Wine

       Дорогое вино разливается по горлу терпким вкусом, оставаясь на губах алыми каплями. Виксария медленно, упиваясь пристальным вниманием девушки напротив, проводит языком по губам, собирая капли.        Темные волосы девушки струятся, стекают по плечам, разлетаются от слабого ветра. Она безупречна. Слишком хороша для смертной. Прекрасна со всеми своими недостатками. Но все ещё человек. Несовершенный и абсолютно слабый, против такого существа, как Викасрия.        Ава подносит бокал к губам, оставляя едва заметный отпечаток яркой помады на тонком стекле. Девушка аккуратно оставляет вино на стол, чтобы не выронить его из подрагивающих пальцев. Виксария не понимает до конца, дрожат они от холода или от другого, не ясного суккубу обстоятельства.        Тихие вздохи Авы отталкиваются от стен балкона, улетают за пределы, прогоняемые резкими порывами. Виксария пьет вино, наслаждаясь взглядом Вонг, её глаза бегают по всему телу, задерживаясь на лице, стараясь считать эмоции гостьи. Но Виксария не выдает никаких эмоций, кроме искреннего наслаждения терпкой сладостью дорогого напитка.        Проходит больше минуты, прежде, чем Виксария бросает на Аву ответный взгляд. Девушка улыбается. Аристократичную бедность кожи вдруг заливает ярко-алой краской. Виксария думает, что ей идёт смущение. И ни что иное. Не та грубость, с какой Ава встретила её на пороге номера в первый раз. Не тот страх, что девушка испытывала, когда была поймана той дамой с ресепшна. Именно смущение. Такое по-детски милое, совсем невинное. Такое чуждое самой Виксарии.        Виксария бы ни за что бы не подумала, что       способна вызвать в ком-то такие чувства. На неё всегда смотрели как на объект для удовлетворени собственных, совершенно грязных и абсолютно непристойных желаний. А суккуб никогда не была против, она охотно соглашалась, поддерживала этот образ, не позволяя чрезмерной человечности его разрушить. Упивалась энергией грешников, разрешая себе извлечь всю до последней капли.        Но то, как смотрела на неё Ава было слишком ново. Она не смотрела с желанием, в глазах не пылал огонь страсти. Она всего лишь хотела быть нужной, хотела излить все то, что накопилось в душе грязной водой. Выкарабкаться из пропасти своего одиночества, схватиться за протянутую руку.        Ава поднимается с дивана. Медленно ходит по балкону из стороны в сторону. Длинное платье волочится по полу, а звонкий стук каблуков о кафель почти мгновенно отрезвляет. Ава двигается плавно, каждое движение — танец. Мягкая поступь, сопровождаемая аккуратными движениями рук. Она касается стен, проводит кончиками пальцев по спинке дивана в опасной близости с плечом Виксарии. Девушка, точно нежный лебедь выгибает шею, запрокинув голову, и волосы вновь разлетаются в стороны, лезут в лицо, путаются. Виксария наблюдает. Не отрывая взгляда, почти не моргая.        Вино давно выпито, лишь пара ярких капель на дне бокала и след помады напоминает о напитке. Слишком тихо. Даже шум ветра растворяется в этой гнетущей тишине дорого отделанных стен. Если это и есть богатство, вдруг понимает Виксария, то к черту оно ей не сдалось. Деньги это, конечно, просто прекрасно, но наслаждаться ими в одиночестве — кощунство!        Виксария с трудом перебарывает острое желание возмутиться тому, что они уже столько времени потратили лишь только на распитие вина, но грубости застревают на полпути. Нет, она вовсе не испытывает к Аве чего-то такого, что не позволяет быть с ней грубой, просто это кажется сейчас столь неуместным.        Ава наконец решается нарушить тишину, сломать незримую стену, что стала между ней и Виксарией.        — Знаешь, я всегда росла в богатстве. У меня было все. И никто даже не спросил, хочу ли я этого…        Ава берет пустой бокал, приподнимая над столом. Золотая кайма блестит в свете закатного солнца. Свободной рукой она заправляет волосы за ухо. Пряди цвета беззвёздной ночи, во тьме которой тонет даже тихое стрекотание маленьких сверчков, теряются огни светлячков. Продолжает медленно ходить вокруг стола, подходит к самому краю балкона, танцуя на грани жизни.        — Как можно не хотеть богатства? — Закатывает глаза Виксария и усмехается, поражённая детской наивностью Авы. Неужели есть что-то лучше денег? Вонг на это лишь улыбается одними уголками губ и и медленно качает головой.        Ава не отходит от края, подол платья развевается. Девушка купается в лучах солнца, они обволакивают её арккуртный силуэт, тонкую талию, аккуратные запястья. Светят на лицо. Виксария вдруг замечает в себе что-то странное. Она чувствует. Что-то совершенно новое. Абсолютно чуждое её природе.        Она сбрасывает с себя глупое наваждение, смаргивает с глаз пелену и резко мотает головой. У нее нет души, она не может чувствовать ничего, кроме страсти, разгорающейся глубоко внутри ярким пламенем, а эту девчонку вообще должна ненавидеть за то, как она вела себя при первой встрече! Но Ава сейчас всеми силами доказывает обратное, заставляя усомниться в отсутствии у Виксарии души и неприязни, которая растворяется в тихом голосе девушки.        — Можно… — Почти обречённо вздыхает Ава и смотрит вниз. — Я всего лишь хочу быть свободной. Как ты, например. —Ава разворачивается на носках и упирается взглядом в суккуба, которая уже, не стесняясь, давно пьет вино с горла. Бутылка из плотного стекла с вычурными узорами почти выскальзывает из рук Виксарии. И Виксария вдруг осознает, что Ава намного сложнее, чем глупышка с родительскими деньгами в кармане. Она глубока, точно бескрайний океан, на изучение которого, вероятно, потребуется не один век. И Виксария, конечно же, не собирается тратить столько времени на обычную смертную. Конечно же.        — Хочу говорить, что думаю, не подбирать выражений. Хочу иметь возможность заниматься тем, чем хочу именно я, а не мои родители! Я хочу сама заработать хоть цент. — Виксария усмехается зло и думает, что в день их знакомства Ава не подбирала слов, говорила все, что в голову пришло. Вонг вдруг садится на край парапета и закидывает ногу на ногу, свешивая вниз. Они сидит к Виксарии спиной, так что разобрать эмоциональной окраски не выходит. Не ясно, злится Ава или обижена. — Надоело быть цветочком, выращенным в теплице!        Суккуб не совсем понимает, зачем нужны эти откровения. Они ведь больше не увидятся. Ава больше не отправит запрос. Виксария не примет. Не придет в отель, не постучит в дверь. Это единичный случай и то, что Виксария оказалась здесь дважды — ошибка. Лишь случайная погрешность.        А ещё Виксария совсем не понимает, как можно не хотеть жить в богатстве. Она живёт в огромном номере совсем одна. Родители обеспечивают её полностью и не требуют ничего взамен. Да Виксария бы все за такую жизнь отдала. Хотя, возможно, не в таком номере… Высокие потолки и светлые стены давят. Как бы абсурдно это не звучало.        — У тебя идеальная жизнь! — Вдруг вскидывает руки Виксария и вино из бутылки парой капель падает на белоснежную обивку дивана, растекаясь яркой краской. — Как можно вообще чего-то хотеть живя вот так?        Ава оборачивается на Виксарию. Глаза блестят. В уголках глаз собираются соленые капли, что сейчас сорвутся и потекут вниз водопадами слез. Ава часто моргает, стараясь смахнуть слезы пушистыми ресницами.        Виксарии вовсе не интересно, от чего Ава так растрогалась. Почему заплакала. Во всяком случае она старалась себя в этом убедить. Но как бы она не пыталась в груди жужжало роем диких ос волнение.        — Прости. я…        Ава замолкает, стирая слезы с глаз тыльной стороной ладони. Нежную кожу пачкает темными тенями и тушью. На глазах остаются следы смазанного макияжа и девушка вздыхает. Внутри будто обрывается трос, что держал все её эмоции. Всё невысказанное выливается слезами.        — Чёрт! Прости, ветер в лицо дует, вот глаза и заслезились. — Язык заплетается и каждое слово стоит Аве огромного труда. Вонг поднимается с пола и вновь стук каблуков касается ушей суккуба. Виксария поднимается с дивана и, так и не выпуская бутылку из рук, шагает за Авой. Она не понимает, к чему эти оправдания. Ей вовсе не интересна Ава и причины, по которым та ревёт.        — Не хорошо вот так бросать гостей! — Намерено слишком громко говорит Виксария, подходя к двери ванной комнаты, за которой пару секунд назад скрылась хозяйка номера. —Я ведь могу и уйти.        — Прости! Только не уходи, пожалуйста. — Голос Авы звучит так жалостливо, что желание издеваться над ней в секунду пропадает. — Давай я налью тебе ещё вина? Только давай поговорим ещё хоть немного!        — Э. Я, вроде, просто пошутила. — Цокает языком Виксария и закатывает глаза. Будь это не Ава — такое поведение давно вывело бы ее из себя. Да какого черта она вообще прощает подобные выходки ей? Кто она такая, чтобы Виксария была к ней столь благосклонна? — Неужели правда хочешь, чтобы я осталась?        Ава молчит. Она определенно находится в ванной слишком долго и Виксария бьёт по двери носком туфли пару раз. Девушка выплёвывает неразборчивую фразу, которая ударяется о светлую дверь и теряется на полпути, так и не доходя до Викс. Она вновь закатывает глаза и почти агрессивно скалится. Как же ей это надоело. Почему она идёт на поводу какой-то смертной девчонки? Почему ещё не ушла из этого номера? Зачем вообще вернулась после первого раза?        Дверь наконец распахивается и Виксария разом получает ответы на все вопросы, что мучали её, пока она ждала девушку у двери ванной комнаты. Чуть покрасневшие глаза Авы просто не позволяют бросить её здесь совсем одну.        Ава смотрит на суккуба, а затем резко, не думая и секунды падёт в её объятия. Утыкается лицом в плечо и обвивает талию руками. Виксария резко упирается руками в грудь девушки, стараясь отодвинуть от себя. Ава отстраняется и смотрит на Викс.        — Прости. я не подумала. — Виксария глядит на девушку и понимает, что та Ава которая встретила её на пороге номера в первый раз нравится ей в разы больше. Ей хотя бы не так тяжело грубить, как этой разбитой маленькой девочке, которая жаждала любви, но так боялась привязываться.        Виксария неопределенно махнула рукой.        — Обнимай сколько влезет. Только вина налей.        Ава улыбается и вновь прижимает Виксарию к себе. Отпускать ближайшую минуту явно не планирует.        — В первую нашу встречу ты была совсем другой. — Ава тихо вздыхает и шмыгает носом, чувствую хуткую вину за свое поведение.        — Просто возомнила из себя черт знает что. А на деле… Просто жалкая девчушка, которая никому не нужна. — Так уж никому, думает Виксария. Если родители так охотно её обеспечивают, то она определенно любимый ребенок. Но в остальном Ава абсолютно права, соглашается с голосом в голове сукку. — Умру — никто и не заметит… — Виксария не хочет, чтобы их разговор превращался в глупую игру в пожалейку, потому молит, ожидая действий Вонг.               Ава поднимает голову и упирается взглядом в губы Виксарии. Похоже, алкоголь, выпитый девушкой, начинал играть в крови только сейчас, а слова, сказанные пару секунд назад уже забылись. Она приподнимается на цыпочки и вплетает тонкие пальцы в волосы Виксарии, чуть надавливая, чтобы та наклонилась. Суккуб чувствует, как быстро бьётся о ребра сердце девушки, наслаждается тем, какую реакцию вызывает. Упивается сладким ожиданием близости.        Вонг аккуратно касается чужих губ своими. Её губы нежные, отдающие терпким привкусом вина и яркой сладостью красной помады. Внутри Авы тысячей фейерверков взрываются самые противоречивые чувства, но она продолжает целовать, не смеет прекратить.        Девушка отстраняется и смотрит суккубу в глаза. Виксария облизывает губы, собирая последние капли близости и Ава краснеет ещё гуще. Виксария усмехается и, отступая от девушки на шаг, все же спрашивает:              — Так ты нальешь мне вина?