Мой новый свет

      Следующие несколько дней Свисс ходил в приподнятом настроении. Аврора прониклась доверием, и теперь Свиссу не приходилось держаться к ней ближе, она сама за ним везде ходила. Ей было интересно какой он, чем живёт сейчас и чем жил в аду. Ей было интересно узнать обо всех мелочах, которые ему нравились. Но это был не односторонний интерес. Их разговоры были бесконечными, ведь Свиссу было интересно всё то же о ней. Никто до конца так и не понял, каким образом они так хорошо сошлись. Их характеры совпали как кусочки паззла, их голоса сливались так гармонично, словно создавались специально друг для друга, шутки Свисса наполняли Аврору энергией, а она её возвращала вдвое больше, заглушая боль неизвестной болезни. К этому дуэту иногда присоединялся Рейн. Его компания привносила спокойную и размеренную атмосферу. Большую часть времени гуль просто молчал, лишь иногда поддерживая диалог или отпуская лёгкую шутку. Тем не менее, он дополнял их компанию, хотя, конечно, вдвоём у мульти-гулей было больше свободы в разговорах. Перед концертом в очередном городе все трое сидели в гримёрке у парней. Ребята были уже в костюмах, только черные маски аккуратно лежали на столе. Они в размеренной обстановке отдыхали перед предстоящим шоу. Рейн и Аврора лежали валетом, вытянув ноги, а Свисс медленно качался на стуле. Внезапно Рейн поднял голову с диванной подушки и сказал: — Я кое-что вспомнил, — Аврора и Свисс одновременно посмотрели на него, с вопросительным выражением лиц ожидая ответа, — я говорил с Папой о своём, и он попросил меня передать, что «было бы здорово, если бы Аврора и Свисс больше взаимодействовали, а не только на поклонах». — Что это значит? — гулетта перевела взгляд на Свисса, который завис на стуле на двух ножках, — мы же всегда на одном месте. — Может быть, мы теперь чуть больше вольны в своих действиях? — Свисс дёрнул бровями, не отрывая глаз от подруги. Несколько минут ребята молчали, размышляя, что же можно такого сделать, что не перебьёт концертную программу, ведь почти все передвижения гулей по сцене были расписаны заранее и отрепетированы, а мульти-гули были статичны и находились на разных краях сцены. — Я не знаю, ничего не могу придумать… Только если переглядываться, но я не уверена, что это будет очень заметно из зала, — задумчиво произнесла Аврора и, закрыв глаза, удобнее устроилась на подушке. — Я пока тоже ничего не придумал, — согласился с гулеттой Свисс, продолжив качаться на стуле, — но если я что-нибудь придумаю во время ритуала, ты будешь готова на импровизацию? Я дам тебе знать, ты услышишь, что нужно сделать. — Как скажешь, — Аврора кивнула с закрытыми глазами.

***

Ритуал шёл замечательно. Пару раз Свисс, конечно, чувствовал приближение боли, так как Аврора стояла достаточно далеко, но ребята привыкли к их странной связи, и быстро научились решать эту проблему. В очередной раз Свисс мысленно позвал Аврору по имени и она послала свою энергию через всю сцену, огибая перемещающихся по сцене гитаристов и Папу. Свисс как обычно принял поток освежающей живительной силы, но в этот раз что-то было не так. Чувство нарастающей боли прошло, но чего-то словно не хватало. Гуль повернул голову в сторону подруги. Она приплясывала в такт музыке, одновременно играя на тамбурине. Свисс буквально видел как от неё исходит мощная светлая аура. Она манила его. Дыхание гуля участилось. Её энергия была совсем рядом, но считанные сантиметры не дотягивалась до него. Внезапно его голову пронзили слова Рейна в гримёрке. Он ведь волен импровизировать. Не думав больше ни секунды, Свисс спрыгнул со своей платформы и свернул за сцену. Обогнув платформы Кумулус, Циррус и Маунтейна, он оказался возле источника своей силы. Бесцеремонно запрыгнув к Авроре, он в игривой манере коснулся её плеча пальцем. Гулетта слегка вздрогнула и несколько секунд обдумывала произошедшее. В следующее мгновение она подвинулась в сторону, чтобы Свисс тоже мог встать к микрофону. Теперь она была так близко. Он чувствовал её жаркую сильную ауру в полном объёме. Мог вдохнуть её, заполняя лёгкие до краёв. Она улыбалась и танцевала, он же танцевал вместе с ней. Их голоса пели разные партии, но ноты одновременно дотрагивались до самых глубоких частей их адских душ. Никогда до этого дня Свисс не ощущал такой гармонии с кем-то. Их движения дополняли друг друга, вторили и сливались воедино. Но песням суждено заканчиваться, да и чувство послушания перед Папой не позволяло долго вольничать. Тоска начала наполнять гуля на последних нотах, она медленно тянула что-то внутри него, и это не осталось незамеченным Авророй. Она подняла на него глаза, которые, к сожалению, были почти не видны из-за освещения и тёмных линз маски. Песня закончилась несколькими громкими аккордами. Свисс слегка наклонил голову набок и, улыбнувшись, поцеловал гулетте тыльную сторону ладони. В следующий миг он уже был внизу платформы и удалялся за сцену. Она смотрела уходящему гулю вслед. От его действия веяло прощанием, но ведь они снова встретятся, когда концерт закончится. Почему внутри это странное чувство? Аврора развернулась к зрителю. По какой-то причине её щёки покрыл тёплый румянец. В маске стало неожиданно жарко. Она встряхнулась и попыталась успокоить колотящееся сердце. Свисс вернулся на своё прежнее место. Он прокручивал в голове их танец, прикосновение губ к её руке. Огонь внутри загорелся и не собирался погасать. Гуль снова повернул голову в сторону Авроры. Их взгляды пересеклись. Аврора улыбнулась во все зубы и продолжила танцевать под следующую песню. А Свисс ещё немного простоял на месте, обдумывая то, что происходило у него внутри.

***

Папа договорил ободряющую речь, похвалив Свисса и Аврору за такое хорошее решение. Гули стали расходиться. Свисс быстро пошёл в гримёрную. Рейн шёл в нескольких метрах от него. Аврора тихо догнала Рейна и остановила его рукой. Она, озадаченно нахмурив брови, жестом попросила его подождать. Рейн остановился и кивнул, многозначительно улыбнувшись одними губами. Гулетта зашла в гримёрку вслед за Свиссом. Мульти-гуль начал расстёгивать жилет, когда вдруг понял, что знакомая энергия не осталась в комнате с Циррус и Кумулус, а пошла за ним и закрыла за собой дверь. Он резко развернулся, будучи разгорячённым после шоу. Аврора подошла почти вплотную и он чуть не сбил её с ног. Успев поддержать её за локоть, он автоматически наклонился ближе к ней. Аврора подняла голову и их взгляды пересеклись. На сильных эмоциях от отличного выступления, Свисс словно потерял голову. Он жадно посмотрел на приоткрытые губы гулетты. В голове крутились только мысли о том какие они должно быть мягкие, как его к ним тянуло. Но в момент, когда он уже начал наклоняться к ней ещё ближе, не в силах противостоять демоническому желанию, то резко остановился. Неприятное чувство тревоги и переполненности охватило Свисса. Энергии Авроры был слишком много. Он быстро отстранился, отойдя от вокалистки на несколько шагов. Гуль вытер от пота лоб рукой и тяжело судорожно выдохнул. Аврора непонимающе смотрела на него. — Свисс? Тебе плохо? Я же чувствую, что-то не так… — Сказав это, на инстинктивно подалась вперёд, протянув руку в сторону гуля. — Нет. Стой, — Свисс вытянул ладонь вперёд, остановив приближающуюся Аврору, — Прости, позови Рейна. Я… Я не имел в виду ничего такого. Просто… — гуль не мог отдышаться. Он просто не мог дышать пока она была в одной комнате с ним, — я не могу дышать. Не заходи пока сюда, прошу тебя. — О, Сатана… — Прошептала Аврора с напуганными глазами. Свисс ссутулился, поставив руки на пояс. Гулетта быстро покинула гримёрку. Судорожным взглядом она нашла Рейна в коридоре. Подбежав к нему она затароторила: — Рейн, там Свисс, ему кажется плохо. Он сказал мне не заходить и позвать тебя. Я не знаю, что с ним. Обычно я помогаю с приступами… — Стой, стой, — Он положил руки ей на плечи и согнул колени, чтобы быть на одном уровне с ней, — что случилось? -Он… Он сказал, что не может дышать… — Гулетта смотрела на друга не мигая. — Всё будет нормально, успокойся, — Рейн погладил подругу по голове, — иди к себе, я всё решу и напишу тебе. Отдыхай. Аврора кивнула и направилась в женскую гримёрную. Рейн быстрым шагом направился к двери. Зайдя внутрь, он увидел Свисса, лежавшего на диване. Он раскинул руки в стороны, его грудь поднималась и опускалась, а взгляд был направлен в потолок. — Свисс? Что случилось? — Обеспокоенно сказал Рейн. Он подошел и сел рядом на диван, — тебе плохо? — Типо того, — слабо пробубнил гуль, — чувство такое, как будто у меня передозировка Авророй… — Что, прости? — Рейн неосознанно улыбнулся. — Ну, я переполнился. Мне вообще не больно. Я взял у неё слишком много энергии. Теперь мне нехорошо… — И правда передозировка, — водный гуль усмехнулся. Он налил Свиссу в пластиковый стаканчик воды и придерживал его, пока товарищ жадно пил. — Надо будет извиниться, а то некрасиво получилось, — с сожалением сказал Свисс Когда все вещи были собраны, группа дружно пошла к автобусу. Свисс шёл позади всех. Он кивнул идущему рядом Рейну и тот подошёл к Авроре. Он прошептал ей что-то на ухо. Гулетта повернула голову на Свисса и кивнула. Сразу после этого Свисс почувствовал физическое облегчение. Энергия стала в разы меньше. Гуль понял, что впредь ему нужно быть осторожнее, даже если Аврора сможет идеально контролировать выброс своей силы. Гули и Папа зашли в автобус. Свисс по привычке сел рядом с Авророй. — Тебе легче? — Прошептала гулетта и нежно коснулась его руки. — Да, — Свисс посмотрел на неё и улыбнулся, — спасибо. Теперь мы знаем, что у всего есть предел. — Я постараюсь научиться полностью себя контролировать. Я не ожидала, что с тобой может быть такое. Ты очень меня напугал, — заботливым тоном прощебетала Аврора. — Прости, — Свисс тихо посмеялся и обнял гулетту за спину, — ты устала? Можешь поспать. Аврора ничего не ответила. Она лишь улыбнулась уголками губ и устроила голову у гуля на плече. Свисс, почувствовав тепло её тела, наконец понял, что было в его голове после концерта. Он ведь хотел поцеловать её. А может что-то большее. Никогда до этого дня он не медлил с девушками. К Сёстрам Греха у него не было никаких чувств. Только обычное желание. С Авророй было иначе. Он не хотел ничего из того, что привык делать. Ему было стыдно даже за то, что он почти поцеловал её. Без её разрешения. Эти мысли не давали гулю покоя всю поездку. Аврора спала на его плече. Он прижался щекой к её голове. Он вдруг подумал о том, что ему хочется оберегать её. Она такая маленькая и хрупкая. Ему хотелось обнять её, крепко прижать к себе и никогда не отпускать. Он начал думать о том, что возможно эти мысли — просто побочный эффект её энергии. Но вся та помощь, которую она ему оказала, её характер, повадки, красота перевешивали чашу весов. Разница в возрасте тоже заставила Свисса задуматься. Гули навсегда оставались в том возрасте, в котором умерли. Оба гуля были взрослыми, но примерная разница между ними была пятнадцать лет. Логично рассуждать, что им было больше лет, чем в момент смерти. Оба много лет прожили в аду перед тем как попасть в группу. Свисс сжал челюсти и запретил себе думать об Авроре. Он в первую хотел быть ей другом, отплатить своей дружбой за её помощь с болезнью. А всё остальное могло быть возможным только с её позволения. Свисс потряс головой. «Я буду ей другом…» — с тоской подумал гуль и, откинув голову на сидение, провалился в сон.

***

Снова концерт. Люди в зале кричат, поют и тянут руки в воздух. Папа идеально поёт все песни. Смотрит в толпу своим завораживающим взглядом. Гули как обычно привлекательны. Они заигрывают с толпой. Свисс трясёт шейкер и двигает бёдрами в такт песни. Его поглощает музыка. Он не думает ни о ком, даже об Авроре. Он давно не испытывал такого удовольствия от концерта. Ему не больно. Боль даже не напоминает о себе. Он кайфует от самого нахождения на сцене. Мимо его платформы грациозной походкой прошёл Рейн, незаметно кивнув другу в сторону Авроры и ухмыльнувшись. Свисс вновь вспоминает о существовании своей спасительницы. Он снова вспоминает ощущение её энергетики. Ему опять хочется почувствовать хотя бы каплю абстрактного вещества в своем разуме. Свисс понимает, что хочет почувствовать её не ради того, чтобы заглушить боль, а потому что ему нравится вкус, ощущение её ауры, её форма и невероятно приятный туман в голове. Он резко спрыгивает с платформы. В этот раз он идёт к своей цели прямо через сцену. Аврора замечает его и наигранно подзывает к себе, делая соответствующие движения руками. Теперь он не видит никого кроме неё. Ловко запрыгнув на платформу, он, как и в прошлый раз, начинает танцевать. Движения гулей снова идеально сочетаются. Свисс берёт руку гулетты, чтобы она покрутилась вкруг себя и продолжила приплясывать рядом с ним. Они наигранно заигрывают друг с другом. Песня заканчивается. В тишине между композициями он наклоняется к ней и шепчет: — Мне нужна твоя энергия… Аврора мгновенно перестаёт контролировать себя. Свисса, при виде того как расслабляются её плечи, словно от тяжести, посещает мысль о том, что он открыл ящик Пандоры. Её волшебная аура почти сразу настигает гуля. Он вдыхает свой живительный эликсир и теряется в розово-жёлтом омуте. Он слышит как начинает играть Cirice. Весь зал окрашивает свет красных софитов. Сцену окутывает искусственный туман. Вокруг висит непроглядная дымка. Он смотрит на Аврору немигающим взглядом. Он больше не видит никого кроме источника своей жизни. Ему мало того, что она уже ему даёт. Он хочет почувствовать больше. Ему становится плевать, что в прошлый раз подобный опыт закончился не очень хорошо. Ему нужно больше её энергии. Он хочет утонуть в ней. Голову словно сносит и в ритм жуткой, но до безумия красивой песни он становится на колени перед гулеттой. Аврора смотрит на него сверху вниз и улыбается. Не так, как обычно. В этой улыбке читается пошлость, понимание своей власти над ним. Свисс вдруг осознаёт, что она прекрасно знает о всех его чувствах, в то время как он может распознавать только её эмоции. Она чувствует его жажду, чувствует его желание. Она потакает его движениям, слегка сгибая колени, чтобы своим телом быть ближе к нему. Её энергия начинает литься через край от происходящего. Вот он, тот самый рычаг, который может открыть бесконечное количество того, что Свиссу так необходимо. Этот рычаг — страсть. Теперь он знает, что делать. Возможно это жестоко, заставлять девушку испытывать такие эмоции, но гуль уже не может остановиться. Свисс понимает, что она чувствует всё, что чувствует и он сам. Его тактика работает. Он чувствует всем своим телом и разумом, что работает. Гуль даёт себе волю, поглощая и поглощая. Он хочет касаться её. Касаться там, где позволительно на концерте перед зрителями, и там, где никто не увидит, в закрытой комнате с приглушённым светом. Гуль неосознанно касается её ноги. Аврора подходит ещё ближе к нему. Поймав подходящий ритм Свисс наигранно откидывает спину назад и прогибается в пояснице. Это выглядит красиво, эротично. Вязкий туман в голове хочет большего. Он утягивает гуля в омут сладострастия. Он слышит как люди в зале визжат от увиденного. Но это ещё не конец. Свисс, поддавшись голосу вязкого горячего тумана в его разуме, буквально хватает гулетту за бёдра. Он слегка сжимает их. Аврора мимолётом проводит своей рукой по тыльной стороне ладони гуля и рвано выдыхает. За этим красивым выдохом следует такая же красивая улыбка, обнажающая очаровательные клыки. Гулетта оказывается не такой невинной, какой Свисс думал. Ей нравится происходящее и она всячески старается сделать так, чтобы ему было удобнее получать удовольствие. Пусть и такое незначительное, ведь он касается её только ладонями. Чтобы окончательно порадовать Аврору и нетерпеливого зрителя в зале, он наклоняется вперёд и прогибаясь в спине, максимально, насколько это позволительно, приближается лицом к нижней части тела гулетты. Аврора властно отодвигает аккуратным пальчиком голову Свисса от себя, касаясь его лба. Точка прикосновения моментально теплеет. Свисс на мгновение думает, что у него поднялась температура, ведь тепло пошло ото лба по всей голове. Он смотрит на неё, не отрывая глаз, и не может наглядеться. Он понимает, что на сегодня игра окончена. Аврора поставила точку и снова взяла под контроль свою энергию значительно уменьшив напор. Свисс не знает решится ли он на подобную выходку снова, но он очень хочет верить, что смелости адского существа у него всё-таки хватит. Гуль с трудом встаёт с колен, ведь голова стала просто ватной от такого количества энергии и теплоты рук гулетты, и вырастает в полный рост перед маленькой дьяволицей. Теперь он смотрит на неё сверху вниз и жадно облизывает губы. Вокалистка оборачивается к зрителю и окончательно блокирует подачу энергии для Свисса. Это знак, что на сегодня точно всё. Свисс стоит немного позади неё и продолжает изнемогать. При всём том объёме, что он получил, ему всё равно мало. Туман не покидает его головы. Он хочет почувствовать не только её энергию, но и её тело. Больше, ближе, горячее. Но ничего кроме контроля ему не остаётся. Концерт продолжается. Свисс, наигранно попрощавшись с гулеттой, уходит обратно на свою платформу.

***

В ночь после концерта он не сказал ей ни слова. Просто не смог. Как и сесть рядом с ней в автобусе. Он устроился на место рядом с Рейном, не позволив ему вытянуть его длинные ноги на два сидения. Аврора вопросительно смотрела на него всю поездку и Свисс чувствовал её взгляд. По приезде в отель он быстро со всеми попрощался и ушёл в свой номер. На этот раз он жил один. Зайдя в тёмную комнату и закрыв дверь, Гуль устало проплёлся к кровати, снимая по пути одежду и оставляя её на полу. Он медленно лёг на подушки. В мыслях у него вертелось всё, что он творил сегодня вечером. Его опьянённое состояние и реакция Авроры. Но самым странным, по мнению Свисса, было то, что ему было стыдно. Он словно воспользовался способностью Авроры. Просто сказал ей, придя к ней, чего он хочет, а она сделала. «Возможно, мне стоило быть вежливей… Какая к чёрту вежливость? Я стоял на коленях перед ней, касался её, просто жрал её энергию как бешеный… Это неправильно. Это так неправильно.» — крутилось в его голове. Свисс не мог принять того, что он остаётся в своём сознании только благодаря ей. Он просто эксплуатирует её. Это ведь наверняка трудно — расходовать столько своих сил. А ещё это неприятно — делать что-то по чьей-то указке. Свисс не понимал, что происходит в его голове на самом деле. Он не мог выпустить девушку из своей головы. При мысли о том, что он возможно заставил её чувствовать себя некомфортно, а ещё хуже испытывать слабость, после энергетической помощи, просто съедало изнутри. Словно кошмар снова вернулся. Только в этот раз и голова и сердце сходили с ума одновременно. Ему было больно от того, что он мог навредить той, кто стала ему по настоящему дорога. Не только потому что от гулетты зависел его рассудок, а потому что она постепенно открывалась ему. Её характер, прошлое, повадки заставляли Свисса фокусироваться только на ней, изучать её. Закругленные рожки идеально вписывались в её внешность. Матовая светло серая кожа завораживала. И эти лисьи зелёные глаза. Ох уж эти глаза… Он заметил их ещё когда она только появилась в группе. Её талия так и просила, чтобы большая ладонь Свисса оказалась на ней. Бёдра манили своей приятной округлостью. Хрупкие плечи хотелось обнять и спрятать от всего мира. Ощущение реальной физической теплоты от её касаний заставляло гуля покрываться мурашками от рогов до кончика хвоста, который нервно дёргался при каждом её появлении. Свисс сжал одеяло, на котором лежал и выругался в потолок. «Как же плохо… Почему так плохо?» После нескольких минут раздумий над этим вопросом, Свисс пришёл к выводу, что он просто переел её энергии. У него всего-навсего несварение. Возможно это было так. Но это не отменяет глупости следующего решения гуля. Следующие пару недель он не требовал от Авроры никакой энергии. Она же не понимала, что происходит, ведь Свисс в принципе почти не смотрел на неё и не разговаривал. Он делал всё, чтобы получить как можно меньше. Понятное дело, что после таких голодовок, гулю стало снова плохо. В гримёрке у него начался приступ. Рейн, как, по-видимому, самый ответственный и заботливый гуль в группе, так ещё и по совместительству эмпатичный лучший друг Свисса, моментально побежал за помощью гулетты. Вылетев из гримёрки, он затормозил возле двери с табличкой «Гулетты». Гуль несколько раз постучал. Дверь открыла Кумулус. — Привет, Рейни, — приветливо сказала гулетта, улыбнувшись во все зубы при виде воднго гуля. Но улыбка медленно сползла с её лица, когда она заметила выражение его лица. — Мне нужна Аврора. Услышав своё имя, гулетта обернулась и подошла к двери. — Рейн? Что с… — По одним его глазам она поняла в чём дело. Молодая гулетта отодвинула Рейна с прохода и решительным быстрым шагом направилась в мужскую гримёрку. Войдя туда, она увидела как Маунтейн и Фантом стоят в сторонке и непонимающе смотрят на происходящее, а Дью стоит рядом со Свиссом, сидящим на диване и опустившим голову на руки, и трясёт его за плечо. Огненный гуль повернул голову в сторону двери, как только раздался щелчок ручки. Увидев, что в комнату вошла гулетта, он моментально отошёл от Свисса. Обернувшись к Маунтейну и Фантому, он кивнул им на дверь и, пропустив их в коридор, вышел последним. Аврора с благодарностью посмотрела на уходящих гулей и села на корточки перед бэк-вокалистом. Гулетта положила руку ему на колено и Свисс моментально поднял на неё взгляд. Его начинало медленно трясти. — Свисс, ты слышишь меня? — сказала она с беспокойством, положив вторую руку на его щеку. На нём не было маски. Должно быть Дью стянул её с него, чтобы тому легче дышалось. Свисс внезапно осознал кто перед ним. Не отводя помутневшего взгляда от гулетты, он прохрипел: — Рейн, можно мы побудем вдвоём? Рейн кивнул и, слегка улыбнувшись, быстро ретировался. Аврора повернула голову, посмотрев на закрывающуюся дверь. — Зач…       Не успела на договорить, как Свисс положив руку ей на щеку, повернул лицом к себе. Он стянул с её головы маску. Посмотрев на неё, он прикоснулся своим лбом к её, не отпуская руки от щеки. Приятная теплота моментально разлилась по мозгу гуля. Дыхание стало глубже и легче. Рой непонятных мыслей, перебивающих одна другую, рассеялся. Точка соприкосновения их лбов пульсировала от исходящей от неё теплоты. Аврора накрыла своей рукой, руку Свисса, которая всё ещё покоилась на её щеке. В ответ на это действие гуль открыл глаза. — Тебе лучше? — прошептала гулетта, прервав связь. Она отодвинула лицо от Свисса. Тот не ответил. Вместо слов он, притянув лицо девушки к себе, оставил на её губах почти невесомый поцелуй. Она улыбнулась. — Ты ответишь мне в конце концов? — На сегодня больше не нужно помощи, — твёрдо сказал гуль. — Что? — Она всё ещё улыбалась. — Не нужно больше мне помогать. Я чувствовал как ты напрягалась, когда сдерживала себя. Тебе тяжело. Я не хочу чтобы ты мучалась из-за меня. Моя болезнь не пройдёт. Я смирился. Прости. Свисс поднялся с дивана. Он прижал гулетту к себе одной рукой. — И за поцелуй прости. Твоя энергетика она… Она просто поглощает меня. Я не знаю от чего схожу с ума больше: от отсутствия тебя или от присутствия. Он отстранился, не дав гулетте сказать ни слова, и, взял лежащую возле дивана маску, вышел за дверь. Время поджимало, нужно было идти за кулисы. Аврора стояла посреди чужой гримёрки, пытаясь осмыслить произошедшее. Она не оставит гуля без своей энергетики, что бы он там не говорил. Она прекрасно считывала все его чувства. Она знала, что он испытывает к ней нечто большее задолго до этого разговора. Но он противился себе. И причина этому оставалась для Авроры загадкой. Он не подпускал к себе, не давал с собой поговорить. Если гулетта пыталась узнать что-то у Рейна, то тот пожимал плечами. Но он действительно не знал. Свисс ему ничего не рассказывал. Аврору начинала злить эта ситуация. Не только Свисс испытывал определённые чувства. Но с таким отношением, она просто не понимала, что ей делать. Топнув ножкой от злости к Свиссу и из-за полнейшей неопределённости происходящего, она посмотрела на себя в зеркало над туалетным столиком. Вдох, выдох… Гулетта подняла свою маску с пола и надела на голову. Пора петь.

***

Не смотря на разговор гулей в гримёрке, Свисс всё же подходил на следующих концертах к гулетте, чтобы развлечь зрителя и просто потому, что ему было так хорошо и спокойно. Аврора принципиально контролировала себя во время ритуалов. Она не дала ему ни капли, ведь он так и просил. Конечно, в редких промежутках, когда Свисс одаривал её своим присутствием, она позволяла себе послать ему немного энергии. За всё это время, Свисс стал явно хуже выглядеть. Он хуже спал, у него пропал аппетит. Но он всё так же отказывался хотя бы на толику диалога. Аврора знала, что в случае приступа, сможет почувствовать происходящее и прийти на помощь, поэтому не сильно волновалась. Хотя внешний вид гуля её сильно напрягал. Он был не последним человеком для неё, но она понимала, что пока он сам не разберётся со своей головой, она не сможет ему помочь. Она украдкой даёт ему достаточно энергии, чтобы тот не сошёл с ума. Остальное он должен решить самостоятельно. Самым необычным стало то, что Аврора почти не улавливала его чувств и эмоций. Словно Свисс закрылся от неё. Это настораживало, поэтому гулетта всегда держала ухо востро.

***

      2:13. Свисс снова не спит. Он не спал уже несколько дней. Его ломало от недостатка целительной энергии Авроры, но он пообщал себе и ей, что не попросит больше, чего бы это не стоило. Он должен был научиться жить без этого. Гуль смотрел в потолок. Его знобило. Таблеток для гулей не существовало, специальные обряды на него не действовали. Оставалось только терпеть. Рейн громко сопел на соседней кровати. Это нервировало. У Свисса не было сил спать, а его друг был в отрубе без задних ног. Между прочим, в этом была его вина. Свисс несколько дней не могу спать и чтобы хоть как-то скоротать время и, возможно, устать, ходил по их номеру, нарезая круги. Как итог, Рейн не спал вместе с ним и жутко злился. К счастью, водный гуль ничем не болел, поэтому усталость срубила его на четвёртую ночь. Вдобавок, он запасся берушами, чтобы не слышать бесконечных ночных хождений. Свисс с недовольным лицом посмотрел на товарища. Тот лежал на животе, его челюсть смешно разъехалась по подушке, так что он пускал слюни на чистое постельное бельё, а ноги раскинулись рогаткой, перемешав всё одеяло как попало. Чтобы не засмеяться, Свисс отвернулся обратно к потолку. Внезапно его тело пробрала сильная дрожь и гуль скрутился в судороге. Некоторое время он просто не мог разогнуться от боли. Когда волна стихла, единственное, что он успел сделать перед полнейшей тьмой в глазах, это сползти с кровати. Чернота поглотила разум гуля и снова охватила его тело пульсирующей болью. Через короткие проблески разума, он полз туда, куда вели его его инстинкты — к входной двери. Как только он дополз до двери и с третьей попытки схватился за ручку, в голове проскочило мимолётное воспоминание. Папа Эмеритус IV вручает ключ-карту девушке маленького роста. — Номер 312, держи. Спокойной ночи, Аврора! Девушка забирает карточку и уходит, а Папа продолжает раздавать гулям ключи от номеров. Свисс сразу понял где его цель. Но он сейчас на втором этаже. Доползти до двери было тем ещё испытанием, как же он доберётся до следующего этажа? С трудом открыв дверь, он на четвереньках выполз из номера. От боли свело голосовые связки, так что Свисс не мог издать ни единого звука, кроме хрипа. И снова тьма. Он выпал из реальности. Тело само двигалось куда-то. Периодически он поднимался на ноги, неуклюже проходя вперёд и держась за стены, но снова падал, когда голову пронзала резкая боль. Его трясло с такой силой, что он не мог даже ползти ровно. Каждое передвижение конечностей сопровождалось небольшим перерывом, так как ни руки, ни ноги не хотели стоять на поверхности пола ровно, параллельно этому несколько мгновений мутной картинки перед глазами сменялись полной темнотой и провалом в памяти.       Гуль понял, что добрался до лестницы, когда почувствовал жжение в районе лба. Он ударился головой о ступеньку с такой силой, что рассёк лоб. Он очнулся на мгновение и увидел перед множество ступеней, уходящих слишком высоко. Он понял, что самое сложное только впереди. Пройдя, хотя вернее будет сказать проковыляв, всего лишь путь от номера до лестничной площадки, он весь вспотел. Ладони были скользкие, со лба капало на глаза. Из лёгких уже были слышны хрипы. Грудь сдавило. Дыхания сильно не хватало. Его снова прошибла ужасная судорога. Вцепившись пальцами в первую ступеньку, он пообещал себе дойти, иначе он погибнет прямо здесь. Он просто отключится и умрёт на грёбаной лестничной площадке, потому что сердце не выдержит. Он стерпит. Обязательно стерпит всю эту страшную боль.       Он не запомнил как долго длились его карабканья по лестнице. Но пройдя один пролёт он резко очнулся. Он поднял напряжённую шею и увидел, что ступенек ещё столько же. Ему казалось, что он уже прополз больше чем нужно. По ощущениям, его пальцы хватались уже за миллион ступенек. Сколько можно? Боль становилась только сильнее. Свисс хватался за перила, за всё что только можно, лишь бы быстрее избавиться от этого ужаса. В его голове была она. Только Аврора могла помочь. Ему не хватило сил вспомнить, что раньше он звал её и она магическим образом помогала ему. Сейчас он понимал только то, что ему необходимо, жизненно необходимо, найти её номер. Наконец он преодолел последнюю ступеньку. В глазах двоилось. Он посмотрел на свою руку. На ладонь упали две капли с его волос. Руки были в ссадинах от падений и мозолях. Теперь, к общей сковывающей боли во всём теле, режущих ощущениях в голове и почти полному непониманию происходящего, добавились кровоточащие и ноющие ладони. К его счастью огромные металлические двери на лестницу в этом отеле были открыты настежь, так что как только гуль увидел свет из коридора третьего этажа, он стремительно, напрягая все мышцы тела, поплёлся туда. Перед ним выстроился длиннющий коридор, уходящий в бесконечность. Взгляд ещё не мог нормально фокусироваться, поэтому Свиссу казалось, что коридора стало два. Медленно, держась за стену, он проходил мимо дверей. «312…312…» — крутилось в голове у Свисса. Он как мог внимательно всматривался в номера на дверях, но зрение подводило его. Внезапно ему удалось разглядеть две единицы в последовательности цифр. Он сразу понял, что его спасение за следующей дверью. Сделав ещё несколько усилий, сквозь пульсирующие огнём мышцы, он уже почти дошёл, но споткнулся о выпирающий ковролин на полу и полетел вниз. Гуль пару раз задел рукой дверь во время падения, что издало звук, способный разбудить любого за ней. Скрючившись от очередной судороги под дверью, он начал из последних сил скрести дверь. — П-пожалуйста… — Сказал он это настолько тихо, что даже если бы рядом кто-то был, то не услышал бы. Через несколько секунд у Свисса больше не осталось сил держать себя в в руках. Его снова поглотила тьма и он потерял сознание.

***

Аврора вскочила с кровати, услышав страшный стук в её дверь. Он был не равномерный и через мгновение последовал звук падения. Сон ещё не отпустил её, так что она тихо и медленно продвигалась к выходу. Когда она была уже в прихожей, в самом низу, возле порога, раздался слабый звук чьих-то когтей. Кто-то словно скрёб её дверь. Аврора включила в номере свет. Моментально приняв человеческую внешность, она открыла дверь. Увиденное за дверью, заставило девушку потерять дар речи. На полу лежал Свисс в родной демонической форме. Он почти не дышал, а тело его трясло с ужасной силой. Он весь горел. Почему он не позвал её? Почему она ничего не почувствовала? Что ей сейчас с ним делать? Миллион вопросов крутились в голове не давая девушке принять правильное решение. Она просто не знала, что делать. Самым очевидным вариантом было затащить огромного, тяжёлого гуля в номер, чем гулетта и занялась. Схватив его за руки, она потащила его через порог. Ей казалось, что так много усилий она не прилагала никогда в своей жизни. Как только ноги Свисса оказались за порогом, она перескочила через его тело и закрыла дверь на замок.       Сев на колени возле него, она схватила его руку, пытаясь нащупать пульс. Пульс был, но до ужаса слабый. Слегка похлопав его по щекам, она поняла, что гуль не собирается приходить в себя. — Свисс! Свисс, пожалуйста! — она наклонилась к его уху и попыталась докричаться до его сознания, — услышь меня, пожалуйста… Он не отвечал. Его тело била дрожь, но он не просыпался. Выдохнув, Аврора решила, что лучше довериться инстинктам, которые уже помогали Свиссу справиться с приступами, просыпаясь в нужный момент. Она закрыла глаза. Свисс действительно закрылся от неё, чтобы она не чувствовала когда ему плохо. Аврора нащупала в его ауре блок. Был только один способ его пробить эту стену. Она начала выпускать из себя энергию огромными потоками. Гулетта словно била его в грудь. Потоки всё шли и шли. Из закрытых глаз девушки начали литься слёзы. Энергии было уже больше, чем когда Свисс стоял перед ней на коленях, выпрашивая дать ему больше. Это сказывалось на ней. Медленно, она отдавала свои силы. Не выдержав, она наклонилась к нему и, взяв его лицо в свои руки, поцеловала, отдавшись чувствам. Она не разрывала поцелуя, продолжая пытаться пробить барьер. В следующее мгновение она почувствовала как в груди Свисса что-то надломилось. Аврора резко отпрянула. Барьер сломался с огромной амплитудой. Такой сильной, что гуль резко вдохнул огромное количество и закашлял. Его тело всё ещё трясло, а грудь судорожно поднималась и опускалась. Аврора с ужасом смотрела на Свисса. Она чувствовала, как он жадно поглощает её энергию. Гулетта дернулась от испуга, когда он резко открыл глаза. Они метались из стороны в сторону в поисках источника. Он открывал рот, но не издавал ни звука, хватая ртом воздух. — Свисс? Свисс, я здесь! Всё хорошо, Посмотри на меня, — она взяла его за подбородок и повернула на себя, — видишь меня? Это я… Она гладила его по волосам. Постепенно тело гуля стало успокаиваться. Он не отрывал от неё глаз. Аврора снова начала чувствовать всё, что тот блокировал. Его боль волной перешла на её тело. Руки гулетты подкосились и она начала падать. Свисс наконец нашёл в себе силы и вовремя подхватил руки девушки. Он медленно опустил её себе на грудь и крепко обнял. — Ты плачешь? — прохрипел гуль. Аврора внезапно почувствовала болезненный скрежет в своих связках. — Не говори… Подожди, мне больно, — гулетта несколько минут в тишине напитывала Свисса. Когда боль почти сошла с них обоих, она заговорила первой, — тебе лучше? — Спросила Аврора, поднявшись с его груди. — Я… Да, мне определённо лучше. Прости меня. Я придурок. Я люблю тебя, — выпалил Свисс, — я ужасно люблю тебя. Ты столько раз спасала меня. Я просто грёбаный идиот. Мне не стоило закрываться. Я никогда ничего подобного не испытывал. И мне плевать, что я старше тебя лет на 10. Я серьёзно никогда никого не любил. Когда стал гулем, мной тем более не двигали никакие романтические чувства. Прости. Я так виноват. Я не представляю, что было бы, если бы я умер, если бы я остался в той темноте. Я так не хотел умирать снова. Этот раз закончился бы небытием. Эта чудовищная темнота, где нет тебя, пляжей где мы можем гулять, концертов, где мы можем петь, чёртовых людей, которые могут смотреть как мы танцуем вместе, — слова не переставая лились из гуля. Было видно как он напуган. Его глаза показывали все его эмоции. Аврора молча слушала его монолог и гладила гуля по щеке. На её щеках виднелись почти высохшие дорожки от слёз. — Чш… — Аврора прервала его речь погладив его кучерявые волосы, — Мне стоило раньше что-то предпринять, но я зациклилась на том, что ты просто не подпускал меня к себе, — гулетта снова начала плакать, — я так боялась, что ты оставишь меня. Девушка положила голову на грудь Свисса. Она замолчала. Её спина содрогалась от плача.       Свисс поднялся, аккуратно придерживая Аврору в своих крепких руках. Он гладил её по спине, пока та успокаивалась. — О, Сатана, у меня нет сил сказать как много ты значишь для меня, я так устал… — Прошептал гуль. Аврора первая выбралась из объятий. Поднявшись на ноги, она помогла Свиссу встать. Гулетта всеми силами поддерживала его, ведя к кровати. Свисс всем весом упал на мягкий матрас. Гулетта пошла в ванную. Вернувшись с мокрым полотенцем, она увидела, что Свисс уже почти уснул. Аккуратно сняв с него футболку и штаны, она протёрла его тело полотенцем, после чего укрыла одеялом. Выключив свет, она залезла к нему в кровать. Даже во сне она всю ночь маленькими дозами подпитывала Свисса. Гуль спал спокойно, а лежащая рядом гулетта посылала ему нежные сновидения.

***

На следующее утро Аврора рассказала обо всём Папе. Он знал, что Аврора помогала Свиссу, но о его голодовке даже не подозревал. Первым делом Папа решил избавиться от записи с камер. Свисс полз по коридорам без маскировки. Это могло вызвать много проблем. Папа незамедлительно поговорил с Сестрой Император. В этот период у неё были проблемы со здоровьем, но фронтмен всё же рискнул потревожить ей. Она лишь по матерински улыбнулась и позвонила в духовенство. Через пару дней записей уже не было.       Свисс чувствовал себя прекрасно. Он снова ни на шаг не отходил от Авроры. Правда, теперь уже с другой целью. Им руководило чувство защищать гулетту от чего угодно. Он был готов выполнять любые её прихоти и делал это, так как Аврора иногда пользовалась этой привилегией. Тур продолжался. Мульти-гули приходили к друг другу на платформы. Со временем это взаимодействие понравилось не только Свиссу. Первое время, если кто-то подходил к Авроре во время концерта, то Свисс за кулисами устраивал скандал. В такие моменты его хвост метался из стороны в сторону, а радужка глаз немного окрашивалась в красный. Но со временем он привык. Аврора приструнила бешеного гуля. Ей тоже хотелось танцевать и с остальными участниками группы. Свисс смиренно смотрел, как Рейн крутится под её платформой, а Фантом танцует и шутит со своей «сестрой», после чего смешно спрыгивает обратно. Свисс успокоился. Аврора всегда была рядом. К сожалению, тур закончился сменой власти в духовенстве. Сестру Император сменил её сын. В аббатстве воцарилась атмосфера скорби, а фанаты по всему миру оплакивали почившую главу. Среди гулей тоже была атмосфера грусти. До определённого момента.

***

Свисс сидел на своей кровати. Возле него стоял монах, его лука покоилась у гуля на плече, а глаза были закрыты. На комоде стояли благовония и свечи. Аврора стояла возле двери. Остальные гули ждали снаружи. Рядом стоял Брат Император. Он позвал этого монаха из другого храма, чтобы тот осмотрел гуля. Его состояние всё ещё беспокоило, хоть он и не требовал от Авроры энергии, при этом чувствуя себя хорошо. Гулетта не ощущала в нём той черни, которую всегда чувствовала раньше.       Монах открыл глаза. Свисс повернул на него голову, ожидая худшего. — Это чудо какое-то. Он здоров. Я не увидел в нём болезни, — спокойно пробасил монах, убирая руку с плеча гуля. Это был высокий мужчина средних лет. Он повернулся на Брата и поклонился. Обратив внимание на гулетту невысокого роста, стоящую рядом, он снова заговорил, — это ведь вы его вылечили?       Аврора не ожидала, что к неё обратятся и замешкалась с ответом. — Ну… Наверное я. А как, собственно, я его вылечила? — Всё, что помнила гулетта, так это то, что она просто подпитывала его. Она не думала, что это могло привести к выздоровлению Свисса. — Корнем болезни было то, что он сам отвергал этот мир. Он не особо хотел вернуться в ад, но и здесь было плохо. По этой причине и началась болезнь. Этот мир стал словно по его же указке отравлять его. Вы же показали ему, что этот мир не так уж плох, — он снова поклонился и вышел в коридор. Брат Император погладил гулетту по спине и улыбнулся. Аврора не могла до конца поверить в происходящее. Она посмотрела на гуля. Он закрывал рот рукой и смотрел в пол. Аврора тут же подошла к нему и села на кровать. — Всё хорошо? — обеспокоенно спросила она, взяв гул за руку       Свисс поднял на неё взгляд полный счастья и спокойствия. Он улыбнулся и крепче сжал её руку. Забыв о том, что Брат тоже в комнате, он зарылся носом в её волосы, вдыхая до жути знакомый аромат. Уже прошло много ночей, когда гули засыпали вместе и он каждый раз старался запомнить как пахнет его гулетта, ведь приближался срок его «смерти». Он хотел, чтобы самое ценное, что было в его жизни, он помнил и в небытии, если такое возможно. Брат Император подошёл к ним. Похлопав Свисса по плечу, он спокойно, с улыбкой сказал: — Теперь всё будет хорошо. Отдыхайте, ребятки. Когда он вышел из комнаты, за дверью раздались возгласы гулей. Они пчелиным роем расспрашивали Брата, ведь монах отказался вообще что-либо говорить, в целях сохранения медицинской тайны. — Чшшш! Тихо. Идите в гостинной подождите. Всё хорошо… — возгласы стихли, перейдя в радостное перешёптывание. Свисс повернул лицо Авроры к себе, аккуратно проведя пальцами по линии её челюсти. Она перевела взгляд от двери на него и как всегда нежно улыбнулась. Свисс бесшумно поцеловал гулетту и увалил на свою кровать. Лёжа с ней в обнимку, он прошептал: — Ты слышала? Он сказал, что ты показала мне красоту этого мира. — Да. Я так рада, — она не переставала улыбаться. — Честно говоря, я не считаю этот мир красивым. Просто ты его настолько дополняешь, что мне хочется в нём жить. Потому что ты есть в моей жизни. Гуль прижался к ней щекой. Аврора тихо посмеялась и потянула его за руки. Когда она вывела его из комнаты и привела к остальным гулям, которые смиренно ждали в гостиной, Кумулус и Циррус бросились к ним с объятиями и поцелуями. Настроение гулей заметно улучшилось, хотя всеобщий траур ещё не прошёл. Всё, что оставалось, это ждать наступления новой великой эры.