Гэгэ, я буду хорошим мальчиком!

~ Хочешь, останусь сегодня с вами? - предложил Ван Чжочэн, помогая Сяо Чжаню готовить ужин. ~ Не стоит. Лучше езжай домой, отдохни. Сяо Чжань не знал стоит ли спрашивать отпустят ли Дун Вужоу, прекрасно зная насколько эта тема болезненная для друга. Но и не спросить тоже не мог. Не то чтобы ответ Ван Чжочэна на что-то повлиял или успокоил, скорее привнёс хоть крупицу определённости. ~ Чэн-Чэн, какова вероятность, что его отпустят до суда? ~ Не знаю, Чжань-Чжань. Не хотелось бы такого исхода. Но сам понимаешь, - полицейский тяжело вздохнул, - он не из простого народа. ~ Не понимаю, - честно ответил Сяо Чжань. - Он опасен. Неужели его родные этого не видят? ~ На такое проще закрыть глаза и сделать вид, что все прекрасно, чем признать проблему. ~ Отлично получается. У них все прекрасно, а мы расхлебываем, - Сяо Чжань выключил плиту, прислонился поясницей к кухонному острову и устало потёр глаза. - Я, наверное, сейчас задам идиотский вопрос, но ведь были же какие-то предпосылки в детстве или, не знаю, в подростковом возрасте. Ну, не берётся же это из ниоткуда, так ведь? ~ Да, так. Его родные либо пролюбили тот момент, когда у деточки кукуха поехала, либо притворились великими слепыми. ~ Великие слепые, блять, - невесело хмыкнул Сяо Чжань. Он взял стакан, подставил его под тонкую струйку воды из фильтра. Хотелось пить и можно даже чего покрепче. Успокоительного, например. И выть тоже хотелось. Но он просто смотрел как вода медленно наполняет стакан, а потом и переливается через край, стекает по руке и утекает в сток. Сяо Чжань снова хмыкает. Какая прекрасная метафора получается. Они с Ван Ибо как этот стакан, только с проблемами, которые все сыпятся и сыпятся на них со всех сторон. А как бы хотелось, чтобы они все также, как и вода, утекли в сток. Но куда там. Сяо Чжань прикрывает глаза и весь сегодняшний вечер проносится перед внутренним взором. В груди, огненным шаром, разрастается гнев, норовя затопить все его существо. И уже в следующую секунду стакан летит в стену, заливая кухню водой, под злобное рычание Сяо Чжаня: ~ Ненавижу, сука! Ненавижу! Почему, Чэн-Чэн, почему как какая херня случается, так мы с Ибо обязательно окажемся под раздачей? Где она, белая полоса жизни? Мне уже начинает казаться, что я в каком-то ебучем тоннеле, который не кончается, а свет в его конце - это очередной поезд, который несётся мне навстречу! Блять, такое чувство, что мы с диди в прошлой жизни храмы сжигали и кровь девственниц на завтрак пили. Сяо Чжань тяжело дышал, мелко подрагивая всем телом. Этот короткий всплеск злости, кажется, отобрал все силы. Он упёрся руками в кухонный остров, запрокинув голову и прикрыв глаза. Ему надо успокоиться, Ван Ибо не должен видеть его в таком состоянии. Не время расклеиваться. Как же мальчишка был прав, говоря, что быть взрослым - отстой. Полный и беспросветный. Хочется конфетку и на ручки, а не полоумного мужика в качестве воздыхателя. Сяо Чжань ещё, возможно, смирился бы с тем, выбери Дун Вужоу объектом для воздыхания его самого. Неприятно, конечно, но за себя он несёт ответственность только перед самим собой. Да и бояться за себя как-то проще что ли. А с Ван Ибо все сложнее. И не столько из-за ответственности, сколько из-за того, что когда что-то происходит с близким человеком, ты оказываешься беспомощным и бессильным. Попадаешь в безумный калейдоскоп эмоций, где обычный страх обретает новые грани. А контроль над ситуацией растворяется утренней дымкой. И все, что остается - наблюдать со стороны. ~ Полегчало? - спокойно спросил Ван Чжочэн. ~ Не особо, - ответил Сяо Чжань и, подняв на друга взгляд, спросил, - Чэн-Чэн, а этот убитый парнишка… Что если он уже не первый? Что если этот уже убивал? ~ Эту версию мы тоже отрабатываем. Послушай меня, Чжань-Чжань, я понимаю, что сказать легче, чем выполнить. Но я очень прошу тебя не загоняться... ~ И как мне это сделать? - раздражённо перебил друга Сяо Чжань. - Как? Блять, Чэн-Чэн, какой-то псих решил, что влюбился в Ван Ибо, начал преследовать его, а ты мне предлагаешь не загоняться! Хер знает, что у него в башке творится и на что он вообще способен. Блять, да я скоро сам крышей поеду. ~ Потому и прошу не загоняться, зная тебя. Тебе сейчас нужна трезвая голова. Ты нужен Ван Ибо. Так что давай решать проблемы по мере их поступления, идёт? Ну, а если что, то местечко в психушке я тебе зарезервирую. Ван Чжочэн прав по всем пунктам (и про психушку тоже). Сейчас, действительно, надо попридержать своих тараканов и постараться мыслить трезво и здраво, не скатываясь в крайности. Он нужен Ван Ибо. Хотел же защищать и оберегать этого мальчишку, стать его поддержкой? Хотел. Вот, пожалуйста, мечты сбываются. Пускай кривенько, немного через жопу, но сбываются же. ~ Идёт, - фыркнул Сяо Чжань и устало потёр лицо. - Мне, пожалуйста, вип палату. ~ Пф, разбежался, - показательно закатил глаза Ван Чжочэн и, кивнув в сторону осколков, добавил. - Иди лучше общественно-полезным трудом займись. ~ Чэн-Чэн, можешь пока не говорить Ибо про этого парнишку, - Сяо Чжань принялся ликвидировать следы своей вспышки. ~ Пока оба дела не объединят ему знать об этом точно не стоит. ~ Спасибо. Ван Ибо появился на кухне, когда все уже было убрано. Ван Чжочэн наслаждался кулинарными способностями друга, пока он сам пил кофе и думал как жить дальше. ~ Ты как? - спросил Сяо Чжань, когда подопечный устроился рядом. ~ Под впечатлением. Блять, кажется, я хочу выпить. ~ Чай, какао, молоко? - предложил мужчина. ~ Ты серьёзно, гэ? - Ван Ибо выразительно выгнул бровь. ~ Будешь возмущаться, вообще травки успокоительные заварю! ~ В виски? Говорят, хорошо помогает. ~ Ван Ибо! ~ И откуда такие познания? - усмехнулся Ван Чжочэн. ~ Пф, чего только в школе не узнаешь, - саркастично усмехнулся мальчишка. Вечером, после ухода Ван Чжочэна, Сяо Чжань созвонился с Вэнь Тао и уже следующим утром Ван Ибо знакомился со своим телохранителем Лэ-Лэ. Мальчишка был не в восторге, но ни спорить не стал, ни выражать свое неудовольствие. Так спокойнее было обоим. Да и Лэ-Лэ оказался классным мужиком. Сяо Чжаню он понравился сразу. От него исходили такие уверенность и спокойствие, что оставить на его попечении Ван Ибо было как само собой разумеющееся. Что ж, одной причиной для головной боли меньше. Можно хвататься и за другие. Поднявшись в кабинет, первым делом Сяо Чжань связался с директором Лю, попросив его подготовить все необходимые документы для перевода и предупредив, что Ван Ибо будет сопровождать телохранитель. К счастью, школа весьма лояльно относилась к присутствие личной охраны в их стенах. Сяо Чжань не мог скрыть своего облегчения. Неужели, в их с Ван Ибо жизни случилась белая полоса? Решение всех юридических вопросов касательно бывшей школы его подопечного и гостиницы, где он останавливался с классом, легло на плечи Ли Бовэня. Как жаль, что работу свою так же нельзя было отписать кому-нибудь другому, чтобы хоть немного выдохнуть. Нет, теоретически, конечно, так можно было сделать. Но такое совершенно не в стиле Сяо Чжаня. Также легко и безболезненно решился вопрос его частых отлучек из-за посещения полиции, как опекуна Ван Ибо, и его недельный отпуск в ноябре. Старик Хэ не только отнёсся с пониманием ко всему происходящему, но и предложил свою помощь, если таковая понадобится. Сяо Чжань был в лёгком шоке. Может, давно надо было психануть, чтобы все снова наладилось? Ну, относительно наладилось, потому как работы навалилось столько, что порой было непонятно за что хвататься. Ван Ибо как мог старался облегчить жизнь своему опекуну. Этот мелкий засранец подлизался к госпоже Сун и она через день приходила готовить и помогать мальчишке с домашними заботами. Сам же Ван Ибо каждый день таскал Сяо Чжаню обеды (в те дни, когда он не работал в кофейне, просил Лэ-Лэ заехать перед тренировкой в офис, чтобы накормить своего опекуна). А иногда ещё и силком утаскивал мужчину домой, сопровождая это жалобно тирадой, что "если гэгэ умрёт на работе, то он останется круглым сиротой и ему не с кем будет лететь в Валенсию". А Сяо Чжань всего лишь пытался освободить выходные, чтобы больше времени проводить с Ван Ибо. Так что каждую субботу они с Лэ-Лэ вместе торчали в кофейне по целому дню. Мальчишка ругался, пытался их выгонять, но видно было, что забота старших ему приятна, хоть и смущала. К концу первой субботы, проведённой в кофейне в полном бездействии, Сяо Чжань чуть не взвыл, так что в понедельник через Да Тин предложил хозяйке нарисовать фреску на стене или расписать столики, ну, или на худой конец - меню или стаканчики. Женщина согласилась на все. Так что теперь Ван Ибо его не то, что выгнать не мог, так мужчина ещё и собирал кучу желающих посмотреть на то, как он работает. Заодно и дополнительную прибыль приносит. А посмотреть там было на что. Каждый столик, каждая папка меню, каждый стаканчик превращались в произведение искусства. Даже черно-белые рисунки в стиле се-и вызывали море восторгов. И Сяо Чжань соврал бы, сказав, что ему не нравится ни такое времяпрепровождение, ни море комплиментов, ни повышенное внимание не к нему самому, а к его работам, к его таланту. Здесь у него не было никаких ограничений и рамок. Здесь он мог творить. Широкими, почти небрежными, мазками обозначить идею, сделать завершенный набросок, давая зрителю домыслить, дорисовать образ в своём воображении. Либо выводить тонкими, изящными линиями каждую, мельчайшую, деталь. Сяо Чжань любил гунби, но редко, когда использовал этот стиль. Слишком трудоёмкий. Требующий полной сосредоточенности и не терпящий спешки. Он, конечно, никуда не спешил, но все же предпочитал стили попроще: скетчинг, абстракцию, а то и вообще мультяшный. Впервые за долгое время Сяо Чжань был по-настоящему счастлив. Счастлив делать то, что нравится и получать от этого огромное наслаждение. И, да, он был счастлив находиться рядом с Ван Ибо, видеть его улыбку, перешучиваться с ним и подкалывать друг друга. Вдохновение неслось по венам бурлящим огненным потоком, находя выход в рисунках. Даже пионы, которые он изображал в промышленных масштабах (были, конечно, и лотосы, и бамбук, и цветки сливы и персика, и птицы, и много чего ещё. Но пионов было больше), и те, ни разу не повторились. Почему пионы? Потому, что Ван Ибо у него ассоциировался именно с этим цветком. Такой же красивый, яркий, "многослойный". Вот только сердцевину видел только Сяо Чжань, что приводило его в неописуемый восторг. Он один мог любоваться полностью раскрывшимся цветком и наслаждаться его ароматом. В отношении Ван Ибо это дорогого стоило! И Сяо Чжань чувствовал себя особенным, а потому возлагал на свои плечи непомерную ношу - не разочаровать мальчишку, не дать усомниться в себе. Так что поездка казалась самым правильным решением, особенно, в свете последних событий. Сяо Чжань готов был в Валенсию хоть на оленях ехать, хоть на воздушном шаре лететь, только бы вытащить Ван Ибо из этого болота и порадовать его. Он до ужаса боялся, что из-за расследования или суда все сорвётся в последний момент. Этого допустить было никак нельзя. Сяо Чжань молился всем кому можно, чтобы поездка состоялась. Как бы Ван Ибо ни улыбался и ни пыжился строить из себя кул гая, уверяя, что все отлично, мужчина точно знал, что под всем этим ворохом самоуверенности прячется испуганный и загнанный ребёнок. Шутка ли стать объектом вожделения для психически нездорового человека. И это он ещё был не в курсе в каком свете его пытался выставить адвокат защиты. Жить в постоянном напряжении. Ходить и оглядываться, вглядываясь в чужие лица. Ван Ибо прятал все это, но Сяо Чжань видел, понимал, но ничего не говорил. Слова тут бессильны, а потому он просто был рядом. ***** Буквально за неделю до поездки Ван Чжочэн позвонил и пожаловался, что им не дали объединить дела об убийстве и нападении на Е Иня и Цяо Чжи. И Сяо Чжань не мог не порадоваться этому факту. Эгоистично? Да, более чем, но он не готов был ставить Ван Ибо под удар. А он последует. Потому, что всегда нужен тот, кого можно обвинить, сделать отправной точкой, без которого ничего бы не началось. Лицемерно? О, вне всякого сомнения. Но все эти лозунги про торжество справедливости могут идти в известном направлении, когда разменной монетой должен стать дорогой человек. И благополучие десятков, сотен, да хоть миллионов людей не идёт ни в какое сравнение с тем, что испытает один единственный. Тот, кто окажется под ударом. Тот, кто вынужден будет противостоять происходящему один на один. И неважно, что рядом будут ещё люди. Там, на трибуне, рядом с судьёй это никак не спасёт от внутреннего одиночества, ощущения, что ты один против целой армии. Отдан на растерзание стервятникам. Когда каждый вопрос выворачивает внутренности наизнанку, заставляет путаться и выставлять виноватым себя. Когда все взгляды направлены на тебя и все, чего хочется - исчезнуть. А Сяо Чжань не сможет быть рядом. Он хочет, чтобы Дун Вужоу посадили, но без втягивания в это дело Ван Ибо. Раньше Сяо Чжань не колебался бы, занимая первый ряд среди тех, кто считает, что один человек - это небольшая жертва для торжества справедливости, закона и прочей херни, именуемой добром. Нет добра. Это все миф и вранье. Потому, что добро обязательно победит зло, поставит его на колени и зверски убьёт. Тот Сяо Чжань, из прошлого, искренне не понимал бы почему стоит защищать того, кто может запереть монстра в клетке. Сегодняшний Сяо Чжань знает, что один человек также ценен как и целая сотня. И дело не в личных симпатии и привязанности, хотя и они играют далеко не последнюю роль. Дело в том, что раньше все это было таким абстрактным, проходящим мимо фоновым шумом. А сейчас он столкнулся с этим лицом к лицу. Сейчас дорогой ему человек должен стать разменной монетой, "жертвой во благо". И никому не будет дела до чувств Ван Ибо. И Сяо Чжань ужаснулся бы своим мыслям. Тогда, но не сейчас, когда все, что он хочет - защитить близкого человека. Небо, почему все так сложно? Почему всегда всплывает этот выбор между правильно и неправильно в глазах общества. Хотя, по сути, любое, принятое, решение правильно. Все зависит только от того, с какой точки зрения на этот выбор посмотреть. Сяо Чжань смотрит и надеется, что найдутся новые свидетели, улики, записи с камер. Ну хоть что-нибудь, только чтобы Ван Ибо остался в стороне от расследования. Для него в данный момент именно такое решение правильное! Сяо Чжань специально попросил Ван Чжочэна не называть имени того парнишки, чтобы дистанцироваться от этого дела. И не потому, что он бездушный и бессердечный. Сяо Чжаню было безумно жалко этого парнишку и его родных. Никто не должен проходить через такое. Но и на себя взваливать чужую вину за нападение, за нежелание подставлять Ван Ибо под удар тоже не хотелось, а она была рядом. Терлась о ноги бездомным котом, требуя внимания. Чтобы усыпив бдительность, проникнуть внутрь, сломить сопротивление, оплетая все своими щупальцами, и утопить в этом разрушительном чувстве. Но разрушала не только вина. Невозможность разделить, гложащие его мысли, разрушала не меньше, подтачивала. Но кому он может рассказать об этом. Это плохие мысли, неправильные. Сознательный член общества должен культивировать совсем другое мышление и ратовать за справедливость. Хотя, Сяо Чжань на своей шкуре испытал, что справедливость, как и добро, прекрасный миф. Как было просто жить, когда не приходилось задумываться о подобных вещах и как все усложнилось сейчас. И вот Ван Чжочэн сообщает, что суд уже прошёл и обошлось все без вызова свидетелей. Ван Ибо никто не дёргал, поездка состоится, но удовлетворения Сяо Чжань от этого не испытывает и не может отделаться от мысли, что в этом деле все не так, неправильно. Дун Вужоу признали виновным в нападении, но тюрьма ему не грозит. По итогам судебно-психиатрической экспертизы он - невменяемый и ближайшие пять лет проведёт в стенах психиатрической больницы на принудительном лечение. Это был не тот приговор, на который рассчитывали полицейские. Но все же, лучше, чем ничего. По крайней мере, они знали, что этот человек в Китае и, в случае обнаружения новых улик, им не пришлось бы искать его по всему земному шарику. Ван Чжочэн был полон решимости упечь Дун Вужоу в камеру смертников, где ему было самое место. Сяо Чжань иллюзий не питал от слова совсем, но другу об этом говорить не стал. Почувствовав себя заправским параноиком, мужчина полез в интернет искать информацию о том, можно ли сбежать из больницы или выйти оттуда досрочно. Ну, а что ещё остается делать, если человеку сошло с рук убийство. Тут уж волей-неволей будешь перестраховываться. Везде писали, что такие больницы оснащены по последнему слову техники, а пациенты находятся под круглосуточным наблюдением и случаев побега было всего несколько. И выйти досрочно можно было только при условии прохождения очередной психиатрической экспертизы, которая докажет, что лечение было эффективно и человек больше не представляет опасности для окружающих. Не то, чтобы это очень обнадеживало, но, в конце концов, в этом мире ничто не гарантировало стопроцентную защиту. Даже надежность презервативов составляла только 98%, что уж говорить про человеческий фактор. Так что, Сяо Чжань все же позволил себе немного расслабиться. Но в аэропорт их все равно повезёт Лэ-Лэ! ***** Ван Ибо ждал поездку с нетерпением маленького ребёнка и буквально вибрировал от предвкушения. Он чуть ли не каждый день мониторил погоду в Валенсии, собирал и разбирал свою сумку. На что Сяо Чжань только посмеивался. Он тоже ждал эту поездку, но таких восторгов не испытывал. Для него это было скорее небольшой передышкой. Хотя за своего подопечного искренне радовался. Мальчишка, наконец, смог немного расслабиться и отпустить тревогу. ~ Гэ, у нас же будет долгая пересадка во Франкфурт-на-майне? - Ван Ибо плюхнулся на диван рядом с Сяо Чжанем. ~ Мм, да. Семь с половиной часов. ~ Мы же не будем все это время в аэропорту сидеть? ~ Предлагаешь выбраться в город погулять? ~ Угу, заодно размяться и поесть чего-нибудь национального. ~ Не имею ничего против, - Сяо Чжань принёс ноутбук из кабинета и устроил его у себя на коленях. Ван Ибо придвинулся ближе, привалившись плечом к опекуну. Они смотрели путеводители, сайты с рассказами о достопримечательностях, блоги о путешествиях и просто фотографии города. Хотелось побывать везде. В итоге, сошлись на том, что будут действовать по обстоятельствам. Наконец, день Х настал. А на Сяо Чжаня напала нервозность. Он совершенно не мог сосредоточиться на работе, из рук все валилось, а в голову лезла всякая дурь. Вплоть до того, что их чуть ли не силой снимут с самолёта. Любимые женщины не упустили возможности поржать над бедным, несчастным Сяо Чжанем. И, в конце концов, сжалились. Сюань Лу предложила ему успокаивающих травок, На Ин - виски, а Чжоу Эйнцзе - все смешать перед употреблением, ну или в процессе. Мужчина на это только закатил глаза и выставил эту троицу троллей вон из кабинета. Уже вечером дома Ван Ибо раз десять проверил все ли они взяли, причём, вещи и документы Сяо Чжаня проверял тоже он. На это мужчина только посмеялся, но говорить ничего не стал. Если мальчишке так спокойнее, то и пусть. Выдохнул Ван Ибо только после того, как они зарегистрировались на рейс. А дальше от него начало нещадно фонить нетерпением и предвкушением. Как нетерпеливый щеночек, промелькнуло в голове Сяо Чжаня и он улыбнулся от этой мысли. Полёт дался мужчине очень непросто. Почти тринадцать часов, половину из которых его колени служили подушкой для Ван Ибо. Мальчишка вырубился почти сразу после взлёта. А вот у Сяо Чжаня все никак не получалось уснуть. Он уже и почитал, и фильм посмотрел, и порисовал, и порефлексировал, аккуратно поглаживая при этом подопечного по голове, а сон все никак не шёл. ~ Гэ, ты что, так и не спал? - Ван Ибо пристально вглядывался в лицо Сяо Чжаня. ~ Не смог, - пожал он плечами. ~ Ложись давай, - мальчишка похлопал себя по коленям. ~ Долетим - посплю. ~ И где ты спать собрался? В аэропорту на креслах? Давай ложись уже. Не зли меня, гэ. ~ У тебя ноги костлявые, - недовольно фыркнул Сяо Чжань, пытаясь устроиться поудобнее. ~ Какие мы привередливые. Можно подумать на твоих костях больше мяса, - усмехнулся Ван Ибо. - Тебе как, колыбельную спеть? ~ Айщ, заткнись, Бо-ди. ~ Молчу-молчу. Сяо Чжань и сам не заметил как провалился в сон. Ему снилось, что он кошка. Красивая такая. Белая с серебристо-серыми пятнами и, почему-то, короткими лапками. Вот он подходит к своему хозяину и начинает тереться о его ноги, выпрашивая ласку. Сяо Чжаня очень нежно подхватывают, усаживают на колени и начинают ласково почесывать. Он довольно урчит и сам тычется лбом в руку. Хозяин добродушно усмехается. И это очень похоже на Ван Ибо. Сяо Чжань вздрагивает, почему-то испугавшись, и чуть не падает на пол. ~ Чжань-гэ, ты чего? - мальчишка ловко спасает своего опекуна от позорного падения. - Кошмар приснился? ~ Не совсем, - Сяо Чжань принимает вертикальное положение и трёт лицо руками. - Мне приснилось, что я кошка, да ещё и с короткими лапами. ~ Пиздец, гэ, тебе точно пора отдохнуть, - ржёт Ван Ибо. ~ Я так и знал, что ты будешь надо мной смеяться, - надулся мужчина. ~ Прости-прости. Просто я тебя представил коротколапой кошкой. Ну, в общем, ты милый, - не унимался мальчишка. ~ Так значит? Смеёшься над своим гэгэ? - и Сяо Чжань принялся щипать своего подопечного. В попытках уйти от атаки Ван Ибо шлепнулся на пол. ~ Всё, гэ, сдаюсь, - мальчишка поднял руки в капитулирующем жесте. - Этот недостойный усвоил урок. ~ Пожалуйста, сядьте на место и пристегните ремни. Мы начинаем снижение, - попросила появившаяся стюардесса. ~ Наконец-то, - выдохнул Сяо Чжань. Выйдя в зал прилёта, он с удовольствием потянулся, разминая затекшее тело. И как стюардессы столько времени проводят в самолётах? ~ Ну, куда поедем? - спросил Сяо Чжань. ~ Давай на ту площадь с разноцветными домиками. Заодно там и поедим. ~ Ты уверен, что хоть одно кафе в это время будет работать? - мужчина посмотрел на часы. Почти восемь утра. ~ Мм, сейчас, - Ван Ибо полез в телефон. - Угу, работают. ~ Отлично. Тогда на встречу приключениям? **** ~ Пиздец, гэ, почему все выглядит так не аппетитно? - расстроенно вздохнул Ван Ибо, минут десять разглядывая меню. ~ Ну, особенности местной кухни, - пожал плечами Сяо Чжань. Его тоже не особо впечатлили местные блюда. ~ Я чувствую привкус масла во рту, только глядя в меню. ~ Мой бедный Бо-ди, - усмехнулся мужчина, глядя на страдальческое выражение лица подопечного. - Посмотри завтраки. Там есть сэндвичи, йогурт и фрукты. Ван Ибо, учитывая его гастрит, взял себе самое безопасное, что нашёл в меню: творог с фруктами, блины и какао. А вот Сяо Чжань решил все же попробовать что-то традиционное. Свой выбор он остановил на фермерском омлете, крендельках с мясом и огромной чашке кофе. На что женщина, принимавшая заказ, добродушно рассмеялась. Пока они ждали свой завтрак, Сяо Чжань, наконец, обвел взглядом внутреннее убранство кафе. Помещение было не очень большим и тёмным, с неяркой жёлтой подсветкой. Создавалось ощущение, что они находятся в мини версии средневекового замка. Не хватало только атрибутики в виде щитов, мечей и шкур животных. В центре располагалась внушительных размеров стойка-прилавок, сделанная из дерева тёмного, почти чёрного, цвета. Напротив - столешница, протянувшаяся вдоль всей стены с небольшими провалами и окон. Света от которых почти не было. Возможно, днем или в ясную погоду тут было светлее. По обе стороны от стойки ютились совсем простенькие столики. Стены были увешаны небольшими не то картинками, не то фотографиями. Никакого пафоса. Все очень просто, но со вкусом. Сяо Чжань повернулся к окну, у которого они сидели, и оглядел площадь Ремерберг. В это время народу было совсем немного. Она казалась пустынной и какой-то ненастоящей. Словно он находится в съемочном павильоне с декорациями в натуральную величину. Внутри заскреблось, пока ещё лёгкое, разочарование. На столешницу перед ними опустились тарелки с едой. Сяо Чжань с тёплой улыбкой поблагодарил женщину и первым делом сделал большой глоток кофе, прикрыв глаза от удовольствия. Ну, до того нектара богов, что варит ему по утрам Ван Ибо, этот напиток не дотягивал, но в целом был очень вкусным. ~ Гэ, ты вообще уверен, что это съедобно? - уточнил Ван Ибо, скептически глядя на омлет. ~ Айщ, Ван Ибо, будь добрее, - фыркнул Сяо Чжань и легонько ткнул подопечного в плечо. Тот лишь расплылся в своей самой гремлинской улыбке и вернулся к своему завтраку. Который, к слову, оказался очень вкусным и сытным, хоть и необычным. К моменту, когда они покинули кафе народу на площади все ещё было немного, чем не преминул воспользоваться Сяо Чжань, выуживая из кармана джинс телефон. Ну, и пусть это место выглядит как декорация для съемок, зато фотографии получатся отличные. Особенно отражения в лужах. ~ Эй, гэ, - окликнул его Ван Ибо. ~ А? - Сяо Чжань сидел на корточках перед очередной лужей и выбирал наилучший ракурс. Он, сосредоточенный и немного задумчивый, повернулся к подопечному и упёрся взглядом в, направленный на него, мобильник. Щелк. И на лице мальчишки расплылась довольная улыбка. Сяо Чжань недолго думая, тоже сфотографировал Ван Ибо, а потом ещё раз и ещё. И вот он уже гоняет мальчишку по всей площади, заполняя память телефона фотографиями подопечного. Он ворчал, но добросовестно выполнял все указания. Предложение "гэ, а давай с брызгами" Сяо Чжань встретил с щенячьим восторгом, уже предвкушая шедевры. А потом, коварно ухмыльнувшись, Ван Ибо включил на телефоне музыку и начал танцевать. Мужчина на секунду подвис, попытался сделать фото, но плюнул и включил режим "видео" на мобильном, а сам переключился в режим великого оператора, снимая мальчишку с разных сторон и ракурсов. Они даже не заметили как собрали целую толпу, которая снимала уже их обоих. Сяо Чжань жутко смутился, когда в конце импровизированного выступления Ван Ибо раздались аплодисменты. Зато мальчишка довольно улыбался и раскланивался. И даже не отказал в просьбе нескольким девчонкам сфотографироваться с ним. ~ Позер, - добродушно фыркнул Сяо Чжань, на что подопечный показал ему язык. После того как все разошлись, они сделали несколько селфи. Сяо Чжаню очень хотелось их общее нормальное фото на площади. Очень неожиданно девчонки, с которыми фотографировался Ван Ибо, предложили свою помощь. Так что они задержались на площади ещё на полчаса. ~ В квартал Заксенхаузен? - спросил Сяо Чжань, когда они тепло попрощались с девушками. ~ Ага, поехали. Квартал Заксенхаузен встретил их тишиной и полным отсутствием людей. И снова ощущение ненастоящести. Словно это очередные декорации. Сяо Чжань и Ван Ибо переглянулись, пожали плечами и все же решились прогуляться здесь. Мужчина снова вытащил свой телефон и карта памяти пополнилась ещё, по крайней мере сотней, фотографий. Тихие, красивые улочки, мощеные булыжником, вдоль которых раскинулись невысокие разноцветные домики. Почти в каждом из них были либо паб, либо бар, либо кафе, либо ресторан, большая часть из которых ещё не работала. Вот, в общем-то, и весь квартал. Который они обошли за полчаса. Возможно, вечером здесь и красивее, и оживленнее, а сейчас слишком неестественно тихо и безлюдно. ~ Знаешь, гэ, какие-то скучные приключения получились, - ухмыльнулся Ван Ибо. - Ну, ничего, завтра будет веселее. ~ Звучит как угроза, - усмехнулся Сяо Чжань, когда они вышли на музейную набережную. - Ещё немного прогуляемся, перекусим и в аэропорт? ~ Мгм. На набережной было уже довольно людно. Повсюду сновали туристы. Со всех сторон разносилась иностранная речь, Сяо Чжань услышал даже родную, китайскую и, подхватив Ван Ибо под локоть, поспешил поскорее скрыться из поля зрения соотечественников. Глупо, но сейчас ему хотелось, чтобы ничего не напоминало о родине. Хотя бы какое-то время. Они медленно прогуливались по набережной в уютном молчании. Навстречу им то и дело попадались парочки, и гетеро, и однополые. Все улыбались, держались за руки или шли в обнимку. Сяо Чжань смотрел на них и задавался вопросом а было бы у них с Су Шэном будущее, относись в их стране к геям более лояльно. Или все-таки их отношения были с самого начала обречены. Он опустил взгляд и тяжело вздохнул. Сяо Чжаню казалось, что все уже отболело, но сейчас чувствовалась лёгкая щемящая тоска. ~ Чем загрузился? - Ван Ибо вырвал его из раздумий. ~ Думал было бы у нас с Су Шэном будущее, если бы к геям нормально относились. ~ Аа, ясно, - мальчишка немного помолчал, а потом спросил. - Ты все ещё любишь его? ~ Любви, наверное, уже не осталось, но другие чувства ещё есть. Я имею ввиду, симпатию, привязанность, - Сяо Чжань растрепал волосы, потому что нервничал. Такие темы он с друзьями даже не обсуждал. Было неловко. - Да и потом, у нас с ним далеко не сразу все пошло по пизде. И воспоминаний много. Знаешь же, что расставание называют маленькой смертью? ~ Что-то такое слышал. Хочешь, можем устроить похороны. ~ Что? - не понял Сяо Чжань и уставился на Ван Ибо. ~ Ну, ты сам сказал, что расставание - это маленькая смерть. Вот я и предлагаю устроить похороны, - закатив глаза, объяснил мальчишка. ~ Прямо здесь? ~ Почему нет? ~ А давай, - улыбнулся Сяо Чжань. Они сошли с основной дороги на газон и остановились под раскидистым дубом. Ван Ибо присел на корточки и, найденной рядом, палочкой выкопал неглубокую ямку. Похлопал себя по карманам, что-то ища, и вынул салфетку. ~ Ручка есть? - спросил мальчишка, вставая. ~ Есть, - Сяо Чжань достал ручку. ~ Теперь пиши. ~ Что именно? ~ Ну, не знаю, - Ван Ибо задумался. - Может, что-то вроде "с тобой было хорошо, но без тебя лучше"? ~ Айщ, Ван Ибо, будь добрее, - засмеялся Сяо Чжань. Он на мгновение задумался, а потом вывел "спасибо за все. будь счастлив!". Затем свернул салфетку и протянул подопечному. - Вот. ~ Отлично, - Ван Ибо снова присел на корточки, аккуратно положил записку в ямку и закопал её. - Извини, ритуальных денег нет. Но мы можем выпить по такому случаю кофе и съесть какой-нибудь штрудель. ~ Дашь мне минуту? ~ Конечно, гэ, - мальчишка тактично отошёл в сторону. Сяо Чжань посмотрел на импровизированную могилу, пытаясь найти подходящие слова. Но в голову ничего не приходило. Поэтому он ещё раз мысленно поблагодарил Су Шэна за все их счастливые моменты и от всей души пожелал счастья. Они устроились в небольшой, светлой кофейне с видом на реку. Сяо Чжань заказал себе очередную порцию кофе и два берлинера: один с начинкой из фруктового конфитюра, второй - с ванильным кремом. В этот раз Ван Ибо тоже остановил свой выбор на кофе, а на сладкое предпочёл мороженое "спагетти". Они болтали о всякой ерунде, не затрагивая тему отношений и Су Шэна. Сяо Чжань в который раз поразился тактичности своего подопечного. Он взглянул на мальчишку. Тот сидел с задумчивым видом, поднеся чашку к губам и глядя в окно. Пробившееся сквозь тучи солнце, выгодно подсветило профиль Ван Ибо и заиграло в волосах. Он выглядел настолько трогательно и мило, что Сяо Чжань не удержался и сделал несколько кадров. Только погрузившись в самолёт, мужчина понял насколько он устал. Жутко хотелось спать и гудели ноги. Столько он не ходил уже очень давно, основательно прилипнув задницей к рабочему креслу. Пожалуй, пора снова начинать бегать или ходить в фитнес клуб. ***** Когда они приземлились в Валенсии, Сяо Чжаню было совершенно плевать на красоты и достопримечательности. Всё, чего требовало его тело, так это растянуться на кровати и вырубиться на сутки. Так дорога от аэропорта до места назначения слилась в сплошное разноцветное пятно и попытки не отрубиться. Чем ближе они подъезжали к отелю, тем тяжелее было держать глаза открытыми. Не спасала даже болтовня водителя. Сонный мозг отказывался даже воспринимать дикую помесь английского с испанским. Более менее в чувство Сяо Чжаня привело резкое торможение, когда он чуть не вписался лбом в подголовник переднего сиденья. От столкновения спас Ван Ибо, вовремя прервавший его полет. Таксист в это время выдал очень длинную и, очевидно, нецензурную тираду. Оказалось, что перед ними пытался кто-то проскочить. Машины стекались на парковку перед отелем плотным потоком. Так что Сяо Чжань решил, что они выйдут там, где их подрезали. Уж десяток шагов пройти не проблема. Он расплатился с таксистом и вылез из машины вслед за Ван Ибо. В лобби отеля надежды на быстрое заселение и отдых пошли прахом. Их, словно горячей волной, накрыл многоголосый гомон на всевозможных языках. Не они одни прилетели прямо накануне гонки. Все помещение было заполнено людьми, так что Сяо Чжаню пришлось поискать глазами где эта монструозная очередь заканчивается. Или начинается. Заторможенный, сонный мозг категорически отказывался анализировать информацию и обстановку. Ван Ибо усмехнулся и, схватив опекуна за рукав, потянул за собой. Они пристроились в хвост очереди и Сяо Чжань без зазрения совести повис у подопечного на плече. Тот факт, что мальчишка, обняв его за талию, крепче прижал к себе, промелькнул где-то на периферии сознания. Также прошел мимо процесс регистрации и заселение.