Храбрым судьба помогает

За час до вышеописанных событий... — Ну и зачем ты меня сюда позвал? — скучающе спросила Балалайка, закуривая сигару. — По телефону ничего конкретного не сказал и сейчас молчишь, выкладывай уже. — Терпение, всему своё время. И кстати, такой разговор требует личного присутствия. — сказал Чан, делая глоток из стакана. Они сидели за столиком ресторана, принадлежащего гонконгской триаде. В зале никого кроме охраны не было — ресторан на время важных встреч закрывали для простых посетителей. — Я это уже поняла, но ты такую интригу нагнал... Балалайка стряхнула пепел с сигары и обвела взглядом зал. В это же мгновение в дверях показался человек в деловом костюме и с кейсом в руках. Быстрой походкой он направился к столику, за которым сидели Чан и Балалайка. — О, дождались. — оживился Чан и, взяв кейс из рук подчинённого, ловко его открыл. В кейсе оказались какие-то документы. — Так, посмотрим ... хм... всё верно. — пробормотал Чан, заканчивая проверять бумаги и протягивая их Балалайке. — Взгляни. Балалайка приняла из рук Чана документы и на протяжении пяти минут изучала их. Закончив, она вернула документы хозяину, сказав: — Это интересно... но я не понимаю? К чему ты клонишь? — Что ж, история и вправду запутанная, и чтобы в ней разобраться — одних бумажек мало. Поэтому я начну с самого начала. Приготовься, история довольно длинная. — Чан одним глотком выпил остатки содержимого своего стакана и резким движением поставил его на стол. — Я тебя внимательно слушаю. — сказала Балалайка, отправляя окурок сигары в пепельницу. — Как ты знаешь из этих документов, — начал Чан, сложив пальцы "домиком" , — позавчера вечером произошёл захват судна "Адмирал Владимирский", принадлежащий российской туристической фирме "Nice travel". Захватчики никаких требований не выдвинули, только сказали, что если кто-нибудь попробует им помешать, то они подорвут судно вместе со всеми заложниками. Я, конечно, могу только догадываться об их целях, но думаю, что они хотели, используя захваченный корабль, протаранить нефтяной танкер, который в тот момент находился неподалёку. Это бы объяснило их незаинтересованность в выкупе. Так же по моей информации эти отморозки не принадлежали ни к одной террористической организации. — Понятно, значит случайные психи, возомнившие себя борцами за мир во всём мире. — молчавшая до этого Балалайка криво усмехнулась. — Можно и так сказать. — согласился Чан. — Гхм... о чём я? Ах да, о наших самоубийцах. Всего желающих умереть за правое дело набралось двенадцать человек. И возможно у них бы всё получилось, но дело в том, что интересы этих ребят шли в разрез с моими. Поэтому пришлось отправить своих бойцов на ликвидацию "проблемы". Но когда они прибыли на место, обнаружилось кое-что интересное: все двенадцать неудавшихся камикадзе были мертвы. И если верить счастливым спасённым, то боевиков перебил один из заложников. Этим "Рэмбо" оказался парень, досье на которого ты уже прочитала. — Занятно. — задумчиво сказала Балалайка. — Но как он смог... — Если честно, я сам не знаю. — признался Чан. — В его биографии я ничего, даже отдалённо похожего на спецподготовку не нашёл. Он даже срочную службу в армии не прошёл, не говоря уже про что-нибудь более серьёзное. — А дело приобретает интересный оборот. — хитро прищурившись, проговорила Балалайка. — Что о нём вообще известно? — Ты не поверишь, но крайне немного. — Чан наполнил свой стакан и сделал пару глотков. — Информации едва на полноценное досье хватило. Родился и проживает этот супергерой в Москве с родителями, которые содержат небольшой бизнес. За все время ни разу не имел проблем с законом. Студент одного из московских университетов. Учится на факультете иностранных языков. Вот в принципе и всё. — Не увиливай Чан, я же вижу, что ты ещё что-то знаешь. Кстати, где он сейчас? Я не думаю, что ты отпустил его на все четыре стороны. — В больнице, куда его доставили мои люди. Насколько он не был бы крут, но всё же получил очередь из автомата. А на счёт моей осведомлённости ты как всегда права: есть всё же пара интересных фактов. Например, на предплечье левой руки у него есть не совсем обычное тату: "Fortis fortuna adiuvat". В переводе с латыни означает: "Храбрым судьба помогает". К тому же, проявляется это тату только под ультрафиолетом. — На сколько я знаю, эта фраза является девизом многих американских армейских подразделений. — отозвалась Балалайка. — В точку, — кивнул Чан, — но суть в том, что парень с этим никак не связан. И ещё: фанатики убили родителей парня, и я думаю, что это послужило своеобразным толчком к действию для него. — Вполне возможно. — согласилась Балалайка. — Я вот только не понимаю: от меня ты чего хочешь? — Боюсь, что мне понадобится твоя помощь. Я не знаю с чем мы столкнулись и пытаюсь понять, кто за этим стоит. И дураку понятно, что этот парень не так прост. Не знаю, правильно ли я поступил или нет, приказав забрать его с того судна, а не бросить там, но имеем что имеем. Вот поэтому спрошу прямо: могу ли я на тебя рассчитывать? — Эта история меня беспокоит не меньше чем тебя, и я думаю, что в этот раз мы поработаем вместе. В этот момент раздался телефонный звонок. Чан картинным движение достал телефон и широко улыбаясь ответил: — Слушаю доктор Эрнахардт. Уже? Что ж, я заеду, да, спасибо. Конечно, я помню о наших договорённостях. Всего доброго. Затем Чан убрал телефон и, обращаясь к Балалайке, сказал: — Звонили из больницы, наш "Рэмбо" очнулся. Есть желание съездить со мной: навестить его? — Почему бы и нет? Я думаю, разговор с ним что-нибудь сможет прояснить. — сказала Балалайка, поднимаясь из-за стола.