Мать тьмы

В Игг-Шайле никогда не наступит утро — а всё потому, что солнце обделило своим теплом этот унылый мрачный мир. Его обитатели привыкли довольствоваться светом кристаллов или грибов, и много было среди них животных, чьи глаза заросли бельмами и вообще обходились даже без этого жалкого освещения. В тёмных глубинах скрыты бесконечные тайны Асхана , и пещеры эти лежат много ниже владений Шалассы , а под самим Игг-Шайлом только Шио — исторгающая гнев и магму темница для демонов. Но как бы ни был суров и далёк от поверхности этот мир, под его сводами всё же теплится жизнь: многие грибы можно есть, подземные реки текут своим чередом, а бывает нет-нет да и разорвёт тишину вопль жуткой безглазой твари… Которые, впрочем, тоже съедобны. Первыми из разумных существ в подземельях обосновались гномы. Хорошо так обосновались, добротно. Их привлекли несметные богатства подземного края, и многие поколения бородатых крепышей трудились не покладая рук: далеко не все из них вообще бывали на поверхности, рождались и умирали в темноте подземелий. И именно сюда привели Безликие новых почитателей Малассы, надёжно укрыв во тьме народ Туидханы от их безжалостных лесных собратьев. С тех пор жизнь тёмных эльфов превратилась в бесконечную войну за выживание с соседями-гномами, демонами Шио, местными хищниками — да и просто друг с другом, во славу своей кровавой богини… Маласса любит крепких духом и не прощает ошибок слабакам.

***

Маленот присел на колени перед огромной драконицей, позволяя той себя обнюхать. Чёрные драконы здорово действовали ему на нервы: а ну как дщерь Малассы примет его за чужака? Нет, с инферно Мэл дружбы не водил, но выглядел он как самый настоящий лесной эльфишка… Мать всегда уклончиво улыбалась, когда он заводил разговор о своём отце. Да ещё и Эльрат расстарался, бесы бы его драли! — и наградил юного чародея своей клятой светлой магией! Вот кому, скажите на милость, придёт в голову относиться серьёзно к курсанту, который ни Глыбой толком приложить не может, ни Огненным шаром обласкать?.. Зато скастовать Ускорение, или там Каменную кожу — это всегда пожалуйста. Кроме того, светлая магия бесполезна в помощь чёрным драконам, таким, как вот эта дамочка. На них магия вообще не действует. А это значит что? Правильно — никакой благодарности от его Регенерации, одна лишь только злость на нерасторопного колдунишку… Ну да ничего, вот выучит он массовую Чуму, и дело пойдет пошустрей. Зато гидры готовы были вылизать Маленота каждой из своих слюнявых голов по очереди: усиленные Каменной кожей и Регенерацией эти гиганты стояли насмерть, пока ассасины расстреливали из-за их спин всё живое… Вот бы ещё выучить Божественную месть и Воскрешение! Так жаль, что в их дыре ни книжек нормальных нет по этой теме, ни учителей. Всех причастных к магии Света чужаков обычно расстреливали ещё на подступах к городу. Может, однажды ему повезет сходить на поверхность в гости? Говорят, свет там такой яркий, что глаза слепнут на неделю… Дракониха не нашла к чему придраться и поклонилась в ответ — чисто символически, припав на передние лапы секунды на три. Много чести для курсанта. Мэл не выдержал и почесал старушку под челюстью, но та только зашипела, выдыхая струйки дыма из пасти. Жаль, эта злобная попалась… Интересно, был то добрый знак от Малассы или нет? Сегодня удача нужна ему как никогда. Тёмный эльф прошёл в стрельчатую арку, входя в свою альма матер — военную академию Малассы. Не повезло. Белые волосы в короне из шипов Мэл узнал издалека. Наставница Ирбет отвечала юному чародею взаимностью, не церемонилась, часами вколачивая в него навыки по расширению сознания. Её стараниями Маленот приобрёл таки способность восполнять ману за ночь, а ещё шрам на левой руке и дёргающийся глаз. Почему служительницы Малассы так не любят магию Света? Сумеречные ведьмы ведь активно ею пользуются, тем же Карающим ударом. Кстати, шрам на тыльной стороне ладони он получил именно за то, что об этом спросил вслух…

***

Маленот ни за что не стал бы поступать в военную академию, и никакие уговоры, угрозы и мольбы матушки Сиртанны не смогли бы переубедить юного эльфа, видевшего своё призвание в чём угодно, только не в отнимании чужих жизней. Вот алхимия была ему очень даже симпатична. Матушка и сама была превосходным алхимиком. Или, скажем, ремесло создания артефактов. Но Зара вовремя вправила ему мозги на место десять лет назад… Эльфы медленно стареют и ещё медленнее растут. Мэлу было уже за тридцать, а выглядел он как человеческий детёныш лет десяти: худой, нескладный, на голову ниже матери. Да когда он уже вырастет наконец? Юный эльф много читал, а если и выходил из дома, то старался везде следовать за матерью, что тоже не прибавляло ему популярности среди сверстников. Но в тот злополучный день Маленот ушёл один, потому что матушка не одобрила бы его маршрут. В их город приехал гном-торговец. Такое бывало нечасто, тёмные эльфы относились к чужакам с большим подозрением. Но у гномов иногда оседали интересные вещички, а уж про доспехи и говорить не приходилось. Так что торговца артефактами впустили на пару дней и даже приставили к нему охрану из местных — мало ли… Сам гном оказался жрецом Арката , и он тут же посетил все библиотеки с заклинаниями, кристаллы, повышающие ману и планетарии. А ещё он мог знать столь редкую в тёмных подземельях магию Эльрата. Так что Мэл, простояв в очереди добрых два часа, смог-таки выбить себе аудиенцию у этого странного коротышки. Он бы и раньше к нему попал, но покупатели постарше не церемонились и лезли вперёд его очереди. Маласса сурова… Гном был весьма удивлён как посетителю, пришедшему сюда вовсе не за покупками, так и его невероятной просьбе — научить малыша-эльфа светлой магии… Конечно, не бесплатно, в обмен на другое заклинание из своих личных познаний. Маленоту повезло, гном не знал элементарного Замедления из стези Тьмы. А взамен он научил эльфа той самой Регенерации, много раз сломавшей об коленку весь привычный ход боя. А ещё подарил парочку волшебных свитков — просто так, что было вообще для скуповатых гномов несвойственно. Много позже Мэл подумал, что гном прекрасно знал Замедление. Просто сделал добрый жест мальчику, смотревшему на него как на великого учёного… На обратном пути удача изменила юноше. Расслабился, замечтался… Решил срезать короткой дорогой. Почти сразу же за поворотом через гномьи развалины его почтили своим вниманием ученики школы ассасинов. Отребье, чьим пределом мечтаний было освоить невероятно сложную конструкцию арбалета и держать его болтом к противнику. Каким бы наивным ни был Маленот, он быстро сообразил, к чему те ведут беседу, а сзади подкрадываются ещё двое… И вряд ли это ограбление — по нему же видно, что за душой ни гроша. Только многих сынов Малассы одолевала жажда, свойственная хищным животным: поиграть с жертвой, даже если те уже сыты и им ничего от неё не требуется — кроме забавы, конечно. Ускорение помогло юному эльфу собрать ноги в руки и оторваться от своих навязчивых провожатых. А затем в его руку прилетел арбалетный болт. Рядом ткнулись в камни ещё два. Да его же сейчас загонят, как ящерку! Мэл тупо смотрел на своё запястье — наконечник вышел с другой стороны. Больно не было, только очень страшно. По его прикидкам он уже должен был выбежать из развалин с другой стороны и выйти на площадь Кровавой Арены, а оттуда до дома рукой подать… Но где-то он, похоже, ошибся. Не там ли, когда решил выйти из дома один? Дорожка становилась всё уже, временами пропадая в каменной россыпи совсем. Вокруг росли огромные светящиеся грибы. Плохо — так в него проще целиться. Но и в сторону уже не свернуть, светящиеся гиганты росли слишком плотно. Рука онемела до локтя, болт он не трогал: мог зацепить крупный сосуд и быстро истечь кровью. А яд с него всё равно уже попал в тело и продолжал делать свою чёрную работу… Вот сейчас бы так пригодилась Ледяная глыба или Молния… Ну почему он такое ничтожество? Дорожка закончилась грибной поляной. С одной стороны её окружали скалы, с другой — пропасть, тёмная как очи Малассы. Грибы здесь росли мелкие, казалось, всех видов сразу. Под скалистым обрывом на них паслось какое-то животное… Слишком мало света, чтобы точно различить. Но это неважно. Похоже, всё закончится здесь. Мэл, не веря что всё это происходит именно с ним, именно сейчас, повернулся к своим преследователям. Может, ему повезёт и его сразу пристрелят? Вряд ли. Здесь так не принято. Тогда не проще ли будет самому спрыгнуть вниз, с обрыва? Интересно, хватит ли высоты, чтобы умереть сразу? — Что творим? — раздался вкрадчивый голос из-за спины. Мэл, словно во сне, обернулся. К ним подходила жрица Малассы своей непередаваемо тягучей походкой, шаги словно застревали во времени и скользили над землёй, мягкие и неслышные. В руке она держала корзину с грибами, во второй — нож для их сбора. Но ассасинов напугал, конечно же, не он… — Гуляй мимо, сестрёнка, — осклабился один из арбалетчиков. Шарф он стащил с лица, чтобы тот не мешал бежать. Да и от кого тут прятать своё лицо? — Это наш приятель. Малахольный с рождения, сбегает чуть что. Мы его сами до дому проводим, а то мамочка расстроится. Маленот хотел было возразить, но почувствовал, что его язык присох к нёбу, а горло способно только на приступ неукротимого кашля. — Да-а? Ты знаешь его мамочку? — протянула ведьма, выходя в облако призрачного света от розового кристалла на краю поляны. — Я тоже её знаю. Сука та ещё… Кстати, она моя тётя. Мэл наконец узнал в жрице свою старшую кузину Зарбет — та училась на последнем курсе военной академии. — Любишь грибочки? — поинтересовалась она, изящно склонив голову к плечу. — Держи! Ассасин охнул, подхватывая корзину — иначе та врезалась бы ему в голову. Нож ведьма бросила в горло его соседу: промазала, крови много, но не настолько, чтобы умереть на месте. Поляну осветила вспышка — тошнотворно яркая до ломоты в затылке. Зара скастовала Шаровую молнию и держала её обеими руками под правой грудью, готовясь к броску. Ассасины всё прекрасно поняли и ретировались, оставив на полянке окровавленный нож, полупустую корзину и трофейный арбалет. — Зара!.. Я так рад, что ты… — Маленот подбежал к сестре с благодарностями, но в ответ получил такую затрещину, что еле устоял на ногах. — За что? — прошептал он, держась за онемевшую щёку. — За твою несусветную глупость! — отрезала ведьма. — Если бы не я, твой труп бы уже троглодиты в овраге доедали. Какой бес тебя сюда принёс? Мэл бессильно рухнул на колени и расплакался, как самый распоследний мамкин пирожочек. Зара нравилась ему с детства. Иногда в своих самых потаённых мечтах он воображал, как спасает её из лап Инквизиции или от вторжения гномов… А вот теперь… — Ну-ну, — Зарбет не выдержала и присела рядом с братишкой, прижимая его к своей пышной груди. Маласса тоже бывает милосердной… — А это что такое? — выхватила она руку юноши с засевшим в ней болтом. Маленота вырвало. Яд имеет все шансы доконать его ещё до визита к лекарю… — Попробую вылечить сам, — прошептал он. Сознание вытворяло с ним жуткие штуки, мир вокруг растекался цветными кляксами и вздувался расплавленной лавой. — Надо сперва достать… Ты сможешь? Зара ни слова ни говоря, протолкнула болт ещё глубже, от чего Мэл завопил как гидра во время брачного сезона. Затем она сломала наконечник и продёрнула стержень обратно, вырвав из юноши очередной вопль. От боли сознание немного прояснилось и Маленот сумел состряпать вполне пристойную Регенерацию на себя. Силы постепенно возвращались в его измученное тело, рука начала теплеть и кровила поменьше… Пришлось повторить несколько раз, после чего юный чародей ощутил, что вполне способен дойти до дома уже своими ногами. — Ты где такого понахватался? — в зелёных глазах Зары стояло нескрываемое удивление. — Это же эльратовы чары! Мэл почувствовал, как приятный жар растекается в груди… Всё-таки он не совсем безнадёжен. — Почему ты до сих пор не поступил в академию? — так, понятно. Больше похвалы не будет. Это же старая добрая Зарбет. — Твоя матушка мне все уши прожужжала, она уже и не чает, когда её сыночка-корзиночка наконец съедет и начнет жить самостоятельно! Кстати, насчет корзины, — взгляд ведьмы стал по-нехорошему задумчивым. — Ты знаешь, сколько я собирала те грибы? А за плесенью Магнус Вульгарис лазила аж вон на тот утёс! Ничего не знаю, с тебя собрать как было. Вот тебе список! А я пока посижу. Маленот битый час собирал грибы и плесень, а несносная колдунья браковала урожай: то за слишком короткую ножку, то за чересчур перезревшие споры… — Я хотел стать алхимиком, как мама, — наконец выдавил Мэл, когда они уже возвращались в город. — А теперь что думаешь? — с нескрываемым скепсисом поинтересовалась Зара. — Думаю, что ты права, — признал Маленот. — Мне нужно военное образование, иначе я не жилец. — Наконец-то до тебя допёрло! — проворчала сестра, перебрасывая корзину в другую руку. Тащить свои драгоценные грибы она предпочла сама, Мэла, с её слов, даже ветер опасно покачивал. — Кстати, в академии тоже есть твоя обожаемая алхимия, для чего я собирала весь этот грибарий, как думаешь?

***

С тех пор прошло без малого десять лет. Маленот прошёл суровую школу Малассы, теперь он наконец-то мог за себя постоять. Во всяком случае, та шпана ему уже точно не ровня. Магия Тьмы, магия Света, Чародейство и Образование… Основы нападения, чтобы суметь дать отпор, когда закончится мана. И юноша наконец-то вытянулся на голову, став вровень с матерью. Средний рост, но хотя бы так. Острые коленки и локти Мэла сгладились под наросшими тонкими, но всё-таки мышцами. А вот магия Хаоса так и не далась ему, делая Маленота белой вороной среди всех прочих курсантов, швыряющих файерболлы направо и налево. И вот сейчас ему предстоит наглядно продемонстрировать, чему он научился в стенах академии за эти десять лет. Наставница Ирбет ласково улыбнулась, и эта её улыбка не предвещала ничего хорошего… Големы. Самые настоящие големы Серебряных городов, чтоб их!.. Конечно, наставница знала об его маленькой слабости и подсунула ему на арену целую сотню тупых заводных чудовищ… Вот как, спрашивается, кастовать на них то же Замедление или Ослепление? Мозгов-то у них нет! А у Мэла жалкий десяток гидр и всего ничего фурий с минотаврами… Что ж. Коли магия Тьмы не работает на противника, так применим магию Света на своих товарищей. Маленот скастовал общее Ускорение, — свою любимую фишку для начала боя. Теперь медленные големы будут тащиться сонными мухами к его приятно посвежевшим товарищам. Сразу строим оборону: Каменную кожу гидрам, держим наготове Регенерацию… Фурии бесшумными тенями скользили по арене, отбивая куски от медлительных истуканов, ускользая от их ответных ударов. Но вот големы, растеряв половину личного состава, таки доползли до эльфов, и стало совсем не весело. Фурии, замешкавшись с отступлением, попали под тяжёлые кулаки — их боль Мэл ощущал как свою… Так, Регенерация, прячем хрупких бойцов за минотаврами — и дай боги к концу боя те исцелятся полностью. Только бы гидры выстояли… Мана закончилась, и Мэл пошёл в атаку сам — воззвал к Малассе, и та поспешила укрыть своего сына благословенной тенью. Оставшиеся големы так и не увидели, чья карающая длань оборвала их жалкие подобия жизней… Мэл устало и часто дышал, уводя тяжёлый чародейский посох за спину — как велит этикет. Наставница шла к нему через всю арену, изящно перешагивая через обломки конструктов. На расстоянии предписанных семи шагов Маленот и вовсе преклонил колено, протягивая посох Ирбет в смиренном жесте. Взглядом юноша уткнулся в пыль, сильно болел ушибленный бок — он словил-таки удар от голема, тот прошёл вскользь, — но его сердце пело. Наставница громко зачитала семь постулатов Малассы, принимая нового члена в ряды чародеев Тороста .