Звон колокольчика

Хэйдзо в то утро отправился — как обычно — по своим делам, оставив Казуху одного. Каэдэхара обычно выполнял роль домохозяйки и заваливался спать на целый день — всё-таки рана давала о себе знать. По-хорошему ему бы полный покой и освобождение от всех дел примерно на месяц, но Казуха не посмел бы так нагло пользоваться добротой Хэйдзо, ему и так повезло — не пришлось переживать ранение самостоятельно. Он кипятил воду для гарнира, когда в дверь постучали. Нахмурившись, Казуха беззвучно прошёл к двери и глянул в глазок — на площадке стоял Итто и трое неизвестных парней. Они не выглядели напряжёнными, напротив — взбудораженными и довольными. Поразмыслив немного, Казуха приоткрыл дверь и неловко улыбнулся: — Привет, Хэйдзо сейчас нет дома. Итто это совсем не расстроило: — Ничего, он присоединится к нам позже! Парни, накрывайте поляну! Каэдэхара шарахнулся — в пьянках с дырой в боку он ещё не участвовал. Незаметно хмыкнув, он пропустил Итто и остальных парней в квартиру. Те сразу завалились на кухню, вывалив на стол гору всевозможных снеков и чипсов, а затем ввалился сам Аратаки и с гордым видом достал из-за пазухи бутылку сакэ, поставив её в самый центр. Казуха смотрел на парней с улыбкой — похоже, они все были очень близки. — Щас я вас всех познакомлю между собой и с этим офигенным сакэ! — воскликнул Итто, усаживаясь по центру стола.

✧✧✧

Хэйдзо уже начал привыкать к неприятному чувству уязвлённого достоинства после каждой встречи с Боссом — по крайней мере, эмаль его зубов могла спокойно вздохнуть. Хотя детективу и очень не нравилось это терпеть, он не мог показывать характер. По крайней мере, не сейчас. Хэйдзо не спеша ехал домой, заглянул по пути в продуктовый магазин, и когда зашёл в подъезд, то почуял неладное — и нутром, и носом. Поднявшись на этаж и с ноги ввалившись в квартиру, детектив едва не вывалился обратно — сбивающий с ног перегар, казалось, пропитал собой все стены дома. Он выругался себе под нос и открыл дверь кухни, сходу замечая виновников алко-вечеринки и стоявшего — словно нагадивший кот — сбоку Казуху. — Ебать, я ещё с подъезда почувствовал этот перегар. Эй, чучело, ты чё позволяешь себе? — Хэйдзо пнул безвольное тело Итто, боковым зрением замечая, как шарахнулся Каэдэхара. — Мффф… Мы… Чуть-чуть… Хэйдзо… — Аратаки повернул счастливое лицо вбок, демонстрируя на щеках и лбу красные отпечатки от стола. — Их сакэ… Оказалось не совсем сакэ, — прокомментировал ситуацию Казуха. — Я ещё по запаху понял, что тут что-то не так, поэтому не стал пить. А их свалило от одной бутылки, даже Итто… Там было что-то совсем убойное, видать. Хэйдзо бросил взгляд на бутылку и хлопнул себя по лицу. — Банда Долбоебов. Я же говорил им, что в этой бутылке, блядь, чистый абсент. Они здесь до утра, как минимум, — он вздохнул и посмотрел на Каэдэхару. — Слушай, ты есть хочешь? Тот смутился: — Если честно, я не успел ничего приготовить из-за… — Я понял. Одевайся, пойдем в пиццерию под домом. Хэйдзо с удовольствием заметил лёгкий румянец на щеках Казухи. — А, ладно… спасибо. Детектив бросил: — Жду на улице. Перед уходом он открыл окна на кухне, закрыл плотно дверь и вышел с мыслью «домашний отрезвитель». На улице Хэйдзо зажёг сигарету и, выдыхая вверх дым, смотрел сквозь него на плывущие облака, на пробивающиеся лучи солнца и яркие кусочки синего неба. Над ухом шелестел опавшей листвой ветер, приятно кусал пальцы и открытую шею Хэйдзо, игрался с тлеющим кончиком сигареты. Детектив вдохнул полной грудью, ловя — всего на миг — момент и растворяясь в нём, отпуская все мысли и волнения. Он не заметил, как докурил сигарету и как хлопнула подъездная дверь — на улицу вышел Казуха. Тот был одет в его старое пальто, на подоле которого виднелись неотстиранные пятна невесть чего, на ткани карманов и сверху них, на рукавах — бесчисленное количество катышек и ворса. Хэйдзо стало немного неловко — Синобу вечно ругалась, что он не следил за своими вещами. Хмыкнув мыслям, детектив выкинул окурок в импровизированную местными пепельницу — банку из-под консерв, — и спустился с крыльца, жестом показав Казухе следовать за ним. Они дошли до соседнего дома, на первом этаже которого раскинулась пиццерия со смешным мужичком в логотипе, и зашли внутрь. — Здесь неплохая пицца, — сообщил Хэйдзо, падая на скамью и открывая меню. — Выбирай, что хочешь, так и быть, сегодня я угощаю. Казуха слегка выгнул бровь и посмотрел на него таким взглядом, в котором ясно читалось «как будто я бы мог за себя заплатить», а затем сел напротив — Хэйдзо лишь ухмыльнулся. Решив остановиться на мясной пицце, картошке фри и рафе — Каэдэхара взял клубничный, а детектив выбрал мятный — они подозвали официанта. Молодой парень с сосредоточенным видом записал заказ, поклонился и ловко зашагал между столов. В пиццерии играла волна популярной музыки, но в ушах Хэйдзо она меркла — на передний план вырывалась неловкая тишина, повисшая между ним и Казухой. Тот осматривал помещение, смотрел за спину Хэйдзо, туда, где была барная стойка, где сновали официанты и где мастерски мешали коктейли бармены. Но ни одного взгляда на Хэйдзо. Совсем. Снова. Детектив немного раздражённо дёрнул щекой, прищурился и усмехнулся: — Ты ведь не боишься меня. Казуха вздрогнул. — Нет… Ты хоть и пугаешь поначалу, но сердце у тебя доброе, — он посмотрел прямым взглядом в глаза Хэйдзо, заставив того — вот чёрт — слегка покраснеть. — Просто… мне до жути неловко от всей сложившейся ситуации, — Казуха почесал щёку и криво усмехнулся. Хэйдзо не ожидал настолько честного ответа — он видел, что Каэдэхара говорил правду. — Л-ладно, — замялся детектив, решив ещё раз пролистать меню, чтобы хоть чем-нибудь себя занять. Его бесило то, что он не может взять себя в руки рядом с Казухой — плохо, очень плохо. Возможно, если Хэйдзо утолит интерес к его персоне, ему станет легче? «Или всё сложится наоборот», — мрачно подумал детектив. К чему и нужно было утолять интерес, так это причастность Казухи к Ясиро и их секреты — а для этого стоило выстроить более или менее дружеские отношения… Вздохнув, Хэйдзо решил придерживаться плана «всё ради информации» и спросил: — Ты занимался ещё чем-нибудь, помимо служению Ясиро? Может, у тебя есть хобби? И это… расслабься уже, бесишь невозможно. Казуха тихо рассмеялся. — Хорошо, я постараюсь, спасибо. А что насчёт твоего вопроса… у меня было очень мало свободного времени, но когда оно всё же было, мне нравилось забираться повыше и играть на гитаре, наслаждаться видами заката и восхода, слушать пение птиц и шум городских улиц. Он говорил это с таким расслабленным и мечтательным выражением лица, что Хэйдзо невольно улыбнулся, но быстро подавил свой порыв и хмыкнул: — Звучишь, как романтик. Каэдэхара перевёл взгляд на панорамное окно и на несколько мгновений засмотрелся на прохожих людей. Он улыбнулся одними уголками губ: — Всё может быть. Хэйдзо словил себя на идиотском желании услышать, как играет на гитаре Казуха. Конечно, он ни за что не попросит сыграть ему. Фыркнув в мыслях, детектив заметил официанта с подносом и долгожданной едой — утренняя встреча с Боссом морально и физически измотала Хэйдзо, и теперь ему требовалось срочным образом восстановить свои силы.

✧✧✧

Пропустив в дверях детектива, Казуха вышел следом, обернулся на вывеску пиццерии и тихо улыбнулся: — Хорошее место. Улицу потихоньку накрывал вечер, светлые краски неба давали оранжеватые блики на белый камень домов, где-то вдали кричали вороны и гулял всё тот же порывистый ветер, то и дело поднимая опавшую листву. — Да. Открылось где-то месяц назад. Я часто заказываю там доставку, — пожал плечами детектив, на ходу застёгивая пальто. Казуха рассмеялся приятным смехом: — Ты же в доме напротив живёшь. Такой ленивый? Хэйдзо насупился: — Не ленивый. Занятой. Хотя Казуха был почти прав — в большинстве случаев детективу было лень выволочь себя из дома. Но, конечно, признавать этого вслух он не собирался. В пиццерии они провели около двух часов — если повезёт, этого времени хватит, чтобы Итто с бандой сменили своё агрегатное состояние из предмебельного до предчеловеческого. Хэйдзо набрал Синобу — нужно было проконтролировать этих полудурков до самой базы. Через полчаса Куки уже прикрывала нос и брезгливо морщилась, стоя посреди кухни Хэйдзо и пренебрежительно поглядывая на членов банды. — Вы мне катку сорвали, я вам это припомню, — угрожающе, но смешно — из-за зажатого носа — пробубнила Синобу. Сзади детектив тихо хмыкнул, подошёл к Аратаки и принялся расталкивать этого любителя выпить покрепче. Тот что-то бубнел себе под нос, смешно и глупо улыбался, пускал слюни и пытался принять более удобное положение, но принимал только отпечатки полос на лбу и щеках. Окна были всё ещё открыты, и все трое то и дело ёжились от холодных порывов ветра — но это была вынужденная мера. С третьего толчка Хэйдзо Итто начал подавать признаки жизни, пытаться приподнять голову и сфокусировать взгляд. — Эй, животное, подъем. Ты не будешь тут разлагаться до утра, — угрожающе заговорил детектив и с ухмылкой заметил пробежавший в помутневшем взгляде Аратаки страх. — Ум-мф… — простонал тот и предпринял попытку подняться, опираясь о стол обеими руками. Казуха тихо стоял в проходе, Синобу качала головой, а глаза Хэйдзо уже несколько раз видели его мозг. Им потребовался почти час, чтобы растолкать всех парней банды и транспортировать их вниз, к ржавой колымаге — то есть, небольшой газельке, — Итто, которую тот месяца три назад откопал на кладбище для машин и пытался привести её в рабочее состояние. Хэйдзо никогда не забудет трясущееся от счастья лицо Итто, когда тот ввалился на базу и радостно завопил, что смог выменять у сторожа ключи от этой, да простят Архонты, машины — а затем принялся реставрировать её и чуть больше недели назад смог завести двигатель. Синобу опасалась садиться за руль этого корыта, но за салон своей машины Хэйдзо опасался ещё больше. Свалив наполовину безвольные тела парней на задние сиденья газели, Куки забралась на водительское место, взмолилась Архонтам и завела двигатель. Хэйдзо стоял на крыльце дома и докуривал сигарету, когда колымага Итто скрылась за поворотом. Н-да, надо будет позже как следует отъебать их всех за поведение — а если бы Казуха решил показать свои клыки, в наличии которых Хэйдзо даже не сомневался. Сомневался только в причинах. Подъездная дверь противно запищала, выпуская очередного жильца дома. Это был, кажется, сосед с этажа выше. Он бросил хмурый взгляд на детектива и пошёл по своим делам, а за ним плавной походкой вышел Казуха и остановился рядом с Хэйдзо, задумчиво смотря вдаль. Детектив повернул голову в сторону Каэдэхары, словил себя на разглядывании блеска его глаз и плавных черт лица, едва заметно одёрнул себя и качнул головой — всё это произошло быстрее, чем за секунду, но Казуха смог уловить тень переменившегося взгляда Хэйдзо. Он улыбнулся, продолжая смотреть вперёд: — Всё в порядке? Детектив молча кивнул, бросил догоревший окурок сигареты в пепельницу и зашёл в подъезд. Каэдэхара вернулся только через пятнадцать минут, как раз тогда, когда Хэйдзо допивал свой излюбленный сладкий кофе и бездумно пялился в работающий на кухне ящик. Казуха сделал себе чай и сел рядом — повис немного неловский слой молчания между ними, разбавляемый только голосом ведущего из телевизора. Казалось, что детектив совсем не замечал чужого присутствия и усиленно над чем-то размышлял. Каэдэхара периодически бросал короткие любопытные взгляды на Хэйдзо, задерживал их буквально на две-три секунды, и снова с интересом разглядывал напиток в чашке. — Я их прибью. Всех, — проворчал детектив, продолжая буравить взглядом одну точку в ящике. — Как можно быть такими… наивными. Последнее слово он произнёс почти неслышно, но Казухе удалось различить его — он криво улыбнулся, понимая, что имеет в виду Хэйдзо. — Ты мне не доверяешь, я знаю. Особенно учитывая мою связь с Ясиро… — вздохнул Каэдэхара, — но я правда не желаю тебе зла. Он сказал это тихо и так искренне, что внутри Хэйдзо внезапно образовалось какое-то щемящее чувство. Мелкими щипками оно прошлось по всей грудной клетке, в конце концов падая вниз и теряясь где-то на уровне живота. Детектив тряхнул головой, пытаясь согнать наваждение и заодно подавить моментально возникший порыв злости и негодования на самого себя. — Ты же понимаешь, что твои слова ничего не изменят? — фыркнул он, наконец фокусируя взгляд и переводя его на Казуху. Тот кивнул с явной печалью и уткнулся в чашку с чаем. Хэйдзо стало немного неловко от возникшей ситуации — всё же он был слишком резок с человеком, который закрыл его от пули. Пусть и по собственной дурости. Но факт оставался фактом. Вздохнув, детектив сменил гнев на милость, громко сёрбнул остатками кофе и спросил: — Что там с перевязкой? Казуха тут же покрылся румянцем, но кроме этого его лицо вовсе не изменилось — он стойко игнорировал своё смущение. — Ну, вообще-то, надо бы… — кашлянул он. Хэйдзо кивнул в сторону ванны, как бы намекая, чтобы Каэдэхара шёл туда. Тот кивнул и послушно проследовал в помещение. Сам детектив немного задержался на кухне, чтобы дать время Казухе раздеться и принять удобное положение — на самом деле Хэйдзо просто хотел побыстрее закончить с этим и поменьше наблюдать за обнажённым Каэдэхарой. Перевязка прошла в уже привычном — вот же дерьмо — волнении и приятном покалывании по всему телу. Детектив старался не думать ни о чём, пока менял бинт, гнал от себя возникавшие в процессе желания прикусывал уголок нижней губы — выходя из ванны после перевязки, он катал на языке металлический привкус крови. Ему определённо не нравилось то, что происходило. Особенно остро он ощущал это сидя под прохладным душем с дрожащими от оргазменных судорог ногами — сразу после в голове всегда пусто, затем следуют мысли о том, что он, Бездна дери, творит, а затем в воспоминания с ноги вламываются кадры с их перевязок. И Хэйдзо в очередной раз злится.

✧✧✧

Следующие несколько дней детектив пропадает на работе — он берёт дополнительное дело, погружается в расследование с головой и всеми силами старается избегать собственного дома и присутствия Каэдэхары в нём. Крайняя перевязка и последующий душ заставили Хэйдзо признаться себе, что Казуху он хочет слишком сильно, чтобы остановиться на простом «трахнуть». С самого начала он показался ему каким-то не таким, каким-то отличающимся от всех остальных людей — и сердце ныло с первых сказанных ими фраз, с первых взглядов и минут, проведённых в обществе друг друга. Хэйдзо не мог поверить, что так бывает и отчаянно пытался отыскать причины своим ощущениям, объяснить логикой и фактами; пытался слушать интуицию, но в отношении Каэдэхары та почти всегда отзывалась лишь мёртвой тишиной. Хэйдзо одновременно хотелось поскорее избавиться от Казухи, вернуться к прежнему ритму жизни, где единственным его интересом была месть Райдэн, но он также понимал, что Каэдэхара может — и, скорее всего, так оно и есть — что-то знать, может дать ему полезную информацию о Ясиро и по-хорошему с ним стоит сблизиться. Но… Но… Хэйдзо было слишком страшно — он очень хорошо догадывался во что это может вылиться. Детектив был на нервах; он срывался на своих коллегах, жадно впивался в расследование, чтобы хоть как-то отвлечься и отрезвить разум. Это работало ровно до тех пор, пока шли рабочие часы и пока длился короткий путь домой, но как только Хэйдзо переступал порог квартиры, нос улавливал сладковатый запах, поселившийся вместе с Казухой, а взгляд цеплялся за светлые волосы. Детектив часто задерживался и возвращался поздно, но Каэдэхара всегда оставлял ему ужин на столе — эта забота была странной, но приятной. Но странной. Сегодняшний вечер стал небольшим исключением — судя по всему, Каэдэхара задержался с приготовлением ужина, и когда детектив открыл входную дверь, он услышал шум с кухни и приветственный голос Казухи. — Привет. Поужинаем, пока всё свежее? — высунулась из дверного проёма кухни светлая макушка. Хэйдзо вздрогнул — слишком уютно, слишком странно. Он неопределённо кивнул, не давая конкретного согласия или явного отказа, молча разулся и прошёл в свою комнату. Казуха его жест воспринял как-то по-своему, но определённо положительно — тряхнув светлыми волосами, он скрылся внутри помещения и загремел посудой. Хэйдзо же, хлопнув дверью комнаты, в одежде упал на кровать, подмял под бок подушку и зубами прикусил её уголок, глуша не то рык, не то стон в хлопковой ткани наволочки. Казалось, что ещё совсем немного и он взорвёт себя изнутри — и одним только Архонтам известно, какой будет реакция снаружи. Он не хотел срываться на Казуху, всё-таки ему нужны были секреты Ясиро — и это главное и единственное оправдание детектива. Когда Каэдэхара закончил греметь посудой на кухне, Хэйдзо решил, что пора бы взять себя в руки, отпустить уже порядком обслюнявленную наволочку и выйти в свет. Хотя желание рвать на себе волосы никуда не исчезло. Казуха сидел за накрытым столом, смотрел какую-то программу по ТВ и со всем этим выглядел так по-домашнему уютно и мило, что у Хэйдзо в самом деле почти случился сбой в матрице. Не должно быть так! Просто не должно! Либо этот проходимец такой хороший актёр и намертво вжился в роль, либо Хэйдзо действительно воспринимает его так. Детектив взмолился на первый вариант. Лучше бы Каэдэхара оказался предателем, убийцей, злодеем, да кем угодно — это было бы хотя бы привычно. Хэйдзо сел сбоку от Казухи, почувствовал, как неудобно впилась в ногу чужая подвеска, так и валявшаяся в карманах штанов, и мысленно выматерился. Каэдэхара выглядел расслабленно, он излучал спокойствие и дружелюбие, Хэйдзо же напоминал бомбу, у которой нет спасительного — красного, синего, белого и что там ещё обычно говорят в фильмах — провода. Детектив молча уткнулся в тарелку и попытался сосредоточиться на мыслях о сегодняшнем деле. Кого-то снова убили, выстрел в живот — банальщина — и расстроенная жена погибшего… — Как на работе? Совершенно обычный, тихо брошенный вопрос — попытка разбавить неловкую тишину — оказался связкой перерезанных проводов. Хэйдзо сжал вилку между пальцами до побеления костяшек. — Прекрати это делать, — шипел он, злясь, что не может совладать с эмоциями. Каэдэхара, казалось, ничуть не напрягся. Похоже, он совсем не улавливал состояние детектива — либо же упорно делал вид. — Что именно? — чуть удивлённо глянув на Хэйдзо, спросил тот. Детектив молчал какое-то время, пытался хоть как-то собраться и придать голосу стали и безразличия: — Интересоваться тем, что происходит у меня в жизни. Мы никто друг другу, — его начало потряхивать. — Понимаешь это? Казуха сразу поник. — Понимаю, я просто… — Мне наплевать, не оправдывайся. Просто молча ешь, — холодно произнёс детектив, всё же сумев совладать с эмоциями. Оставшийся вечер прошёл в напряжённой тишине — и даже шум программы по ТВ не спасал положение. Складывалось впечатление, что тяжёлым стал и воздух тоже, в голове обоих гудели мысли — у каждого разные, но они одинаково сильно отзывались тяжестью на сердце. Хэйдзо молча ушёл спать, отключился почти сразу. Ему снился тревожный сон, размытые образы знакомых людей, гул голосов и внезапный — ошеломляющий — страх накрыл его сознание, заставив проснуться с мокрой от пота спиной и тяжёло вздымающейся грудной клеткой. Посидев минут десять на кровати, детектив решил, что так дело не пойдёт и ему стоит провериться. Накинув на себя пальто, он выскочил из квартиры и побежал вниз по лестнице. Создаваемый быстрыми скачками ветер неприятно пробирался под майку, и та липко прилипала к телу. Писк подъездной двери, почти пустая пачка сигарет в кармане пальто и холод застывшей ночи — Хэйдзо смог отдышаться после сна только сейчас. В голове было пусто, а на краю сознания гудел рой мыслей, но до конечной точки эти чёрные пчёлы никак не могли добраться. Дрожащими пальцами он вытянул предпоследнюю сигарету, закурил её и глубоко затянулся, глупо надеясь, что никотин спасёт его. Детектив пропал внутри себя и совсем не заметил, как сел в машину, как выехал со двора и направился в сторону квартиры, в которой он вырос. Он опомнился только тогда, когда из темноты коридора злобно сверкнули два глаза и последовал удар кастрюлей по голове. Будь Хэйдзо хоть немного «в себе», справедливым был бы обморок от такого удара, но детектив и без кастрюли слабо осознавал происходящее. Он зажмурился, когда включили свет и свёл брови к переносице, когда услышал испуганный писк Синобу: — Хэйдзо! Ой… Через пять минут они сидели на кухне — детектив держал пакет со льдом на макушке, Куки беспокойно заваривала чай и то и дело качала головой. — Чё случилось? Ты бы хоть позвонил. Мне же теперь стыдно, — вздохнула она, поставив чай на стол. Детектив махнул рукой, чувствуя, что начинает нормально мыслить и даже где-то радуясь, что Синобу огрела его кастрюлей. — Это было спонтанным решением и всю дорогу я думал не о том, — хмыкнул он. — А о чём? — осторожно поинтересовалась Синобу, ковыряя какое-то засохшее пятно на своей футболке. — О том, что… Да блять. я не могу это обсуждать с тобой, — выругался детектив. Ему, может, и хотелось бы поделиться, но тогда придётся кое-что признать не только вслух, но и перед другим человеком тоже — а это было невыносимой пыткой. — Мне позвонить Итто? Хэйдзо нервно хохотнул: — С ним тем более! Блять… Синобу покачала головой. Её босс вёл себя странно — не сказать, что обычное его поведение было примером самой адекватности, конечно — и это настораживало и пугало девушку. — Ты либо говори, либо я пошла катать дальше, — сдалась она, будучи не в силах ходить по минному полю Хэйдзо. Детектив вздохнул. — Иди катай дальше… Я просто переконтуюсь тут денёк-другой, лады? — Это твоя хата, чувак. — Точно…