Догадываешься куда баночку гуаши вставить?

Бедные студенты. Про них вечно говорят такие вещи, что денег нет, сложно учиться и работать, а также кушать самый дешёвый Ролтон, сажая свой желудок. Антон — не исключение. Он бедный студент, нуждающийся в деньгах и вечных подработках. В последний раз он устроился официантом, но сильно пожалел. Посетители грубые и требовательные, а он, откровенно говоря, рукожоп. Мало того, что у Антона просто в первый день тряслись руки от волнения, заплетак языкался, и всё просто не получалось от переживаний. Его взяли в небольшую кафешку официантом, пообещали нормальную зарплату. У Антона других вариантов не было, и он согласился. Заведение располагалось рядом с университетом, парню было удобно добираться с работы сразу на учёбу. Часто забегали студенты на больших переменах. Его устроили на испытательный срок в неделю и наблюдали за парнем. Он краснел за свои рукожопые ошибки и пытался исправляться, чтобы не остаться без копейки денег. Впереди ещё месяц, а денежные средства закончились. У родителей просить он не станет, а кушать всё же хочется. Он уже подумал, что скоро ему придется искать себе папочку, чтобы содержал и ебал. Максимально простой, но самый унизительный способ заработать. Столько работать он не сможет чисто физически, так ещё и нужно учебу не запустить, а там у него и так не очень хорошо. Антон учится на архитектора, и он должен уметь рисовать. А ему никак не даются портреты. Вот хоть убей, но у него не получается сделать свои картины похожими на натуру и живыми. Вот зачем архитектору умение рисовать портреты? Так ещё их странный учитель с разными заданиями вообще раздражал Антона. Например, на предыдущем занятии Сергей Борисович предложил опять странность. Так прямо и сказал: «Я приведу вам натуру. Будете его рисовать. Никто из аудитории не уйдет, пока не закончит писать.» Вроде всё хорошо, но, зная особенности препода, следует ожидать подвох. Антон работал по возможности, ему разрешили свободный график, который позволял совмещать и учебу, и подработку. Во вторник у него были пары после обеда и поэтому он работал с утра. Скоро заканчивалась его смена, и он хотел поскорее убежать с работы, но ему не позволил один посетитель. Мужчина приятной внешности зашёл в кафе и позвал официанта. Антон быстро подошёл к нему и предложил меню. — Здравствуйте. Возьмите меню. — Оно мне не нужно. Я хочу кофе. Латте. — Хорошо. Ожидайте. — Только я тороплюсь. Можете как-нибудь побыстрее? — просит посетитель. — Сделаю всё что в моих силах, — мужчина прожигал юношу своими голубыми глазами. От такого взгляда стало как-то неловко. Всё время ожидания заказа посетитель пялился на официанта. Шаст не знал куда сбежать от этих глаз. Он не выдерживает и подходит к мужчине. — Я могу Вам чем-нибудь помочь? — Нет, спасибо. Я всё продолжаю ждать свой заказ. — Хорошо, — студент отошёл. Вот уже латте был готов, и Антон пошёл его относить. Он смотрит на голубоглазого мужчину и несёт аккуратно, не торопясь. И уже подходит к столику, но его сбивает грубый тон. — Мальчик, а быстрее нельзя? — Простите… — младший растерялся, и когда ставил на стол чашку кофе, что-то пошло не так. Кружка наклоняется, кофе проливается на столик. Официант начинает извиняться: — Извините, пожалуйста. Я сейчас заменю Ваш кофе и всё уберу, — посетитель в гневе. — Да что с тобой не так?! Три часа несёшь чашку кофе! Принёс и разлил! Тебе ещё повезло, что ты не облил меня и не испортил мою одежду! Мальчик, тебя кто такого на работу взял! Руки точно из того места растут? — у сотрудника кафе на глазах наворачиваются слёзы. Грубые реплики и повышенный тон задевают его, но он понимает, что заслужил. Но можно же было как-то помягче высказать своё недовольство. Антон повторно извиняется и не смотрит в глаза, пытаясь скрыть своё красное лицо и выступившие слёзы. От этого вида брюнету становится невыносимо. Да, он теперь владелец своей собственной компании, но порой стал забывать, что в подростковом возрасте сам пахал на разных работах и был на месте Антона. Ему становится неловко и стыдно за свою вспыльчивость. — Парень, извини меня. Не нужно менять кофе, — только сейчас он смотрит на бейджик. — Антон, не обижайся, просто будь аккуратнее в следующий раз, — парень немного успокаивается. — Извините меня. Я хотел быстрее, как Вы и просили, — младший начинает вытирать стол. — Меня Арсений зовут. Я сам виноват, что торопил тебя, — голос его спокоен и очень мягко льются слова. Он кладёт свою руку поверх Шаста и прекращает таким действием его судорожные попытки исправить положение. Зелёные глаза медленно поднимаются с руки Арсения до его глаз. В тот момент брюнет понимает, что жест не очень-то и уместен, но он же хотел успокоить юношу, которого сам и довёл до такого состояния. Когда они встречаются взглядами, рука старшего всё ещё находится сверху. Оба испытывают неловкость и Арс отдёргивает руку. Тут Шаст вспоминает о своей учёбе и что должен был уйти минут пять назад. — Так получается, что заменить кофе не надо, стол я вытер. Раз Вы больше не нуждаетесь в моих услугах, я вынужден уйти и закрыть смену. Ещё раз приношу свои извинения, — подождав разрешение на уход, Антон убегает. Ему теперь нужно очень быстро переодеться, отметиться, что он всё сделал и бежать. Как хорошо, что ему не далеко. Ему не первый раз приходится бежать на учебу. Особенно к Сергею Борисовичу на пары. Он же мог вообще не пустить за опоздание в пару секунд. Его ненавидела вся их группа, да и многие другие студенты, которые имели счастье учиться у такого педагога.

***

Антон успел вовремя и не опоздал. Он сел рядом с Димой. — Готов рисовать натуру? — Нет. Что сегодня за день такой? Всё не получается! То разлил, то люлей получил, то хам какой-то пришёл опаздывающий. Видите ли, он торопится, и я должен быстро ему кофе подать. Ужас! — Шаст, успокойся. Бросай эту нервную работу тогда. Каждый день жалуешься на этих посетителей. Они меня самого уже бесить начинают, — возмущается Позов. — Так этот то орёт, то извиняется, то за руку меня взял. Максимально странно это всё. А без работы и денег я просто подохну голодной смертью. — Тох, ты со своим недотрахом уже начал думать, что к тебе мужики подкатывают? — Этот точно голубых кровей. Латте заказал. — Ахахах. Точно геюга! — хихикает от такого стереотипа парень в очках. — Ой заткнись! — Понравился тебе? Признавайся! — не успели ребята договорить, как в аудиторию вошёл Матвиенко, тем самым спас Антона от ответа на вопрос друга. — Здравствуйте. Сегодня, как я вам и обещал, вы будете писать с натуры. На первой паре портрет. Остальные задания узнаете чуть позже. Он немного задерживается. Пока доставайте все принадлежности и готовьтесь. Только тихо, — учитель достал телефон и скорее всего написал этой самой натуре. — Здравствуйте. Спасибо, что подождали, — через минуту заходит мужчина. Вы наверно не можете представить выражение лица Антона, когда он увидел того самого хама из кафе. — Это он… Хамил мне на работе… — шепчет Шаст соседу. — Ууу… А он хорошенький… Вы будете идеальной парой. — Заткнись! Он мне все мозги вынес, а я должен его писать! А я напомню тебе, что ненавижу портреты! — Это мой знакомый. Арсений, садись. — Сергей выдвинул на середину аудитории стул для натуры. — Задание вам дано. Удачи. Все принялись за выполнение поручения. Шастун же думал только, чтобы тот его не узнал и не начал ранее закрытую тему. Арсений ещё не заметил юношу, ведь тот сидел практически на последнем ряду. Антон мучился с портретом. Что-то пошло не так и у него получился явно не Арсений. — Бляяя… Через десять минут показывать, что уже есть, а у меня нифига не получилось! — Почему же? У тебя получился отличный урод с косыми глазами, — тихо ржёт Позов, за что получает от Шаста. — Шастун и Позов! Если смеётесь, значит уже готовы к демонстрации. Прошу выйти и показать, — требует Матвиенко. — Ещё не готовы. — Не волнует. Бегом сюда, — ничего парням не оставалось делать как выходить. Тут Арсений и замечает официанта. Он немного удивлён, что они встретились. Попову стало как-то неловко. — Дмитрий, покажите, — очкарик развернул полотно. — Хорошо. Вполне похоже. Продолжайте работать. — Мне нравится. У тебя отлично получилось, — хвалит Арсений. — Спасибо, — он сел на место. Антон же так и не развернул к натурщику и преподавателю свою работу. — Чего ждём? — Шаст смотрел на Арса и не шевелился. — У меня не готово. Мне нужно больше времени. — Пара подходит к концу. Время вышло. — Как скажете, — он показывает портрет. Арсений в шоке. Абсолютно ничего общего он не видит между собой и человеком, изображённом на холсте. — Шастун, ты с кого писал? — уточняет препод. — С Арсения. — А почему он похож на Арсения, как свинья на ежа? — Я не знаю, молодой человек краснеет. — Какой кошмар. Ты вообще каким образом умудрился профессию выбрать? Карандаш держать хоть умеешь? — Умею. — Такое ощущение, что ты карандаш жопой держишь! — очень профессионально ведёт себя педагог. — Это не так. — За что мне такие студенты, Арс? — задаёт риторический вопрос учитель. Голубоглазый лишь пожимает плечами, а потом добавляет. — Всё не так уж и плохо, — Арс пытается защитить парня. Сергей очень к нему строг. Вместо какого-то совета или помощи, он только кричит на юношу. Так поступать нельзя. — Говорите правду. Не надо меня жалеть. Я знаю, что бездарность, — младший берёт и швыряет на пол рисунок. Тут звенит спасительный звонок, и Шаст выбегает из аудитории. Его всё достало. Он сюда не вернётся. Дима вздыхает и собирает его сумку. Зная характер Шаста, он идёт в туалет с его вещами. На вторую пару тот идти не планирует, а значит пыхтит и приводит себя в чувства в туалете, пока его товарищ не поможет с доставкой рюкзака. — Спасибо. А я домой. — Шаст, да что ты мозг себе ебёшь? Ну не очень портреты, зато какие пейзажи и натюрморты пишешь. Каждый талантлив в своей области, — пытается успокоить друга Позов. — Этот Матвиенко всю душу мне перевернул. Каждый раз убеждает меня, что я рукожоп какой-то, и почему-то я верю в его правоту. — Не слушай его. Он просто псих. Я тебе говорю, что ты умеешь делать другое. У тебя это отлично получается. А портреты не самое важное в твоей жизни. — Знаю. Спасибо за поддержку. — А я побегу. Скоро вторая пара начнется.

***

— Сергей, я вынужден бежать. Можно твоё задание перенести на следующий день? — Арсений, что за срочная спешка? Мы же обговаривали всё. — Понимаю, но я просто не готов сегодня для такого рода заданий. — Хорошо. Я понимаю, что перегибаю палку таким заданием. Обещаю, что подумаю об его отмене, — сообщил кареглазый. — Хорошо. До встречи. Напиши что в итоге ты решишь. — Пока, спасибо за помощь.

***

Арсений спешит выйти из университета и уповает на удачу. Парень не мог так быстро покинуть здание учебного заведения. Арс хочет его догнать. Он себе не простит, если упустит такого мальчика. Выйдя на улицу, Попов замечает студента, сидящим на лестнице. — На вторую пару не пойдешь? — неожиданное появление пугает младшего. — Ах, это Вы. Нет, не пойду. — Почему? — Не хочу. Нет настроения, а без него я не пишу, — отвечает шатен. — Понимаю. К каждому делу нужно с душой относится, частичку себя вкладывать. — Я стараюсь. Всего себя посвящаю каждой работе, а в итоге… Да Вы сами видели это уродство, — мальчишка прибывает в подавленном состоянии. — Тут просто немного подправить нужно и всё. Плюс время, — он достал из-за спины холст. — Зачем это забрали? — зеленоглазый удивлён. — Твоя картина не должна лежать на полу. Нельзя так обращаться со своим трудом. — Можно, если он ужасен. — Прекрати так говорить. Вставай. — Зачем? Я не пойду на пару, — Арсений его немного приподнимает за плечи и ему ничего не остаётся, кроме как подняться. — И не нужно. Пойдем попьём кофе. Или чай. Что предпочитаешь? — Чай, — немного улыбается Шастун. — Пойдем туда, где ты работаешь? — Не хочу. Ненавижу эту работу и это место. — Окей. Тогда куда мы пойдём, я буду решать. И хочу тебе один лайфхак подсказать. — Что за лайфхак? — По поводу портретов. — Было бы славно. Мне ещё писать экзаменационную работу, а с моими способностями, я её не напишу. — Как тебе повезло, что Сергей — мой друг. Я знаю тему экзаменационной работы. — И какая тема? — Узнаешь после чая. Пошли. И можно мне «тыкать», да и просто Арс. — Хорошо. — Садись в машину, — ребята уже дошли до транспорта. Попов открыл дверь, за что получил слова благодарности и улыбку. — Тут не очень далеко. — Окей, — но старший решил немного схитрить. Поэтому вёз студента прямиком к себе домой. У него чай дома ничем не хуже, чем в кафешках, да и всяких сладостей у него полно. Да и дома ему будет легче объяснять тот самый лайфхак. Всё время дороги брюнет разговаривал с Шастом, не давая ему сконцентрироваться на их маршруте. — Приехали. — Это мы где? — Шастун рассматривает незнакомое место, пытаясь разглядеть какое-нибудь кафе рядом. — Я тут живу. — Чего? Ты же говорил, что мы едем чай пить. — У меня есть чай, и мы будем его пить. — Уфф… Так не пойдет. — Я думал, что ты хочешь узнать тему и главный секрет, — это последний шанс задержать молодого человека. — Шантаж… Ладно, пошли, — согласился младший. Ему только на руку оказаться в квартире мужчины. — Я просто ещё хотел извиниться. — За что? — За свое хамское поведение. — Ты уже извинялся, да и я тебя простил. Забудь, всё хорошо. — Я испортил тебе настроение, ты не смог потом написать портрет. В этом есть моя вина. Обидел ранимую душу. — Думаешь все остальные клиенты мне мозг не выносят? Каждый второй считает своим долгом мне высказать свои претензии и испортить настроение на весь оставшийся день. — Понимаю, и мне стыдно. Я был не прав. Теперь я буду тебя чаем угощать, а ты возмущаться, что я слишком долго. — Ахах. Как хочешь, — они поднялись в квартиру и прошли на кухню. Арсений приготовил чай, достал все вкусняшки к чаепитию. — Меня разрывает любопытство. Так что за совет ты хотел дать? Что я делаю не так? — Чтобы хорошо написать портрет, всего-то нужно в глазах прочитать о человеке. Просто загляни в глаза, а через них в саму душу, — так просто говорит Попов. — А вдруг не сработает? — А ты попробуй. — Окей. — Хочешь секрет расскажу? — Хочу. — На второй паре Сергей Борисович планировал… Чтобы вы рисовали меня обнаженным, — у студента чай пошёл не в то горло, и он стал кашлять. — Услышал я правильно. И убедился в его ебанутости, — других слов приличных просто не находится в такой момент. — Понимаю. Он хотел вам психику сломать, — отшучивается голубоглазый. — Пиздец. Слов нет. Хотяяя… — как-то слишком мечтательно Шаст потянул это слово. Арсений догадался обо всём. — Хотя? — он приподнял одну бровь, в надежде услышать продолжение. — Ничего, — шатен как-то замялся и хотел уже перевести тему в другое русло. — Ты себе это представил, — озвучивает то, что не смог сказать сам парень. — Нууу… Нет… — отрицает правду, краснея. Опять ему приходится глаза в стол опускать, чтобы спрятать эмоции. Но от этих голубых глаз скрыть что-то невозможно. — Я больше скажу. На экзамен нужно будет подготовить что-то похожее. Он хотел таким способом вас подготовить. Просто интимное место прикрыть листочком. Все рисуют представителя мужского пола. Натура на ваш выбор, — как-то слишком спокойно про такой абсурд говорит брюнет. — Ты шутишь! Этого не может быть! — Ещё как может. Я уверен. — И что делать теперь? — он хватается за голову. — Начинать писать раньше. Пытаться вновь и вновь, — советует мужчина. — Но я даже понятия не имею. Кто из моих знакомых согласится позировать голым для моей экзаменационной. — Этот человек прямо перед тобой. Я могу помочь. — Это сумасшествие какое-то. — Многие писали подобное. Как будто никто никогда писю не видел, — хихикает Арсений. — Я не смогу так. — Сможешь. Всё получится. Пошли. — Куда? — Пробовать. — Остановите планету, я сойду. — Я тебе дам всё необходимое. Сначала набросок сделаешь, я потом подскажу и исправлю все недочёты, буду помогать тебе, — Арс ведёт его в спальню. — Думаю, будет удобнее в спальне. Я расположусь на кровати. Ты будешь работать. Времени предостаточно, можешь о нём не думать. Только твори в своё удовольствие. Антон в шоке. Ему выдают и холст, и все принадлежности. Дают место для работы. Сам Арсений расстёгивает рубашку и снимает её. Следом снимаются и брюки вместе с бельём. Шаст не смеет глаза опускать. Он итак пялится на торс мужчины. Очень долго и во взгляде его огонь виднеется. Младший шумно сглатывает. Арсений уже устроился на кровати и лежит просто прекрасно на перине из подушек. Картина маслом. Антон точно влип. Ему жарко. Ужасно душно в этой комнате. Сердце стучит бешено просто. Это всё выглядит как сон. — Я готов, как видишь. Можешь приступать, — говорит Арс и от его слов парень берёт в руки карандаш. Ему нужно сделать хоть набросок. Но это сложно, ведь его руки задрожали. Шастун устроился на стуле, установил холст как удобно. Ну ещё его установка зависела от стояка, который необходимо было скрыть. Зелёные глаза стали жадно разглядывать модель. Идеальные ножки так прекрасно расположились на шелковой простыне, спина откинута на подушки, а рука заведена за голову. Антон разглядывает каждую деталь. Ему хочется рисовать этого мужчину. Ну и просто хочется. Студент не смотрел в глаза брюнету и так и не глянул в область паха. Он ощущал, что всё его лицо горит огнем и сто процентов ярко красного цвета. Они так и не разговаривали. Оба молча выполняли свою работу. Арсений красиво позировал и почти не двигался, а Антон писал и старался скрыть своё смущение и возбуждение. — Думаешь, я справлюсь? — пытается прекратить тишину и завязать разговор зеленоглазый. — Конечно. Ты просто умница. Легко справишься, — подбадривает его опытный мужчина. — Тебе легко говорить. А мне писать обнаженного пипец какого привлекательного мужчину и попытаться не бросить своё художество от слова худо и не поцеловать тебя, — старший удивился такому признанию. Антон как-то осмелел. Если уж этот красавчик притащил его к себе домой и сам согласился позировать, то это явно непросто так. — Спасибо за комплимент. Ну а чего ты собственно ждёшь? Я тут лежу готовенький, бери и целуй сколько хочешь. Даже разделся уже. — Арсений немного меняет позицию, ожидая, что студент присоединится к нему. — А как же картина? — Уж лучше ты потом изобразишь меня с красными губами после страстных поцелуев. Брось наконец холст и карандаш. Иди ко мне! — так он и поступает. Инструменты отложены на поверхность стола. Антон крадётся к кровати, одновременно снимая толстовку. В одно движение он оказывается рядом с Арсением. Его губы незамедлительно накрывают чужие. Шастун решительно проникает в ротовую полость и захватывает язык. Эти поцелуи возбуждают парней сильнее. Зря студент не глянул на орган натурщика, так бы он давно понял, что его пригласили в спальню не для рисования. Шастун прекращает поцелуй и смотрит на алые губы партнёра. Просто идеальная картина. Но он видит сюжеты намного интереснее. — Ну тогда ещё лучше будет изобразить тебя после секса. Чтобы так красиво сперма вытекала из твоей дырочки, — его руки тянутся к ягодицам и крепко сжимают. — Ты ничего не попутал? — Попов немного отстраняется. — Извини. Я что-то сильно завёлся, — шатен понимает, что в такой ситуации сперма потечёт именно из него. Это его сейчас будут трахать и наполнять его отверстие семенем. А он и согласен. Почему бы и не прогнуться под такого горячего мужчину и не кайфануть от попаданий члена по простате? Что плохого, если в него войдут и отжарят до сумасшествия? Почему ему не понравится такое, когда он сам будет стонать и требовать его взять до дрожи в коленках? — Никакой спермы в жопе, пока не покажешь справку. А пока презики возьми. В тумбочке лежат. — Я уж подумал, что ты хочешь быть главным. — Нет, доверяю свою попку тебе. Я здесь только чтобы получить удовольствие, а не стараться над твоей задницей. А это самое удовольствие я могу получить, если раздвину ноги перед симпатичным студентом, который будет меня трахать очень грубо своим твердым, длинным членом, — он резко хватает и сжимает через джинсы орган младшего, улыбаясь от того, что у Шаста половой орган как раз такой. — Приступай, малыш. Порадуй своего папочку. Антон быстро расстёгивает джинсы и снимает оставшиеся вещи. Арсений подкладывает одну из подушек под поясницу и ложится, раздвигая изящные ножки. Слюнки текут от такого вида, и шатен быстрее натягивает резину. В ящике тумбочки он находит и смазку. — Меня можно не готовить. Добавь смазку и всё. — Понял, — с какого-то хера он начинает ревновать. — Слушай мои команды и выполняй их. — Какая первая команда, папочка? — давно Арсений не занимался таким. Он пообещал себе, что больше не будет так делать, но вновь и вновь находил художника новичка и «обучал» его рисованию своими собственными методами. Но вот опять ему приглянулся студент и Арсений своим долгом считает помочь. Но все мы понимаем, что он делает это исключительно из-за своего удовольствия. Ему нравится открывать этот скрытый талант художника в юношах и убеждать их в том, что они самые прекрасные творцы искусства. Старший крышей поехал и опять не смог удержаться. Потенциал Антона он заприметил ещё в кафе и даже придумал особый метод для этого мальчика. А он рассчитан на долгий срок, что в первую очередь радует самого Попова. Его будут отлично развлекать в постели в обмен на уроки изобразительного искусства. — Антош, твоё тело — твой инструмент для творения. Твои губы раскрасили мои в алый, твои ногти могут оставлять белые полосы на моей коже, руки могут с силой сжимать бедра и рисовать космические синяки. — Что ты хочешь сказать этим? — Что ты — отличный художник и это внутри тебя. Сейчас нарисуй языком произвольную линию от шеи и ниже… — студент наклонился к мужчине и поцеловал его, только после этого опустился к шее и принялся за рисование. Он чередовал язык и поцелуи, зубы и губы, а потом и пальчиками касался покрасневшей кожи. Влажная полоска от языка опустилась к ключицам и оказалась в ложбинке рельефных косточек. Дальше напрашивается путь к соскам и туда следует язычок. Сначала как-то опасливо пробует на вкус, а затем уже смело вырисовывает круги и восьмёрки по эрогенной зоне. Стоны Арсения подтверждают правильность пути. — Я попросил тебя нарисовать линию, а ты сделал целый путь наслаждения. Ты использовал не только язык, и смотри как получилось. Ты уже используешь свой стиль. Ты делаешь по-своему и очень красиво. Эти же слова относятся к твоему стилю как художника. У тебя свой почерк, который прекрасен. Ты — неповторимый. — Спасибо… Я хочу дальше рисовать своими губами по твоему телу. — Я предлагаю нарисовать настоящую картину. Пусть это будет звёздное небо. Бери холст со стола и возвращайся с гуашью синих оттенков. В это время Арсений переворачивается и отклячивает попку. Руки его упираются на спинку кровати, а сам он стоит на коленях. Антон ахуевает, когда разворачивается с баночками гуаши и холстом и видит позу Арсения. — Куда холст ставить? — А теперь представь, что я — твой мольберт. У художников должна хорошо работать фантазия. — Хорошо… — всё сразу складывается пазлом. Основание мольберта упирается о крестец мужчины и не падает благодаря упругим ягодицам. — Сам догадаешься куда баночку гуаши вставить? — Ещё бы, вот только бы потом вытащить без проблем. — Не переживай. Проверено уже. Вытащишь. — Тебе до меня кто-то уже засовывал гуашь туда? — опять включен режим ревнивца и собственника. — Ты думаешь, я в одиночку не справлюсь с этим? — Справишься. — Тогда без вопросов начинай. Установи краску и приступай рисовать небо. — Но тут нет кистей. — А кто тебе сказал, что кистью? Твое тело — твой инструмент. Забыл? — Знаешь, у меня вряд ли член в эту баночку влезет. — Так, малыш, не надо все мои слова воспринимать дословно. Место юмору должно быть. — Мне было бы не очень смешно с синим членом. Я вроде не Аватар. — Кисти в столе. Я забыл про них сказать, — пока Шастун в который раз уходит с кровати к столу, Арс открывает тюбик лубриканта. — Я сам. Не трогай, — брюнет улыбается и оставляет это. Сейчас Антон думает, что больше никуда не уйдет с этой кровати, пока не окажется в этом мужчине. Шаст забирает смазку и выдавливает на пальцы, немного согревая. Как и говорил Арс, долго его подготавливать не нужно. Сразу два пальца начинают смазывать вход. Также обмазывается и баночка. Антон постепенно её вводит внутрь и наслаждается лёгкими стонами старшего от проникновения. Он раскручивает крышечку, не специально вдавливая баночку немного глубже. Шастун не верит в происходящее. Перед ним стоит живой мольберт с баночкой гуаши в анальном отверстии, а он набирает краску на кисть и принимается делать фон для звёздного неба в ночи. Он хаотично делает мазки кисточкой и заполняет полотно синим оттенком. — Не хочешь взять более светлый тон? — Хочу, только если эту баночку ты сам вытолкнешь. Сможешь? — Постараюсь, — младший закручивает крышку и Арс начинает выталкивать. Когда она почти выходит, на помощь приходит Шастун и забирает её, окончательно вытащив. Следом вставляет голубую краску и вставляет максимально глубоко, но так, чтобы им потом не пришлось ехать в больницу и вынимать инородный предмет с помощью врача. Антон шлёпает аппетитную попку и слышит стон, свидетельствующий о том, что ему нравится. Зеленоглазый замахивается сильнее для шлепка. Догадываясь о том, как нужно будет нарисовать звёзды, шатен торопится завершить фон. Он решает не мучать дырочку брюнета и сам вытаскивает ёмкость с краской. — Небо готово… — Мне не терпится уже увидеть готовую картину. — Мне тоже. — Шастун входит медленно и плавно. Он перекладывает руки Арса на рамку будущей картины, а сам вплетает руку в темные волосы. Младший делает первые толчки и слегка сжимает корни волос на макушке, оттягивая голову назад. — Ммм… Может убрать холст? — Хорошая идея, я так хочу посмотреть на твою спинку и как ты сексуально прогибаешься, — шатен убирает в сторону и теперь ничего не мешает активно двигаться. Студент увеличивает темп, а вместе с этим повышается громкость стонов. Его руки располагаются на талии и немного притягивают мужчину к себе. Антон точно попадает по простате, от чего у пассива ножки дрожат и всё тело покрывается мурашками. Когда холст не мешает, младший может наклониться и поцеловать шею и спину, а руками огладить грудь, якобы случайно прикоснуться к соскам. Так Шаст и поступает. Спина брюнета плотно прижата к груди юноши, а по шее расползаются нежные поцелуи, которые как-то не сочетаются с грубыми толчками таза. От такого контраста хочется просто скулить. Попов отчаянно нуждается в прикосновении к органу. Ему хочется именно касания Антона. Он долго не думает и кладёт чужую руку на член, обхватывает и двигает вверх-вниз, демонстрируя желаемый ритм. Потом его рука перемещается на соски, а Шаст так и продолжает дрочить и долбить. Так продолжается несколько минут, и студент останавливается, намекая натурщику двигаться самостоятельно. А он мальчик взрослый, может и сам на член насадиться и свой в кулачок толкнуть. Получая двойное наслаждение от собственных движений, он громко стонет. В преддверии оргазма сил на самостоятельность не остаётся. Голубоглазый просит продолжить Антона. Он предусмотрительно раздвигает половинки руками, чтобы член вошёл в него максимально глубоко. — Я хочу, чтобы ты поучаствовал в картине. Кончай на полотно первым, — он подставил картину под Попова и стал двигаться очень быстро. Рука с органа исчезает и переносится поверх одной старшего, что так и продолжает раздвигать булочки. Проникновения грубые и глубокие. Арсений не выдерживает такого. Опускает руку на член и дрочит. Пару движений и он изольется, начиная рисовать созвездия. — Ах… Ммм… — кончает Арс и сдрачивает всё до последней капли. — Умница… Теперь ложись на спинку… Аккуратно картину мне передай… — чтобы семя не растеклось, картину передает в горизонтальном положении. Антон выходит и помогает Арсу устроиться. Он сгинает ноги в коленках, поднимает к груди и разводит. Попов подхватывает себя под коленки и держит такую позу. Антон повторно входит по самые яйца. Он тоже очень близок к оргазму. Шаст рвано двигается, ощущая это сладкое предчувствие. — Картина… — только успевает сказать студент, как Арс уже кладёт её себе на живот. Последний толчок, стягивает контрацептив и кончает. — Вот это мы художники… — полотно убирается на стол, а ребята лежат в обнимку на кровате. — Считаем, что я научился писать портреты, — улыбается младший. — Какой следующий урок и будет ли он вообще? — Будет. Могу научить рисовать фломастерами. — В чём подвох? — Он будет у тебя в анусе. — Тогда ладно. Я не против, — соглашается на эксперимент шатен. — Но для это нужно узкую дырочку иметь. У тебя же она такая? — В меня никто никогда не входил, — Арс улыбается такой новости. — Прекрасно. Тогда порисуешь фломастерами, а потом я исправлю это. — Заманчивое предложение. — Давай сейчас мы поспим, а завтра уже мастер класс? — А когда начнём работу над экзаменационной? — Антош, не обижайся. Я пошутил насчёт темы. На экзамене простой портрет. А на второй паре просто торс, ничего больше. Извини меня. — Зачем ты обманул? — Так бы я не смог отлично провести с тобой время. Ты мне очень понравился. Я бы жалел, если бы упустил тебя. Я тебе вообще не симпатичен? — Ещё как симпатичен. Ты очень красивый и мне хочется рядом с тобой писать. Я без экзамена хочу написать тебя обнаженным, и фломастером научиться и ещё другие способы рисования освоить с тобой. — Тогда переезжай ко мне. Бросай работу и будем вместе творить.