Ночь нежна

Strangers in the night, two lonely people We were strangers in the night Up to the moment when we said our first hello Little did we know Love was just a glance away, a warm embracing dance away

«Strangers In The Night» — Frank Sinatra

Стояла темная ночь. Плеяды звезд рассыпались по темно-синему полотну, ярко сверкая серебром. Полная луна, казалось, горела также, как и летнее солнце. Холодные лучи мягко падали на темные листья кустов роз, окружавших нас. Белые лепестки бутонов будто светились в темноте, завораживая. Стоял запах сырой земли и свежей травы — недавно прошел дождь. Несмотря на время суток, было тепло. Я смотрела на тебя с улыбкой; ты любила темноту и дождь, а также чертовски ненавидела сидеть в скучном доме. В саду стояла мертвая тишина. Мы почти не разговаривали — хотели насладиться красотой, которая открывалась только в полночь, когда весь мир погружался в царство Морфея. Мои глаза глядели вдаль, на водную гладь озера, что была, словно зеркало. Она весело поблескивала в лунном свете и рябила, когда по ней проплывал одинокий лебедь. В окружавшем водоем лесочке игрались тени деревьев. Краем глаза я уловила движение твоей худой бледной руки: ты потянулась к белому цветку розы. Капли дождя скатились по нежному лепестку тебе на ладонь. Твои губы дрогнули в легкой улыбке — в улыбке, которая очень редко, почти неуловимо проскальзывала на твоем красивом лице. Я невольно улыбнулась, наблюдая, как твои кристально-голубые глаза мельтешили, рассматривая красивый бутон, на котором алмазами рассыпались капельки. Отпустив розу, ты встала и повернулась ко мне лицом. Нежно-голубое хлопковое платье взлетело вверх вслед за тобой, темные кудри твоих волос выбились из-под красивой заколки в виде крабика. Отпустив фасад ледяной железной леди, ты стояла передо мной, шепча что-то очень забавное. Я тихо рассмеялась, продолжая шутку. Мы пошли по каменной дорожке, которая вела к светлой маленькой беседке. С конусовидной крыши до сих пор медленно струились дорожки воды. Дерево колонн мокро сверкало, словно обсыпанное драгоценностями, но мы на это уже не обращали внимания, увлеченные тихим разговором друг с другом. Вслушиваясь в твой монолог, я вновь огляделась вокруг; свет в особняке потух, все люди, присутствующие там, видели уже десятый сон и, наконец, не мешали нам. Расписанные стены красиво смотрелись в лунном свете и гармонировали с посажеными под окнами кустами гортензий. Одиноки пустые скамейки с красивой, но не очень удобной спинкой стояли то тут, то там, как бы сливаясь с подросшими растениями и их соцветиями. Недалеко стояла статуя, возвышаясь над небольшим фонтаном. Белый мрамор был чист, было заметно, что за ним тщательно следит персонал. Я вздохнула и поправила свое легкое белое платье, немного взволнованно глядя на тебя. — Что-то случилось? — спросила ты, вглядываясь в мои серые глаза. — Нет, ничего, продолжай, — попросила я, мягко улыбнувшись и поправив русые волосы за ухо. Ты лишь нахмурилась, но начала вновь говорить тихим, успокаивающим голосом. Он будто сливался с тишиной этой ночи. А я лишь улыбнулась шире, наблюдая за твоей мимикой. Вскоре разговор затянул меня так сильно, что я перестала обращать внимание на наше окружение. Время будто бы остановилось, а все вокруг замерло и не осталось ничего, кроме твоего голоса. Иногда наши философские дебаты разгорались так сильно, что мы не могли долго остановиться. Мы строили теории и глядели на яркие созвездия, спорили, пока аргументы не закончатся, плакали в руках друг у друга и успокаивали, смеялись до боли в животе. Ночь раскрывала наши истинные лица, срывала все натянутые для общества маски и ярлыки. В это время мы становились самими собой, не стесняясь и не стыдясь, не переживая, что наши секреты вскроются. Такое доверие манило и пугало одновременно. Раньше казалось, что это было что-то такое неясное, непостижимое мне. Но с тобой все слова слетали с языка так легко, тело было так расслаблено, а разум, привыкший контролировать все, вплоть до мимики, отдыхал и радовался. — Только мы так можем, хах? — усмехнулась я, закончив слушать твой рассказ про надоевшего тебя учителя математики и теперь аккуратно заглядывая тебе в глаза. — Выходить на улицу, нарушая все правила родителей, и говорить о всяком? Ты рассмеялась. — А что, — твоя улыбка стала еще шире, — если не попадемся, никто и не узнает. — Ты подмигнула мне и рассмеялась пуще прежнего. — Ночью так прекрасно, не так ли? — Я растянула губы в умиротворенной улыбке, спина расслабилась на спинке скамьи. Она была немного влажная, но меня это больше не беспокоило. — Ночь отлично подходит для душевных разговоров, — выдохнула ты, стряхивая пряди коротких вьющихся волос с плеча, — а также для философии. Вот скажи, ты веришь в судьбу? — Я верю, что мы можем менять наши решения и, следовательно, менять нашу судьбу, — высказалась я, прикрывая глаза. Воздух заметно стал тяжелее, не надо было даже глядеть в небо, чтобы с уверенностью сказать: скоро снова начнется дождь. — Но судьбоносные встречи и происшествия мы, скорее всего, предотвратить не можем. — Но мы можем посмотреть и определить, какое решение будет лучше для нас, — голубые глаза посмотрели на меня с хитрым прищуром, словно у лисицы. Будто из воздуха, ты достала крупную колоду карт. Худые пальцы ловко перевернули упаковку и вынули большое количество карт с различными рисунками. Моё лицо вытянулось от удивления. — Где ты купила их? — Шок был искренним, ведь в нашей глуши таро были редкостью, их было невозможно найти. — Мне преподнесли их в качестве подарка те иностранные гости, которые были у нас на приеме пару недель назад, — с легкостью ответила ты и начала перемешивать карты с ловкостью фокусника. Я хохотнула и принялась наблюдать за ухищренной игрой музыкальных пальцев. Я сначала недоверчиво отнеслась к этому, но после парочки правдивых выводов я начала вглядываться в каждую картинку, из которых состояла новая комбинация. Смеясь и рассуждая, мы и не заметили, как первые капли дождя окрасили еще не высохшие камни дорожек. Шелест листьев, прогибающихся под тяжелыми каплями, наполнил сад. До уха словно доносился шепот чужих разговоров и сплетен, которые очень любило высшее общество. В какой-то момент звуки стали насколько громкими, что перекрывали шорох карт. Я оглянулась; за прошедшее время ничего не изменилось в округе, так что я быстро перевела взгляд на тебя. Ты сидела, поставив локти на столик, а прямо перед глазами у тебя была легко узнаваемая карта Дьявола. Ты играла с ним в гляделки, гипнотизировала карту и тщательно рассматривала ее. — Эта карта тебе подходит, — сказала я, посмеиваясь, когда поймала твой вопросительный взгляд, — ты харизматична, красива и используешь всякие ведьминские штуки, — серый взгляд моих глаз мельком оглядел еще не собранную колоду, — но иногда ты темнишь и можешь завернуть не туда. — Ха? — все, что ты могла выдать перед тем, как взорваться волной смеха. Однако, ты довольно быстро успокоилась и пронзительно посмотрела на меня. Ты о чем-то подумала и, одобрительно хмыкнув самой себе, сказала, — А мне кажется, что я нашла и тебя здесь. — Колесница? — спросила я, тщательно рассматривая карту. Улыбка не сходила с лица. — Целеустремленный, — хмыкнула ты, рассматривая меня, — сохраняющий баланс добра и зла в себе, но также и довольно таинственный человек, скрывающий много секретов. –.И способный отговорить тебя от плохой идеи, — договорила я, смеясь. — Неправда, я очень упрямая. — Звонко запротестовала ты, нахмурившись. Я начала смеяться. Искренне, от всей души. Твой взгляд стал немного злобным, но спустя момент плечи твои расслабились, и с выдохом улыбка появилась на твоем лице. Твой взгляд метнулся в уже затянувшее тонкими облаками небо и остался там еще на пару минут, а я думала о нашем разговоре, вперившись глазами куда-то в одну точку. Дождь лил, не переставая; зеленые кусты шевелились под натиском капель, на крыше отыгрывали барабанный марш. Светлая ночь внезапно стала такой темной, что дальше беседки было трудно что-то разглядеть. По крайней мере, именно так мне и почудилось. А ты все смотрела в небо полуприкрытыми глазами, надеясь увидеть серебряные созвездия вновь. Окружающий шум больше не раздражал, а, наоборот, успокаивал. — А мы дополняем друг друга, — внезапно оборвала тишину я, поворачиваясь к тебе, — я останавливаю тебя от безрассудных идей. Ты, напротив, напоминаешь мне, что надо иногда веселиться… — А вместе мы делимся тайнами друг с другом, — вырвалось из твоих уст так легко, словно ты прочла мои мысли, словно мы обладали одним разумом. Но меня это больше не приводило в шок. Мы были очень похожи и довольно близки; всё-таки, мы же почти сестры, и такая мысленная связь была также естественна для нас, как дышать. Серые глаза встретили голубые, после чего в обоих мелькнула такая родная и привычная смешинка, которая, наверное, никогда не покидала их. — Прямо как родственные души! — Будем встречать друг друга каждую жизнь? Ты улыбнулась и кивнула. Твои волосы покачнулись, выбиваясь из прически еще больше, но ты не обращала на это внимания. Твой взгляд метнулся в сторону горизонта, который начал немного гореть оранжевым цветом. С каждой минутой рыжее марево расползалось, первые лучи выглянули из-под земли, а дождь все так и не прекращался. Охваченная незабываемым зрелищем, я подумала, как же странно идет время, когда мы вместе. Вокруг все будто замирает, но стрелка на часах двигается неумолимо быстро, беспощадно и неугомонно. Ты, легко смеясь, вышла из беседки, крутясь в незамысловатом танце. Ты быстро промокла под прохладными, освежающими каплями дождя. Волосы промокли вместе с красивым платьем, ткань которого потемнела на несколько тонов и прилипла к бледной коже. Но ты больше не обращала внимания ни на что: ни на меня, ни на сад, ни на дождь, ни на рассвет. Подставив свое лицо приятным струйкам, ты улыбалась, наслаждаясь моментом и медленно кружась. Мое сердце немного сжалось, но теплая волна привязанности быстро одолела меня, успокаивая. Я посмотрела на стол. На нем все также лежали карты, и только немного вдали от основной колоды два аркана лежали рядышком друг с другом: Дьявол и Колесница. Я улыбнулась и прикрыла на секунду глаза. Я вышла к тебе на улицу. Меня с силой омыл дождь, но я тоже не обращала внимания на такую мелочь. Копируя тебя, я подняла лицо к небу и закрыла глаза, расслабляясь. Мокрые волосы мешали, белая ткань платья стала мокрой и плотно облепила мои конечности, вода затекла в обувь, но я так и осталась равнодушной к этому. Когда я открыла глаза, тебя больше не было видно, а на столике больше не лежали карты, будто и тебя, и их никогда не было рядом со мной. Лучи солнца врезались мне в лицо, а дождь все так и лил без остановки. Яркий свет солнца охватил землю; разрушенная беседка уже не поддавалась никакому ремонту, розовые кусты внезапно стали неаккуратными и охватили своими ветвями все скамейки в саду, а некогда красивый дом зарос многовековой лозой и больше не имел хозяев. — Сколько же лет прошло? — произнесла я в пустоту, чувствуя яркую боль в сердце. Вода, льющаяся по мне, так и не волновала меня. Я лишь думала о своих последних произнесенных словах. Необъяснимая тоска сжала ребра, не давая дышать. Чувствуя какую-то горькую потерю, я выдохнула, не в силах собрать мысли в порядок. Когда я вспоминала о таком понятии, как «родственная душа», все мое нутро замирало на секунду, а потом с бешеной силой билось изнутри, желая что-то найти. Сохранив в голове лишь отголоски непонятных, не принадлежащих мне воспоминаний, я пришла сюда за кем-то. За кем-то, с кем я смогу разделить радость и горе, тайны и глупости, свои хорошие и ужасные стороны. За кем-то, кто сможет безусловно принять меня и я смогу отплатить этим же в ответ, кто согласиться быть опорой и поддержкой друг другу. За кем-то, чья душа сольётся с моей в одной вибрации, в одной мелодии, в одной песне, и будет петь радостно. Я пришла за кем-то, кто связан со мной красной нитью из жизни в жизнь. Грустная улыбка озарила мое лицо, и дышать стало тяжело. Глаза защипали, когда воспоминания проносились перед глазами. Я отвернулась и ушла из старого, заброшенного сада, не оглядываясь. Все, что у меня осталось, это надеяться, что мы тут же узнаем друг друга, как только столкнемся… Ведь мы договаривались встречаться в каждой жизни… Но… где же ты сейчас?