Bloody Kustard/Кровавый Кустард

стрелочки часов медленно возвращаются на семь минут назад, именно на тот момент, когда между горячо любящей друг друга парой произошел бурный половой акт, как-то неосознанно и привычно скрепляющий их союз уже крепче некуда. в такие моменты жизнь обоих становилась сладким клубничным медом, а все проблемы бесследно исчезали; приятные касания рук, сжимающие обмякшую кожу до приятной боли, ритмичные движения. глубокие, в силу размера, и нежные толчки. влажные поцелуи в губы, ключицы, грудь, головку полового члена. мягкие стоны, похожие на самую сладкую мелодию.. разве не прекрасно? их интимная сцена была подобна двум мазохистам, что с головой окунались в кипящую воду, в приятном одиночестве наслаждаясь друг другом. жгучее и болезненное покалывание, но какое же удовлетворяющее.. один из мальчишек, а именно тот, что занимал роль пассии в этих милейших отношениях, со стороны был подобен спокойному и нежно-голубому небушку. вместе с любимым он лежал на общей кровати, прижимался к его крупному телу, прикрыв глазенки. тушка санса отдавала заметной мокротой, теплом и обильным запахом солоноватого пота, мочи, специфичной спермой. правда, сейчас этого парня не заботило ничего – ни личная гигиена, ни то, что происходило вокруг – кроме желания наконец отдаться в царство морфея. имя его было «Санс». а вот Фелл.. партнер, альфа в паре и абсолютная противоположность первого мальчика – походил на угрюмо пылающий огонь. рука его ласково поглаживала свое чудо по белокурым, мягким волосам, пока сам хозяин был отвлечен на кое-что другое. на потолок, в коем буквально наблюдал собственные мысли. нежные касания накладывали еще более мощную сонливость на классика. веки слиплись, а он скоро уснул. рэд же напряжённо продолжал лицезреть различные картины сверху. на лбу тихонько образовывался пот, что крохотными капельками стекал вниз. но.. они не были показателем усталости. совсем нет. что-то другое и, сейчас, вероятно, необычное? страх. словно нарастающим кошмаром, голова заполнялась колкой, мерзкой и пугающей пошлятиной, что ни на секунду не покидала красного. дрожащие зрачки наблюдали одну сцену, что, словно кассета, повторялась из разу в раз. всё это было бы не так пугающе, если бы не странное чувство возбуждения. его больные представления о том, как горячие кишки любимого медленно обвивают его твердый член, а затем, аналогично руке, плавно передвигались вверх-вниз по бархатистой коже, лаская, щекоча и пачкая ствол полового органа алой жидкостью – кровью – заводили. снизу вдруг приятно потянуло. под давлением эрекции каменный хуек натягивал ткань трусов, желая насладиться чьим-то лоном или аналом, ручонкой или ротиком, эякулировать уже какой раз за эту ночь. сердце же противоположно внутренним желаниям тревожно и бешено колотилось. казалось, стук его отдавал эхом по всей комнате, но слышал эту мелодию только один рэд. время мучительно тянется, а желание всё не пропадает. минута, шестнадцать, тридцать. фелл дрожит словно щенок, сидя прямо перед своим возлюбленным. в руках его шприц, наполненным коричневой жидкостью. далеко не секрет, что парнишка давно страдает острой наркозависимостью. сколько раз санс не корил его за это, но ломки дают свои плоды, а подобные заначки в доме не пропадают. хотя и наличие наркотика в руках – опиума – доставляло некоторые вопросы, он как никогда оказался полезным и нужным в этот момент. рэда било чувство вины и тревоги. он качался из стороны в сторону, пока на лице происходило сношение между слезами и всё тем же по́том. он не понимал, как всё дошло до этого, боялся продолжать, но соблазн брал вверх, забирая всякий контроль. мальчик трет глазницы, в коих только сейчас можно было заметить одну интересную вещицу – зрачки. широкие, и чуть ли не перекрывают всю алую радужку. вероятно, фелл решил побаловаться кислотой, дабы смелости себе прибавить. только вот.. теперь в нем происходила целая война из различных неконтролируемых эмоций, сопровождающаяся больным осознанием собственной ничтожности. неспеша, голову начали посещать и давние, гнусные воспоминания о том, как санс нагло врал феллу, изменял ему, морально издевался и катал на эмоциональных качелях. невероятно, да? может, и секс их был не так нежен, как описывалось в начале. и классик, на самом деле, вырубился не от усталости, а от последствий насилия, в лице режущей боли внутри. паренек вновь смотрит на шприц, вновь учитывает количество вещества, что подсчитывал еще при переливании; сверхдоза, что доставит сансу острое отравление и буквально уничтожит его возможность двигаться, ощущать хоть какую-то боль или физическое воздействе. рэд берет руку белокурого, затуманенный слезами и паникой не сразу находя вену. игла неаккуратно упирается в кожу визави, доставляя ему некоторый дискомфорт, кой тот олицетворил в виде легкого подергивания во сне и недовольного шипения. дрожащая дистальная фаланга большого пальца помогает шприцу залить содержимое, что подействует уже совсем скоро. не смотря на мимолетную боль, ленивый классик продолжает спать крепким сном. неизвестно, останется ли он жив после этой страшной ночи, что в дальнейшем перевернет жизнь обоих мальчишек. из кармана же показывается второй немаловажный предмет для осуществления больного желания – нож бабочка, что ранее был заготовлен так же, как и шприц. беглым взглядом брюнет берет в приоритет мягкое местечко околопупочной зоны и упирается в него острым концом, с небольшим усилием надавливая, да впиваясь в первый слой кожи, что в последующих действиях легко травмирует его. выпускает за собой первичную струйку крови наружу и вид на блестящий слой. медленно стекающая полоса характерного оттенка красного тут же одурманила голову фелла. сердцебиение взбудоражилось, температура тела поднялась, а самого чудика начало подташнивать, кидать в панику и тревогу. совместимость эдакая была, безусловно, не из лучших. парень терялся в себе, не понимал собственных эмоций и чувств. хотел и обнять, крепко прижать к себе санса, выплакать все накопившиеся слезы, но так же и злился, винил во всех изъянах отношений сначала себя, а потом его. всё это становилось до боли невыносимым... с особой жестокостью, в момент рэд протолкнет нож глубже, со слоев эпидермиса доходя до самой жировой ткани, а затем и вовсе протыкая прямую мышцу живота. ручонка дергается вниз, совершая за собой параректальный разрез. сея картина лишь усиливала рвотные позывы. так мерзко, но и, в каком-то смысле, забавно? леннандер открывал вид на тонкий кишечник, но если посмотреть выше, на личико классика, тот, с умилением у другого – фелла – лежал и тихонько посапывал, утыкаясь тревожной моськой в перьевую подушку. бедолага ведь совсем и не подозревает, что сейчас происходит с ним, с его давно не девственным телом. не знает, что и будет с ним в самом конце. погибнет он от рук возлюбленного, иль останется в живых, отделавшись легким ахуем. с чувством неподдельного отвращения, двумя пальцами рэд скользнет внутрь разреза, поддевая кончиками фаланг тощую кишку, кою и потянул за собой, вытаскивая из брюшной полости. склизкая, противная биомасса разлеглась на крупной ладони, покрывая серозным слоем, да несколько щекотя своими крохотными ворсинками. живот раздраженно заурчал, а выражение лица фелла в момент скривилось; облизнув пересохшую кожицу губ, он крепко стиснул зубы и сглотнул густую каплю слюнки, что сейчас вышла в некоторой роли спасителя парня, ибо подавила вот-вот подходящий рвотный рефлекс. не смотря на жалкие попытки сдержаться – челюсть то и дело предательски раскрывалась, хотя уста старались не поддаваться, всё же выступая на стороне фелла вторичным барьером. язык плотно прилегал к нижней челюсти, рефлексивно соображая некий котелок, кой заполняло непрерывное слюновыделние. левый глаз намок, вытесняя из себя небольшую капельку слез. теперь.. наблюдать за всем этим и представлять первоначальную картинку собственного ублажения сим органом было лишь ещё одной причиной обблеваться, а возможности держать себя в руках более и не было. с гулким стоном тот прильнул в бок, наконец предоставляя организму возможность совершить самоочищение. мерзотное, вонючее месиво с характерным звуком выплеснуло наружу, покрывая и без того грязную постель кусочками полу-жидкой еды, что с последнего приема пищи не успела перевариться в желудке. горло бешено жгло. не имея на то веских причин, к сожалению для фелла – очнулся санс, что первым делом перед собой разглядел мутную картинку из дрожащего фелла над собственной лужей блевотины, пока по подборотку его растягивалась длинющая капля, смешанная из остатков всякого. сонливая морда хотела было потянуться к своему возлюбленному, поинтересоваться о произошедшем, да вот только.. не получилось. мышцы его совсем не слушались. небольшая паника настигла классика, заставляя совсем скоро придти в себя и оценить ситуацию трезво, причину столь.. необычного явления; сонный паралич, может, не в лучший момент посетил его.. но лишь обратив внимание на вторичные предметы, в поле зрения сачала попала кровь на ладошке фелла, а после.. тонкий кишечник рядом с ней, торчащий прямиком из самого классика. "фхх..", – боязно попытался фыркнуть что-то мальчик, но и это получилось в без толку. всё смешивало мысли в сплошную кашу. скоро отойдя от плохого самочувствия, рэд наконец заметил удивительную, в этот момент, живность со стороны классика, что сейчас мог лишь удивлённо мелькать зрачками то на своего ненормального партнера, то на свой вспоротый животик. на секунду он даже оказался в ступоре, быстро переворачивая в голове различные сюжеты действий, из которых выбрал один; тушка медленно двинулась в чужую сторону, молчаливо прильнув к личику санса своим, да обхватывая его щечки обеими руками, а большим пальцем прикрывая ротик. "тише..", – шептал рэд, утягивая визави в противное лобызание, да покрывая его пересохшую ротовую полость своей слюнкой, смешанной с остатками рвоты. классик на столь мерзотное действие пытался жалостливо мычать, всё еще не понимая, что происходит и почему. руки брюнета подобно сколопендре со скул переселились на нежную шею, с долей усилия надавливая на особое пространство под кадыком, тем самым заставляя санса подавиться. фелл душил его, стараясь вновь оставить без сознания на некоторое время. мальчишка же на это только жмурил глазки, давился, не имел и малой возможности насладиться хоть капелькой воздуха. а рэд.. от сей картины ощущал какое-то животное возбуждение, кое подтвердил вновь торчащий член в трусах. на этот раз медлить, а после корить себя было совсем не к чему. с какой-то жестокостью, красный ухватит тонкий кишечник пассии, что валялся на простыне, несколько пересыхая без внимания. действовал быстро; за долю секунды тот уже оказался в боксерах, под физическим давлением соприкасаясь с твердой плотью фелла. на сей раз возбуждения одержало верх, заставляя более насладиться червеобразным органом, нежели наоборот. горячий поцелуй и столь необычный мастурбатор – это то, о чем мечтал конченный рэд еще с самого начала. с учетом ускорения руки на члене с кишкой, вторая рука в скорость первой рефлексивно надавливала на гортань, от чего классик хрипел, уже не в силах держаться дальше. носик сопел, изливаясь густыми соплями – он тоже не в силах помочь. классик быстро угасал в чужих руках, а фелл, с диким соблазном , продолжал целовать его парализованное тело и губы, вылизывать лицо, кусать, просто наслаждаться, ублажая себя. столь переменчивое настроение рэда сейчас было весьма обычным являением – последствия от употребления лсд. но всё же, в некоторые моменты столь специфичного процесса депрессивные фазы заставляли мимолетно выпасть из колеи, да забить и без того безумную головушку всякой гнусной и противной всячиной. кишки в боксерах неряшливо болтались, окрашивая серую ткань в более темный оттенок с привкусом алого, при этом как-то отдалено напоминая собой язык, но длинный и склизкий. за счет помощи ручонки – орган точно обволакивал весь член, обласкивая собой его и мошонку, да смешиваясь с выработанными предэякулятом и некоторыми каплями мочи. сообразив некий кружок, аля мастурбатор из кишки, фелл начинал двигаться более интенсивными движениями, будто имитируя толчки. ощущения были весьма необычными; вроде приятные, а вроде.. странно всё это. парень старался не вдумываться слишком подробно. шкурка, а то бишь не обрезанная кожица на пенисе, аналогично тонкой кишке безостановочно скользила вверх и вниз, тем самым обласкивая чувствительную головку. яйца быстро набухали, а мошонка под давлением пришедшей спермы становилась тверже; снизу все сжалось, а эякулирующий хуек наконец добился кульминации, изливаясь струей подобной сквирту, пачкая горячим семенем некоторую часть тканей и классика, попадая и в его разрез. пережив один из самых страстных оргазмов в своей жизни, фелл устало падет на.. бездыханное тельце своего любимого, пока еще и не подразумевая, что пульса у того нет уже как несколько минут.