Боль

У боли нет эталона. У нее нет единой шкалы. У нее нет корреляции физической к боли внутренней. Она не хочет говорить душевной. Души больше нет. Как нет больше и ее. Нет такого, когда у тебя болит на 10, у того человека — потерявшего родителей на 8, у девчушки потерявшей фантик на 1. А у тебя вообще должно быть на минус 2. Не боль у тебя, а какое-то баловство. Ты же каждую ночь закрываешь глаза и знаешь, что ты их откоешь утром. У тебя есть твои 4 стены. У тебя есть работа. Ты не знаешь, карту подвалов в твоем районе. Нет у тебя боли. А есть руки, ноги, голова, в холодильнике продукты, а на работе работа. И вообще, хорошо живешь! Счастливо! Человек — это про профессиональные цели, мечты, реализацию, результаты. Быдло — это про поспать, пожрать и сдохнуть. Когда в человеке убивают профессиональные цели, мечты, реализацию для такого человека это подобно смерти физической. Ее девочек убили точно так же, как и тех других. О которых ей пишут в сообщениях, в коментариях, в мессенджерах. Для них есть разница. У них, видимо, есть шкала боли. У нее нет. Нельзя обесценивать чужую боль. Особенно, когда это боль от потери близких. Она их точно так же теряет. Она ничем не отличается от той матери, которая плача на коленях, заламывая руки, наблюдает за похоронами своего ребенка. Ее детей хоронят. По-спортивному. И ее детище. Спорт. А она ничего не может сделать. Даже на боль не имеет право. Они, ее птицы, еще этого не осознают. По-малолетству. Им сейчас весело. Они не видят клетки. Они думают, что клетка, как тихий час, ненадолго. А она на всю жизнь. На всю их спортивную жизнь. И так может случиться. А сколько хороших и способных птиц просто не взлетят? Став жертвами еще не родившись профессионально. Этот макабр накрывает всех. Одни принимальщики решений открыли ящик пандоры. А остальные сейчас спекулируют на этом. Ведь открытый ящик только повод, и под его покровом решаются личные узкие интересы: кто-то разрушает физически чужой бизнес, кто-то мстит бывшим партнерам, кто-то ликвидирует собственный неудавшийся бизнес-проект. А кто-то решил перекроить полностью фигурное катание. Просто удачный повод. В авиации есть понятие точки невозврата — когда самолет уже не может вернуться, а должен лететь прямо. Иначе топлива не хватит. Ее точка невозврата была 30 июня. В тот день ее не стало. Осталась оболочка, которая будет играть по правилам, которые ей продиктуют. Голова, которая будет говорить то, что ей скажут. Ее личность, ее доброе имя, которое она растила с младых корней — все ушло в расход. Но она сожмется внутри и переживет это. Потому, что знает ради чего. Потому, что она должна давать возможность летать своим птицам. Даже если и в клетке. На небольшом пространстве. Не видя неба. Пусть. Но только не дать им разучиться делать взмах крыльями и поднимать себя в воздух. Не имеет значение на сколько оборотов. Она, жертвуя собой, дает им возможность летать хотя бы в клетке. Иначе она становится черной меткой. Для всех. И место ее птиц в клетке займут другие птицы. А ее, заклеймленным черной меткой ее фамилии, просто поломают крылья. Не пощадят никого. А пока она не щадит себя. Убивает себя ради их полета. Когда-нибудь тьма рассеется и ее птицы снова увидят небо. Возможно, воспитанные в клетках, не видя пред собою цели, они не будут столь техничны и их полет не будет столь совершенен. Но в любом случае, он всегда будет выше тех, кто на птичьем дворе пытался заклевать ее лебедей. Я хочу, чтоб жили лебеди, и от белых стай, И от белых стай мир добрее стал. Пусть летят по небу лебеди, над землей моей, Над судьбой моей летите в светлый мир людей. А она тоже будет жить. Сцепив зубы. Утерев слезы. Хотя бы для того, чтоб рассказать потом, как все было на самом деле. Чтоб иметь возможность восстановить свое доброе имя для следующих поколений — ее детей, внуков, правнуков. Родных и спортивных.