Весло в песке

      Небо размывается, смешиваясь в сплошной хаос облаков. Заросшая трава пробивается сквозь плиты тротуара, три дирижабля гудят над горизонтом. Карты, будто воздушные змеи, дрожат на ветру. Эй? Ты меня слышишь? Трава хлещет меня по коленям, стебли блестят от крови. Под ногами хрустят мокрые кости. Похоже, она мертва. Ты вообще проверял ее пульс? Небо наливается то янтарем, то багрянцем. Он льется с горизонта, свет рассыпается по траве. Бисер дождя поблескивает под кровавым небом. У луны мигрени. Аккуратнее с ней. Просто положи ее тут. Облака клубятся над бетонными небоскребами. Буря ревет на солнце, раскаты грома сотрясают горизонт. Что нам делать? Расскажи. Она алчет, клокочет, пышет искрами на город. Лабиринт раскручивается вновь.              — Очнулась.              Я открыла глаза, жмурясь под дробью дождя. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где я нахожусь. Я все еще оставалась в Сибуе, перекресток был едва различим под травой и листвой. Вот только все тело ломило. Особенно пульсировала голень, но я не решалась пошевелиться. Я лежала на асфальте, положив голову на ногу Чишии. Он прислонился к машине, истекая кровью от второго выстрела в грудь.              «Что случилось?» — попробовала было спросить я, и резкая боль тут же отозвалась в легких. В груди поселилась давящая тяжесть, дышать было трудно.              — Не разговаривай. Сделаешь себе хуже.              Поморщившись, я прочистила горло и попыталась снова. Мой голос звучал напряженно. — Ты…              — Ах, это, — сказал Чишия. — Усаги появилась сразу после того, как Нираги в тебя выстрелил. Естественно, он попытался провернуть то же самое и с ней.              «Ты перехватил пулю?»              Нет, такого не может быть. Это было так на него не похоже. За все время, что я его знала, я могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз Чишия рисковал жизнью ради другого человека.              Словно прочитав мои мысли, Чишия объяснил:              — Хотел сделать что-то нетипичное. Полагаю, я заплатил самую высокую цену.              — Но почему?              — Кузуру был Бубновым Королем. Сначала я решил, что он хочет найти смысл жизни. Но оказалось, что он просто не мог определиться с тем, насколько она ценна, — Чишия сделал паузу, как будто до сих пор не понимая, что же произошло. — Он пожертвовал собственной жизнью, потому что не мог заставить себя убить меня. Видимо, это противоречило его идеалам.              Я с самого начала знала, что Чишия станет тем, кто пройдет Бубнового Короля — и, вероятно, Валета. Но меня вовсе не удивило, что второй заместитель Пляжа оказался гражданином Пограничья. Меня уже ничто не удивляло. Даже если бы дирижабль Пикового Короля вдруг объявился бы в Сибуе, неожиданностью это бы тоже не стало.              — Подумал, что, возможно, стоит попробовать что-нибудь другое, — сказал Чишия. — Из-за Кузуру и Арису, их идеалов. И из-за тебя. Думал, ты умерла.              «Умерла? Разве?»              Я посмотрела вниз, заметив, наконец, кровь на кофте. Одной рукой я медленно подняла ткань, открыв рану от пули между ребер. С трех сторон она была заклеена квадратиком прозрачного пластика, служа чем-то вроде защиты для повязки. Каждый раз, когда я вдыхала, пластик прилипал к ране, а когда выдыхала, свободный угол квадратика слегка приподнимался.              «Односторонний клапан…»              Теперь, когда я поняла, что это, то почувствовала и липкость пластыря на спине. Видимо, там был второй кусочек. Чишия никак не смог бы вылечить меня в таком состоянии. Он ничего не сказал, но у меня возникло ощущение, что это Арису и Усаги подлатали меня, пока Чишия объяснял им, что к чему. Скорее всего, они устроили вылазку в магазин за бинтами и пластырем.              — У тебя травматический пневмоторакс, — сказал Чишия. — После того как Нираги выстрелил в тебя, пуля прошла навылет через легкое. Повезло, что ты выжила, хотя сейчас ты ходишь по тонкому льду. Если будешь двигаться слишком много, кровь пойдет сильнее, а пластик прилипнет к коже. И если эти двое в ближайшее время не пройдут Червовую Королеву, без медицинской помощи ты умрешь.              Думаю, «эти двое» — Арису и Усаги. Если все было так, как он говорил, значит, что все остальные игры прошли, и осталась лишь Червовая Королева. Мы почти добрались до дома, и мешало лишь последнее препятствие. Чишия и сам выглядел неважно. Лицо было бледным, под глазами залегли мешки.              — Ты тоже умрешь.              Он хмыкнул в знак согласия:              — Похоже, мы в одной лодке.              Я закрыла глаза, чувствуя холодный дождь на своей коже. Хотя он и не мог заглушить боль в моей сломанной ноге или боль в груди, ощущение прохлады освежало и помогало смыть все тревоги этого мира. Но пока я лежала, прижавшись головой к ноге Чишии, слушая его ровное дыхание, меня посетила одна мысль.              — Куина… где она?              — Кто знает? Последнее, что я слышал, так это то, что она прошла Короля Пик.              «Значит, она жива».              Но жива она или нет, ее тут не было. В последний раз я видела ее прямо перед Червовым Валетом. Тогда она крепко обняла меня и потребовала, чтобы Чишия за мной присмотрел. Неужели тогда мы правда виделись в последний раз? Теперь я никак не смогла бы до нее добраться.              — Все же не вышло увидеться снова.              Куина была рядом со мной, несмотря на все испытания, которые этот мир один за одним обрушивал на меня. Сердце разрывалось от осознания того, что я умру, так и не встретившись с ней снова. Однако Чишия не выглядел таким же удрученным, как я.              — Увидитесь, — сказал он просто, — когда вернемся.              Он говорил так уверенно, но меня это все равно не убедило:              — Что, если Усаги и Арису… не пройдут игру?              — Твоя вера в них просто непоколебима, — сухо сказал Чишия.              — Они противостоят Мире, — ответила я ему. — Она — Червовая Королева.              — Откуда ты знаешь?              — От Короля.              Наступила пауза. — Так ты успела побывать в игре Червового Короля. Это многое объясняет.              Ничего это не объясняло. Если только Чишия не искал меня, или не услышал что-нибудь от других игроков.              Видя мое замешательство, он добавил:              — Я ждал в мебельном.              «Ты ждал меня…»              Новость показалась мне ударом под дых. Должно быть, он ждал меня после окончания своих игр, решив, что рано или поздно я все равно вернусь. А когда я все-таки появилась в магазине, то, похоже, просто разминулась с ним. Если бы я только пришла раньше, или если бы вообще не рискнула ввязаться в игру Червового Короля, всего этого хаоса можно было бы избежать вообще.              «Но тогда я никогда бы не встретила Короля».              — Чишия… — я с трудом подбирала слова, чтобы объяснить все, что я узнала об этом мире и о прежнем. И когда я заговорила, мне пришлось останавливаться каждые несколько секунд, чтобы отдышаться. — Мой отец столько раз говорил, что… он вправе требовать уважения… и что именно так мы и должны всегда к нему относиться…              Чишия фыркнул:              — Прямо как тиран.              — Очень похоже на тирана… Он повторял одно и то же снова и снова… но я не думаю, что он понимал… в тот момент, когда начинаешь требовать уважения, ты его теряешь… Теперь я понимаю.              Наступила тишина, и я знала, что Чишия прислушивается к каждому слову.              — Я сделала то же самое, что и он, — сказала я. — Просто ожидала, что ты останешься рядом… и позволишь разбираться с игрой кому-нибудь другому… Не думала о том, что чувствуешь ты… И даже когда мы присоединились к Червовому Валету… Я все еще рассчитывала, что ты останешься со мной и просто предоставишь все остальным… — я внезапно закашлялась, и Чишия снова напомнил мне об осторожности. — Прости. Теперь я понимаю, что общение работает в обе стороны… Все это время стоило спросить, чего же хочешь ты.              Он снова замолчал. Я чувствовала некую натянутость между нами, и, слегка поморщившись, откинула голову назад, чтобы взглянуть на него. Он смотрел на землю, выражение его лица казалось пустым.              — Ничего страшного, если не видишь в себе никакой ценности… или если у тебя нет желания жить, — прошептала я. — Потому что моего хватит на нас обоих.              Несмотря на кровь на наших руках и агонию, в которой мы оба пребывали, я знала, что должна рассказать ему о своих чувствах. Он мог противиться сколько угодно, но ему нужно было знать, что я не позволю ему предаваться саморазрушению. Точно так же, как дождь остудил нашу пылающую кожу и омыл наши раны, он унес и напряжение.              — Я думал, что пойму, — сказал вдруг Чишия. — После Бубнового Короля я думал, что пойму ценность своей жизни. Мне было интересно, зачем я вообще здесь оказался, какова моя цель в этом мире, зачем я вообще выживаю. Но я просто чувствовал пустоту. Я осознал, что все это время был не более чем пустой оболочкой.              — Вовсе ты не пустой.              — Пустой. Однажды я выбросил письмо пациента с предсмертным желанием, просто потому что не потрудился передать его семье.              Я не знала, что сказать. Это откровение показалось мне не только ужасным, но и неоправданно жестоким. Но таков уж прежний Чишия. Поступил бы он сейчас так же? Почему-то я так не думала.              — Может, и так… но ведь ты тот же самый человек, который столько раз спасал мне жизнь… и дал мне те книги, чтобы помочь выучить японский… обработал мою руку в аптеке…              — Только потому, что хотел использовать тебя.              — Знаю, — сказала я. — Но это стало началом… наших отношений.              Чишия не ответил. Я чувствовала лишь его легкое дыхание и ничего больше. Он не выглядел особенно раздраженным, но я видела, что он погрузился в раздумья, как обычно. Я задавалась вопросом, а хватит ли этого? Если мы умрем здесь, под дождем, прижавшись друг к другу, достаточно ли сказанных слов, чтобы упокоить наши души? А что же станет с нашими непогребенными телами?              И тут Чишия пробормотал что-то под нос:              — 別の実現があった. Я понял кое-что еще.              Он чуть сдвинулся, потянувшись к карману. Затем я ощутила его пальцы на своем запястье, и он притянул мою руку к своим коленям. Слегка помешкав, он надел что-то мне на палец — мое кольцо. В благоговении я подняла руку, чтобы получше его рассмотреть. Ярко-зеленый камень и крошечное серебристое солнце сверкали даже в сером полумраке.              «Оно было у тебя с самого начала».              И тут я поняла, что что-то не так:              — Чишия… оно не на том пальце.              «Левый безымянный палец предназначен только для…»              Я попыталась стянуть его, чтобы надеть на правый палец, но Чишия остановил меня.              — Оставь.              — Но это значит…              — Я думал о том, что ты сказала мне, прежде чем уйти, — его голос понизился, став едва слышимым за шумом дождя. — Я не просто хочу быть рядом с тобой.              Я смотрела на кольцо на пальце, пока слезы не заструились по моим щекам. В первый раз, когда он подарил мне его, мы стояли на покатом речном берегу, а позади нас полыхал Пляж. Он был абсолютно убежден, что это всего лишь кусок металла. А еще доказательство.              «Тогда тоже шел дождь».              — Не стоит рыдать каждый раз, когда я что-то тебе дарю.              Я фыркнула, вытирая лицо рукавом:              — Да, но я все еще ненавижу тебя… Шунтаро.              — Ах, кажется, меня перевели в особую категорию и начали называть по имени, — он закрыл глаза, прислонившись спиной к двери машины. — Много же времени у тебя ушло.              — Не знала, какой вариант ты предпочитаешь, — запротестовала я. — В прошлом ты бы убил меня за то, что я назвала тебя по имени.              — Легкое преувеличение.              — В любом случае, — я указала на кольцо. — Я думала, такие вещи тебя вообще не волнуют.              — Меня нет, — сказал он. — Но не тебя.              Я улыбнулась, радуясь, что он закрыл глаза и не видел моего выражения лица в этот момент. По всей видимости, я покраснела от смущения, осознав, как хорошо он меня знает. Он запомнил и мою мечту, которой я поделилась с ним тогда, в ювелирном.              «Ты все помнишь».              — Что собираешься делать после того, как все это закончится? —спросила я.              — Имеешь в виду, если выживем? — хмыкнул он, кажется, вообще ничуть не задетый мыслью о нашей возможной смерти. — Не уверен. В прошлом я никогда по-настоящему не жил. Просто существовал и выживал, как мог, — последовала короткая заминка. Его глаза распахнулись. — А потом я встретил тебя.              Он не стал объяснять, что имел в виду.              — В моем представлении все будет по-другому, если я вернусь, — сказал он. — Но я еще не знаю, чем займусь.              Я могла понять его колебания. К нормальному миру придется привыкать, а после всего, через что мы прошли, и всего, что видели, возможно ли вообще продолжать жить обычной жизнью? Может и нет. Перед глазами неизменно стояла кровь и тела, задрапированные в саваны, свешивающиеся с потолка. Все, что я знала, так это то, что мне нужно разыскать брата и каким-то образом разорвать связь с отцом. Не то, чтобы я с нетерпением этого ждала, но это нужно было сделать. Пора было стать сильнее.              И, конечно, в реальном мире нужно будет найти Куину. Быть может, после всего пережитого мы сможем вместе посидеть за парой напитков.              В наступившей тишине время все шло и шло, и, хотя солнце уже садилось, дирижабль Червовой Королевы все еще виднелся над горизонтом. Часть меня задавалась вопросом, не провалили ли Арису и Усаги игру, но такие мысли не привели бы ни к чему хорошему. Я должна была верить в них. Они были нашей единственной надеждой.              В конце концов дождь перестал моросить. Дыхание Чишии стало более тяжелым. Его нога под моей головой казалась холодной, и когда я подняла на него взгляд, его глаза оказались закрыты. Если бы не вздымающаяся и опадающая грудь, я бы решила, что он мертв.              — Шунтаро, — прошептала я, и закашлялась. Я почувствовала вкус крови на языке, понимая, что время на исходе. — Потерпи еще немного.              Его рука коснулась моих волос, затем он поднял прядь, покрутив ее между пальцев. — Подумай лучше о своих ранах.              — Я в порядке.              — Я слышал кашель. Не ври.              — Хватит переводить стре…              Меня прервал новый голос. Тот самый голос, который я слышала уже много раз, и, если честно, надеялась больше никогда его не услышать.              — Вы двое все никак не заткнетесь.              «О боже, нет».              — Нираги? — я попыталась определить, откуда доносится его голос. Похоже, он был где-то позади Чишии, возможно, рядом с одной из других машин. — Ты жив? Как ты вообще выжил?              Его ехидный голос снова раздался из ниоткуда:              — Сука. То же самое могу сказать и о тебе.              «Правда?»              Нираги просто неподражаем. Пусть я и не могла его лицезреть, но одно его присутствие все портило. — Стоило задушить тебя… когда у меня была такая возможность.              — Надо было прострелить твою башку. Жаль, мое упущение.              Чишия хмыкнул, но тут же зашелся в кашле. Под его язвительным выражением затаилась тщательно скрываемая боль от ран, но он никогда бы в этом не признался. Я чувствовала себя ужасно, пользуясь его ногой в качестве подушки, но сидеть было слишком больно.              — Постарайся его не подначивать, — сказал он. — Если будешь двигаться слишком много, легкое может разорваться еще больше и наполниться кровью. Если это случится, я буду бессилен.              — Ладно, — пробормотала я. — Просто хочу, чтобы он исчез. Только попусту воздух сотрясает.              — Ого! — последовала мгновенная реакция. — Я все слышу!              Я не удостоила его ответом, вместо этого переключив внимание на закат. Солнце медленно опускалось за бетонные здания, окрашивая небо в теплый розово-сиреневый цвет. По мере того, как тускнел свет, на небе начинали появляться звезды. Я захотела провести по ним кончиками пальцев, но сил не осталось. Я едва могла пошевелить руками, а боль в ноге и груди стремительно становилась невыносимой.              Было бы так легко, так приятно закрыть глаза и погрузиться в сон. В таком мире, как этот, сон был роскошью, которую я больше никогда не буду принимать как должное. Я поняла, что уплываю, лишь когда голос Чишии разбудил меня.              — Останься со мной.              Его голос выдернул меня обратно из темноты, обратно в этот ужасный мир. Мне потребовалось приложить изрядное усилие, чтобы удержать взгляд и не сорваться снова.              «Останусь».              И лишь спустя невероятно долгое время вдалеке послышался знакомый металлический скрежет. Мои глаза широко распахнулись.              «Я знаю этот звук!»              Дирижабль Червовой Королевы взорвался на фоне звезд. Это было самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видела, потому что в тот момент я знала, что мы победили.              — Шунтаро? — мой голос хрипел от крови. — Они это сделали… Теперь мы сможем попасть домой.              Чишия выразительно фыркнул:              — Значит, справились.              Где-то в темноте я услышала, как Нираги проворчал:              — Твою ж мать, наконец-то.              Как только дирижабль рухнул на землю, ночное небо, будто разноцветные хризантемы, озарили фейерверки, взрываясь и рассыпаясь в пыль. Кто их запустил, если все граждане погибли? Еще одна загадка этого мира. В любом случае, я не сдержала улыбки при виде этого зрелища. Рядом со мной Чишия лениво наблюдал за салютом с довольной улыбкой.              Тут по городу разнесся механический голос.              

«ВСЕМ ОСТАВШИМСЯ В ЖИВЫХ ИГРОКАМ БУДЕТ ПРЕДЛОЖЕНО ДВА ВАРИАНТА.

      

      

ТЕПЕРЬ ИГРОКИ ДОЛЖНЫ РЕШИТЬ, ПРИНЯТЬ ЛИ СТАТУС ГРАЖДАНИНА ЭТОЙ СТРАНЫ ИЛИ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ НЕГО».

             Два варианта. Остаться или уйти? Бубновая Королева намекала на такую возможность прямо перед тем, как ее жизнь оборвалась.              «Как и ты, я стремилась к знаниям. Я тоже хотела узнать об этом месте побольше, поэтому и решила остаться».              В реальном мире меня ждал брат. Он мог пострадать или что-то похуже. Зато здесь я могла бы жить без ограничений и рамок. Стала бы свободной.              «Но буду ли я жить или выживать?»              Я оглянулась на Чишию. Он выглядел неуверенным или, по крайней мере, не убежденным в правильности выбора. — Чего ты хочешь?              — Собирался спросить тебя о том же, — сказал он. — Для меня это в любом случае значения не имеет.              Я улыбнулась, в глубине души понимая, что, хотя я и свободна в этом мире, для меня существует лишь один верный выбор.              — Я отказываюсь. 手にしない.              Чишия смотрел вдаль, его лицо было наполовину скрыто темнотой, а наполовину освещено фейерверками. Я видела, как он напряженно размышляет, взвешивая свою жизнь. Наконец, он заговорил.              — Откажусь, пожалуй.              Я протянула руку и переплела с ним свои пальцы. В этот раз он не стал противиться или отстраняться. Вместо этого он повернулся направо, вперившись в углубляющиеся тени.              — Что будешь делать?              Наступила пауза, затем Нираги ответил:              — Я этого не хочу.              «И ты туда же…»              Невероятно. Все, за что мы боролись, свелось к этому моменту. Я все смотрела на фейерверки, озаряющие ночное полотно, прислушивалась к ровному дыханию Чишии, пока наши холодные пальцы соприкасались.              Один за другим окна зданий становились ярче. Сначала мне показалось, что это свет от огней отражается в стекле. Но они продолжали сиять, свет из одного окна переливался в другое, будто зарождающийся пожар. У меня вдруг возникло странное тянущее ощущение, словно меня потянуло прочь отсюда.              «Пора…»              Не успела я подумать об этом, как лабиринт вспыхнул ослепительным белым пламенем.