Рассказ о Суварах, гуннах Кавказа.

Великая степь была необъятным и диким местом. Много веков она несла на себе великие народы мира, перевернув не раз историю людей. Сначала были киммерийцы и скифы, грозно мчащиеся по степям, потом сарматы. И где-то лет сто, а то и больше, промчался великий табун дикарей, грозно поющих своими стрелами адские песни. Их демоны вселяли страх даже язычникам. Готы, известные своей кочевой жизнью, были известны, что могли целую жизнь прожит на коне, но в Понтийской степи их место сменили гунны.  Мой современник, гот по происхождению, писал о их вожде, жившим до меня, как о «Повелителе всех гуннов и правителе, единственном в мире, племён чуть ли не всей Скифии, достойный удивления по баснословной славе своей среди всех варваров». Величайший титул, нареченный не просто так. Римляне содрогались при его упоминании, греки молились, а германцы уважали его за силу. Я же поведаю вам, что стало с племенем, которое до сих пор называют гуннами, пусть и ныне они отличаются своём бытом и верой. Имя этим гуннам нарёк армянский богослов Елисей. Звали страну их «Страной Хайдандурков». Для меня, как грека не владеющего армянским, это было непонятно. По слухам, они правили где-то на Кавказе. Их рода обосновались там и сохраняли некую автономность, предпочитая кочевое скотоводство. Они забирались в горы, а потом обратно в степь, как это делали древние мидийцы. Там они знакомились с народами Кавказа, которые были разными по своей вере. Одни были христианами, иные язычниками. Но было понятно, что всякий скотовод Великой Степи быстро найдёт общий язык со своим оседлым соседом. Они сосуществовали вместе, торгуя и пользуясь благами соседствующих цивилизаций. Проблемой для них были, как и для множества народов Кавказа – противостояние ромеев и Сасанидов. Эти величайшие царства-империи пытались погубить друг друга настолько давно, что уже позабыли, когда здесь был мир. В целях решить этот вопрос, наши власти Константинополя устроили экспедицию на Кавказ, с целью установить мир с Суварским каганом. Наша экспедиция должна была добраться до одного из племён сувар, известных ранее под именами гуннов-савиров, и донести сведения о назревающем греко-персидском конфликте. Ромейская империя должна была рассчитывать на их помощь в качестве наёмников. Проходя по Анатолии, мы слышали от греков Трапезунда, якобы савиры уже ранее воевали с римлянами и посвящали эти войны в жертву богу на небе. Они полагали, что это слуги Дьявола, ведь их вождя гуннов некоторые называли Антихристом. Такое было на слуху, ведь в наше время Франкония, как и Ромейская Империя, были одержимы пришествием Христа.  Поэтому, при всяком упоминании этого святотатства, греки вспоминали: «Перед ними потрясётся земля, поколеблется небо; солнце и луна помрачатся, и звезды потеряют свой свет. И Господь даст глас Свой пред воинством Своим, ибо весьма многочисленно полчище Его и могуществен исполнитель слова Его; ибо велик день Господень и весьма страшен, и кто выдержит его?» Прошло несколько недель, а после мы добрались до земли Дербента. По слухам, именно здесь правил царь сабир, а потому было лучшим исходом, если сможем уговорить именно его. Здесь, пару лет назад, Сасаниды устраивали своё господство, строив великие крепости, сравнимые только с византийскими. Савиры этим активно пользуясь, используя это достояние, как успех своей дипломатии. Явившись во дворец царя, наша ромейская делегация вознесла дары. Суварские князья смотрели на это, как само собой разумеющееся, но для нас это было важным актом принятия. Следом шёл черёд проскинезы, древней традиции Ирана, которую кочевники унаследовали от своих ранних владык. Удостоившись чести встать, мы одарили его своими речами о величии Суварского Царства, как земля его чиста и девственна. Владыка предложил нам кров и вино, а после велел говорить о причине своего прибытия. Мы, как и следовало ожидать, пошли по воле царя, изъявив желание переменить ветер войны, предложив царю земли на территории Атурпатакана. Сасаниды проиграют в этой войне, а сувары, в свою очередь, получат статус федератов при Византии и станут надёжной опорой государства. Царь, как и всякий мудрый правитель, не желал давать однозначный ответ, предложив пожить какое-то время у него во дворце. Моим же солдатам велел переселиться в царские казармы, под защиту одного из их вождей. Какое-то время прошло с тех пор. Я научился понимать некоторые из слов сабиров. Они говорили на языке, схожем с гуннским. А по словам очевидцев, он ещё похож был и на хазарский. Эти кочевники пришли сюда вместе с племенами Аттилы. Кто-то из них был аланом, кто-то хайнидом. Здесь было множество народов. Сарматские племена, вместе с народами Кавказа, составляли большинство на этой земле. Говорили и верили они в разное. Одни почитали Небо, называя его Тенгри, другие Христа. И те, и другие верили, что бог находился на небесах. Как я уже понял, исходя из веры сувар, они считали, что само небо являлось богом. Их жрецы звались шаманами, считались почтенными, как и всяких духовный наставник. Савиры почитали и других богов, считая, что их может быть множество, а потому, чтобы не гневать их, при дворе имели несколько религиозных деятелей сразу. Там же стояли и полководцы, коих призвали для защиты города, в случае, если произойдут дворцовые интриги или восстания крестьян. В отличии от них же, савирские князья кочевали в степях, как это делали гунны. Оказывается, что они были одним из племён, подчиненных им. Царь даже предложил поучаствовать части нашей делегации на его охоте, на что отказываться было явно ненашим решением. Мы ушли в степь, к вождю Тимертею, которого я бы назвал на своём языке «Сидеренио Фио» (Греч. Железный Дядя). Он заверил царя, что будет для него честью, представить послам далёкой страны охоту, которой славились их отцы. Они запрягли лошадей, привязали тетиву на луках и пошли вглубь степи. Разведчики доложили, что в нескольких тысячах атлам (шагах) было замечено скопление пеликанов. Некоторые из охотников предпочли отказаться от этого дела, считая это животное святым и сравнивали его с самим Иисусом. Доказывали это они тем, что кровью они кормили свое потомство, как Иисус пожертвовал своей кровью, ради спасения человечества. Это было необычно с их стороны, но, как оказалось, это были аланы, присоединившиеся в свое время к обществу савиров. Все из алан были христианами, хотя не забывали и о вере предков. Савиры уважали их выбор, а потому оставили этих охотников сторожить царский лагерь. Тимертей же, поведя основную группу охотников, забрал и меня с собой, чтобы я достаточно точно описал их таланты. Выбора у меня, как у гостя не было, несмотря на то, что для них гость был священным. Последовав на коне, я увидел, как суварские всадники, прежде чем предпринять смелые решения, высвобождали своих хищных птиц, что застигали пеликанов врасплох. Затем же, выкрикивая доблестные речи, они, словно демоны, кровожадно кружились возле них и, когда пеликан был ослаблен битвой с ястребами, собирали их и перерезали им шеи. Так собиралась кровь, которую иногда смешивали с молоком, а порой и пили так. Они говорили, что в крови есть некая «сила», что после позволяет родить крепкого, как скалу, мальчика. Я это нескромно преувеличил, ведь того следует дело моей миссии. Я должен показать, что савиры не только «просто люди», но и доблестные воины, способные принести пользу в войне с Сасанидами. После этой славной охоты, мы вернулись в царский лагерь. К тому моменту был заготовлен пир. В нём была, преимущественно, мясная пища, так как по поверьям кочевников, именно она позволяла растить из юношей достойных мужей. Каждый из присутствующий произнес великую речь о здравии Гуннского царя, его роде и грядущей славе. Они пили вино в чистом виде, когда как греки, наблюдающие за этим, добавляли туда и воду. Для них это было диким, но они ничего не сказали. Лишь предложили пронаблюдать за их шаманом, жрецом Тенгри. Это мы и сделали. Жрец встал возле холма, прямо под одиноким дубом. Он вознёс над головой бубен, восклицая торжество своего бога. Подобно варварам, он стал произносить неизвестные нам слова, ходить полукругом перед дерево, а после, вглядываясь в пустоту, он заявил о жертве. К этому специально привезли из далеких стран дикого быка, что отличался особым буйным нравом. Его грудь была, подобно самой земле, а рога – настоящими копьями. Страшно подумать, что бы он смог сделать, будучи на свободе. Но, к счастью, савиры принесли его в жертву, отрубив ему голову. После этого момента, шаман подозвал царя, предложив ему выбрать, для чего он возносит эту жертву Богу. Царь сказал, что Тимертей, вождь савиров, поведёт его войско на войну с Сасанидами. Это значило, что дары греческие оказались савирам по нраву. Так ромеи смогли достичь союза с гуннами Кавказа, что после участвовали в войне с персами.