Sea
Ветер уносил желтоватые листья,
А дождь заполнял одиночество голых кустов.
С мертвых ветвей рассыпались прозрачные капли,
Превращая в скопления топа́зных вод.
Уж даже птиц на улице не было видно,
Лишь я один —
Остался на деревянной скамье.
Моё сердце скрепуче болело,
Терзало после нескольких лет.
Не осталось мне в мире места
И не переступлю я порог дома своего.
Не нужны мне больше друзья и коллеги,
Ежели больше в жизни не осталось — его.
Прах давно рассеял надежду,
Как и мою веру в эту жизнь.
А что до него?
Он не подходил под чьи-то стандарты,
А лишь умел их разрушать.
В его руках имелась целая сила,
Чтобы обратить своих противников в прах.
Жесток он и коварен:
Нет в нём человеческих черт.
Однако я всё же стал его жертвой,
Попавшись в коварную пучину крови,
Где мое сердце рассматрелось,
Как одно из угощений,
А руки давались, чтобы судьбу разломить.
Никто не раставлял ему прощенья,
Ведь принципы оставляли
Пожелать дорогу в ад.
Но вот я захотел пожалеть того,
Приласкать и показать
Мир человеческих благ.
Однако остался я с бедным ответом,
Как и остался без его багровых глаз.
Нет в моей жизни больше гнусных речей
Или само понятие сути.
Я не хочу здесь остаться,
Зная о счастье только с иной стороны.
Пусть же другие найдут в себе веру,
А я отправлюсь туда,
Где не найду себе больше прощенья.
Дождь не кончался, как и слёзы мои
Нашел в себе силы:
Воды солёные переступить.
Каждый шаг оставлял лживый след,
Чтобы потом исчезнуть навеки.
Откуда мне знать следующих действий?
Почему же так сложно переплыть буйки?
Ибо они несколько раз цепляли за кожу,
Словно не хотели пустить.
Но я всё заходил подальше,
Даже если на кону судьба.
Обо мне кто-нибудь вспомнит, наверно...
А будет ли после свет белоснежный?
Или же больше тропа из углей?
Грех мой навеки зачерсивит бедную душу,
А потом и вовсе пропадет во мгле.
Голова опустилась, а дыхания и вовсе пропало.
Я ощутил, как оказался в царстве плененным
Не думал, что будет
И как дальше пройдет моя жизнь.
Закрыл я глаза
И лишь на секунду,
Послышался голос знакомый,
Как наяву:
"Зачем прощаться с жизнью несчастной?
Иль ты старался лишь для меня?
Не нужны мне такие подачки, если не можешь
С головой совладать."
Я тут же очнулся,
Почувствовав удушье со своей стороны.
Ноздри горели, а горло болело,
Не было больше желанье подобное делать,
Если со мной не согласен даже он.
Я плыл очень долго, забыв обо всем,
Что когда-то держал тогда в душе:
И смерть, и слёзы, непонятные речи.
Голос знакомый тогда оказался,
Хотя и подавно исчез.
Мог и мозг больной придумать,
Либо сам мир дал шанс поговорить.
Я не знал, а возможно не узнаю,
Ведь давно уж погасла свеча.
Но рассуждать было глупо,
Ведь не было времени, чтобы исследовать это.
Однако однажды, когда уж надежда погасла
Почувствовал я приток сил,
Сердце стучало, как будто раз в жизни
И будто оказалась рядом чистичка та.
Этот парень странно смотрел,
Возможно и правдиво,
Но мне уж хватало ощущения того,
Что смогу найти в нём смысл,
Чем постоянно скорбить.