Шанс

      А может, старая кляча и права? Может, мне держаться от Санечки подальше? Но тогда надо в принципе увольняться из Зималетто… Наверное, рано пока. Я вернулась на административный этаж и проверила, готов ли заказ кофе. Отнесла поднос с чашками. На меня смотрели сочувственно, а Нестерова спросила: — Виктория, у вас все в порядке? — Спасибо, все нормально. Еще раз простите за беспокойство. — Но ваша машина… — Скорее всего уже не моя.       И я вышла из зала. Ну их нафиг. Хотя пусть пожалеют, мне не жалко ведь. Все равно это не ко мне относится. Похоже, в этой реальности глюка мне придется тяжело. А ведь сегодня по плану должна быть еще и презентация, организованная Волочковой, на которой Вика познакомится с Зорькиным.       Да, между делом, Катерина ведь уже прочитала инструкцию от Романа, и теперь активно вызывает ревность Жданова, а тот и ведется… А, о чем это я? Моего чудесного влияния на отношения Киры с Андреем не было, а значит, все у Киры плохо. Андрей уверенно падает в объятия этой очкастой… умницы, красавицы и отличницы! Ревнует и бесится. Ну в принципе, так ему и надо. Стоит ли мне в это вмешиваться? А вот и не знаю. Как пойдет. Посмотрим.       Я посидела в баре, мимо прошел Милко и дружески поддержал меня. Вздохнув, я отправилась на свое рабочее место. Кира позвонила в районе обеда. — Вика, ну как дела? — Все в порядке, Кирюш, — ответила я ей. — А ты-то как? Как там Прага? — Прага прекрасно, мне нравится. Сувенирчик привезу, не переживай! — Ты сама приезжай поскорее, а то я соскучилась! — Я тоже по тебе соскучилась, Викусечка! Скажи, пожалуйста, а как там Андрей? Он по мне скучает? — Не думаю, что у него есть время. Сегодня вроде бы подписали еще один договор, была Нестерова со своим финансовым директором и представители банков. Занят он все время, Кир. Или с Пушкаревой своей. Ничего криминального я не заметила. — Кроме Нестеровой? — хихикнула подруга. — Ой, хватит уже про нее! Считай, она к Милко приходит, а не к Андрею. — Ну, хорошо, хорошо, Викусь, — Кира вроде бы не беспокоилась. — А ты-то сама как? Что у тебя новенького? — Да вот, сегодня случилось то, чего я так боялась… — Что? Что такое? Что стряслось? — Машину забрали по судебному иску. Так что все — осваиваю общественный транспорт. — Вика! Господи! Как же ты теперь? — в голосе подруги слышалось неподдельное сочувствие. — Все закономерно, расплачиваюсь за свои грехи. Шопоголизм — это грех, да? — Вика! Это болезнь! — Ну вот, я слопала горькую пилюлю. Ладно, не важно. — Ну для тебя это наверное очень важно, — Кира помолчала, и меня догнал канон. — Викусь, а ты сегодня можешь взять мою машину! — Спасибо, Кирюш. Но думаю, я все равно в ближайшее время не найду денег, чтобы мою вернули, так что нет, надо привыкать к жизни пассажира метро… — Боже, какие жертвы! — подруга явно сдерживала смех. — Ну, хорошо. Я даю тебе машину только на сегодняшний вечер и завтрашнее утро. На ней ты поедешь на вечеринку к Волочковой. Приглашение лежит у меня на столе. Заодно присмотришь за Андреем, да? — Да, спасибо за машину, Кирюш. Хоть завтра на проезде сэкономлю. У тебя же достаточно бензина? — Да, там полный бак, не переживай. Ну, мы договорились? Ключи у Феди возьмешь. — Да, Кирюш. Конечно. Все сделаю и обо всем подробно расскажу.       Итак, мне предстояло пойти на эту сказочную вечеринку, познакомиться с Волочковой, с Лазаревой и на десерт — с Зорькиным. А что? Ничего так планчики на вечер.       Я проверила пригласительный сто раз, прежде чем сесть в машину Киры. Вот он, родненький, на месте, не выпал. Добралась без проблем, припарковалась в удобном месте и спокойно зашла. Жданов с Пушкаревой уже были там и вовсю общались с хозяйкой вечера. Я тоже подошла и представилась. — Добрый вечер, Анастасия. Я Виктория Клочкова, подруга Киры Воропаевой и по совместительству секретарь Андрея Жданова. К сожалению, Кира сейчас в Праге — срочная командировка. — Очень приятно, Виктория. Располагайтесь, чувствуйте себя свободно. — Спасибо, здесь просто великолепно.       И я отошла, освободив приму для общения с другими гостями. Вроде бы все хорошо, без грубости и лести. Я взяла коктейль в баре и оглядела помещение. Пока никого знакомого. Пушкарева и Жданов общались с француженкой. Ну, я не стала подходить. Я по-французски только понимаю немного, а говорю пык-мык. А сама Вика знает этот язык на уровне шерше ля фам, так что и пытаться не стоит. Пушкарева ушла куда-то, а Жданов отправился охмурять моделей за кулисы к Милко. Ну а поскольку я должна же была следить за ним, так что не скрываясь пошла следом. Была канонным образом припахана к записи контактов девушек. — Девочки, прошу вас, сейчас сосредоточились. Достали блокнотики и карандашики, — скомандовала я громко, когда подлый начальник бросил меня на амбразуру. Голосовые данные Вики позволяли орать так, что меня услышали все. — И четко написали свои имена и фамилии. В одну строчку. Разборчиво. Спустились на строчку ниже и так же разборчиво написали свои мобильные телефоны. Каждая — один номер. Тот, по которому вас можно застать с наибольшей вероятностью.       Они резво зашуршали бумажками, потом стали поднимать головы. — Отлично! А теперь аккуратно, не толкаясь, по очереди отдаем мне. Я прочитываю каждую и говорю, понятно мне или нет. Если нет — вносим исправления, хорошо?       Нестройный хор голосов, выражающий согласие, был мне ответом. Милко явно наслаждался шоу. Наконец, все было кончено, и он сказал: — Ты очень хорошо с ними управилась, Викуся, молодец. Ты правда им позвонишь? — и он заговорщически подмигнул мне. Усмехнулась. — Сначала я покажу этот списочек Кире, — многозначительно сказала я. — Умница! Но потом я все-таки хочу, чтобы хотя бы троих мы взяли на работу. — Если в этой компании что-то хочешь ты, то это точно исполнится, примета такая зималеттовская, — хмыкнула я, и мы рассмеялись. — Ну все, мне пора готовиться. Викуся, будь другом, встреть Танечку Лазареву — я никак не успеваю! Она сейчас должна подойти. — Сделаю, Милко. Сейчас прямо и пойду, — с готовностью сказала я.       Я не стала докладываться Жданову — издали увидела, что он приготовился смотреть шоу. Но нервно оглядывается в поисках Пушкаревой. И я сразу пошла к ресепшну. По дороге из-за кулис снова словила канон: столкнулась с Зорькиным. Он обалдело хлопал глазами, а я улыбнулась ему: — Простите, здесь такая толкучка. Голова кругом идет! — Да ничего страшного! — отозвался он с готовностью. — А найдется ли здесь местечко отдохнуть от этой суеты? — Разумеется, вон там, в баре, гораздо спокойнее, — я указала направление, и Коленька обнаглел. — А может, мы встретимся там — чуть позже? — В большим удовольствием. Кстати, я Виктория Клочкова, секретарь президента Зималетто, господина Жданова. — А я Николай Зорькин, финансовый директор компании НиКамода… вот так встреча! — Да вы что? Ну и ну! Не ожидала увидеть вас именно здесь. Но я рада поговорить с вами лично. Увидимся…       И я смоталась на ресепшн. Лазарева уже была там, а Пушкарева заканчивала разговор по телефону с отцом. — Татьяна? — я улыбнулась женщине. -Да? — Я Виктория Клочкова, секретарь господина Жданова, президента компании Зималетто. Милко попросил вас встретить, он очень сожалеет, что не может сам — вовсю готовится к презентации.       Пушкарева закончила разговор и уставилась на нас в волнении. Я и ей улыбнулась, мне не жалко. — А это Екатерина Пушкарева, наш незаменимый финансовый директор и правая рука Жданова. Хотя нет, и левая тоже.       Мы втроем посмеялись над немудреной шуткой. И я добавила. — Кать, там тебя наверняка Андрей обыскался. — Спасибо, Вика, — сдержанно ответила она. — Было приятно познакомиться, — улыбнулась ей Лазарева. — Мне тоже очень приятно, — сказала Пушкарева. — Кать, твоего жениха я в бар отправила. Не возражаешь, если я с ним потом поболтаю? А то он какой-то потерянный… — А теперь уже найденный тобой, да? — не удержалась Катя от шпильки. — Ну нет — так нет, — чего надулась-то? — усмехнулась я. — Вика, нехорошо отбивать чужих женихов! — строго сказала Лазарева, и подовольневшая Пушкарева убежала. Когда она исчезла из видимости, Татьяна заговорщически добавила, — но так приятно иногда… Увы, к сожалению, мужчины так падки на внешнюю красоту, что не замечают внутреннего содержания…       Вот это глюк я словила! Хихикнула, и звезда поддержала меня. Мы направились к кулисам, но по дороге нас перехватил Жданов. — Клочкова! Где тебя носит?! — Татьяна, познакомьтесь, это и есть президент Зималетто Андрей Жданов. Андрей, если ты не узнал, это Татьяна Лазарева, она здесь по личному приглашению Милко. — Прошу прощения, Татьяна! — он отобразил искреннюю улыбку. — Нервы сдают. Я счастлив встретить вас! — Мне тоже приятно познакомиться, Андрей. — Ну, не буду стоять у вас на пути, милые дамы. Нельзя стоять на пути женщины к Милко и особенно к его моделям!       И убежал. Мы с Татьяной переглянулись и двинулись дальше. Добраться до Милко не успели, потому что уже началась презентация модной коллекции Милко вкупе с украшениями от Доминик Дюбуа. Мы с Лазаревой с удовольствием смотрели шоу. Незаметно к нам пристроились Пушкарева и Зорькин. Я тактично сказала: — А вот и Катин жених. Николай Зорькин. Татьяна, прошу прощения, я вас оставлю с ними, хорошо? Надо еще кое-что сделать… — Конечно, Виктория. Было приятно познакомиться.       Потом ей вручили подарок — украшение от Доминик, потом Жданов увидел Зорькина. Я как раз подходила к шефу за новыми распоряжениями, и он в гневе спросил: — Что это за тип отирается рядом с Катей? — Так это ее жених, Николай Зорькин. — А что он здесь делает? — казалось, Жданов говорит сам с собой, не замечая меня. — Так известно что — за невестой приехал. — Сейчас разберемся, кто за кем приехал, — прорычал он и как ледокол двинулся на перехват Катеньки. — Жданов! — я повисла на нем. — Ты сбрендил? Хочешь драку устроить? И главное — из-за кого?! — А ты не смей о Кате говорить плохо! Если хоть одно оскорбление вылетит из твоей поганой глотки, клянусь, я тебя урою!       Вот псих-то! Но я понимала, что он практически в состоянии аффекта, поэтому не отпустила его, а продолжила увещевать. — Андрей, я не ее имела в виду. Ни одного плохого слова, но тебе и вправду надо успокоиться. Уроешь, уроешь, только сейчас не скандаль, ладно? Не порти вечер Анастасии, хорошо? Хочешь разборок — давай культурно, ну? Чем этот несчастный очкарик так тебе насолил, а?       Взгляд Жданова постепенно стал более осмысленным. Он с ужасом посмотрел на меня: — Вика… прости. Сорвался с нарезки совсем… — Да все нормально, я вижу, ты вообще в последнее время какой-то дерганый. Но в твоем положении больше плюсов, чем в моем. У тебя хотя бы машину не отобрали! — Ничего, может, еще и отберут, — несмешно пошутил он. — Что, все так плохо? — Все еще хуже! Ладно, Вика, я в норме. Можешь меня отпустить.       Действительно, вроде успокоился. Катерины с Колей нигде не было, и он побежал искать. Я выдохнула и направилась в бар. Выпить не хотелось, взяла безалкогольный коктейль. Тут-то меня и нашел Николай. — Виктория, как дела? — А, Николай, — улыбнулась ему, — дела хорошо. А где Катя? — Она прощается с любимым шефом, вот, дождусь и поедем домой. — А вы на машине? — Нет, придется такси вызывать, моя в сервисе пока, — отоврался, молодец. — Так я могу вас с ней подвезти? — Вот так, сразу… мне неудобно вас затруднять… — Ну что вы? Это пустяки. Я просто за Катю волнуюсь, да и за вас тоже. Шеф сегодня бешеный, орет на всех. — Катя в опасности? — Главное их наедине не оставлять, пока кругом люди — все в порядке. Меня вон сегодня чуть не размазал по полу. Обострение у него, весна скоро. — Тогда… пойду заберу ее! — Погодите, я сейчас допью и отвлеку его, а вы с Пушкаревой давайте к моей машине, ладно? То есть не к моей, моя-то тоже в сервисе, подруга свою одолжила. В общем, серебристый лексус, не ошибетесь. — Спасибо, буду очень признателен. — Да ничего страшного, просто Андрей действительно сегодня, хм, в ударе…       Мы вышли из бара и сразу увидела Жданова. Он говорил на повышенных тонах с Катей, а она смотрела на него, насмешливо улыбаясь. Все-таки она молоток! С характером девка! Даже не знаю, что бы я сделала, случись со мной такое… — Андрей! Я тебя везде ищу! — громко сказала я, привлекая его внимание. — Что тебе, Виктория? — У меня очень важный вопрос, — я заговорщически наклонилась к нему, — на пару слов, это срочно…       Он нехотя отвлекся от Кати, и я надеялась, что она в это время сбежит. Я открыла сумочку и приговаривая «сейчас-сейчас…», начала в ней рыться. Наконец, выудила кипу бумажек с автографами моделей. — Вот! — Что — вот? — он недоуменно посмотрел на меня. — Так контакты же! Ты сам сказал, что это важно! — Чьи контакты, Клочкова?! — он уже опять начинал орать. — Так моделей же! — тупо улыбаясь и всем видом показывая свою гордость от проделанной работы, ответила я. — Моделей? — он слегка понизил голос, а его улыбка не предвещала мне ничего хорошего. — Иди-ка ты отсюда, Виктория, по добру по здорову, а? — Ну… ладно, как скажешь, — я пожала печами, равернулась и пошла. Пушкаревой и Зорькина нигде не было. Надежды на то, что они таки пошли к Кириной машине, было мало… но вот, я их увидела. И правда, пришли! — Давайте-ка быстро в салон. И пригнуться, когда я скажу. А то Жданов сегодня дикий. Катя, ты его раздразнила? — Ну конечно, нет, Вика. Это Милко. — Да, он тоже может.       Мы сели — очкарики на заднее сидение. Жданов шел к своей машине мимо нас. — Пригнитесь, — шепнула я, и они залегли на сидение. Я помахала Андрею и стартовала. Разрешила им сеть нормально только когда повернули со стоянки на проспект. — Спасибо вам, Виктория, — начал было Зорькин, но Катерина резко прервала его. — Коля помолчи.       Он заткнулся, и она спросила: — Вика, почему? — Очень конкретный вопрос. Пожалуй, отвечу так: точно не для того, чтобы спасти рядового Жданова. Стало понятнее?       Они надолго замолчали, видимо, общались телепатически. Потом Катя уже более спокойным тоном сказала: — Судя по тому, что Кира меня до сих пор не четвертовала, она не знает? — И не узнает. По крайней мере, я бы этого очень не хотела. — Уже неплохо, — глухо сказала Пушкарева. — Так вы на нашей стороне, Виктория? — пискнул Зорькин, но судя по болезненному шипению, получил от невесты по башке. — Я на стороне своей подруги. Хочу уберечь ее от грязи, которая льется по вине этого урода, женишка ее. Я тебя не виню, Кать, если что, и даже отчасти понимаю. Но не думай, что ты такая уникальная. Хочешь знать, зачем Малиновский так все расписал? — Ему делать нечего? — И это тоже. В свое время Жданов точно так же заставлял его встречаться со мной. Ну, отвлекать меня, так сказать, от шпионажа. И несчастный Ромка, буквально насилуя себя, провожал меня и действительно отвлекал. Только когда заставляют — оно хреново всегда получается. У обоих молодцов. И я просекла в свое время, и ты узнала. Вот такие пироги с котятами. — Вот уроды, — буркнул Коля. — Поверьте, это еще не худшие экземпляры. У этих хоть какая-то совесть есть. — Кто бы говорил о совести, — с некоторым вызовом произнесла Пушкарева. — Так я о своей-то и не заикаюсь, я о чужой. — А, ну о чужой-то конечно легко говорить… — протянула Пушкарева. — А твоя совесть как поживает, Пушкарева, когда с чужим женихом спишь? Нормально, не жмет в подмышках?       Катенька заткнулась примерно на минуту. — Я об этом очень сильно жалею, — наконец, сказала она, делая паузу между словами. — Не поверишь, я вот тоже часто о многом жалею. Это я к тому, что ну а кто не без греха-то? То-то и оно… — И что теперь? — Смотря чего ты хочешь. Это твое решение, Кать. Я бы посоветовала прекратить этот дурацкий спектакль со Ждановым. Думаю, он даже разрешить тебе съездить Ромке по лицу. — Заманчиво, — нервно усмехнулась Пушкарева. — Да вот это точно. — Поговори со Ждановым нормально. Скажи про инструкцию. И пусть от тебя отстанет раз и навсегда. А план вызвать его ревность приведет к тому, что он реально в тебя влюбится. Впрочем, если в этом и заключается твоя цель… — Нет! — почти в ужасе воскликнула она. — Я так и подумала. Только это произойдет помимо твоего желания, если вы двое продолжите в том же духе. Это я тебе гарантирую. Таких мужиков, как Жданов, надо бить по башке, чтоб крепче привязывались. Вот этим ты сейчас и занимаешься. — Это не правда! Я просто хочу отомстить! — Хочешь отомстить — позвони Павлу Олеговичу. Или Воропаеву. Вот это будет месть так месть. А то, чем ты занимаешься, милая моя, это садомазохизм.       Оставшуюся часть дороги они молчали. В конце Зорькин сказал: — Вика, а можно тебе как-нибудь позвонить? Или ты мне? — А что? Невеста не возражает? — Возражает, — буркнула Катя. — Ну вот, не судьба, значит. Все, адьез, мы приехали. Ваш дом, голубки? — Да, спасибо, Вика, — Пушкарева вылезла из машины. — Спасибо, Вика, — Коля тоже вылез       Я уехала домой. Хороша у Киры машина, хоть я и привыкла уже к своему мерседесу. Но наверное, его я уже не верну.       В кошельке были деньги, больше пяти тысяч. Это хорошо! Зашла в продуктовый, потому что у Вики точно ничего не было дома, шаром покати. Но выпендриваться не стала, обойдусь без ростбифа как-то. Рис, куриные ножки, помидоры — и хватит пока на сегодня. Ну и по мелочи что-то.       Дома было не так приятно, как в предыдущий раз. Или ощущения у меня такие на этот раз были? Не знаю. Но теперь я занялась более актуальными, чем в предыдущий раз, вопросами. А именно: оценкой материального состояния Виктории. Платьев и костюмов уже не так много. И не такое все изысканное, как, скажем, в первое попадание. Оно и понятно — пострадали наряды в неравной борьбе с Пончевой. Ну, что же делать? Я знала, в кого меня засунули. Хорошо хоть, красоткой осталась. И я принялась за ревизию. Боже, что за дешевки? Упс… У Вики половина блузок — синтетика! Кошмар какой… Надо срочно искать подработку. Или получить деньги иным способом. А как говорил Матроскин, чтобы купить что-то нужное, надо продать что-нибудь не нужное. А ненужного тут было… много было! И я принялась отделять зерна от плевел, даже про ужин забыла. Итак, все дрянные шмотки отправились в отдельный мешок. Ну их на помойку! Лучше в одном и том же, чем в этой дряни. Потом куплю ткани, сама сошью. Я же все-таки в модной компании работаю! Наконец, на завтра был подобран приемлемый наряд. Я его немного усовершенствовала легким абрисом кружевной вышивки. Вот — теперь другое дело. И вроде в тренде. Заодно подготовила одежду и на послезавтра. А там суббота и воскресенье, другие дела будут.       Следующим объектом моего пристального внимания стала шкатулка с драгоценностями. Ну, как шкатулка? Такой нехилый мини-гардеробчик. И главное, в основном золото и драгоценные камни! Один перстенек стоит два таких мерседеса, как у Вики! Вот же блинский-то… ну не идиотка ли? Хотя это вопрос риторический. А вот это наверное мамино колье. Тут равно по стоимости квартире в пределах МКАД, однозначно. А ведь я кажется понимаю, почему Вика не продавала свои цацки: боялась кражи. Ну и я не буду разбазаривать Викино хозяйство. Я выбрала один перстень — не такой дорогой, как первый. За него я вряд ли выручу больше десяти тысяч долларов. Но и они меня спасут. А что делать с остальным богатством? Тоже знаю! Рано утром я отправилась в банк. Там оказывали такую услугу — хранение ценностей. Я арендовала сейф, заплатив авансом за месяц, ушла тысяча рублей. Ничего страшного, зато будет в сохранности. А тот самый перстень и на всякий случай еще одно колье, не из самых дорогих, забрала с собой. Теперь мой путь лежал в ломбард. Там мне удалось выручить за все аж четырнадцать тысяч долларов. Что ж, это хорошо. Я была довольна. И уж точно не собиралась сразу взять и профукать полученные деньги. Вернулась на работу, успела даже раньше Киры, которая приехала с Романом к девяти двадцати. Пообнималась с дорогой подругой, рассказала ей новости о показе. О том, что Андрей вел себя прилично и с моделями не тусил. Рассказала о встрече с Зорькиным. В общем, отчиталась.       Кира отправилась к Андрею, а я — на свое место. Через пять минут после того, как в кабинет зашла подруга, оттуда вышла Пушкарева.       После недолго игры в гляделки она сказала: — Спасибо тебе за вчерашний разговор. — Не за что. Была рада помочь, если помогла. Так что ты решила? — Если ты куда-то уведешь Киру, я с ними поговорю. — Да не вопрос. Сейчас они поговорят, и я у нее спрошу, когда будет время съездить со мной выкупить мою машину. — А ты нашла деньги? — Ну да, пришлось расстаться с половиной украшений. Но поверь, оно того стоит. — Верю. Наверное…       Все прошло отлично — по крайней мере, у меня. Когда я взмолилась у Киры и попросила ее со мной съездить в банк и на стоянку за машиной, она согласилась без раздумий. В банке я в общей сложности оставила более восьми тысяч долларов, зато полностью погасила кредит. Мне выдали бумажку, с которой я должна была отправиться на стоянку и, предъявив документ, забрать машину. А потом мы с Кирой отправились в «Корицу» — отметить это радостное событие. Когда вернулись в Зималетто, то обнаружили великое переселение народов: весь женсовет таскал папки и всякую канцелярию. Куда? А оказалось, у Кати вдруг развилась аллергия на пыль, а в ее каморке пыли слишком много. Вот Пушкарева и переезжает в кабинет финдиректора, который все равно ее по праву. Встретившийся нам Ромка прокомментировал происходящее (с глубоким вздохом) так: — Все живы — и ладно.       Прав, безусловно, прав. Но это уже не мое дело.