I'm giving you a nightcall

      Было около десяти вечера. В воздухе чувствовалась влага, которая выступала на его лице липкой испариной, отчего Шерлок, в тусклом свете уличного фонаря, выглядел уставшим и измотанным. Как натянутая струна, он вздрагивал от каждого звука и неотступно, с напряженным вниманием следил за светом в её окне. Словно хотел ощутить её незримое присутствие.        Он отправил ей доставкой корзинку фруктов и цветы, заботливо положив записку: "Я поднимусь? Ответь если согласна." Ответа не было.        Борясь со смятением, и думая, что предал самое главное. Шерлок расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, как будто она душила его, и в очередной раз проверил свой телефон. Глаза щипало от тревоги и безотчетного страха.        Он хотел стратегически и планомерно выстраивать все свои действия. Быть заботливым и вкрадчивым. Записка, казалась изысканным жестом, а сейчас, он был зол на себя, что не поднялся к ней сразу. Если бы Молли выставила его за дверь, у него была бы возможность сказать, как она ему дорога. А сейчас, он стоит под её окном, ощущая обессиливающий ужас от того, что не может нарушать её личные границы. Ведь своим молчанием, она ясно дала понять, что не хочет его видеть. .       Шерлок провел рукой по своим растрепанным волосам, чувствуя как усиливается боль в висках. Он никогда не задумывался о младенцах. Даже будучи невольным свидетелем того, как подрастает дочь Джона, ему всегда казалось, что он находится на расстоянии галактик от того, чтобы даже задуматься о том, что у него может быть, нечто такое, что может подводить итог всему, составлять квинтэссенцию всех его "я". Его и её. Словно их переплетенные основы могут заключится в другом человеке.        Он подумал о Рози и о том, как от неё вкусно пахло молоком и присыпкой, и как он обрёл непререкаемый авторитет, — без видимых на то усилий. Крестница, тянулась к нему по необъяснимой причине, когда он, не проявлял особой инициативы. Определённо, она вызывала, некое..умиление. Но любое сравнение, взятое в отдельности, слишком узко, чтобы сравнить чужого ребёнка, со своим собственным. И едва ли, когда нибудь, он бы мог вообразить, что мысль о его и Молли, ребенке, будет приводить его в такой трепет. Казалось, его прежняя жизнь, лишенная всякой чувственности, была примитивной , в сравнении с тем, что импонировало сейчас. Он физически ощущал, как соотносит себя с ними. Словно они, — одно целое. Одна семья, с балансом самооценок и равными отношениями. Семья, принадлежавшая другой жизни, к которой у него не было доступа. Как будто весь его мир, до которого можно было дотронуться рукой, отодвинулся на тысячи световых лет.       Он отчаянно хотел этого. Хотел быть с ней. Хотел стать отцом. Со всеми вытекающими отсюда обязанностями. Он был бы мудрым и участливым родителем. Не углубляясь в серьёзные материи и руководствуясь только своими ощущениями. Но сейчас, он стоял здесь и воспроизводил у себя в голове все возможные сценарии. Пытаясь предотвратить боль, приняв заранее маленькую дозировку. Словно готовность принять худшее, сможет, хоть немного, смягчить удар. Отрепетировать, чтобы притупить — жалкая уловка, в которой ему не было равных. Но раз они с Молли, теперь так тесно связаны, она могла бы отыскать жалость для него, в своём огромном сердце и позволить ему, хоть мельком, остаться в их жизни. Она позволила бы это, раз у них не осталось никаких шансов на иной исход. Обстоятельства, могут сделать его тем человеком — которым, он всегда хотел стать, и он потратил бы вечность, пытаясь все исправить.        Он написал ей:        "Пожалуйста".       И через несколько мучительных минут, пришёл ответ :       "Поднимайся" Словно волнующее обещание.             Вытерев вспотевшие ладони о брюки, он незамедлительно бросился к двери.        Она стояла неподвижно и нервно теребила пальцами, рукав своего халата.        Смущенный вид, выражение лица, немного настороженное. Он находит её смехотворно милой и невероятно притягательной, когда она морщится, словно на этом всём, лежит налёт нереальности и она, пока не решила, как нужно себя вести и что с ним сейчас делать. Он покраснел , но не от естественного смущения, а от волнующей возможности, которая казалась ему невероятной, что он не убил все те, светлые чувства, которые она к нему питала, ощущая как в воздухе повисло статическое напряжение невероятной ёмкости. Он наэлектризован как оголенный провод, словно может отбрасывать искры от одного только её присутствия. Ему хотелось поддаться абсолютно естественному в этот момент импульсу, и положить руку ей на живот. Но он не смел этого делать, лишь робко её рассматривал. Молли немного колеблется, прежде чем отступить в сторону, безмолвно приглашая его войти.       — Чай? — спрашивает она растерянно, пытаясь смягчить напряжение, возникшее между ними и не дожидаясь ответа, уходит. Шерлок следует за ней и останавливаясь в дверном проёме вздрагивает, фокусируя внимание на её кухне. Ему тяжело ясно мыслить. Сердце — готово выскочить из груди. И он не может сдержать свою импровизированную речь и выпаливает все, желая чтобы она поняла, что значит для него на самом деле:        — Тот звонок, был недопустимым доказательством того, что время дается нам взаймы, Молли. На протяжении нескольких минут, я думал что твоя квартира взлетит на воздух. А как ты знаешь, ожидание худшего, надёжный способ собрать все воедино. Все твои образы. тысячи мелких воспоминаний, каждую встречу, каждое ожидание. Разыгрывая в воображении все мгновения, ярко запечатленные и припрятанные вот здесь, — Шерлок указал пальцем на свою голову, — мельчайшие детали. Если бы с тобой что-то случилось, от моего сердца, не осталось бы ничего, кроме выжженного пустыря. Мне страшно было думать, что я.. Мог навредить тебе. Мне очень жаль, что тебе пришлось расплачиваться, так или иначе.        Молли опирается на столешницу и замирает, словно ей трудно подобрать слова, и атмосфера недосказанности её сильно тяготит.       — Не нужно говорить об этом. Твой брат мне всё объяснил.       — Майкрофт? — растерянно спрашивает Шерлок. Из Молли вырывается смешок, хотя смешно ей не было.       — У тебя есть другой?       — Нет. Надеюсь что нет.        Его взгляд скользит по ней, оценивая её реакцию. Он знает все её паттерны и антипатии, и видит, как она напряжена. Его разум кричит, что нужно сделать все возможное, чтобы это исправить.       — Молли, я буду принимать участие настолько, насколько ты позволишь.        Молли тяжело вздыхает, прежде чем ответить:       — Не беспокойся об этом, ладно? Я понимаю, что ты разочарован и жалеешь что так вышло. Но я не впутываю тебя в обязательства. И не собираюсь тебя обременять. К тому же, баланс вероятностей подсказывает, что тебе это быстро наскучит. А что я скажу ему, когда твой интерес потускнеет?        Шерлок почувствовал, как его сердце пропустило удар.       — Я сожалею лишь о том, что не пришёл к тебе раньше. Но ни о чем другом, включая то.. — Он сделал небольшую паузу, указывая пальцем на её живот. — То, с чем тебе пришлось столкнуться. Не жалею и о риске и полнейшем отсутствии осмотрительности. Я не знал куда ведет этот путь, но намеренно не обращал внимание на дорожные столбы. Ты можешь выставить меня за дверь, и я тебя пойму. Может быть, это изменит меня навсегда или уничтожит, но я всегда буду знать, что в тот день, в скорой, я не упустил свой шанс..        — Чего ты хочешь, Шерлок?       Он смотрит на неё, открытым взглядом, пытливым и решительным. Для кого-то другого, выражение его лица было бы нечитаемым. Но она все поняла. Это похоже на ту ночь, когда все изменилось. Но теперь, в этом гораздо больше смысла. Он встревожен и напуган, но сейчас, просит не её помощи, а её.        — Тебя... И то, что ты ждёшь ребёнка, лучшее известие в моей жизни. Если бы ты спросила, повторил бы я эту историю, зная, что исход будет тот же, то я без раздумий ответил бы — да. Я бы ни за что не отказался от того, что наша любовь, может трансформироваться во что-то большее. Потому что это самое прекрасное что случилось в моей жизни. Тысячу раз прости. И тысячу раз спасибо.        Она отталкивается от столешницы, встаёт перед ним и немного застенчиво, не решается поднять взгляд.       — Ты уверен? Потому что если ты не..       Он сокращает расстояние между ними и прижимается к её губам, своими, требовательно и отчаянно, прежде чем она успевает закончить предложение. Вкладывая в поцелуй, каждую каплю того, как сильно он по ней скучал.        Она отстраняется от него тяжело дыша, руки Шерлока, непроизвольно находят её живот.        — Нам следует поговорить об этом, — выдыхает Молли, — но сначала, тебе следует раздеться.        Он не понимает что в этом смешного, но начинает смеяться, прежде чем поцелует её снова.