Расплата собою

Им все таки пришлось ехать вчетвером. Ярик, правда, не знал, как ему это перенести. Но обижать Сашу и расставаться на плохой ноте он не хотел. Поэтому он согласился. Саша выбрал замечательное место. Прекрасные два домика на четвёрых. Даша пришла в восторг. Все было хорошо до наступления вечера. Им пришлось разделиться на два домика. Настя и Саша удалились в свой, а Ярик поплелся с Дашей в свой домик. *** Что же такое секс? Секс это страсть, секс это красиво, секс это чувства. Что такое секс для Ярика? Для него это когда жизнь ебет его, а он тихо плачет по ночам. Но...Он уже и так на самом дне. Со дня на день он ждёт, когда с его погон срежутся заветные звёздочки. Звёздочки нельзя достичь, использовав любовь, как средство. Потому что такая любовь заканчивается, когда кончается терпение, и твои погоны уходят вместе с ней. Уважение, почёт, все, что ты возвел в культ – падает, словно Икар с небес. Он трогает её. Она тянется его поцеловать, но он отводит лицо, кривится, продолжает механически двигая пальцами, даже не пытаясь посмотреть на её реакцию. Когда-то они заключили договорённость, что никакой излишней тактильности, так как Ярослав это не любит. – Ярик, мне больно! – он двигает пальцами взад - вперёд. Мышцы пронзает острая боль от таких движений, становится некомфортно. Его тянет блевать. Он старается смотреть в стену и выцепить в голове родной образ. Он не слышит её слов. – Делаю, как умею. Я бесчувственный человек, если ты забыла. – отрезает он. – Мог бы позаботиться о том, что мне больно! – она пытается скрыть гримасу. Острая боль начинает пульсировать внизу её естества. Внезапно все прекращается. Он вытаскивает из неё пальцы и отстраняется, отодвигается на постели. – Я по-другому не умею! Тебе надо - ты и делай. – он прикрывается простыней и уходит в ванну. На её глазах наворачиваются слезы. От физической боли, которая постепенно унимается, и моральной, которая только сильней разгорается. Она тянется к телефону. В нем счастливые фотографии. В нем вроде бы как романтические мгновения, которые стоят унижения в постели. Она ладошкой утирает накатившуюся слезу, листает ленту. Пара милых сообщений и фотографии улетают в сеть. Пусть хоть кто-то будет рад, пусть хоть кто-то будет умиляться, а она попытается насытиться этими эмоциями. Может, это поможет? *** Ярик запирается в ванной, распутывается из одеяла. Смотрит вниз. Вообще ничего не встало, никакого отклика. Ему 30, а у него проблемы с потенцией? Может, ему к врачу сходить? – он опирается о раковину. Он даже не может изобразить этот стояк. Как ловко он играет перед начальство, как ловко он играет перед коллегами, но вот сыграть стояк он просто не может. Одно её прикосновение и у него все падает. Одно её появление в поле его зрение и ему хочется нацепить скафандр. Он откупался до этой поездки от неё любыми способами. Хочешь новое платье - пожалуйста, хочешь путешествие - пожалуйста, хочешь гулять - пожалуйста. Он становился для неё мягкой игрушкой, тамагочи, мальчиком для битья и моделью для фотографий, кем угодно лишь бы она не трогала его. Никаких объятий, если она его целовала, никаких поцелуев, если она его обнимала, и уж тем более, никаких ласк, если они вдруг оказывались в одной постели. Она села на него сверху. – Уйди! Жаба! – он взбрыкнул, попытался скинуть её. Она сильнее сжала его бока. – Ну уж нет! Мы что, зря сюда приехали?! – она попыталась его поцеловать. Он отвернулся, попытался отплеваться. Было противно ощущать её губы на своих. Не получилось. Она оказалась сильнее. Она языком раздвинула ему губы. Он попытался её укусить. В её венах вскипел огонь. Это она сделала то, что до неё не смогли сделать никакие девушки, даже та, что почти приходилась ему женой! Он лежал под ней, раскрытый и беззащитный, а она властвовала. Она получила над ним власть! Ох, не зря она придумала тогда с травмой. Все не зря. Не зря она врала начальству, выдумывая несуществующие ранение в лёгкое и правдоподобно кашляет в трубку. Ох, как же все над ней бегали! И не зря она придумала весь этот цирк с угрозами. Право дело, было несложно найти маленькую дурочку, которая была готова на все, ради того, чтобы помочь доброй тёте- лейтенанту и охотно согласилась написать пару -тройку угроз. Ох, как же он испугался! Ей было так радостно смотреть на страх в его глазах. Ей было так радостно, когда он приехал к ней и с порога заявил, что теперь они везде будут вместе. Она пришла к своей цели. – Нет, пожалуйста, не надо! – он отчаянно задвигал руками, когда почувствовал, что руками он стаскивает с него спасательное одеяло и лезет руками по резинку его трусов. Самое сокровенное. Самое ценное, то, что не должно достаться никому, тем более, ей. Она пальцами цепляет член. Ноль реакции...Он не встаёт, а лишь сильней обмякает в её руках. Ярика начинает бить дрожь. Она трогает его! Трогает...Трогает. Она заставит его войти в неё! Ему страшно, его бьёт дрожь и изнутри обваривает холодом. Ему не сбежать, а иначе как он это объяснит? Его изнасиловала любимая девушка, которую он нежно и горячо любит? Это же смех! Это же...Смешно! Кому он скажет, что никогда её не любил? Из глаз начинают течь слезы. Она трогает его, терзает зубами его соски, а он чувствует, как тело перестаёт ему подчиняться. Оно просто становится ватным. Он не чувствует ничего ровно до тех пор, пока она снова не взвизгивает. – У тебя ничего не поднялось! Ты что, правда дед? – она упирается рукой о спинку кровати за его головой. – Ты дед! – жутко смеётся ему в лицо, сияя безумными глазами. – Нет! Нет! Ты.... – Аххаа, да ты мне даже ничего сделать не можешь! Лежишь и наслаждаешься, только вот встать у тебя ничего не может, потому что ты дед! Или гей? Что для тебя страшней? Жмурится. Он жмурится, пытается выбросить из головы её слова, её образ, все. Не выходит. Стоит прикрыть глаза – он видит, как её глаза горят похотью и местью. Она рукой двигает снизу вверх по члену, чуть впиваясь ногтями в нежную плоть. Он начинает руками скребсти по олеялу и просит отпустить. Жмурится. Он открывает их и видит её перед собой. Он чувствует, как её пальцы двигаются к его анусу. Остаётся только...Смирится? И хотя бы попытаться возбудиться, насколько это возможно в данной ситуации. Она не готовит его. Она лишь вторгается в его самое сокровенное место одним пальцем. Он начинает испытывать жгучую, жжущую боль. Он знает, что такое, когда происходит анальный секс без подготовки, расслабления и прочего. – Извини, сегодня без царских ухаживаний, да, принцесса? – она вводит второй палец. Её не волнует ничего. Нестерпимо больно. Словно вводят раскаленную иголку тебе в нутро. Каждое движение пальцев - боль. Хочется прекратить издевательства, хочется просто закончить все это. Чего она там хочет? Возбуждение? Он начинает думать, что делать. Бежать...Не сбежит..Она уже наладила его на свои пальцы и бежать ему некуда. Она на эмоциях – она сильней. Он чувствует себя тёмным, он не может себя защитить. Он тёмный с ног до головы, он её может себя защитить, он не может сохранить моральную верность и чистоту. Он также должен спать с женщиной и его это давит, давит. Женщина не может изнасиловаловать, тем более, любимая. Типо любимая. Но ведь он же не хочет с ней спать, его я, его тело не готово к ней. Он не хочет её. Нормы говорят ему о том, что он должен её хотеть и все, что сейчас происходит с ним – нормально. Он не может её оттолкнуть. Он злится на себя и на неё. Сделать только ничего не может – руки, ноги словно ватные. Он принимает решение терпеть. В конце концов, можно будет перестать врать, описывая коллегам, а иногда и не только, свой сексуальный опыт. Ей все равно от того, что в заднем проходе могут остаться некоторые физиологияеские вещи, ей все равно. Она понимает, что если так, – она лишь сильней его унизит. На этот раз он получит сполна. Он закрывает глаза и покорно принимает свою участь. Его выручит его хорошая память на действия и фантазия.... Воспоминания. Он пытается представить перед собой хотя бы одного из тех любовников, кто с ним был. Перекрыть весь кошмар может лишь Саша. Он вспоминает его. Он прокручивает в уме каждую деталь его внешности, начиная от зелёных глаз и заканчивая руками, увитыми венами. Он жмурится. Представляет Сашины руки, потом вспоминает, что Дашины руки трогают его сейчас и...Затирает женские руки, перерисовывая их на мужские, как песочную картину. Становится легче. Он словно видит, что это Сашины руки двигаются сейчас в нем. Словно Саша пришёл очень...Голодный до этих дел и никаких сил на подготовку нет. Словно это он так сильно сейчас хозяйничает в нем своими пальцами, чтобы подготовить к своему члену. Он чувствует, как его член заинтересованно дёргается. ‐ Саша! – Вот что значит, мы с тобой истинно влюблённая пара! Нам даже один человек нравится и во время секса мы о нем думаем! Удобно, согласись? — Ты думаешь, ты заинтересовал бы меня? Нет! Все это время мне нравился Саша! Его недоступность, его царская, королевская осанка и прыть – пленяет. Лучше с твоим другом Познакомлюсь ближе Слабак! – Зачем...Ты это сделала со мной?! – Саша никогда бы не подпустил меня настолько близко. Я могла лишь смотреть на него и вздыхает, что такой мужчина посмотрел не на меня. Но ты...Ты его друг, понимаешь? – И...Что? – на лбу выступает испарина. С каждой минутой ему все хуже и хуже. Он зовёт сбежать от жёстких слов, он хочет смыть с себя все. Нет... – Ты же ведь сейчас пойдёшь и что-то с собой сделаешь. Если вдруг...А он будет мучится, страдать, что недоглядел. Я отомщу вам обоим! – Но... – Ах да! У Саши есть Настя, а у тебя нет никого! У тебя есть только я! Перед твоими коллегами и начальством! Ведь ты же сам всем доказывал, что счастлив только со мной! Ты ничего не можешь сделать! Ничего! Ты один, у тебя нет никого! Тебя никто не пожалеет, как ты любишь, нет! – она смеётся сильнее. Она чувствует власть, она чувствует, что пришёл её час. Она унизит его за все. – Я буду противостоять тебе...один... – Смешно. Только вот одно моё слово о том, что я грущу и тебе придётся, повышаю специально для таких как ты тон, выполнять все мои желания, иначе я вскрою все. Все твои тёмные дела. И ты лишиться всего! Запомни! Ты теперь в моей власти. - Смешно. Только вот одно моё слово о том, что я грущу и тебе придётся, повышаю специально для таких как ты тон, выполнять все мои желания, иначе я вскрою все. Все твои тёмные дела. И ты лишишься всего! Запомни! Ты теперь в моей власти.