Ураган по имени Никкаль

Никкаль чувствовала, что ее спина под тонкой хлопковой тканью была полностью мокрой. Глупая, ужасно глупая игра! Зачем она вообще полезла в ней участвовать?! Кому и что хотела доказать в очередной раз? Да и кто вообще придумал эту глупость? Только вот сколько бы она не сокрушалась над своей судьбой, отступать было поздно. Держа в руке противный белый мелок, она умоляла всех кто есть, чтобы Ниалл не узнал про эту выходку. Да и вроде бы задание было совсем безобидное: нарисовать пару символов в его комнате, в самом незаметном месте. Впереди был зачетный тест, который мало кто проходил успешно. Вот и решили сыграть в игру. Кто вытянет самую длинную палочку, тот и пойдет в логово «ужасного» преподавателя рисовать символы телепортации. — Хахаха, — тихо передразнила Ияра девушка. Кому же еще могло прийти в голову отправить бедных студентов прямиком к Ниаллу? Правильно, только Ияр и мог это придумать. И ведь знал, кому именно подсунуть длинную палочку! Щеки моментально потеплели, только об одной мысли об светловолосом директоре академии. Никкаль старалась, чтобы ее неожиданный любовный интерес не стал общеизвестным. Только вот навряд ли можно было что-то скрыть от проницательного Ияра.Она и сама не поняла, как так произошло. Это было вообще даже неожиданно для нее самой. Был самый обычный вечер перед тренировкой с Ниаллом. И она как обычно опаздывала, хотя и прекрасно помнила последнее его предупреждение. Перед входом в оранжерею, она сбавила темп и на ходу стала заплетать торчащие темные волосы в высокий хвост. — Ниалл? Ответа не последовало, лишь отдаленный смех из глубины оранжереи заставил напрячь слух. Осторожно и незаметно, она прислонилась к соседнему широку дереву. Смеялась новенькая преподавательница, которая слишком активно жестикулировала перед Ниаллом. Преподавательница Ли была на самом деле очень неплохой, но какая-то непонятная обида засела глубоко в сердце девушки, от чего она нахмурилась. Ниалл очень искренно смеялся и говорил что-то в ответ, при этом лучезарно улыбался. Ей же он никогда так не улыбался, лишь вечное недовольство стало вечным спутником на его лице, а постоянные упреки приследовали ее всегда. «Ну и пусть там себе шушукаются», — расстроенно подумала Ника, выходя из помещения, не замечая прикованных к себе зеленых глаз. И вот сейчас, стоя перед заветной дубовой дверью, ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Слишком отчаянная затея, даже очень, очень отчаянная. Но пути назад не было. Глубоко вздохнув, Ника тихо приоткрыла дверь, зажмурив глаза, опасаясь противного скрипа. Тишина и древесный аромат стояли в комнате. Зеленые шторы были плотно задвинуты, что солнечный свет не мог проникнуть в чужие владения. Странная дрожь пробежала по всему телу, стоило только переступить порог комнаты. Наполнив лёгкие кислородом, сердце сладко ёкнуло от такого до боли родного запаха. Даже не видя Ниалла, она могла предугадать, что в аудиторию зашёл именно он. Древесный со свежими нотками аромат так идеально подходил только ему одному. Комната Ниалла была очень уютной. Все вещи стояли на своих местах, что стало тошно. Сама Никкаль хоть и старалась придерживаться порядка, но всегда все проходило не по плану. Протерев вспотевшие ладошки об ткань штанов, она достала мелок. Нужно было срочно нарисовать символы там, где Ниалл не сможет их увидеть, только вот сама Ника сомневалась в этом. Присев рядом с кроватью, она принялась рисовать, как услышала голос и шаги в конце коридора. Сердце тотчас же замерло, а потом пустилось бешено в пляс. Мысли, словно пчелы разлетелись в разные стороны. Нужно было срочно прятаться, только вот куда? Под кровать на нарисованные знаки? Стоило ей нырнуть под кровать, как дверь открылась. Прикрыв нос ладонью, она боялась чихнуть. Где-где, а тут Ниалл точно не убирается. Мужчина уставши плюхнулся на кровать, попутно стягивая обувь. Тихий и усталый вздох, заставил Никкаль покраснеть. Такие неправильные мысли закрались в ее голову, что на мгновение стало стыдно. Почему-то ей отчаянно захотелось видеть его уставшее лицо, еще раз услышать тихий вздох и заправить светлые пряди за ухо. Кровать прогнулась и мужчина скрылся в ванной комнате. Нужно было срочно уходить, и пускай все они завалят этот невыносимо сложный тест, но она точно не сможет вынести обнаженного Ниалла. Выждав пару минут, она шустро выбралась из-под кровати, как услышала за своей спиной вопросительный возглас. — Никкаль? Зажмурив глаза, Ника повернулась к нему. Было слишком стыдно и горячо. Перед глазами застыл обнаженный Ниалл. Интересно, если она сейчас откроет свои глаза, то вид будет таким же или бурная фантазия сделает свое дело? — Ника, открой глаза. Девушка отрицательно замотала головой. Горячая ладонь коснулась лица девушки, от чего та распахнула глаза. Зеленые омуты неотрывно смотрели, проникая как можно глубже, в глубину девичьих мыслей. Хотелось отчаянно сделать что-то ужасно неправильное и поэтому Ника отступила назад, замечая, что секунду назад зелень в глазах была намного ярче. — У тебя грязь на щеке, — сказал Ниалл, обходя девушку. Приложив ладонь к тому месту, где касались нежные мужские пальцы, она отметила, что щека полыхала. Противный комок застыл в горле, нужно было что-то ответить. — Завтра зачётный тест. Блондин удивлённо посмотрел на девушку. Ему хотелось уже похвалить ее за то, что она хоть что-то помнить. Только вот засело какое-то неладное чувство. Никкаль и учеба? Захлопнув книгу, мужчина сел на широкий диван и жестом пригласил сесть. Ей хотелось сесть как можно дальше, чтобы не ощущать тепло его кожи, но как назло оставшееся половина была занята многочисленными книгами. — Ты стала слишком дерганной в моем присутствии, — заметил Ниалл. — Я чем-то тебя обидел? В его глазах застыло беспокойство. Хотелось верить, что это было искренне. Да что она думает! Ниалл всегда заботился об ней больше всех, и никогда не заставлял сомневаться в себе. — Просто, просто я почувствовала что-то новое, — сказала она, ковыряя пальцем в обивке дивана. — И, что же это за чувство? Никкаль пожала плечами. Ещё чего захотел, не дождется признания в любви. И стало что-то грустно от одной мысли, что он будет с кем-то другим. Как-то это было слишком тоскливо, но и требовать от взрослого мужчины взаимности неправильно. В конце концов, если были бы хоть какие-то чувства с его стороны, то Ниалл не заставил ждать. Пока девушка рассматривала узоры на стене, Ниалл не мог понять, что с ним происходит. Он видел, что Никкаль летала в облаках, но она и раньше так делала, то что же сейчас? Почему ее глаза так ярко блестели при каких-то мыслях или точнее о ком-то? Неужели Нанна смог заполучить такое желанное сердце девушки, которая не сможет принадлежать ему? Вскочив, он закрыл глаза, стараясь унять кипящие чувства. Вернуть прежний беззаботный вид и глушить свои чувства в бесконечной грусти. — Ниалл? А может и нечего терять? Заключив девичьи щеки в свои ладони, он нежно, почти невесомо качнулся губ Никкаль. Ее глаза излучали немой вопрос, и он отстранился. — Прости, — отрешённо произнес он. — Такого больше не повторится. Испугавшись такого откровения, Ника сама заключила его в объятья и поцеловала. Сначала нежно и более неумело, но потом Ниалл перехватил инициативу, заставляя сердца биться в унисон. Его губы изучали ее лицо, покрывая спину мурашками. Ноги стали ватными и подгибались, когда она нашел чувствительное место за левым ухом. Ника никогда не чувствала таких эмоций. Ей хотелось, чтобы Ниалл тоже горел. Нерешительно запустив ладони под рубашку, она очертила стальной пресс. Мужчина тихо простонал, посасывая нижнюю губу брюнетки. Опустив ее на диван, он принялся покрывать ее тело горячими поцелуями, попутно стягивая футболку. Ника дрожала, ее накрыло горячей волной, стоило ему втянуть сосок. Лишь сладостный калейдоскоп заплясал перед глазами. И лишь потом, когда буря схлынула и двое горячих тел прижались к друг другу, она осознала, что натворила. — Я слышу, как в твоей голове закрутились шестерёнки, — сонно произнес Ниалл, прижимая к себе Нику. — Ведь это неправильно? — Что именно? — Все это. Ниалл устало выдохнул. Пожалуй, хранить свои чувства в секрете было намного проще, но это тоже был не выход. — Ника, я никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо, как с тобой. — Правда? — Мое сердце только твое, ведь ты как ураган.