привыкнуть к обстановке вокруг.       В комнате кроме него никого не оказывается и Кёджуро уже хочет предпринять попытку встать с постели, как к нему в палату заходит Шинобу.       — Ренгоку! Рада тебя видеть… в сознании — добавляет она и быстрым шагом подходит к нему, придерживая за плечи и помогая сесть, облокотившись на спинку кровати.       — Я тоже рад! Как обстоят дела? Как ребята? Им ведь тоже понадобилась помощь после Бесконечного поезда?       Кочо смотрит на него нечитаемым взглядом, а после слегка улыбается в своей привычной манере.       — Ты про Танджиро, Иноске и Зеницу? Да, они в полном порядке и уже во всю тренируются, чтобы восстановить силы.       Ренгоку удовлетворённо кивает, и улыбка снова озаряет его лицо. Кочо между тем продолжает разговор.       — К тебе много кто заходил, пока ты был без сознания. Узуй принёс повязку на глаз, которую сделал специально для тебя — Шинобу неожиданно достаёт откуда-то коробочку, украшенную драгоценными камнями и подаёт Ренгоку. Столп пламени аккуратно берёт её в свои руки и открывает крышечку — внутри и правда повязка: она полностью белого цвета, и только на той части, которая должна закрывать глаз, вышиты языки пламени. Точь-в-точь такие же, как на его хаори. Кёджуро искренне улыбается, ему она очень нравится.       — Я лично передам Узую благодарности за такой чудесный подарок — Ренгоку переводит взгляд на Кочо — когда её можно будет надеть?       — Хм, давай посмотрим — Шинобу осторожно снимает бинты с головы Кёджуро, и осматривает его рану — Думаю, уже можно примерять повязку! Твоя рана полностью зажила, давай сюда! — она забирает подарок Узуя из рук Ренгоку и колдует вокруг него, подавая зеркало — Что скажешь?       Хашира пламени смотрит на себя в отражении и остаётся полностью доволен. С этой повязкой он выглядит ещё более достойно.       — Прекрасно!       Кочо тихо хмыкает и убирает зеркало на место.       — Канроджи сегодня рано утром принесла тебе сладкий картофельный мисо-суп. Так как ты тогда ещё спал, я попросила подать его тебе на обед, ты же не против? Время обеда как раз уже наступило.       Ренгоку, услышав её слова, только ещё шире распахнул глаз от восторга.       — Хорошо! Нужно обязательно навестить Мицури и приготовить ей ответный подарок!       Кочо на такое заявление только ярче улыбается.       — Не торопись, всему своё время — Хашира насекомого проходится по комнате немного нервно, собираясь уже покинуть палату, но в самый последний момент останавливается напротив двери так и не решаясь выйти. Ренгоку замечает её метания, но решает ничего не уточнять, потому что точно знает — если Шинобу захочет что-то сказать — она скажет — Знаешь, что самое интересное? Томиока тоже заходил проведать тебя, и казалось бы, ничего необычного, но я первый раз увидела, чтобы эмоции на его лице выражали хоть что-то, кроме безразличия — она задумчиво постучала пальцем по своим губам — А ведь он даже оставался ночевать у твоей кровати, представляешь? Я пыталась его выгнать из больничной палаты, но он упорно провел здесь три ночи подряд, не желая уходить — Кочо переводит на Кёджуро свой взгляд — Отдыхай, не буду мешать, скоро принесут обед, так что не скучай — дверь за ней легонько закрывается, почти не создавая постороннего шума, и Ренгоку остаётся в комнате совсем один.       В тот момент, когда Шинобу упомянула Томиоку, у Столпа пламени невольно сжалось сердце. Он почувствовал легкий укол боли откуда-то со стороны груди, не до конца понимая, было ли это от не прошедшей травмы, или от чувств, которые он пытался пустить на самотёк.       На самом деле, отношения между ними Ренгоку мог назвать дружескими. Они иногда обедали вместе, и несколько раз Гию был инициатором их совместных тренировок. Однако была во всём этом одна небольшая загвоздка. Каждый раз, когда Хашира ели вместе, Томиока сам накладывал угощения в тарелку Кёджуро, или, уже в процессе трапезы, мог положить кусочек (даже если тот был последний) своей любимой рыбы Ренгоку. Столп пламени на это лишь улыбался и всегда благодарил за заботу, чувствуя непонятно откуда взявшееся в сердце странное чувство.       Несмотря на это, Кёджуро очень часто видел Гию в подвешенном состоянии. Особенно остро это проявлялось после слов Кочо о том, что Томиоку никто не любит. И сколько бы раз Ренгоку не делал ей замечания по поводу грубых слов, свои едкие комментарии Столп насекомого опускать не переставала. Поэтому у Хашира пламени уже вошло в привычку тихонько подходить к Гию и, кладя руки ему на плечи, смотреть прямо в глаза, заверяя о том, что тот достоин места среди Столпов, что его любят и ценят (по крайней мере сам Ренгоку), а после тепло улыбаться, так, как способен только он.       И это сработало. Томиока и вправду стал немного уверенней в себе, однако, так называемые «знаки внимания» теперь начали исходить и от него. Гию не только делился своей едой вместе с Кёджуро во время их совместной трапезы, но и на тренировках интересовался, как обстоят дела на заданиях, не получил ли Ренгоку ранений в бою и много других, казалось бы, обычных вещей, но вместе с этим Томиока всегда старался коснуться Столпа пламени. Чаще всего это было заметно после тренировочного спарринга на деревянных мечах. Гию всегда первый подходил к Кёджуро, и бережно, почти невесомо, касался его рук, осматривая на наличие ранений, и уже позже, убедившись, что всё в порядке, переплетал их пальцы, ведя за собой. Но он никогда не держал их руки по настоящему крепко, давая сделать последний выбор за Ренгоку, но тот, в свою очередь, от чего-то руку и не убирал.       Вся эта «идиллия», если её можно было так назвать, продолжалась на протяжении года, но никто из них так и не решался сделать шаг вперёд. Пока одна произошедшая ситуация не отдалила их друг от друга совсем.

Flashback

             Сегодня был по настоящему дождливый день. Как будто сами Боги оплакивали их потери в битве со Второй низшей луной. Бой выдался не таким уж и сложным, но в ходе него зацепило несколько человек и погибло около пяти начинающих охотников. Ренгоку подоспел как раз к середине действа и спас всех оставшихся людей, одержав победу над демоном. Убедившись, что люди в безопасности, а все члены отряда доставлены в поместье бабочки, Кёджуро решил было отправиться к себе в поместье, но Канао, увидев рану на руке Хашира, предложила обработать её. На что Столп пламени лишь вежливо улыбнулся и сказал, что это всего лишь царапина, которую он и сам в состоянии подлатать. После этого он ещё раз поблагодарил всех за помощь и, выйдя из поместья бабочки, зашагал к себе домой. Прям под проливным дождём.       Несколько минут спустя, когда Ренгоку уже отошёл на достаточное расстояние от поместья Кочо, он замечает очень знакомую фигуру, стоящую под Глицинией. Это был никто иной как Гию. Его двухцветное хаори не спутаешь ни с кем другим. Кёджуро в мгновение ока оказывается около Томиоки и слегка дёргает его за рукав.       — Гию, что ты здесь делаешь? Да ещё и во время такого сильного дождя — Ренгоку не успевает подумать над тем, что делает, и спустя секунду снимает своё «огненное» хаори, поднимая его над головой Хашира воды — Ты же насквозь промок! Нужно срочно возвращаться домой.       — Ты выглядишь не лучше, чем я — наконец-то тихим голосом произносит Гию.       Кёджуро так и застывает с широко раскрытыми глазами. Томиока наверняка прав. Его волосы сейчас были не просто мокрыми — с них прямо таки лилась вода; он чувствовал, как тонкие струйки стекали по его вескам прям за шиворот, а вся одежда неприятно липла к телу; рукав около раненой руки стал ещё более багровым. Поддавшись уже через край наполненным чувствам и эмоциям Ренгоку наклоняется ближе к лицу Гию, чтобы тот смог почувствовать горячее дыхание на своей коже, продолжая смотреть Томиоке прямо в глаза, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию на его действия, надеясь получить хоть какое-то объяснение тому, что между ними происходит последний год. Потому что Кёджуро откровенно устал. Устал от этой глупой недосказанности, повисшей между ними.       — Что ты делаешь? — Томиока несильно, но достаточно ощутимо, толкает его в грудь, заставляя отойти подальше от себя. Неужели это всё? Неужели чувства, которые всё это время ощущал Ренгоку, испытывал лишь он один? Его запал резко сходит на «нет», а хаори, которое он минутой ранее снял, чтобы укрыть Гию от дождя, от чего-то становится невозможно тяжёлым и повисает на раненой руке.       — Чёрт, Томиока, прости, я подумал что…       — Забудь, мне пора — Столп воды исчезает за пеленой дождя, не давая Ренгоку и шанса озвучить свои чувства.       Кёджуро так и остаётся на месте, боясь даже вздохнуть. Таким действием Томиока очень ясно дал понять, что чувства Ренгоку ему не нужны.       Хорошо, раз Гию к нему ничего не чувствует, то и ему следует засунуть свою любовь куда подальше. Вот только боль в районе сердца становится всё сильнее, а глаза начинает щипать от поступающих слёз. Кёджуро чувствует, как ноги становятся чересчур ватными, из-за чего приходиться облокотится на ствол дерева, чтобы совсем не осесть на землю. Ренгоку лишь тихо фыркает, и болезненная улыбка расползается по его лицу. Он ещё с минуту стоит на месте, пытаясь хоть как-то привести себя в порядок и всё таки делает шаг под град дождя, капли которого начинают неистово бить по голове и плечам. Чтож, пусть его чувства останутся прямо здесь, под этой Глицинией, они ему больше не нужны. Никому из них.

End flashback

                    Почему-то именно сейчас Ренгоку вспоминает этот случай, произошедший три месяца назад. За это время отношения между ними перевернулись с ног на голову — Томиока свёл их взаимодействия до минимума, как и всегда, не давая никакого шанса на объяснение. От этого сильно болело где-то в районе сердца, но Кёджуро старался держаться, надеясь хотя-бы на то, что после его опрометчивого поступка они смогут остаться друзьями. Но если тогда, под Глицинией, Гию явно дал понять, что не желает слышать о его чувствах, зачем же тогда приходить к нему сюда, в палату, и тем более ночевать здесь? Ренгоку было интересно, что ему скажет Томиока при встрече на этот раз. Но изменилось ли хоть что-то с того момента?       Не успели к нему на обед принести оставленный Мицури мисо-суп, как в ту же секунду ураганом в комнату врывается Танджиро, который чуть ли не кидается в объятия Кёджуро, вовремя себя останавливая, и заливается слезами, благодаря за спасение и за то, что сам Хашира остался жив. Ренгоку на это только ярко улыбается и треплет того по голове, говоря, что всё прекрасно и чувствует он себя хорошо. Спустя несколько секунд он замечает в дверях Иноске, у которого глаза тоже на мокром месте и машет ему рукой, намекая на то, что бы тот подошёл ближе. Иноске быстро подходит, попутно стукая Танджиро по голове, выкрикивая что-то из разряда: «Болван! Хватит реветь! Ты не видишь что-ли, что ему уже лучше!» и между ними завязывается дружеская перепалка. Ренгоку тратит некоторое время, чтобы успокоить охотников на демонов и предлагает им отобедать вместе, как раз спрашивая про их состояние и где сейчас Зеницу вместе с Незуко. Ребята рассказывают, что спустя месяц лечения они прошли восстанавливающую терапию и теперь могут снова ходить на задания, где сейчас Зеницу и пропадает, а Незуко спит в своей комнате.       После обеда Танджиро и Иноске никак не хотели уходить из палаты Кёджуро, что даже Аой, которая как раз проходила мимо, заглянула на их шум.       — Эй! Что за балаган вы здесь устроили?! Неужели не видите, что Ренгоку-сан уже устал от вас? — все трое дружно переводят взгляд на Ренгоку, глаза которого и правда закрыты, неужели за своей болтовней они даже не заметили, как Хашира уснул? — Ну-ка выметайтесь отсюда! — уже тише добавляет девушка и прогоняет эту несносную парочку из комнаты, убирая столовые приборы и тихо прикрывает дверь, стараясь не нарушить сон Столпа пламени.

***

      Спустя ещё неделю восстанавливающей терапии Кёджуро наконец-то возвращается в своё поместье. В конечном счёте тренировки с молодыми пошли ему на пользу. Всё таки он тогда верно подметил — следующее поколение в надёжных руках. Он искренне верит в этих ребят и знает, что в случае чего они его никогда не подведут.       В поместье он пришёл уже под ночь, Аой пыталась отговорить Ренгоку отправляться в дорогу так поздно, но Хашира сказал ей, что уже и так засиделся у них, по пути благодаря всех за заботу о нём. Он попросил своих слуг на этой недели подготовить большой ужин, чтобы пригласить в гости ребят, которые помогали ему в восстановлении.       Столп пламени медленно прогуливается по своей территории: очень приятно спустя долгое время вернуться в привычное место. Расставленные по периметру поместья лампы придают особенную атмосферу этому месту. Ренгоку останавливается на месте и выпускает изо рта небольшое облачко пара, и легонько улыбается. Он его заметил.       Хашира оборачивается на главные ворота, где притаилась тёмная фигура, и терпеливо ждёт. Человек понимает, что его обнаружили и поэтому спрыгивает с центральных ворот прям во внутренний сад, по которому сейчас и ходил Ренгоку. В свете ламп удаётся легче его рассмотреть. Всё такие же торчащие во все стороны чёрные волосы, собранные в низкий хвост и двухцветное хаори. Его тяжело не узнать.       — Рад тебя видеть, Гию. Если ты хотел со мной встретиться, то не обязательно прятаться под покровом ночи у меня на крыше, можно просто прийти утром — хотя у Столпа пламени и улыбка на лице, но его тон так и сквозит чем-то язвительным, что как пощёчина хлещет Томиоке по лицу.       Ренгоку стоит прям перед ним, весь такой расслабленный и с улыбкой на лице. Он создаёт видимость того, что всё хорошо, но Гию понимает, что это далеко не так. Его терпение уже достигло своего пика.       — Что-то я сегодня устал, приходи завтра — Столп пламени уже собирается развернуться и зайти в дом, как неожиданно быстро Томиока оказывается рядом и заключает того в объятия. Ренгоку на пару секунд теряет способность нормально мыслить и двигаться, а после лишь хлопает Гию по плечу.       — Давай оставим всё на зав…       — Я очень за тебя волновался — вдруг выдаёт Томиока, не давая Кёджуро закончить фразу, и ещё крепче сжимает того в объятиях, зарываясь руками в волосы цвета огня и солнца, и начинает медленно пропускать пряди между своих пальцев, пока не натыкается на шнурок от повязки, и резко замирает. Он перемещает свои ладони на лицо Ренгоку и едва касаясь обводит его черты, проводя пальцами от скул до самой повязки, задерживая на ней свой полный грусти взгляд — Если бы я только был с вами тогда, ничего этого бы не случилось. Ты не потерял бы глаз и…       — Томиока, хватит — Столп пламени перехватывает его руку и прерывает речь — Что было — то было. Прошлое не изменить, можно только принять его и жить дальше. Не вини себя в том, над чем ты не властен — Ренгоку легонько сжимает его руку в своей и улыбается — Видишь, прямо здесь и прямо сейчас я стою перед тобой живой и здоровый. С ребятами и пассажирами поезда всё хорошо. Это ли не победа? — Гию всё ещё смотрит на него невозможно грустными глазами, а затем подаётся вперёд и, немного отодвигая повязку вбок, мягко целует в закрытое веко со шрамом.       Ренгоку соврал, если бы сейчас сказал, что ничего не чувствует. Его сердце вдруг заходится в диком ритме, а сам он как будто перестаёт дышать. Всё перед ним вдруг начинает кружиться и Кёджуро едва успевает понять что вообще происходит, как чувствует, что сильные руки подхватывают его за плечи и ближе прижимают к себе.       — Кёджуро! Ты в порядке? — Гию обеспокоенно осматривает его с ног до головы — Прости меня, ты и правда устал, а тут ещё и я…       — Томиока — одно лишь имя, которое он услышал из любимых уст, заставляет его замереть на месте — Что ты делаешь? Что происходит? Я тебя совсем не понимаю. Сначала ты меня отталкиваешь, а сейчас сам ко мне приходишь и…       — Ты точно не устал? На ногах ели держишься. Наш разговор можно и правда отложить до утра — Гию сопротивляется как только может, однако…       — Я хочу наконец-то понять, что между нами происходит — Ренгоку собирается с силами и ему вновь удаётся твёрдо встать на свои ноги. Он смотрит в глаза Томиоке и аккуратно отводит прядь волос с его лица, что так и норовила попасть в глаза — Поэтому говори то, что хотел сказать.       Гию тяжело вздыхает и продолжает:       — Давай сначала присядем — Столп воды аккуратно ведёт Ренгоку под руку к скамейке напротив цветочной клумбы и садится, утягивая за собой Кёджуро, переплетая пальцы на их руках. Гию ещё несколько раз делает глубокий вдох, явно пытаясь успокоиться, но в этот раз Столп пламени не будет торопить события. Он терпеливо ждёт, пока Томиока начнёт свой рассказ, большим пальцем переплетенной руки поглаживая его по внешней стороне ладони. Таким образом давая понять, что он рядом. И готов услышать любую правду.        — Ещё тогда — под Глицинией — Гию аккуратно начинает свой рассказ — Я поступил так, как не должен был. Когда ты наклонился ко мне, чтобы поцеловать, я откровенно запаниковал и решил, что лучшим решением будет бегство. Как и всегда — Томиока склоняет голову, но даже так Ренгоку способен заметить, какая болезненная ухмылка появилась на его лице. Кёджуро на это лишь сильнее сжал его ладонь в своей — Сразу после того, как я ушёл, то понял, что если не вернусь сейчас, то потеряю тебя уже навсегда — Гию переводит полный печали взгляд на Ренгоку, и Столп пламени только сейчас замечает его красные глаза. Наверняка он не спал всё это время из-за волнения за самого Кёджуро. Неприятный укол боли тут же разносится по сердцу, что заставляет Ренгоку тихо выдохнуть и кивнуть, давая таким образом знак Томиоке, чтобы он продолжал — Однако, когда я вернулся к Глицинии, тебя уже не было.       — Ты потом вернулся? — Ренгоку удивлённо распахивает глаз — Мне тогда показалось, что я провёл там целую вечность.       — Я вернулся почти сразу же, как и ушёл — Гию продолжает рассказ смотря мыльным взглядом куда-то вперёд — После этого я решил больше не доставать тебя своими чувствами, ведь как можно простить того, кто сбегает при каждом удобном случае, при этом даже не пытаясь объясниться?       — Томиока…       — Тогда я думал, что это будет лучшее решение для нас обоих. Но…— Столп воды затихает, и Ренгоку даёт ему время, чтобы собраться с мыслями — Но как я мог всё решить за нас двоих не поговорив с тобой? — Гию высвобождает руку из крепкой хватки Кёджуро и зарывается в свои волосы, с силой оттягивая их назад — В тот момент, когда мне доложили, что ты был смертельно ранен после битвы с Третьей высшей луной, я думал, что сойду с ума. В моей голове снова и снова проносились мысли о том, что я это я виноват, что именно я должен был оказаться там, а не ты, Ренгоку. И в конце концов я чуть не потерял дорогого сердцу человека — Томиока переводит взгляд на Кёджуро, от которого тот перестаёт дышать: в его глазах он видит безграничную печаль вперемешку с чем-то очень тёплым и родным — В тот момент я жалел лишь об одной вещи — Гию делает небольшую паузу и выдерживает столь волнительный взгляд Ренгоку — что не сказал тебе о том, как сильно люблю тебя.       Столп пламени лишь шире распахивает свой глаз и не читаемый взглядом смотрит на Томиоку. Оказывается, всё это время его чувства были взаимны и более чем реальны!       — Пожалуйста, скажи хоть что нибудь, а то я начинаю волноваться — Гию опускает нервный смешок, а после прячет лицо в вороте своей формы, ожидая хоть какого-то ответа.       Ренгоку наконец приходит в чувства после признания и подскакивает со скамейки, притягивая к себе Томиоку и, беря его на руки, начинает кружиться с ним, будто в танце. Столп воды не успевает ничего понять и лишь сильнее обвивает руками сильную шею, позволяя себе прижаться к чужой груди, однако спустя секунду осознание обрушивается на него как ушат с холодной водой.       — Кёджуро! Подожди! Поставь меня на место, тебе нельзя носить тяжёлое, ты только восстановился!       Под возмущённые крики Гию Ренгоку останавливается, однако не спешит опускать Томиоку из своих рук.       — Взаимно! — Кёджуро изо всех сил сдерживается, чтобы ещё сильнее не сжать Гию в своих объятиях. Из-за резкого всплеска чувств у Ренгоку начинает бить мелкой дрожью всё тело, но он продолжает крепко держать уже свою любовь на руках, вкладывая в взгляд всю нежность, на которую только способен — Я никогда ни на что не надеялся, стараясь контролировать свои чувства, чтобы они не выходили за рамки дозволенного, однако… Я тоже люблю тебя, Томиока.       Ренгоку аккуратно опускает замершего от услышанного Гию, придерживая за талию, и нежно, едва уловимо, проводит кончиками пальцев по его щеке, так и не решаясь приблизиться к его губам. Томиока с улыбкой перехватывает руку Кёджуро и целует костяшки пальцев.       — Всё в порядке, ты можешь…       Вот только закончить фразу Гию так и не удаётся. Ренгоку подаётся вперёд, трепетно касаясь столь манящих и желанных губ.       Томиока сначала распахивает от неожиданности глаза, а спустя несколько секунд зарывается пальцами в волосы Ренгоку, притягивая его ближе к себе, и с таким же трепетом отвечает на поцелуй. Ноги вдруг становятся ватными, а сердце обещает выпрыгнуть из груди, когда Кёджуро усиливает хватку на его талии, принимаясь сквозь одежду массировать тазовые косточки, вырывая тихий стон изо рта Гию. Столп пламени медленно посасывает сначала верхнюю, а затем нижнюю губу Томиоки, не проникая дальше, а после отстраняется, тяжело дыша.       — Всё хорошо?       — Да, прекрасно — Столп воды подаётся вперёд и крепко обнимает Кёджуро за шею — Боюсь, что сегодня я буду не в состоянии тебя отпустить — Гию сильнее прижимается к Ренгоку. Даже кусачий холод, просачивающийся сквозь одежду, не сравниться с теплом, исходящим прямо от сердца.       — Я никогда тебя не отпущу — Столп пламени немного наклоняется и ловко подхватывает Томиоку под бёдра, тем самым заставляя обвить ногами свой торс — Пойдём, отнесу тебя домой, а то ты замёрз уже.       — Погоди! Зачем ты опять взял меня на руки? Тебе нельзя носить тяжести — Гию тяжело вздыхает, когда понимает, что его слова не произвели никакого эффекта — Я волнуюсь за тебя — Ренгоку, который уже стоял около двери, неожиданно прижимает к ней Гию и целует его в уголок губ.       — Я же сказал, что уже хорошо себя чувствую, если бы что-то было не так, я бы сказал — Кёджуро улыбается, заглядывая Гию прямо в глаза, и у того сердце снова заходится в бешенном ритме. Томиока слегка проводит языком по своим сухим губам — этот жест не остаётся без внимания Ренгоку. Столп пламени едва ли успевает второй раз коснуться губ напротив, как с другой стороны двери раздаётся стук.       — Хашира пламени, прошу прощения за беспокойство, хотела предупредить, что ужин был готов ещё тридцать минут назад. Нам ждать вас?       Гию тут же легонько бьёт Ренгоку в плечо, прося опустить его наконец-то, что Кёджуро и делает. Томиока быстро поправляет своё хаори и приглаживает волосы, пока Кёджуро уже открывает дверь.       — Акина-сан, мы уже заходим! Приготовь пожалуйста ещё один комплект приборов и сменную одежду, гость останется у нас с ночевой — Ренгоку шире открывает дверь, пропуская вперёд Гию. И только после этого Томиока замечает, с кем всё это время разговаривал хозяин поместья. Служанка перед ними — женщина преклонного возраста, не высокого роста и с седыми волосами, собранными в тугой пучок. Гию, завидев её, склонил голову в уважительном жесте.       — Храни вас Будда! Это же Хашира воды — Томиока Гию, верно? Приятно с вами познакомиться! — женщина торопливо вытирает руки о свой нагрудник и кланяется.       — Да, всё верно. Но не стоит таких церемоний. Вы Акина-сан? Мне тоже приятно с вами познакомиться.       — Хорошо, хорошо, просто немного разволновалась. Я ещё не встречала Хашира воды из нового поколения — старушка переводит взгляд на Ренгоку — Господин, мне приготовить футон в гостевой комнате?       — Не стоит, мы с Томиокой будем спать вместе.       Заявление Кёджуро проносится как гром среди ясного неба и две пары недоумевающих глаз уставляются прямо на него. Ренгоку на это только пожимает плечами и обнимает Томиоку за талию сзади.       — Х-хорошо, тогда я сейчас же принесу комплект новой одежды и ещё одни столовые приборы — Аника неловко топчется на месте, не поднимая на Хашира глаз, а затем кланяется и быстро скрывается за углом.       Гию хотел было возмутиться на действия Кёджуро, но в итоге откидывает голову ему на плечо и закрывает глаза.       — Ну что ты творишь?       — М? Я сказал или сделал что-то не так? — Ренгоку наклоняет голову и начинает покрывать поцелуями шею Гию, в некоторых местах прихватывая нежную кожу зубами, оставляя красные следы, тут же зализывая места укусов. От таких действий Томиоку бросает в дрожь, а дыхание перехватывает от накатившей волны возбуждения. Ему требуется огромная сила воли, чтобы не застонать прямо здесь, в коридоре, и он выворачивается их объятий Кёджуро.       — Если мы сейчас не остановимся, то даже поесть не сможем — На лице Гию появляется смущённая улыбка. Он бережно берёт руку Ренгоку в свою, переплетая пальцы, и тянет куда-то в глубь поместья.       — Не могу удержаться, чтобы не поцеловать тебя — Кёджуро подаётся вперёд, оставляя быстрый поцелуй на щеке Томиоки и уже сам уверено ведёт его в нужном направлении — Хорошо, идём! Уверен, что тебе понравятся угощения, которые приготовила Аника-сан!       — Я в этом не сомневаюсь — Гию лишь сильнее улыбается, опуская взгляд на их руки, сцепленные в замок, и наконец впервые за долгое время чувствует счастье. Прямо здесь и сейчас он по настоящему счастлив. Его любовь идёт с ним рядом за руку, а о большем он пока и не просит.              

Конец.