Весло в песке

      Я пригнулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как настенное зеркало позади меня разлетелось вдребезги. Пуля застряла в раме. Я сползла вниз, забившись в тесную щель между диваном и журнальным столиком. Куина рядом со мной выглянула из-за дивана, в отвращении вскинув брови.              — Да вы шутите! — воскликнула она, закрывая уши руками, пока пули пронзали мебель вокруг нас. — Почему он все никак не успокоится?              — Потому что он идиот.              Я бросила взгляд на Чишию, который, несмотря на хаос вокруг нас, спокойно разглядывал осколки зеркала, все еще висевшие на стене. Выражение его лица оставалось невозмутимым и расчетливым, и мне понадобилось мгновение, чтобы понять, что он смотрит не на зеркало, а в него.              «Он проверяет местоположение Нираги по его отражению?»              Вот почему Чишия был спецом по бубнам. Я проследила за его взглядом и наклонила голову, чтобы получить более четкую картину. Насколько я видела, Нираги раздобыл себе другую винтовку, возможно, стащив ее с трупа или устроив налет на бывший притон якудза.              Пуля прошила сиденье дивана позади меня. Такими темпами моя импровизированная баррикада долго не протянет.              — Чишия! — позвала я. — Скажи нам, когда он перезарядит ружье!              Чишия кивнул, не отрывая глаз от Нираги. Прижавшись ближе к Куине, я отняла ее ладони от ушей:              — Когда Чишия подаст нам сигнал, бежим к двери.              Она сглотнула и осмотрела свободное пространство вокруг нас:              — А времени нам хватит?              «Не знаю».              Дверь находилась на другом конце комнаты, а сама она была не такой уж и маленькой. Но если заранее подготовиться, то можно успеть проскочить. Я постаралась придать себе как можно более ободряющий вид, осторожно выбравшись из-за кофейного столика и попытавшись пригнуться как можно ниже. Чем больше мы приближались к двери, тем меньше пришлось бы бежать.              — Рано, — сказал Чишия, не отрываясь от зеркала.              «Ну же. Давай».              Каждую секунду в нас летели все новые и новые пули. А потом, словно град, налетевший разом, выстрелы прекратились.              — Сейчас.              Мы втроем кинулись к двери, стремясь вырваться наружу. В мешанине рук и ног кто-то схватил меня за рубашку и вытолкнул в коридор. Куина. Она вытащила сигарету изо рта и отбросила ее в сторону:              — Он скоро будет здесь.              Я сглотнула, мысленно проклиная все, что обрушивал на нас этот мир. Мы в Японии, вроде бы. Как же он тогда с такой легкостью нашел винтовку?              — Как я уже сказал, он идиот, — Чишия бросил взгляд вниз на лестницу с золотыми перилами. — Найдите квартиру, где можно спрятаться. Рано или поздно он сдастся.              Если он думал, что я не уловила скрытого подтекста за его словами, то он ошибался:              — А что насчет тебя? Куда ты собрался?              Прежде чем он успел ответить, нашу недолгую передышку прервал звон стекла. Он доносился откуда-то снизу, из холла. Мое сердце заколотилось, я понимала, что Нираги уже внизу, рыщет вокруг и вооружен до зубов.              — Иди, — наконец сказал Чишия. — Куина, ты тоже.              Ни разу не обернувшись, Куина направилась прочь. Я ощутила ее железную хватку на моем локте, когда она потянула меня по коридору за ней. Чишия все еще стоял там, наблюдая за нами. Смотрел на меня. А потом он ушел. Сколько раз я уже видела, как он уходит?              — Побыстрее, — Куина резко дернула меня за руку. Она неслась впереди, вынужденная тащить меня за собой. — У нас нет времени. Пора уносить ноги.              Я рванула вперед, стремясь угнаться за ней. Она не стала заглядывать ни в одну из квартир, которые мы миновали до сих пор. Пожалуй, они были слишком близко к той, в которой нас нашел Нираги. Все двери сливались в одну, и я готова была поклясться, что слышала… неужели шаги?              «На лестнице».              Мы помчались по коридору к неосвещенной пожарной лестнице. Бетонная лестница гулко откликалась на каждый наш шаг, заглушая поступь Нираги. Скрывая его присутствие. Теперь у меня никак не получалось определить его местоположение, а Куина даже и не пыталась останавливаться. Она стояла на пролет выше меня, перегнувшись через перила и бешено размахивая рукой, чтобы я поторапливалась. На цыпочках я двинулась за ней, но даже так получалось слишком громко.              Куина привела нас на три пролета вверх, вернув в другой такой же коридор. Мы по очереди подергали золотые дверные ручки, все больше и больше отчаиваясь по мере того, как смутные звуки шагов этажом ниже становились все отчетливее. Сердце колотилось в ушах, заглушая разочарованные вздохи Куины и металлический скрежет ручек. А затем я услышала равномерный стук, оборвавшийся резким, знакомым криком.              Куина!              Я обернулась, лицом к лицу столкнувшись с черно-белым ворохом ткани: Нираги сжимал Куину в тиски. Она яростно извивалась, снова и снова ударяя его локтями по ребрам, пока он не издал сдавленный вздох и его хватка не ослабла. Я только и могла, что стоять, словно оцепенев, когда она крутнулась на пятках и ударила его ногой в грудь. Он споткнулся и отпрянул в расселину дверного проема, прежде чем его холодные, темные глаза остановились на мне.              И тогда я заметила большую винтовку на полу.              Все было как в тумане. Как только я шевельнулась, его рука тут же потянулась ко мне. Моя ладонь вцепилась в основание винтовки в тот самый момент, когда его рука схватилась за ствол. Уловив свой шанс, я потянула изо всех сил, сдвигая пальцы к спусковому крючку.              «Почти получилось!»              Мой указательный палец задел холодный металл, после чего ружье отлетело в сторону, а на мое тело обрушилась тяжесть. Моя голова ударилась о мраморную плитку, а в глазах закружилась белесая муть. Я невольно выдохнула, но воздух оказался перекрыт. Руки Нираги сдавили мое горло, отчего по челюсти прокатились жгучие вспышки боли. Его глаза пылали яростью, и на этот раз я знала, что он всерьез намерен закончить начатое.              Боль была ослепляющей, сменяясь черными мушками в глазах, вперемешку с видом на полного ненависти Нираги, а его плевки летели мне на щеки и волосы. Я захрипела, давление в голове было таким жарким и мощным, будто кровь гудела внутри.              Тут я и умру. И лицо Нираги станет последним, что я увижу.              Так продолжалось до тех пор, пока в поле зрения не показалось голубое пятно. Что-то врезалось в голову Нираги — голень. Я почувствовала, как его хватка ослабла, а затем его отбросило в сторону. Тень Куины появилась позади меня, и я ощутила ее руку на своем плече, когда она помогла мне сесть прямо, и я закашлялась, не в силах остановиться. Даже сейчас мое горло горело, каждый вдох только распалял огонь.              Но короткое затишье продлилось недолго. Он поднялся на ноги и снова набросился на Куину. Я моргнула, пытаясь набрать воздуха, силясь понять, что происходит. Все проносилось в череде вспышек. Нираги валит ее на землю… Нираги бьет ее коленом в живот, удерживая на месте… ее лицо перекошено в агонии, руки впиваются в его колено… винтовка валяется на плитке.              Голова все еще кружилась, когда я рванулась вперед и схватила ее, издав напряженный рев, от которого засаднило в горле.              — Слезь. Уже. С нее!              Нираги поднял голову, и его глаза вспыхнули от удивления. Момент представился сам собой. Я с размаху врезала основанием винтовки по его черепу, услышав лязг металла, встретившегося с плотью.              «Это не ты».              Его тело пошатнулось в сторону, и он потерял сознание, привалившись к двери квартиры. Рваные клочья рубашки слетели с его лица, открывая истинную тяжесть ожогов. Остальное оставалось скрыто под бинтами. Я приставила дуло к его голове.              «Это не я».              — Стоп.              Мой палец сомкнулся вокруг спускового крючка.              — Стоп.              Рука Куины накрыла мою, отводя мой палец и осторожно перехватывая винтовку. Она смотрела на Нираги, и я впервые увидела, как она смотрит на кого-то с такой лютой ненавистью. Но там была и доброта. В ней всегда была доброта.              — Прости, — сказала я. — Не стоило даже думать об этом.              Она покачала головой и сухо улыбнулась:              — А кто бы не думал? Этот человек — псих. Не хочу, чтобы моя подруга стала такой же.              Она сгорбилась, ее рука безвольно обнимала живот. Я знала, что Куина — боец, потому что выросла в додзё своего отца, но я никогда не видела, чтобы она дралась с кем-то по-настоящему. И даже то, что я наблюдала здесь, вероятно, было лишь малой частью ее силы. Невозможно было ей не восхититься.              — Похоже, он всерьез намерен нас убить, — пробормотала я.              — Ну, ты ведь его подожгла.              — Не я. Это был — куда делся Чишия?              Куина пожала плечами:              — Кто знает? Ты же знаешь, какой он.              Я и правда хорошо представляла, какой он. А еще помнила, что у него есть привычка исчезать, и мне страшно было представить, что в любой день, оглянувшись, я обнаружу, что он вдруг исчез. И почему бы ему не взять с собой Куину и меня? Не безопаснее ли нам держаться вместе? Мое беспокойство росло с каждым днем, и где бы мы ни находились, его взгляд постоянно обращался к парящему вдалеке дирижаблю Бубнового Короля.              — Вы его не прикончили?              «Ты не сбежал».              В конце коридора показался Чишия и направился к нам. Он присел рядом с бессознательной фигурой Нираги и взглянул на него с мрачным весельем:              — Если не хотите этого делать, то я с радостью.              — Это скорее его уровень, — быстро вмешалась Куина. — Мы пытаемся остаться на своем.              — Пф, напрасно упускаете шанс, — он встал, и только тогда я заметила его влажные волосы и мокрую одежду. — Надвигается циклон. Нужно найти новое убежище, пока он не очнулся.              Куина помрачнела и возразила:              — Я только нашла это место. Разве нельзя выбрать квартиру на другом этаже?              — Решать тебе, — сказал он, — но я бы не хотел стоять тут, когда он придет в себя.              — Ты прав, — она подняла с земли винтовку. — Нам, наверное, стоит ее прихватить.              Они вдвоем зашагали по коридору, но что-то помешало мне последовать за ними. Одна мысль сковывала меня на месте:              — Ты поднялся на крышу, чтобы проверить погоду?                     Слова давались с трудом, и не только потому, что у меня горело горло. Чишия полуобернулся, и в этот момент мы оба понимали, на что я намекаю. В его улыбке не чувствовалось никакого веселья, даже если он шутил надо мной.              — Не только погоду.              Вот как. Он сам все подтвердил. Все это время он только об этом и думал. Действительность поразила меня как никогда глубоко, и я знала, что ничто из того, что я могу сказать или сделать, не заставит его передумать. Мне казалось, что после прошлой ночи все могло бы сложиться иначе, но, быть может, наивно было так думать. Вдруг любовь все-таки не в силах изменить человеческую натуру.              Поскольку я не могла оставаться рядом с Нираги, я нехотя последовала за Куиной и Чишией. Мы вышли на улицу, пошатываясь от сильных порывов ветра и дождя, и направились в сторону старого изакая. Внутри оказалось довольно мрачно, и в воздухе витала стойкая затхлость. Большинство кожаных сидений остались целыми, и хотя отсутствие электричества означало, что напитки в холодильнике, скорее всего, испортились, в кладовой было много чего интересного.              Куина зашла за стойку, чтобы пошарить в запасах, и вышла оттуда с двумя бутылками пива и бутылкой воды. Она передала воду Чишии, а затем протянула мне бутылку пива. Я не слишком-то любила пиво, как и алкоголь вообще, но сейчас не время для придирок.              — Спасибо, — сказала я. Она подняла свою бутылку в ответ и сделала глоток. Без тоста. Да и повода для празднования не было. — Сколько дирижаблей осталось?              Чишия смотрел на свою воду, анализируя ее:              — Королеву Пик прошли.              Королева Пик. Кроме Бубновой Королевы, которую я прошла сама, упал только дирижабль Короля Треф.              «Трое выбыло, осталось девять».              Я глотнула пива, пытаясь скрыть свой хмурый вид. На вкус оно и так было отвратительным, ну а теплое еще хуже. Куина, должно быть, заметила мое выражение лица и хихикнула.              — Прости, больше ничего нет.              Я заставила себя проглотить его залпом:              — Все в порядке. Нам все равно нужны калории, ведь еды тут не так уж много.              — С выводами ты погорячилась! — воскликнула Куина. Она нырнула под прилавок, чтобы достать что-то, а затем бросила этим в меня. Я успела поймать его, прежде чем он попал мне в лицо, и проверила пластиковую обертку.              — Картофельные чипсы «Койкейя Терияки»… Думаешь, они еще съедобны?              Она нетерпеливо постучала пальцем по прилавку:              — Есть только один способ выяснить.              Я раскрыла пакет и вдохнула насыщенный, пикантный запах соуса терияки. Они не выглядели просроченными, но вместо того, чтобы попробовать их самой, я протянула пакет Чишии. Он производил впечатление человека, который держится подальше от вредной еды, так что неудивительно, что он отвернулся от такого блюда.              — Не буду я твоим подопытным, — сказал он. — Сначала угости Куину.              — Пфффф, — фыркнула Куина. — Ты как ребенок. Вот, — она запустила руку в пакет и выудила пару чипс, с шумом их жуя. — Прекрасно! Я же тебе говорила.              Я и сама попробовала один, и, конечно же, на вкус они были совершенно свежими. Вообще-то, вкус у них был фантастический. — Пожалуйста, Чишия, — я снова предложила ему пакет. — Ты просто обязан их попробовать. Это лучшее, что у нас было за целую вечность.              Он даже не обратил на него внимания:              — Может, тебе стоит поберечь голос, учитывая обстоятельства.              Я и не подозревала, что после драки с Нираги мой голос станет таким севшим и хриплым. Разумеется, Чишия заметил это раньше меня. Он всегда обращал внимание на все, даже если никогда не давал понять, что знает.              — Если это самая сильная боль, которую я испытаю, я смогу с ней справиться, — сказала я. — Не думаю, что поучаствую в еще каких-то играх.              Куина, стоявшая с другой стороны прилавка, напряглась. Она сделала еще один глоток пива и нахмурилась:              — На самом деле, я вам обоим кое-что не сказала. Я видела Арису сегодня рано утром. И Усаги тоже.              Я так давно не видела ни Арису, ни Усаги. Или, по крайней мере, мне так думалось. Время, казалось, тянулось в этом мире бесконечно.              — С ним все в порядке, ну, ты знаешь, после игры?              Она слегка покачала головой:              — Честно говоря, не знаю. Он сказал то же самое, что и ты. Он никогда больше не будет участвовать в играх.              Эта новость не стала для меня шоком. Я могла понять, почему он принял такое решение. Ответственность за жизнь другого человека была тяжелым грузом, а жизнь Королевы и вовсе оказалась для меня непосильным бременем. Я знала ее всего час, и не могла представить, что чувствовал Арису, потеряв такого верного друга, как Татта.              — Как долго действительна твоя виза? — голос Чишии, спокойный, но резкий, прорвался сквозь мои мысли.              — Около двадцати дней, может, чуть меньше. Не уверена, сколько дней дают лицевые карты, но наверняка не меньше десяти.              Он кивнул, сделав глоток воды, и в глубокой задумчивости воззрился на столешницу. В комнате повисла тишина, нарушаемая только звуками, издаваемыми Куиной, которая переминалась с ноги на ногу.              — Знаешь что, — сказала она, — пойду посмотрю, найдется ли еще еды в подвале. Думаю, там должно быть немного рамена.              Чуть не споткнувшись о пустой ящик, она юркнула в кладовку и исчезла. Создавалось впечатление, что она забрала с собой весь кислород в комнате. Полотно воздуха натянулось, будто в нем образовалась пустота, которая рассеялась лишь тогда, когда Чишия заговорил:              — Извиняться я не намерен.              «Неужели он думает, что мне нужно именно это?»              — Я не жду, что ты извинишься.              — И я тоже не жду, что ты поймешь, — он отодвинул бутылку с водой и бесцельно уставился на полки. — Сегодня утром я знал, что сначала ты проверишь площадки Бубнов, возможно для того, чтобы попытаться меня остановить.              Все это время он был в курсе, что я собиралась туда? Мне вдруг стало стыдно, что меня так раскусили с такой легкостью.              — Но даже если бы я там был, — продолжил он, — это ничего бы не изменило.              Молчание затянулось. Откуда-то послышалось тиканье часов, но, прислушавшись, я поняла, что это капли дождя, падающие с водосточных труб снаружи.              — Почему ты так хочешь их пройти?              Он наклонил голову, обдумывая вопрос с необычной напряженностью. Словно эти игры Пограничья, все эти испытания были единственной движущей силой его поступков.              — Мне нужно понять, что все это значит… моя жизнь… жизнь вообще. Стоит ли все это хоть чего-то. И, вдобавок, у меня есть несколько вопросов к Королю.              Непрерывная капель воды сменилась ливнем, который тотчас хлынул из водостока.              Такое предчувствие у меня было. Теперь, когда все открылось, дышать стало легче, хотя я никогда не смогла бы понять этой его тяги.              — Видимо, мы совсем не похожи.              Он усмехнулся:              — Вообще нет.              Наши взгляды на жизнь лежали на противоположных концах спектра. Пожалуй, именно поэтому нас так тянуло друг к другу, словно магниты. Или словно мотыльков на пламя. Оставалось лишь надеяться, что мы не сгорим до того, как закончатся игры.