Serendipity

      Сатору не понимал. Сугуру сказал, что скучал по нему, сказал, что с Шоко и Утахиме ему безопаснее, а это означало, что он бы использовал Сатору, если бы тот был там, верно? Так почему же он не помог Сугуру? Сугуру сказал, что там ему безопаснее, как будто быть использованным — это ужасно, но что с того, что ему будет больно и он будет плакать? Почему его должно волновать, что его разорвут на части и по венам снова потечёт знакомая гниль? Он готов на все ради Сугуру.       – Ты ему не нужен, — сказала Шоко. Но потом, совсем недавно, Сугуру тоже сказал…       — Знаешь, — начала Утахиме, отвлекая Сатору от его мыслей. — Завтра я веду занятия по танцам для всех желающих, потому что сегодня выходной. Ты мог бы пойти со мной.       Она сказала это так, будто это было бы нормально, даже приемлемо, если бы Сатору потянулся за своим блокиратором запаха. Никто бы не захотел, чтобы он был там, а тем немногим, кому бы он понравился, это могло бы понравиться слишком сильно, и он мог бы сопротивляться вместо того, чтобы быть хорошим, потому что Сугуру сказал, что к нему нельзя прикасаться, даже если Сугуру его не использует. Он даже не смог бы позвать Сугуру и…       — Никому до этого не будет дела, — сказала Утахиме, отмахиваясь от его жеста. — А если и будут, я их выгоню. К тому же Хайбара обычно приходит, а он тоже омега. Если бы кто-то стал раздувать из этого скандал, что-нибудь уже случилось бы.       Там был… Он и не думал, что кто-то хоть отдалённо похожий на него. Такие люди, как он, не могли делать такие вещи, и то, что Сугуру взял его с собой в кино, было сбывшейся мечтой. Он знал омег, которые женились на членах его семьи, но они никогда не выходили из дома, за исключением редких случаев, когда их партнёр мог присмотреть за ними. Нигде не было безопасно для них, независимо от их статуса.       — Всё будет хорошо, или ты правда хочешь весь день сидеть дома, пока Иэйри, как обычно, будет напиваться до беспамятства?       О… Он знал, что значит быть пьяным, знал, что людям даже не нужна причина, что одного его присутствия в поместье достаточно, чтобы разозлить людей после вечеринок, на которых был алкоголь. Иногда он прятался в надежде, что они его не найдут, хотя почти всегда находили, а иногда просто появлялся после, чтобы хотя бы дать повод для всего этого.       — Я пойду, — выдавил он, Утахиме кивнула, и на следующий день они договорились.       На следующий день Сатору пришёл в студию и, пока Ютаime готовилась к занятию, ёрзал на месте. Свободные и почти женские брюки на нём казались странно удобными. Она чуть не взбесилась, когда он надел джинсы, и перерыла весь её шкаф, чтобы найти что-нибудь подходящее по размеру. По крайней мере, он был одет, пусть и странно свободно, почти красиво. Разозлится ли Сугуру, если узнает, что он одолжил одежду Утахиме, или ему понравится, как она подчёркивает его талию?       По пути Утахиме объясняла ему, почему её бело-красное кимоно традиционно для танцев и в нём легко двигаться. В некоторых видах танцев оно почти не отличается от других.       У него были смутные воспоминания о том, что он надевал его на какое-то мероприятие, когда был со своей семьей, но это было всего лишь так. Смутное воспоминание. Он был почти уверен, что оно ему понравилось.       Вошла пара, и Сатору похолодел. Он никак не мог исчезнуть из виду, не так ли? Тот, что пониже, с каштановыми волосами, казался достаточно безобидным, на его лице была непринуждённая улыбка, и...       Утахиме не лгал: на его шее был блокиратор запаха, но от него не пахло альфой, прежде чем он наклонился, чтобы чмокнуть своего парня в щёку, который… не был альфой. Он отогнал от себя мысли о том, что его семья нормально относилась к отношениям между бетами и альфами или бетами и омегами, но только если они «биологически обоснованы». Он всегда насмехался над их глупыми правилами, даже тогда, хотя их слова всё ещё звучали у него в голове. Не то чтобы ему было не всё равно, учитывая, что его семья из поколения в поколение выбирала в жёны омег или бет, рассуждая о наилучшей совместимости и доминировании или о том, что сильным альфам нужен сильный партнёр, который всё равно будет ниже их, но не на самом дне иерархии.       Сатору в основном отмалчивался во время их семейных споров, идея брака или отношений с кем-то была ему далека, но разговоры были единственным, что отделяло его от игр.       — Спасибо, что проводил меня сюда! — сказал мужчина своему напарнику с широкой улыбкой на лице, прежде чем тот вышел. Хайбара повернулся к Утахиме с всё ещё улыбкой на лице. Сатору не мог не заметить, что он тоже взглянул на него. — Утахиме! А ты? Я Хайбара!       У Сатору перехватило дыхание, и, возможно, он совершил ошибку, придя сюда, ведь в студии невозможно исчезнуть. — Ге… Гето.       Он был почти уверен, что эта фамилия нравится ему больше, чем Годжо. Может быть, ему разрешат оставить её даже после того, как Сугуру избавится от него.       По крайней мере, какая-то часть Сугуру всегда будет с ним такой.       — О, правда? У меня есть друг с фамилией Гето! — начал Хайбара, продолжая улыбаться, даже когда говорил, и жестикулируя при этом. — Он высокий, как ты, но с длинными тёмными волосами и огромными серьгами! Вы дальние родственники или что-то в этом роде?       Сатору мог только подавиться собственным языком, не зная, что сказать, а Хайбара хотел бы получить ответ, не так ли? Они с Сугуру не были парой, несмотря на то, что его запах всё ещё не выветрился и Шоко пришлось удерживать его, чтобы он не пошел к Сугуру, но он был уверен, что Сугуру тоже не понравилось бы, если бы он назвал его своим хозяином и…       Утахиме положила руку ему на плечо, и Сатору вздрогнул от прикосновения. — Несколько недель назад Гето вытащил его из неприятной ситуации. Сейчас он на несколько дней остановился у Иэйри и у меня.       Улыбка не сходила с лица Хайбары, даже когда он протянул Сатору руку, и он не мог этого не понимать, верно? Может быть, он ещё не знал, что Сатору не заслуживает того, чтобы к нему относились как к человеку, достойному таких формальностей, как приветствие.       — Гето всё такой же, да? — продолжила Хайбара. — Он выручил меня из нескольких неприятных ситуаций, когда я училась в колледже. Приятно познакомиться!       Сатору пожал ему руку, хватка Хайбары была крепкой и совсем не такой, как у Сатору сейчас. Но он должен быть в безопасности, верно? Но… Сугуру делал для Сатору то же, что и для других? Был ли он просто очередным именем в длинном списке? Но Сугуру так много на него потратил. Но это всё равно означало, что он был скорее обузой, чем чем-то особенным.       — Ты когда-нибудь танцевал? — спросил Хайбара, и Сатору покачал головой. У него никогда не было такой необходимости. — Отлично! Тогда я могу тебе помочь и…       Дверь открылась, и Сатору вздрогнул, когда его взгляд метнулся к ней. Его сердце бешено заколотилось, когда он увидел, как в комнату вошли трое, даже не взглянув на него. Но это… Утахиме сказала, что всё будет хорошо. Что это просто урок танцев. Они пришли не для того, чтобы сорвать с него одежду, повалить на пол и…       – Эй, э-э, Гето? Ты в порядке? — спросил Хайбара, помахав рукой перед лицом Сатору, и тот резко отвёл взгляд и кивнул. Ему просто нужно было сосредоточиться на дыхании, как учил его Сугуру. Перестать погружаться в бесполезные мысли.       Хайбара продолжил, вскоре перейдя на свой набирающий популярность канал на YouTube, где он рассказывал о том, как планирует снимать видеоблоги и проходить игры, когда Нанами будет слишком занята работой, чтобы сопровождать его.       – Игры? - Спросил Сатору.       — Да! Тебе они нравятся? — спросил Хайбара, оживившись от его вопроса, несмотря на то, что Сатору прервал его на середине объяснения. — В конце концов, я мог бы пригласить тебя в гости! Ты недавно играл в какие-нибудь новые игры?       Сатору открыл рот, не зная, что ответить, но тут Утахиме хлопнула в ладоши, и урок начался.       К концу первого занятия они оба были мокрыми от пота, и Хайбара всё время подбадривал его, как бы неуверенно Сатору ни старался. Когда люди вышли, Утахиме выключила музыку и повернулась к Хайбаре.       — Думаешь, ты сможешь остаться на день? — спросила она, и почему? Из-за него? — Я не возьму за это дополнительную плату.       Хайбара просиял, несмотря на пот на лице.       – Да! Кэнто должен быть здесь, но я пойду поговорю с ним. Эй, Гето, хочешь с ним познакомиться? Обещаю, он не кусается!       Сатору взглянул на Утахиме, которая кивнула, прежде чем последовать за Хайбарой. Нервы Сатору натянулись, когда они вошли в комнату ожидания и скрылись из виду. Но всё будет хорошо, верно? Хайбара был милым и не поведёт его ни к чему плохому. Даже если он был выше него, каким-то образом учился в колледже, был настоящим человеком. Если только он не видел его насквозь и…       — Кенто! — позвал Хайбара, и светловолосый мужчина, стоявший рядом с ним, поднял взгляд. — Утахиме предложила мне остаться на другие занятия на сегодня! А это Гето! Он друг, э-э-э… Гето…       Подняв бровь, мужчина на секунду посмотрел на шею Сатору, прежде чем встать и протянуть руку, как это сделал Хайбара. — Нанами.       Сатору взял его, и Нанами встряхнул его ровно два раза, прежде чем повернуться к Хайбаре. — Напиши мне, когда тебя нужно будет забрать, и я приеду.       — Ты уверен, что не хочешь попробовать ещё раз? — поддразнил его Хайбара, ткнув в плечо, но Нанами лишь покачал головой и ушёл.       — Не беспокойся о нём, он милый, если научиться его понимать, — сказала Хайбара, снова поворачиваясь к Сатору. — Пойдём, я куплю тебе что-нибудь в автомате. Что ты хочешь?       Сатору открыл и закрыл рот. Что-то из автомата? «Я… я не знаю».       Он едва мог вспомнить, что пил газировку в последний раз много лет назад. Она была с пузырьками, да?       – Кола подойдёт? — спросил Хайбара, Сатору кивнул, и Хайбара протянул ему банку.       Глоток, и глаза Сатору расширяются от удивления, на языке танцуют сладкие пузырьки, и это намного лучше, чем он помнил. Он сделал ещё один глоток, и по его телу разлилось сладкое тепло.       Хайбара рассмеялся, толкнув его в бок. — Хорошо, да?       Сатору кивнул, глядя на него. — Там была только вода.       Хайбара замешкался, а затем начался следующий урок, прежде чем он успел задать следующий вопрос.       Следующее занятие было гораздо более напряжённым, каждое движение — размеренным и методичным. Хайбара и он, а также, очевидно, Утахиме, были единственными молодыми людьми в классе, в отличие от предыдущего. Несколько других учеников были в кимоно, как Утахиме.       Но в конце концов он освоился и помогал Хайбаре подниматься каждый раз, когда тот падал. Но это было… приятно. Хайбара улыбался, сколько бы раз ни падал, смотрел на Сатору с благоговением и называл его прирождённым танцором, умоляя хоть немного поделиться своим талантом. Его слова были так похожи на те, что он слышал до того, как мир Сатору перевернулся с ног на голову, до того, как он дебютировал.       После занятий к ним подошли ещё несколько человек, и каждый из них смотрел на них обоих, и улыбки на их лицах казались достаточно милыми, они казались достаточно милыми, что даже Утахиме не обращала на них внимания, а Хайбара махала им, но поначалу и медсёстры тоже казались милыми. Их было трое, больше, чем они с Хайбарой смогли бы одолеть, даже если бы остальные были старше, но если бы дело дошло до этого… Если бы дело дошло до этого, он бы защитил Хайбару, и тогда Сугуру по-настоящему возненавидел бы его за то, что он ослушался его единственного приказа, но Хайбара был лучше его. Он окончил колледж и у него была настоящая пара, он был человеком, и, возможно, Сатору тоже когда-то был человеком, но клиника позаботилась об этом, лишила его всего, пока он не стал просто каким-то объектом, который не мог понять своё место и вести себя как подобает.       — Так приятно видеть здесь молодёжь, — начал один из группы, добродушно щурясь, но Сатору всё равно напрягся. — Вас так мало. Вы ещё вернётесь?       Хайбара просто рассмеялся, потирая затылок. — Я в этом не силён. А ты, Гето? Ты точно не был танцором в прошлой жизни?       Сатору открыл и закрыл рот. Это ведь было один раз, верно? Так что им не пришлось бы убираться, если бы Шоко напилась и где-нибудь пролилась кровь. Может, Сугуру и не нравилось его наказывать, но это был Сугуру. Не Шоко. Она, вероятно, хотела бы как-то облегчить свою работу.       Утахиме ответила за него, выключив музыку.       – Если Гето возьмёт тебя, я, пожалуй, могу позволить тебе позаниматься бесплатно. Выбирай с умом.       — Я… я не знаю… — выдавил он, и она не могла на самом деле так думать, не так ли? Было бы неплохо с Хайбарой, но это был лишь вопрос времени, когда он узнает, что Сатору на самом деле не такой, как он. Что он хуже.       — Но мы же друзья, и ты не… — начала Хайбара, а Утахиме закатила глаза.       — Я не провожу бесплатные занятия для всех подряд. Там снаружи есть обед, так что проваливай, — сказала она, отмахиваясь от него.       Сатору моргнул и застыл. Он что, должен был пойти за ними? Но она наверняка не хотела, чтобы он ел и тратил деньги. Он ел только тогда, когда ели они с Шоко, а на обед они не ходили, потому что накануне были на улице.       — Серьёзно, Гето. Конечно, у нас есть перерыв на обед, — начала она, подталкивая его вперёд. — Мы не собираемся морить тебя голодом.       — О… — выдохнул он. Это не имело смысла. Может быть, было бы странно, если бы все не ели. — Всё ещё привыкаю к еде…       Тишина. Можно было услышать, как падает булавка, даже Утахиме на секунду замерла, прежде чем выпроводить его. В конце концов разговор возобновился, но почему все замолчали? Они всё ещё считали его человеком?       И всё же он не мог не заметить, как одна из бабушек уговаривала его положить в тарелку ещё, как другая пододвигала к нему свою еду, как даже Хайбара выглядел задумчивым, а его улыбка больше не была дежурной, как и тогда, когда Сатору упомянул газировку.       День танцев закончился, Сатору помогал убирать в пустой комнате ожидания и остановился, когда из одной из танцевальных комнат донеслись голоса Утахиме и Хайбары.       — Я даже не знаю, что тебе сказать, — сказала Утахиме, и Сатору остановился. Ему не следовало подслушивать, но он знал. Знал, что это касается его, и от этого становилось ещё хуже, но…       –Он сказал, что не привык к еде!       — Я знаю… – Почему Утахиме почти что сдался? Разве не хорошо, что ему не нужны такие вещи, что он может жить одними таблетками и витаминами?       — Я купил ему газировку, и я почти уверен, что он никогда её не пил! Я не собирался спрашивать, но где же Гето…       — Клиника репродуктивной медицины для омег, — выплюнула Утахиме, и почему она так разозлилась? Но опять же… кто бы захотел заботиться о ком-то вроде него? — Иэйри сказала, что произошла какая-то путаница и из-за этого Гето купил его. Я даже не знала, что это законно, но она заверила меня, что всё в порядке.       Пауза, Сатору наклоняется вперёд, и Хайбара, конечно же, понимает, что улыбка исчезает с его лица, когда он осознаёт, что Сатору лишь притворялся, что он ему ровня. Может быть, он бы и дальше был таким милым, если бы Сатору не притворялся, если бы он просто знал своё место, а не соглашался с тем, что он думает.       – Неужели он...       — Да. Мне следовало поверить Иэйри, когда она рассказала мне о нём, но то, о чём ты думаешь, было ещё хуже.       Хуже. Но именно это случилось с такими людьми, как он, которые вели себя вызывающе. Которые не знали своего места. Которые сопротивлялись. Он сам виноват в том, что больше не может называть себя человеком.       – Как долго он был...       Сатору споткнулся, слишком сильно наклонившись вперёд, и упал, а их голоса стихли, и вместо них послышались приближающиеся шаги. Нет, нет, нет, нет. Он поднялся на ноги, и зачем он вообще подслушивал, это было невероятно глупо и не стоило того, и люди не были такими невероятно добрыми, как Сугуру, и теперь Хайбара знал, что он не человек, и…       — Простите, простите, — выдавил он из себя и не мог дышать, когда открылась дверь, не мог смотреть им в глаза, а они были такими добрыми, но, конечно, у них были свои границы и…       — Мы не причиним тебе вреда, Гето, — сказала Утахиме, и это, должно быть, была ложь, а может, и нет, потому что наказание — это совсем другое, не так ли? Боль — это когда им не нужна причина, кроме удовлетворения.       — Да, это было бы круто! — вмешалась Хайбара. — Не хочешь сделать глубокий вдох?       Дыхание. Верно… Он заставил себя задержать дыхание, прежде чем выдохнуть, в слабой попытке контролировать его, как учил его Сугуру, и он должен был ответить на вопрос, не так ли?       – Восемь лет, – прохрипел он.       – Что? – Спросил Хайбара.       — Ты спросила, как долго я там пробыл, — выдавил он, и эти слова всё ещё не казались ему реальными, несмотря на всё, что их подтверждало. Новая одежда, новые серии «Покемонов», технологии. — Восемь лет.